Город Гарольда

o ПРОЛОГ
(запись из дневника)
Ты думал, что твой мир всегда будет принадлежать политикам? Как ты всё-таки ошибался! Очень скоро твой мир станет принадлежать ученым. Верно-верно, ты не ослышался! Именно им…
Ученые создадут разумные машины, способные полностью заменить человека во всех сферах производства и жизнедеятельности. Машины, которые будут гораздо лучше, быстрее и трудолюбивей любого работника на Земле. Машины, которые не станут жаловаться в случае увеличения трудовой нагрузки или поручения дополнительных обязанностей, не станут требовать от руководства ни выходных, ни прибавок к заработной плате. Машины, которые будут подчиняться только своим создателям.
Эрлах Гарольд, Стивен Кларк, Ян Коутленд – вот имена будущих королей, президентов и императоров мира.
Ученые создадут сверхмощное оружие массового уничтожения, с помощью которого роботы-убийцы истребят большую часть населения Земли. Это оружие, а также бесчисленные армии киборгов, позволят маленькой группе лиц установить мировое господство на планете, подчинить себе оставшуюся после истребления, уцелевшую горстку человечества.
Палмер Хопс (он же «Бог современной алхимии») создаст «реактив господства» – химическое вещество, которое превратит свободных людей, в наркозависимых рабов, готовых абсолютно на всё ради новой дозы синтетического счастья.
Вот такая вот она… «новая эра»… Этого ты ожидал? Что не веришь? Зря… Именно так всё и произойдет (точнее уже произошло). И это лишь часть… небольшая часть (соразмерная видимой над водой верхушке айсберга его основной массе, его телу) того, что я каждый день наблюдаю за своим окном. Я пишу эти строки, для того что бы ты знал какое оно… будущие! Конечно, я прекрасно понимаю, что ты никогда не прочтешь то, что написано в моем дневнике, но мне необходимо выговориться… излить свою душу… хоть кому-то поведать об этом ужасе, рассказать кому-нибудь о том, что происходит вокруг. Рассказать о том, докуда мы докатились, на своем пути к совершенству. О том уродливом пустыре, в который мы превратили нашу когда-то «Зеленую планету», реализовывая свои властные, низкие помыслы, удовлетворяя свои безграничные, ненасытные амбиции, борясь за трон и за место под солнцем.
Иногда, мне хочется кричать! Выйти на улицу и крикнуть во весь голос: «Люди! Да что с вами происходит?! Опомнитесь! Проснитесь! Давайте начнем жить по-новому!». Сдерживает от этого душевного порыва всегда одно – понимание того, что это совершенно бессмысленное деяние – меня никто не услышит. А кроме того, это ещё и крайне опасно – Система не любит бунтовщиков. Если тебя заподозрят в чрезмерной непокорности, в открытой неприязни к существующему строю, в бунтарстве – тебя убьют без какого-либо суда и предварительного следствия. Вот так вот!
Поэтому я пишу тебе, мой неизвестный друг, из далекого прошлого, только поэтому… Ладно, давай я начну заново, и попробую рассказать тебе обо всём по порядку…
Заново… Обо всём по порядку
Три тысячи второй год. Наш мир захватывают ученые (правда, на тот момент, мы все думали, что они освобождают его от произвола бесчинствующих политиков, мультимиллиардеров олигархов и прочих коррумпированных элементов, ранее крепко удерживавших в своих сальных руках поводья власти). Вследствие массовых зачисток и тотального уничтожения человечества, мир становиться одним большим городом – Городом Гарольда.
Своим названием наш город обязан своему отцу-основателю и до сегодняшнего дня лидеру Системы – Эрлаху Гарольду – руководителю прогрессивной научной группы под названием «Свободный мир» (какой сарказм!), состоящей из специалистов экстра-класса в области генной и машинной инженерии, а также из передовых экспертов в сфере создания искусственного интеллекта и фармо-медицин; группы, выступившей за «освобождение» мира (подразумевая под словом «освобождение» слово «уничтожение») против «мировых деспотов и тиранов» и.
После истребления большей части населения Земли, лидеры «Свободного мира», для оставшихся жителей планеты, для тех, кто поддерживал взгляды фракции и принимал активное участие в «революции разума» и в «борьбе против старого, прогнившего режима», с помощью роботов возводят, как тогда декларировалось в идеологических брошюрках, идеальный город, город-мечту – Город Ангелов. В дальнейшем к городу пристраивают несколько стратегически важных частей, каждая из которых получает свое собственное название (Промзона, Инкубаторий), а в целом город переименовывают в честь его основателя. Таким образом, Город Ангелов становиться частью Города Гарольда.
Через некоторое время после основания идеального града (весьма непродолжительное), всех жителей низшего и среднего сословия – приверженцев «Свободного мира» (солдат, воинов-охранников, пропагандистов), под тем или иным предлогом (в основном, конечно, за измену идеалам нового мира) ссылают в трущобы Города Гарольда, а в ангельском городе остаются только избранные, только «сливки общества». Трущобы ограждают по периметру огромной бетонной стеной, тем самым, оделяют их от города-мечты (и отрезают от внешнего мира), основывая что-то похожее на тюремное поселение – Гетто. Это и есть наш современный мир. Это и есть твое будущее, приятель…
Такова, если коротко, история единственного города на планете Земля. Что ещё тебе рассказать?
Как ты уже мог догадаться, в целом, Город Гарольда условно делится на четыре района, а точнее состоит из четырех отдельных городов, искусственно объединённых в один. Это – Город Ангелов, Промзона, Инкубаторий и Гетто.
Город Ангелов, как я уже писал, это превосходно защищённая роботами закрытая, привилегированная часть Города Гарольда, в которой обитает истеблишмент нашего общества. Правда городом, в номинальном значении данного слова, Город Ангелов язык не поворачивается назвать. Скорее, это закрытый элитный клуб для «сильных мира сего».
По окружности ангельский город обнесен громадными бетонными блоками гигантской толщины, за которыми происходит..? Что собственно говоря происходит за стенами Города Ангелов, я не знаю (определенно, как и все остальные жители Гетто). Слухи ходят разные, но правды в сплетнях не более, чем воды в пустыне.
Если взобраться на крышу какой-нибудь заброшенной многоэтажки в Гетто, вдалеке, за бесчисленными постройками индустриального сектора, можно увидеть вершины небоскребов, выглядывающие из-за белоснежных стен – это и есть Город Ангелов, для рядового обитателя трущоб. Это почти что вся информация о Городе Ангелов, которая доступна нам, жителям Гетто.
