Тучи в Раю (Глава 5)

— Ты перепутал балетный класс с казармой? — Неллиэль решительно преградил путь направляющемуся к лестнице Белл-Ориэлю и с недвусмысленным выражением лица посмотрел на него сверху вниз.
Сам Неллиэль был на голову выше новичка и гораздо шире в плечах. Тело, лишь наполовину укрытое лёгкими доспехами, вызывающе играло железными мускулами, перекатывающимися под смуглой кожей. Короткая стрижка тёмных волос подчёркивала мужественные черты лица: крепкий, волевой подбородок; высокие скулы; мощную шею и холодные серые глаза, смотревшие на Белла с откровенным презрением.
— Дай пройти, — спокойно отозвался Белл, не желая впечатляться внушительными габаритами соперника. Тот угрожающе фыркнул и не шевельнулся.
— Сюда нет прохода певунам, недомеркам, и смазливым блондинкам, — съязвил Неллиэль, растягивая тонкие губы в издевательской ухмылке. — Так что переоденься обратно в платьице, девонька, и отправляйся вышивать крестиком. И передай своему братцу-карлику, что ему оказана великая честь — прислуживать нам за столом во время ужина. Коротышке позволяется наполнять наши бокалы вином и даже убирать за нами грязные тарелки.
— Мой брат не обслуживает свиней, вроде тебя, — Белл невозмутимо улыбнулся. — Особенно таких, у которых тело и мозг непропорционально развиты.
— Что ты сказал?! — Неллиэль мгновенно позеленел и, сжав кулаки, двинулся на собеседника.
— Белл-Ориэль! — раздавшийся сверху голос Архангела заставил обоих парней мгновенно замереть, и придержать свою ярость. Они обернулись. Наверху, у лестницы стоял Михаил и, неодобрительно сдвинув брови, наблюдал за происходящим. — Мне долго ещё дожидаться? Поторопись!
— Да, Великий, — послушно отозвался Белл, поднимаясь по лестнице мимо неохотно посторонившегося Неллиэля.
— Позже договорим, — прошипел тот, когда Белл с ним поравнялся.
Белл даже бровью не повёл. Спокойно обойдя воина, он поспешил за Архангелом. Тот провёл его по длинному коридору и кивком указал на одну из дверей.
— Это жилой блок, — когда Белл вошёл в огромную комнату, заставленную кроватями по всему периметру, коротко пояснил Михаил. — Занимай свободную койку и полку в шкафу. Разложишь вещи — и тут же отправляйся на полигон. Занятия уже начались, так что поторапливайся!
— Да, Великий.
— На поблажки не рассчитывай, — хмуро глядя, как Белл распаковывает вещи, вновь заговорил Архангел. — У тебя есть год, чтобы доказать, что ты хоть на что-то годен. Сможешь меня убедить — твоё счастье. Нет — отправлю на кухню убирать помои, где и останешься до конца вечности!
— Да, Великий, — спокойно кивнул Белл, заканчивая с вещами и направляясь обратно к дверям.
— И учти, — не дав ему пройти, Михаил повысил тон. — Уважения своих товарищей, ты должен добиться сам. Мне нет дела до ваших разборок за пределами полигона. И я не буду особенно горевать, если на очередном построении не досчитаюсь кого-то из самонадеянных новичков. Если не сможешь постоять за себя здесь — тебе не место в Великом воинстве, ясно, Белл-Ориэль?
— Я всё понял, Великий, — голос Белла не дрогнул, однако взгляд заметно потемнел. — Можно только один вопрос?
— Спрашивай, — Архангел милостиво кивнул.
— А вы будете горевать, если вдруг недосчитаетесь тех, кого определили достойными занимать место в Великом воинстве?
Михаил застыл, потом побелел и покрылся пятнами.
— Что ты себе позволяешь?! — прошипел он, задрожав от гнева. — Уже возомнил себя героем, мальчишка?! Марш на занятия! И молись, чтобы с такой гордыней тебе повезло продержаться здесь хотя бы неделю!
* * *
Белл-Ориэль следовал за Михаилом к полигону, думая о том, что решение Архангела предоставить ему шанс стать воином вызвано отнюдь не желанием опробовать его способности, а вполне прагматичным решением избавиться от неудобного ученика. Кажется, Михаил даже не потрудился скрыть свои истинные мотивы, достаточно ясно дав понять, что устранить проблему в лице Белла можно вполне законно, не прибегая к более радикальным методам и не мучаясь после угрызениями совести. То, что Белл сможет постоять за себя и выжить в суровых казарменных условиях, даже не приходило Архангелу в голову. Именно поэтому вопрос юноши так вывел его из себя. Нет, Михаил явно не рассчитывал на возможность Белла выжить среди тех, чья доблесть и сила проверялись ежеминутно, и в чьём разуме билась только одна мысль — победить любой ценой.