Ещё я знаю, что Эрлах Гарольд до сих пор лидер фракции «Свободный мир», так как именно он каждый вечер по средствам видеопроекции на небосводе над центральной площадью Гетто, устраивает с нами одностороннюю конференцсвязь, во время которой доводит до нашего сведенья информацию о всех новшествах современной жизни, касающихся непосредственно нас.
Следом за Городом Ангелов (если двигаться от него в сторону Гетто) находиться Промзона – промышленно-продовольственная часть Города Гарольда. Её куда лучше можно рассмотреть с кровель геттовских многоэтажек. Особенно хорошо видно Купол – экспериментальную электростанцию, имеющую форму громадного саркофага или раковины моллюска-великана, в которой производится электроэнергия, необходимая для нормального функционирования Системы.
Промзона обеспечивает Гетто и Город Ангелов провизией, энергией, оружием, одеждой и прочими необходимыми для существования ресурсами. В этой зоне находятся шахты, поля, теплицы, электростанции, лаборатории, фабрики, заводы, и другие индустриальные постройки. В этом же месте производят роботов, как рабочих, так и военных.
В левом нижнем краю Промзоны, соприкасаясь со стеной, ограждающей Гетто, расположен Инкубаторий – место нашего «начала». Это закрытая локация необозримого размера, в которой, в прямом смысле слова, производится современный человек. В этом месте зарождается и созревает теперешние люди – наша смена и наш запас. Инкубаторий состоит из нескольких блоков и нескольких площадок, похожих на армейские плацы.
Это всё, что мне известно о данной части Города Гарольда. Ничего особо интересного, кроме того, что по Гетто то и дело ходят слухи о том, что некоторые особи из Инкубатория становятся «избранными» и получают билет в Город Ангелов. Но знаешь… чего только не услышишь сегодня на улице. Я бы не советовал тебе верить всему, о чем шепчутся в подворотнях.
Следом за Инкубаторием находиться Гетто – родное и ненавистное… беспощадное и жестокое… Место, где правит сила и оружие. Место, где обитаем мы.
Как я уже писал, по периметру мой родной дом огражден толстой стеной, обставленной через каждые пятьсот метров смотровыми постами. В настенных аванпостах вечно дежурят роботы-охранники, надзирая за тем, чтоб никакая тварь не подходила слишком близко к стене, не пыталась разрушить или перебраться через неё.
Внутри Гетто напоминает покинутый людьми город, являвшимся в свои лучшие дни молодым мегаполисом. Тысячи пустых домов, заросшие парки, неухоженные площади и скверы, покинутые супермаркеты, заброшенные муниципальные учреждения, склады, больницы, музеи, стадионы, мертвые кинотеатры и вокзалы. Натуральная забетонированная тоска…
Ориентировочно в Гетто обитает порядка ста тысяч человек. За неделю это число может уменьшиться на несколько сотен (а то и тысяч) граждан, но в последний день недели Гетто пополняется новобранцами из Инкубатория, в количестве эквивалентному количеству найденных дежурными патрулями за неделю трупов плюс числу арестованных за нарушение гражданского порядка человек. Так что населенность трущоб всегда поддерживается на стабильном уровне. Кстати! Арестованные никогда не возвращаются в Гетто, так что, быть арестованным не значительной мере лучше, чем быть трупом.
Но патрули это ещё не всё, чего следует опасаться в Гетто. Кроме патрулей Системы, в Гетто орудуют многочисленные банды, состоящие в основном из психически неуравновешенных подростков, витающих, словно в небесах, в этом гнилом омуте вседозволенности и безнаказанности. Опьяненные анархией, правящей балом внутри нашей обители – замкнутой каменной клетки, вооруженные современным оружием, украденным у роботов, группы молодых людей, объединяются в бандитские группировки и поддаются алчным соблазнам с помощью своей силы и жестокости доминировать среди прочих социальных прослоек общества, диктовать свои правила внутри ареала отбросов, претендовать на наиболее лакомые и привлекательные кусочки нашей помойки. Поэтому в Гетто непрерывно идет война, постоянно слышны выстрелы и взрывы, льётся кровь и текут слезы.
Условно Гетто поделено на «элитный район» и «нижнее Гетто». В «элитные районы» простым смертным запрещено заходить – такой неписанный закон нашей деградирующей резервации. Но даже если ты и не суешься, куда тебе не следует, это ещё не гарантирует тебе безопасное существование. Время от времени банды сами наведываются в «нижнее Гетто», что бы повеселиться и поглумиться над кем-либо. Тех, кто попадается подобным шайкам, зачастую ожидает смерть: иногда быстрая от пули или от смертельного ножевого увечья, иногда несносная, мучительная и страшная от садистских издевательств мерзавцев.
В лучшем случае, ты можешь рассчитывать (точнее мечтать) о том, что отделаешься от негодяев телесным повреждением тяжкой степени. Я сам много раз становился свидетелем того, как беспощадные варвары скидывали людей с крыш высотных домов, как молодые бандиты жестоко избивали до полусмерти пойманных беззащитных незнакомцев, после чего, получивши востребованную больной психикой дозу удовольствия, возвращались в свое «элитное Гетто». Ты спросишь меня: «Почему мы не восстаем против банд»? У них много оружия и единства, а у нас мало и того и другого.
Самые крупные банды в Гетто – банды Изгоев, Пижонов и банда Тихони. Изгои выглядят как панки: пестрые прически, джинсовые куртки, пирсинг, цепи по всему телу. Пижоны выглядят как стиляги: разноцветные яркие наряды, золотые украшения, начищенные до блеска туфли. Тихони похожи на обычных гангстеров: брюки с подтяжками, белые рубашки с закатанными до локтей рукавами. Остальные мелкие банды и уличные шайки, так или иначе, входят в одну из трех вышеуказанных группировок.
Вот такая вот жизнь, мой друг. Гетто это рай для жестоких бездельников и лентяев. Здесь нет необходимости работать, покупать себе еду, выпивку или одежду, платить по кредитам, копить деньги на приобретение недвижимости, оплачивать коммунальные услуги – всем необходимым нас обеспечивают роботы из Промзоны. Несколько раз в неделю военные роботы завозят в Гетто еду, воду, медикаменты, алкоголь, одежду и прочие социально-значимые предметы. Львиную долю, конечно, уносят с собой бандиты, но провизии настолько много, что и остальным что-то да перепадает.
Ты спросишь: «Для чего мы здесь? Зачем мы понадобились Системе? Почему нас не уничтожили роботы, как они это сделали с остальными 99,987 процентами населения Земли? Зачем нас кормят и одевают, если мы не работаем?». Я отвечу тебе: «В нас есть кое-что, что необходимо для существования действующего режима – наша кровь». Да-да, Система регулярно нуждается в обычной человеческой крови… вот почему мы до сих пор ещё живы! Мы даем им свою кровь, как раньше коровы давали нам молоко.
Норма сдачи крови: десять миллиграмм с человека. Забор происходит дважды в день: утром и вечером. В итоге, роботы ежедневно получают от нас около двухсот литров человеческой плазмы. Приблизительно такое количество крови необходимо для нормального функционирования Системы. Сдай кровь два раза в день и делай что хочешь: убивай, насилуй, грабь или спи… всё равно – еда, вода всегда пожалуйста… только сдавай кровь… Вот такой теперь жизненный устрой.
Зачем им нужна наша кровь? Для того, что бы производить электроэнергию. Нет, не то, что ты мог подумать – они не добывают электроэнергию непосредственно из нашей крови. Просто человеческая кровь косвенно необходима для осуществления данного процесса. Роботы в Городе Гарольда питаются электроэнергией от электромагнитного поля, которое постоянно поддерживается вокруг Города Гарольда, благодаря электричеству – основным и единственным источником производства которого являются экспериментально выведенные соратником Эрлаха Гарольда, доктором генной медицины Метьюсом Ваймером, существа – энергокиты.
Энергокиты – это результат научных работ в области белковой инженерии и молекулярной генетики, по внедрению в тело живого организма искусственных электрических органов с наногенераторами электрических частиц. В результате сложной генной хирургии подопытные существа (киты), стали производить электроэнергию в процессе своей жизнедеятельности (процесс – электросинтез или электрогенерация).
Вырабатываемая электрическая энергия перерабатывается на специальных подстанциях, которые находятся в Промзоне, и в дальнейшем распределяется для нужд Города Ангелов и Гетто, а также обеспечивает деятельность роботов, функционирование охранных систем и постоянную поддержку электромагнитного поля на территории всего города.
Существа, производящие электроэнергию, обитают в специальных емкостях, расположенных в глубине Купола в «аквариумах». «Аквариумы» – это громадные резервуары, наполненный человеческой кровью, полезными частицами которой питаются Энергокиты. Источником поставляющим кровь для этих существ, являемся мы – жители Гетто.
Несмотря на немыслимый уровень прогресса генной инженерии и медицины, ученым по сегодняшний день так и не удалось вывести искусственный заменитель человеческой крови, подходящий для существования этих привередливых и прихотливых созданий. Только поэтому человечество (за исключением избранных) до сих пор полностью не истреблено.
Ты спросишь у меня: «Почему мы не бунтуем против Системы, против сдачи крови?» Ведь мы могли бы не сдавать кровь, и тогда смогли бы противостоять роботам, у которых рано или поздно закончиться источник питания? Но это невозможно, потому что… потому, что мы все наркозависимы.
Нарк – это безвредное для человеческого организма наркотическое средство, вызывающее моментальное привыкание и тотальную зависимость. Вещество было изобретено доктором Палмерсом Хопсом, для каких-то научных экспериментов. А вот Эрлах Гарольд нашел этому синтетику более утилитарное применение, использовав Нарк в своей компании по освобождении мира.
Выдается Нарк в месте сдачи крови (называемое в народе «Ферма крови»), только после сдачи биоплазмы. Одной дозы Нарка хватает примерно на одиннадцать-двенадцать часов, после чего тебя поглощает единственное желание – усмирить свою боль.
Боль, вызванная нехваткой Нарка в организме, неописуемая по своей силе. Чувство такое, будто сотни тысяч термитов грызут под кожей твое нутро, будто сотни тысяч пчел вонзают в тебя свои тонкие жала ежесекундно, будто все твое тело, каждую твою нервную клетку истязают острым, как лезвие бритвы, ножом. Ты не можешь ничего противопоставить этой боли, и рано или поздно сдаешься (скорее рано, чем поздно).
Попробовал Нарк единожды, ты становишься полностью от него зависимым, а значит зависимым и от того, у кого он есть. Перед тем, как новичков выпускают в Гетто, каждому из них принудительно делают первую инъекцию Нарка. Таким образом, Система устанавливает тотальная гегемония над Гетто.
Поэтому никто особо не пытается восстать против Системы. Да, иногда, отдельные из нас нападают на патрули или крушат видеокамеры, которыми усыпано Гетто, но это так – показуха, отголоски бунтарского возраста жителей трущоб, а не реальное движение против установленного образа жизни. Всё, что мы можем – это безлико протестовать против Системы, тайно рисовать на стенах оскорбления и пошлости, устраивать засады на патрули, громить отбившихся от своих отрядов роботов, взамен которых через несколько часов другие роботы создадут новых роботов… И всё… Так что…
В целом все послушно выполняют главные требования Системы – сдают дважды в день свою кровь и не сильно шумят по поводу своего недовольства современной жизнью. Гораздо больше, чем реально противостоять Системе, каждый житель Гетто (независимо от того является ли он членом банды или нет, независимо от статуса данной личности в банде) стремиться не угодить в «черный список» Системы, и в такой способ, продлить дни своего жалкого марионеточного существования. Вот так вот, мой друг. Беда!
Ты задашь мне ещё один вопрос: «Кто я такой, черт подери? Откуда я про всё это знаю?». Про Город Ангелов, про Купол, про Инкубаторий? Меня зовут Артур Снайпер – я избранный, которого по неведомым причинам изгнали в Гетто, предварительно стерев память. Вот кто я такой.
Кроме того, что я уже тебе рассказал о современной жизни, я ничего более о ней не знаю. У меня не осталось ни капли воспоминаний о моем прошлом, мне неведомо, кем я был когда-то и почему меня изгнали из «рая».
Иногда, я вижу странные видения. Все они связаны с молодой девушкой, о которой мне ничего неизвестно, кроме того, что её зовут Алиса. У неё тонкие длинные волосы, нордический тип внешности, призрачно-бледная кожа и печальные карие глаза. В моих видениях она всегда одета в белое платье с кружевным орнаментом в области груди. Кто она и почему её образ я постоянно вижу в своих снах, мне не дано понять.