Где-то в глубине души Белл понимал Михаила и даже оправдывал его действия тем, что Архангел радеет за благополучие этого мира, делая всё, чтобы обезопасить его от всяческих угроз. Хватило одной войны, в которой погибло более половины всех ангелов, чтобы сейчас легкомысленно относиться к возможной опасности. А то, что они с Нигаром опасны, тот уже и сам начал догадываться. Достаточно вспомнить мёртвых птиц и способности младшего перемещаться незамеченным на любые расстояния. Но самое плохое, что с недавних пор Белл чувствовал и в себе настораживающие перемены. Не столь явные, как у брата, но не менее пугающие. Что-то могущественное и тёмное поднималось иногда из глубины сознания и требовало выхода, упрямо настаивая на праве явить себя миру. Белл сдерживал такие порывы изо всех сил, сражаясь с ними и с самим собой, но всё чаще проигрывал. Зло захлёстывало и не давало дышать, стараясь выплеснуться наружу и затопить собой всё вокруг. В таком состоянии парень больше не мог оставаться в хоре и находить успокоение в пении. Душа не отзывалась музыке, она рвалась в бой, хотела действий, чтобы утолить свою потребность в сражении.
Именно поэтому Белл сделал всё, чтобы убедить Сарниэля в том, что его голос больше не годится для вокальных партий. Когда хормейстер объявил о решении Михаила перевести того в казарму, Белл-Ориэль едва сдержал победный вопль. Это было то, чего он хотел и чего жаждала его душа! Теперь больше не придется прятать свои эмоции и носить постоянную маску благопристойности. Воины должны сражаться, должны побеждать, вызывать уважение и страх. И неважно, какой ценой они этого добиваются! Главное, что теперь Белл, наконец-то, узнает, на что он годен, и для чего пришёл в этот мир!..
С такими мыслями Белл и не заметил, как они дошагали до огромного полигона, где сын Михаила — Ориэль — проводил разминку среди полусотни молодых бойцов. Раздетые по пояс, они сходились в рукопашном бою, стараясь одолеть соперника и свалить того в жидкую грязь, заполнявшую собой многочисленные ямы, устилавшие всю поверхность полигона.
Заметив Архангела, Ориэль сделал знак, и сражения тут же прекратились. Бойцы разошлись, оттирая налипшую грязь и отплёвываясь.
— Я привёл нового ученика, Ориэль, — Михаил подошёл к сыну и небрежно кивнул тому на Белла. — Пусть занимается наравне с другими и никаких поблажек, понял?
— Да, отец, — ангел кинул быстрый взгляд на брата, но покорно кивнул.
— Ты закончил разминку?
— Нет, ещё полчаса…
— Достаточно на сегодня, — перебил Михаил. — Иди и займись другими делами. Я сам проведу сегодняшний урок.
Ориэль попрощался с отцом лёгким наклоном головы и послушно отправился в сторону казарм. Ему навстречу двигался Гавриил, который также намеревался посмотреть на тренировку воинов.
— Мне сказали, сегодня намечается очередное «избиение младенцев»? — Гавриил подошёл к Архангелу и бросил насмешливый взгляд на Белла. — И не жаль тебе его, Михаил?
— Белл-Ориэль претендует на роль великого воина, брат, — Архангел ухмыльнулся. — Его амбиции столь высоки, что я не мог отказать себе в удовольствии насладиться подобным шоу. Надеюсь, мальчишка порадует нас и не свалится после первого же удара.
— С его строением лучше бы сразу забиться в какую-нибудь щель, а не ждать удара, — хмыкнул Гавриил. — Если конечно, он не надеется песнями уморить противника до смерти.
— Сейчас увидим, — Архангел перевёл взгляд на толпу воспитанников, и кивнул одному из них — самому худощавому и низкорослому. — Рафаэль, подойди!
Молодой ангел, с кудрявыми рыжими волосами, светлой кожей и золотисто-карими глазами, покорно приблизился. Ростом он был практически с Белла, но гораздо мускулистее и заметно шире в плечах — видимо, сказывались ежедневные тренировки.
— Ну, вот, пусть никто не говорит мне потом, что я провожу бои без правил, — лениво протянул Михаил, профессиональным взглядом оценивая бойца. — Весовые категории почти равны, так что бой будет честным. Возьмите кинжалы! — приказал он, обращаясь к Рафаэлю и Беллу. — Остальным отойти за периметр!
Ангелы попятились, а Белл подошёл к сложенному в кучу оружию и выбрал из него короткий лёгкий кинжал. Как только ладонь сжала оружие, внутри Белла словно что-то взорвалось. По телу пробежала волна огненного вихря, голова закружилась, на глаза упала кровавая пелена, окрашивая мир в ярко-алые тона. Это странное ощущение длилось всего долю секунды, после чего на Белла накатило безмерное чувство высшего удовольствия и особого предвкушения. Развернувшись к противнику, он замер, наслаждаясь пробегающим по венам жарким пламенем и осознанием того, что все мышцы подобрались и налились непривычной силой, словно у хищника, приготовившегося к броску.