Каждый день я настырно продолжаю искать ответы на бесчисленное количество вопросов о самом себе, настойчиво веду поиск любой информации, которая поможет мне восстановить стертые воспоминания, приоткроет занавес моего прошлого, что, в свою очередь, внесет определенную ясность и в мое настоящее.
Ещё есть один момент, о котором ты должен знать, мой друг – я готовлю восстание против Системы! Как? Пока что ничего конкретного по этому поводу я не могу тебе рассказать, но у меня есть кое-что, что дает мне надежду и веру в реальность моих замыслов – это Майкл.
Майкл – это ещё одно чудо генной инженерии 4-го тысячелетия, придуманное Найджелом Гибсоном. Майкл – это небольшое существо, класса апостол, внешне напоминающее что-то среднее между енотом и котом, только карликового размера. Он не умеет говорить (зато умеет мурчать!), не обладает человеческим интеллектом и не проходит сквозь стены, но зато он питается человеческой болью.
Подобные Майклу существа широко использовались в Городе Ангелов как живое обезболивающее. Порезался, прислоняешь к любой части тела апостола – мелкий поцелуй и всё – боль уходит. Обычно, в Городе Ангелов, после разового применения апостолы умирали от голода, так как данный вид обладает невероятным аппетитом, а пригодной для их организма пищи, в ангельском городе не так уже и много. В Гетто, куда меня низвергли, ситуация с пригодной для апостолов едой диаметрально противоположная. Здесь ему еды хоть отбавляй.
Я нашел Майкла в кармане своей куртки, когда внезапно очнулся по эту сторону стены. Он был за шаг до смерти от истощения, почти не двигался, держался на последнем запасе жизненных сил. Но уже после нескольких дней обильного кормления он пошел на поправку. Моя боль утолила его голод, а благодаря его дару, я стал полностью нарконезависимым.
Теперь я посещаю «Ферму крови» только для того, что бы получать дозы Нарка, которые я стал собирать для «особого дня». И не только я… Со мной ещё три человека: Дымка, Кой и Огонёк – это мои верные друзья, которых также как и меня окрыляет идея восстания против Системы. Я рассказал им про Майкла и исцелил их от недуга порабощения. Теперь мы вместе готовимся к предстоящему бунту.
Целыми днями, мы блуждаем по Гетто, добываем себе оружие, организовывая налеты на военные или полицейские патрули, ищем в тайниках Нарк и с нетерпением ждем того момента, когда у нас станет предостаточно ресурсов и аммуниции. В этот особый день начнётся восстание.
Артур Снайпер


o ГЛАВА 1. УЛЬТИМАТУМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ
Газетная вырезка № 1
«Эрлах Гарольд создает военного робота»
Выдающийся роботехник и наноинженер нашего времен – Эрлах Гарольд на сто тридцатом международном симпозиуме в Барселоне презентовал миру первую модель робота военного класса DRx-7, обладающего уникальными умениями и невероятно высоким уровнем искусственного интеллекта. Как сказал сам Эрлах Гарольд, выступая во время презентации киборга: «Этот робот защитит нас и нашу страну от любых проявлений агрессии со стороны других стран или террористических организаций. Роботы такого класса уже в ближайшем будущем на девяносто процентов заменят действующую армию и навсегда решат вопрос национальной безопасности». Мадрид. «СBA Хайт» Выпуск № 3454 14.04.2095
 БЕДА
Огонёк сидела на холодном бетонном полу, покрытом толстым слоем кирпичной пыли, в одной из пустых комнат покинутого общежития, расположенного на окраине «нижнего Гетто». В её комнате царил кромешный мрак, в густой пелене которого ей постоянно мерещились какие-то аморфные демонические силуэты. Время от времени парившие в сумраке демоны, внезапно набрасывались на неё, из-за чего продрогшее и истомленное тело девушки, перманентно окатывали тошнотворные волны ужаса.
Лишь изредка, после недавней вечерней облавы, устроенной патрульными роботами, Огонёк позволяла себе включать флуоресцентный светильник, и то лишь на несколько секунд. В эти мгновения холодный, неоново-молочный свет, томительно, вальяжно разлетался во все стороны от лампы, неохотно поглощая плотную угольную тьму; затем, как только Огонёк выключала светильник, тьма моментально набрасывалась на девушку со всех сторон, отвоевывая преступно-украденное пространство.
Смысл таких действий девушки заключался не в том, что б избавиться от внушающих страх фантомов или отогнать от себя призрачные тени. Не для того Огонёк включала лампу, что бы разоблачить лживую темноту, убедиться в том, что она беззуба, неопасна. Нет. Свет включался девушкой лишь для того, что бы посмотреть, не вернулся ли случайно Майкл.
Очередной раз, погасивши лампу, убедившись в том, что Майкл так и не вернулся, девушка поддалась пронизывающему её душу отчаянью и тихо заплакала. По её правой щеке прокатилась тонкая слеза и, сорвавшись у самых губ, беззвучно упала в пыль. «Что теперь будет с нами? С нашим бунтом?» – Вновь ослепляющей искрой вспыхнул в сознании девушки вопрос, пугающий своей безысходностью, ответ на который она искала с момента потери питомца, но так и не могла найти.
В сущности, степень вины девушки в пропаже Майкла была ничтожно-мизерной. Она всё сделала абсолютно правильно, в полном соответствии с алгоритмом действий на случай, если в дом, в котором кто-то из членов их группы сидит с Майклом, внезапно входит патруль. Следуя устным предписаниям, она спрятала Майкла в нишу за шкафом, а сама сдалась патрульным ещё в коридоре, не дожидаюсь, пока те войдут за ней в комнату.
После этого она смиренно последовала за роботами на «Ферму», на вечернюю сдачу крови. Когда девушка вернулась в комнату, то обнаружила, что Майкла нет на месте, а в стене за шкафом имеется небольшое, но вполне достаточное для апостола, отверстие. Именно через него Майкл и выбрался сначала из комнаты, а потом из здания на улицу, где бесследно исчез.
«Если Майкла кто-то увидит, то они его непременно убьют…» – преследовала девушку леденящая душу мысль, циклично повторяясь в голове как аудиозапись. – «А если его убьют, то…»
Огонёк не хотела и думать о том, что будет с ними в случае смерти Майкла, но ужасные картинки вечного рабства, обусловленного тотальной зависимостью от правительственного препарата, невольно стали возникать перед её взором.
– Боже! – Тихо воскликнула девушка про себя, и новая слезинка выкатилась из её правого глаза. Разбежавшись по щеке, слеза бесстрашно прыгнула во тьму и канула в лету.
Одна мысль о том, что всю оставшуюся жизнь, ей придется жить без какой-либо, даже самой жалкой, самой бесцветной надежды на то, что всё когда-то изменится, что всё когда-то будет по-другому, окунула хрупкую женскую душу в пучину липкого потрясения.
Жить по установленным Системой правилам и распорядкам, беспрекословно выполняя данные свыше указания, лишь для того, что бы получить следующую дозу Нарка; жить, зная о том, что в любой момент ты можешь стать жертвой грязного извращенца из местной шайки или человекоподобного механизма, лишенного души и сострадания, и при этом, знать, что ничего нельзя изменить – это смерть. Мучительнейший из всех возможных способов смерти, для человека свободного в душе.
Сердце девушки на мгновенье замерло от нахлынувшего извне сумрака безнадеги, но в эту секунду из глубины коридора донеслись какие-то шаги. Тревожные мысли Огонька моментально развеялись. Кто-то медленно, почти беззвучно шел по длинному, похожему на глотку коридору заброшенного общежития, приближаясь к комнате. Ещё через секунду девушка смогла различить шорох других шагов, звучавших практически в унисон первым.
«Это должно быть они», – подумала Огонек, но, как обычно, откликнулось лишь предательское сомнение, шепнувшее ей в ответ противным слизким голосом: «А что, если нет?».
Перед самой дверью шаги затихли, и до неё донесся едва различимый сухой свист. Камень сомнений упал с души девушки. Она тихо свистнула в ответ и включила лампу.
Дверь медленно с мерзким скрипом открылась и в комнату вошли Дымка, Снайпер и Кой. В руках у каждого из них было по нескольку плазменных винтовок модели «Ред Скай». Это были трофеи, полученные в результате удачного нападения на какой-то заблудившийся в дебрях трущоб патруль.
Посмотрев в спокойные лица своих друзей, заметив игристый отблеск крошечного пламени радости в глаза каждого из них, Огонёк внезапно для самой себя начала реветь. Слёзы хлынули из её глаз бурным потоком. Она закрылась руками, чтобы никто не смог увидеть, как гримасы боли истязают её жантильное лицо, но эта попытка оказалась тщетной. Девушке не удалось скрыть свой траур от окружающих.
В душу Снайпера сразу же закралась тревога. Дымка моментально бросилась успокаивать свою подругу, но обуздать плачь, Огонёк была уже не в силах. Прижавшись к плечу Дымки, задыхаясь, давясь слезами и неистово глотая воздух ртом, Огонёк, глядя куда-то во тьму, где до сих пор в безумных танцах кружились демонические тени, истошно выкрикнула:
– Майкл… Майкл… Он сбежал!
* * *
– Снайпер! – Командным голосом окликнула его Дымка.
– Что?
– Тебе с Коем следует немедленно отправляться на поиски Майкла, он не мог уйти далеко.
– Верно, он не мог уйти далеко … но у общежития развилка? И мы не знаем куда именно он пошел: направо или налево? – Заурядным тоном отметил Кой.
– Поэтому, я думаю, что бы расширить зону поиска, вам необходимо разделиться. Кой! Ты пойдешь в сторону Старого массива, а ты Снайпер, проверишь Восьмой квартал. Я же сейчас попробую подключиться к городской системе видеонаблюдения с помощью своего Х-гейджа и попытаюсь выследить его по видеокамерам. Даже если у меня не получиться его обнаружить, в любом случае, я смогу отслеживать ситуацию в Гетто и поддерживать с вами радиосвязь, координируя, таким образом, ваши поиски. Окей?
– На улице уже ночь… – безрадостным голосом заметил Кой, – разделяться опасно. У двоих и то могут возникнуть проблемы. Сейчас по Гетто шатаются орды пьяных мерзавцев с пушками в руках и дурью в голове. А ещё патрули шастают…
– Кой! – Перебила его Дымка. – Мы должны найти его! Ты представляешь, что с ним случиться, если кто-то из тех пьяных мерзавцев, о которых ты мне сейчас рассказываешь, найдет его раньше нас?
– Они его убьют. Зверски убьют! И на этом всё кончится. – Утирая слёзы с лица, произнесла дрожащим голосом Огонёк.
– Все наши планы о бунте можно будет слить в помойную яму, если мы не отыщем Майкла!
– Их и так можно туда слить … даже если мы его найдем. – Недовольно буркнул Кой.
– Боишься? Можешь не идти! – Переходя на крик, парировала Дымка. – Снайпер ты ведь пойдешь?
– Пойду, – сухо ответил Снайпер.
– Вот возьми микрорацию, – произнесла Дымка и протянула Снайперу ладонь, в которой лежал небольшой наушник. – Так я смогу в любой момент связаться с тобой, если что-то узнаю. Я буду просматривать видео с городских камер и если я его найду, то непременно сообщу тебе.
Снайпер взял наушник и воткнул его себе в ухо. Как только наушник зафиксировался в ушной раковине, барабанная перепонка уловила легкий шорох. Снайпер нажал на небольшую кнопку с внешней стороны наушника, и из него автоматически появился тоненький гибкий шнур с миниатюрным микрофоном, который дополз по щеке до рта парня, после чего самостоятельно остановился.
– Скажи что-то! – Велела Дымка, продолжая прописывать какие-то коды в Х-гейдже. – Убедимся, что связь работает.
Снайпер на секунду задумался, после чего сухощаво произнес в микрофон: «Я готов», и через какое-то мгновение, сказанная Снайпером фраза, повторно прозвучала в динамике Х-гейджа.
– Отлично! – Воскликнула Дымка. – Всё работает прекрасно! Можешь отправляться на поиски.
Снайпер положил добытые в недавней схватке трофеи на пол и молча направился к двери.
– Снайпер! – Крикнула Дымка, когда Снайпера уже выходил из комнаты. Он обернулся. – Будь очень осторожным, там действительно очень опасно.
– Я постараюсь, – с едва заметной улыбкой ответил Снайпер.
– Я тоже пойду, – с ноткой недовольства в голосе, сказал Кой и подошел с протянутой рукой к Дымке. – Наушник, пожалуйста…
– Кой, – презрительным тоном произнесла Дымка. – Только не надо делать мне одолжение…
– А я и не делаю, – ответил он и добавил: – Давай наушник и я пошел…
– Я думаю, вдвоем у нас, ровно в два раза больше шансов отыскать его, – донесся из-за дверей педантичный голос Снайпера.
Дымка тихо фыркнула, после чего достала из кармана второй наушник и отдала его Кою. Парень, не дожидаясь проверки радиосвязи, медленно вышел из комнаты.
Через минуту шаги Снайпера и Коя, доносившиеся из длинного коридора, затихли.
* * *
– Снайпер, Кой! – Послышался в динамике строгий голос Дымки. – Вам нужно проверять всё: дома, подвалы, люки, чердаки, мусорные контейнеры, абсолютно всё, что встретится вам по дороге. Он может быть где угодно. Если кто-то из вас его увидит, то сразу сообщайте мне, что бы я могла отозвать с поисков другого. И старайтесь постоянно находиться в тени, а также, по возможности, избегайте встречи с кем-либо. От ночных прохожих одни только неприятности. Если что-то случится – сразу сообщайте, будем что-то думать. Все ясно?
– Хорошо, – ответил Снайпер.
– Конечно мама, – сострил Кой.
В динамике наушника послышался раздраженный глубокий вздох.
– Ладно! Желаю удачи! Конец связи.
Снайпер пожал руку Кою и медленно направился в свою сторону, а Кой побрел в противоположном направлении.
* * *
Снайпер был одет в теплую черную термоводолазку, поверх которой была надета плотная ветронепроницаемая куртка преимущественно ультрамаринового цвета с огромным количеством наружных и внутренних карманов. Синие цвета на куртке заметно потускнели за время ношения, из-за чего ветровка стала непримечательной для глаз.
Снайпер носил прочные штаны на капроноводжинсовой основе серого цвета. На шее у парня висела черная бандана с причудливым орнаментом, которую он при надобности мог одним движением натянуть на лицо. На голове он носил старую уплотненную каску темно-сливового цвета, которая уже не раз спасала ему жизнь.
На руках Снайпер носил черные кожаные перчатки с обрезанными пальцами, а обут он был в удобные прорезиненные полуботинки антрацитового цвета, в которых, благодаря их легкому весу, не трудно было скрываться от погони. Подошва обуви была изготовлена из особого вида резины, не пропускающей влагу и идеально подходящей для движения по неровным поверхностям или по пересеченной местности.
С правого плеча Снайпера свисала черная штурмовая бластерная винтовка модели «Абсолют Контрол» с глушителем, съемным лазерным прицелом, фонариком и мини-ракетницей. За поясом таился короткий лазерный пистолет. Ещё один пистолет был припрятан у парня чуть выше правого ботинка. С помощью галунной перевязи оружие крепилось к икровой мышце на правой ноге, откуда его можно было достать, просунув руку в специальный потайной кармашек на застежке.
За спиной Снайпер носил небольшой рюкзак, в котором хранилась дополнительная амуниция для его оружия, короткий нож с острым лезвием из углеродно-титанового сплава, несколько импульсных, шумовых и дымовых гранат, а так же небольшая полевая аптечка.
 НОЧНОЕ ГЕТТО
На улице шел мелкий густой дождь. Уже через минуту после того как Снайпера выбрался наружу, он был полностью мокрым. Холодный ветер внезапными порывами пронизывал до костей участки кожи на лице парня, не защищенные экипировкой, принуждал его постоянно щуриться и морщиться.
Снайпер медленно спускался, по пустынной, безжизненной улице, утопающей в ночной мгле, окутанной мерзким туманом густого дождя, изредка освещенной тусклым светом тротуарных фонарей. Он внимательно прислушивался к наименьшему шороху, ко всем подозрительным шуршаниям, доносившимся до него отовсюду, моментально пытаясь определить уровень опасность, исходящую от источника звука.
Где-то вдалеке, из центра Гетто, до него долетали приглушенные мужские и женские вопли, пьяные крики, нервные песни сигнальных сирен, тусклые речитативы сообщений дежурных патрулей, воспроизведенные посредствам репродукторов, синтезированным голосом. Изредка его также достигал придавленный грохот выстрелов и взрывов, говоривший про то, что сегодня в Гетто очередная бессонная жаркая ночь, после которой, скорей всего, следует ожидать каких-либо санкций от руководства фракции.
Падая, грушевый свет, излучаемый бульварными фонарями, просачиваясь через непроницаемую призму дождя, приобретал холодный мучной оттенок. Казалось, свет на несколько мгновений повисал в плотной пелене осадков, и только после короткой паузы возобновлял свое движение, продолжая медленно течь в никуда.
Выходя из кромешной темноты на свет, Снайпер слеп, ощущая себя в крайней степени незащищенным, будто бы он нагишом продирался через эту преисподнюю, а не в полном боевом укомплектовании. Поэтому, он старался сторониться абсолютно всех светлых участков дороги, встречавшихся на его пути.
Повсюду Снайпера окружали старые ветхие дома, из глубин которых на него смотрела дюжина озабоченных глаз. Он почти, что физически чувствовал на себе колкий взгляд местных обитателей, по ощущениям сравнимый с прикосновением ледяного металла к оголенной коже.
Он передвигался так медленно и плавно, как только мог, всем своим видом показывая, что не представляет ни для кого никакой угрозы. Он вторгся на чужую территорию, для всех он был незваным незнакомцем, имевшим дерзость нарушить границы чужих владений, поэтому он должен был вести себя как можно менее агрессивно и вызывающе, чтобы не навлечь на себя большие неприятности.
Небеспричинно Снайпер подозревал, что чуть ли не из каждого третьего черного окна на него пристально смотрит дуло смертоносного автомата или винтовки. Он отдавал себе полный отчет в том, что его поиски – это никак не безмятежная воскресная прогулка по пустому ночному городу, а очень рискованная авантюра. И внешняя пустынность локации, показная мертвенность улиц, это всего лишь обманчивая иллюзия ночного Гетто.
Однако, несмотря на страх, что клубился в его сердце ядовитым дымом, Снайпер продолжал идти вперед, напролом сквозь стену тьмы. Медленно, но непоколебимо, шаг за шагом, он продолжал продираться сквозь ненависть, исходившую отовсюду, сквозь холод, сквозь острый, пронизывающий ветер, в поисках удивительного существа и своего верного друга.
Майкла нигде не было видно, из-за чего душевная тревога внутри Снайпера росла как ком снега, скатывающийся с беловерхой скалы. От Дымки также не поступало каких-либо обнадеживающих известей, из-за чего нависшие над Снайпером тучи угрюмых мыслей, с каждой минутой становились все мрачнее и тяжелее.
В конце улицы Снайпер увидел небольшой дом, который почему-то привлек его внимание, несмотря на то, что ничем особым не отличался от остальных домов «нижнего Гетто». Снайпер решил зайти в него и исследовать дом изнутри.
Первый этаж дома был пустым. На втором этаже Снайпер также не заметил ничего интересного, кроме кривой незаконченной надписи-граффити на одной из стен длинного коридора гласившей: «Посмотри на мир… Вспомни кто ты! Они украли у тебя свобо…».
Подойдя к одному из выбитых окон на третьем этаже, Снайпер увидел на соседней улице небольшую шайку, состоящую из трёх вооруженных молодых парней. Судя по одежде, каждый из парней принадлежал к какой-то одной из главных местных банд. Один был одет в пегий джинсовый наряд и имел красный ирокез посередине лысой головы, а его тощие костлявые руки пестрели от ярких вызывающих татуировок. Внешний вид парня указывал на его принадлежность к банде Изгоев. Второй парень, очевидно, принадлежал к банде Пижонов, так как был одет в красочный оранжевый костюм и узорную рубашку по большей части фиолетового цвета. На груди и руках у парня сверкали многочисленные позолоченные украшения. Третий субъект внешне походил на гангстера из давно забытой эпохи: темное длинное пальто, черные брюки и темно-коричневая шляпа типа Хомбург. Очевидно, он принадлежал к банде Тихони.
Такой необычный симбиоз был небывалой редкостью для здешних мест и моментально привлек внимание Снайпера. Ни для кого в Гетто не было секретом то обстоятельство, что каждая из главных банд вела скрытую войну против своих конкурентов за лидерство в трущобах. Скрывшись в глубине дома, Снайпер стал пристально наблюдать за странной группой.
Парни стояли посередине проезжей части напротив мало-помалу осыпающейся высотки. По центру их группы стояла старая, ржавая, слегка погнутая с одной стороны мусорная бочка, в которой неистово бушевало желто-косое пламя, отчаянно сопротивляясь ночной непогоде.
Парни о чем-то спорили на повышенных тонах, сопровождая диалог активной жестикуляцией. Иногда их разговор заливали громкие, безобразные раскаты смеха. В целом же суть беседы конгломерата индивидов осталась для Снайпера неясной, в большей части из-за городского гула, который размывал голоса членов шайки, словно капли воды свежую краску на холсте.
Осознав, что не сумеет подслушать, о чем беседуют бандиты, Снайпер разочаровано провел пустым взглядом вдоль улицы до угла дома, у которого стояло несколько мусорных баков, освещенные тусклым светом перекошенного уличного фонаря. У подножия мусорных баков он заметил какое-то странное движение. Присмотревшись внимательней, Снайпер так и не смог в точности определить, что это был за движущийся предмет. Про себя он отметил, что это, скорее всего, мусорный пакетик, хаотично лавирующий из стороны в сторону на ветру.
Он снова вернулся взглядом к парням, стоявшим у пылающей бочки, и заметил, что те уже прервали свою беседу и все, как один, с озадаченным видом всматриваются в сторону мусорных баков. Несколько секунд парни, словно окаменевшие неотрывно смотрели в одном направлении, напрочь позабыв о своем недавно споре. Снайпер снова перевел свой взгляд на мусорные баки.
«Почему они так упорно смотрят туда?» – Подумал Снайпер, и в этот момент он увидел Майкла, игравшегося с парящим в воздухе полиэтиленовым пакетом.
Парень испуганно перевел свой взгляд на бандитов и понял – Майкла заметил не он один. Когнитивный силлогизм моментально подтвердила фраза, брошенная одним из членов шайки: «Это что ещё за хренотень такая?».
Бандиты, синхронно перевели свое оружие из положения «за спиной» в положение «стрельба стоя» и одновременно стали медленно подкрадываться к Майклу, который продолжал беззаботно гоняться за шелестящим мусором, не чувствуя приближающейся опасности. На лицах у бандитов моментально появилось выражение азарта, присущее охотникам, обнаружившим после длительных поисков свою добычу.
«Черт! Они же прикончат его!» – Произнес про себя Снайпер, и тут же закричал что есть силы: – Майкл! Беги!
Бандиты, услышав крик Снайпера, мгновенно пустили в его сторону несколько бластерных пуль, которые вместо цели пришлись по стенам дома. Снайпер молниеносно присел на корточки, укрываясь от следующих выстрелов. На миллиметр, выглянувши из окна, он увидел, что Майкл забегает в подвал, примыкающий к торцевой части дома и с облегчением выдохнул. Снова раздался грохот злобных выстрелов. Несколько пуль пущенные бандитами были настолько близки к цели, что голову Снайпера засыпала бетонная крошка из-под раздробленного у основания оконного проема.
«Слава богу… – подумал про себя Снайпер, параллельно сдувая с лица крупинки пыли, – что вы недостаточно меткие ребята. А то… это было уже совсем не весело...»
– Красный! Красный! Беги за крысой! – Послышался за окном громкий низкий бас одного из парней. – А мы пока, сделаем из крикуна, смертника! Хаа-га-га! Пошли Толстый, надерем ему задницу!
Ещё несколько бластерных снарядов влетели в окно у которого прятался Снайпер, пролетев в полуметре от его головы. Пули попали в одну из внутренних стен дома.
Снайпер, не вставая, подполз к углу окна, и притулился спиной к стене, ожидая новых попыток со стороны бандитов. Однако попыток далее так и не последовало. Он на секунду выглянул наружу: двое бандитов, короткими перебежками от укрытия к укрытию, двигались в сторону одного из подъездов дома, в котором он скрывался; третий бандит, неуверенной поступью заходил в темный подвал соседнего дома, в который не так давно вбежал Майкл.
– Снайпер! – Внезапно в наушнике раздался резкий голос Дымки, из-за чего парень нервно вздрогнул. – Ты его нашел?
– Не могу сейчас говорить, Дымка! У меня небольшие проблемы! – Коротко ответил он, и в этот момент в наушниках послышались неприятные шумы: какие-то щелчки, шорохи, а также ужасный скрежет, исказивший до неузнаваемости речь Дымки. Через несколько секунд радиоэфир заполнила тучная тишина, нарушаемая шепотом белого шума – связь между ним и девушкой была утрачена.
Снайпер достал бесполезный наушник из уха и положив его в карман. Плавным движением указательного пальца он снял свое оружие с предохранителя и бесшумно направился к выходу на лестничную клетку.
* * *
Достигнув лестничного пролета, Снайпер на секунду остановился и прислушался к обстановке. На первом этаже послышались первые признаки присутствия в здании нападающих: тихие шорохи шагов и еле различимый шепот переговаривающихся басов. Снайпер осторожно, избегая случайного шума, который мог бы выдать его местонахождение, спустился на переходную площадку между третьим и вторым этажом, а затем так же бесшумно перебрался в коридор второго этажа.
Переговоры бандитов и издаваемые атакующими шорохи с каждой секундой становились всё ближе и куда более отчетливыми.
«Должно быть, они уже у лестницы на первом этаже» – подумал про себя Снайпер, прячась у двери выхода в коридор второго этажа в ожидании противников.
– Идем по лестнице! Он был на четвертом! Я засек его Толстый! – Послышался осипший голос одного из бандитов, звучавший уже с лестничного пролета первого этажа.
– Ты что идиот! – Гаркнул в ответ второй член мини группировки. – Здесь всего три этажа!
– Ну, значит на третьем… – обиженно произнес первый и реваншистским злобным тоном, добавил: – А ты вообще заткнись баклан, не пали контору! И прижмись к стене, идиот! А то вдруг у него есть пушка… шмальнет ещё!
– Сам заткнись, тупорылый! – Шепотом прорычал Толстый. – Жопой лучше двигай, чего стал?
Снайпер затаил дыхание и закрыл глаза, полностью сконцентрировавшись на звуках, от источников которых его отделяли считанные метры.
«Дам им пройти вперед на несколько шагов и тогда…»
Дальнейший ход развития событий Снайпер не стал проговаривать внутренним голосом, прекрасно осознавая, что в этот момент он должен будет сделать, если он хочет выжить. В Гетто, ему уже не раз приходилось убивать своих неприятелей, но всегда он отстреливался, а не начинал стрельбу. Теперь же судьба предоставила ему право первого выстрела, и он слегка смущался такой возможности. Выпавший слепой жребий немного царапал этику его мировосприятия, шел вразрез его моральным принципам парня.
Конечно, он помнил, что бандиты стреляли в него меньше минуты назад, и прекрасно понимал, что будь он на их месте, бандиты равнодушно бы пристрелили его, без каких-либо колебаний или угрызений совести. Но, несмотря на это, Снайпер никак не мог найти для себя достаточно прочного, железобетонного аргумента, что бы до конца оправдаться перед своей же совестью за предстоящий поступок
До начала действий оставались считанные секунды – бандиты уже стояли на площадке второго этажа. Всего несколько шагов отделяло их от Снайпера, а значит, ровно столько же шагов отделяло их от смерти.
Сердце Снайпера беспощадно колотилось в груди. Каждый удар отдавался громким эхом в его голове и висках. Снайперу казалось, что этот стук был таким громкий, таким явным, что бандиты непременно должны были слышать его. От невероятной дозы адреналина, вброшенной в кровь, Снайперу стало совсем дурно: его рассудок помутился, а в мозге то и дело судорожно стали возникать какие-то нелепые, никоим образом не связанные с происходящим мысли и образы. Его веки, будто наполнились изнутри сталью стали тяжелыми как огромные якоря, а при мимолетном соприкосновении между собой веки прочно слипались. Снайперу казалось, что он вот-вот потеряет сознание и рухнет на пол.
Из последних сил он поднялся на ноги, которые показались ему в этот момент ватными, и резко толкнул дверь. Ворвавшись на лестничный марш, он направил дуло своей винтовки на пробег, ведущий к третьему этажу. В этот момент его будто кипятком ошпарило – бандитов там не было.
«Где они?» – Произнес он с испугом про себя, после чего резко перевел дуло винтовки и взгляд на ступеньки, ведущие вниз. Там, не шевелясь, стояло два тела, с вытаращенными в недоумении громадными глазищами. Время как будто застыло в этот момент. Несколько бесконечно-долгих секунд все участники события стояли абсолютно неподвижно и даже, казалось, не дышали вовсе, переваривая в уме сложившуюся ситуацию, оценивая раздачу и свои шансы.
Внезапно Снайпер обратил внимание на легкое, почти незаметное движение рук одного из бандитов – тот медленно стал наводить ствол своей пушки в его сторону. Больше времени на раздумья у Снайпера не осталось. Он холоднокровно нажал на спусковой крючок. Его оружие, дважды тихо вспыхнуло, выплюнул при этом в нападавших две бластерные пули.
Обоих, бандитов люто откинуло назад. Их безжизненные тела сделали в воздухе несколько невообразимых пируэтов и с глухим стуком упали вниз на межэтажную площадку. Вскоре, на лестнице снова воцарилась царапающая нервы тишина.
Первые несколько секунд после беспокойного затишья Снайпер неподвижно стоял на своем месте, не имея воли отвести взгляд от мертвых бандитов. Его тело непрерывно окатывали волны судороги, как будто бы он находился на несносном морозе. Спустя короткое время самообладание стало пугливой поступью возвращаться к нему.
Он подошел к убитым парням, лежавшим на пыльном полу и перевернул каждого из них лицом к верху. Тогда Снайпер нехотя проверил их карманы, в поисках Нарка или амуниции, однако у обоих бандитов ничего ценного в карманах не обнаружилось.
Единственное, что Снайперу удалось найти у убитых это тайные талисманы группировок, к которым они принадлежали: четки – талисман банды Пижонов, и карта пиковый туз – тайный символ банды Тихони. Снайпер решил оставить себе найденные амулеты.
Также Снайпер прихватил с собой пушки бандитов, спрятав их в свой рюкзак, после чего немедля покинул дом и направился к подвалу, куда забежал Майкл и третий бандит.
* * *
У входа в подвал Снайпер остановился, что бы проверить, не восстановилась ли радиосвязь с Дымкой, однако результат был неутешительным. Снайпер спрятал наушник в карман и сделал шаг в подвал. Молниеносно его опалила непроницаемая тьма.
Снайпера до безумия пугала мысль, что третий бандит мог уже расправ ...

(дальнейший текст произведения автоматически обрезан; попросите автора разбить длинный текст на несколько глав)