— До первой крови! — скомандовал Михаил, не замечая перемен, произошедших с новичком.
На лице Белла невозможно было разглядеть ничего, кроме холодного равнодушия и странной улыбки, промелькнувшей на мгновение на его губах.
Эта улыбка отчего-то насторожила Гавриила, заставив его занервничать. Но прежде, чем он успел разобраться, в чём причина, Михаил уже махнул рукой, приказывая начать бой.
Рафаэль, сжимавший по кинжалу в обеих руках, тут же двинулся по кругу, обходя соперника и выбирая момент, чтобы нанести первый удар.
Белл не шевелился. Казалось, он вообще не собирается драться. Его рука с оружием была опущена, взгляд прекрасных фиалковых глаз оставался равнодушным и не выражал ничего.
Рафаэль неумолимо надвигался, но Белл по-прежнему просто стоял, безразлично игнорируя угрозу.
Перед глазами Белла-Ориэля воздух клубился кровавыми облаками, облекая тело Рафаэля в отчётливый мерцающий кокон. Белл смотрел на соперника и видел всё, что отображалось сейчас на его лице. Дрожавшие от возбуждения губы, сокращающиеся мелкие морщинки в уголках глаз, пульсирующие от напряжения зрачки. Все движения фиксировались до малейшей детали, протекая не спеша и тягуче, словно в замедленной съёмке, и вызывая у Белла непонятное чувство досады и раздражения.
«Он издевается? — пронеслось у него в мозгу, когда Рафаэль очень медленно стал заносить руку с кинжалом для удара. — Я на нём успею узоры нарисовать, пока он до меня дотянется!»
Дождавшись, наконец, выпада, Белл вяло уклонился, наблюдая, как рука соперника плавно летит в сторону, а другая поднимается для удара. Подождав, пока кинжал окажется на уровне груди, он снова не спеша уклонился и разочарованно вздохнул. Нет, такой бой его явно не воодушевлял и не давал столь необходимого сейчас чувства удовлетворения. Наблюдать за тем, как противник бестолково топчется возле него в безуспешной попытке продырявить, навевало скуку и вызывало тоску.
Позволив Рафаэлю ещё пару раз ткнуть кинжалом в воздух, Белл одним коротким движением надрезал кожу у того на плече.
Раздавшийся вслед за этим неожиданный крик раненого сразу же вырвал Белла из морока алого тумана и заставил резко прийти в себя.
Наваждение исчезло, лишь только его взгляд упал на окровавленное лезвие кинжала. Потом он увидел скрючившегося на земле Рафаэля, судорожно прижавшего руки к груди, и побледнел.
Оторопев от подобного зрелища и до конца не веря своим глазам, Белл растерянно оглянулся на Архангелов.
Гавриил стоял мрачнее тучи и угрюмо рассматривал победителя. Михаил, раздав указания другим бойцам отнести раненого в лазарет, тоже уставился на новичка.
— Что ж, Рафаэль никогда не отличался успехами во владении клинком, — после долгого молчания неохотно протянул Михаил. — С его неповоротливостью только ленивый не сможет нанести удар. Нужно попробовать с кем-то более умелым.
— Ты хоть видел, как Рафаэль получил этот удар? — понизив голос почти до шёпота, сквозь зубы поинтересовался Гавриил. — Может, не стоит рисковать ещё одним бойцом, брат?
— Почему же одним? — глаза Архангела блеснули насмешливым огоньком. — Раз Белл такой ловкий, пусть попробует отбиться от троих нападавших. А мы посмотрим, так ли повезёт ему с ними.
Гавриил насупился, но промолчал, наблюдая, как Архангел выставляет на поединок троих бойцов. На этот раз соперники были на голову выше Белла. Они окружили его кольцом, вооружившись каждый двумя кинжалами.
Белл замер в центре, чувствуя, как на него накатывает уже знакомое чувство нервного возбуждения и азарта. Неприятная сцена с раненым Рафаэлем была тут же забыта, и юноша сосредоточился на следующем противнике.
Едва Михаил дал команду начать бой, как Белл ощутил уже знакомый сладостный огонь, обжигающим вихрем пробежавший по венам. Дремавшая в нём сила мгновенно пробудилась и внезапно возросла, приумножившись в несколько раз. Сердце заколотилось в груди в предвкушении сражения, и мир мгновенно изменился, замерцав кровавыми всполохами.
Бойцы начали наступление, и время словно остановилось. Как и в поединке с Рафаэлем, Белл отчётливо улавливал каждый вздох, каждое движение нападавших, и мог легко отслеживать их по изменяющемуся выражению лиц и направленным взглядам. Бойцы кружили вокруг, словно голодные хищники, делая молниеносные выпады, которые казались ему слишком медленными и такими же бессмысленными. От каждого такого выпада Белл просто уклонялся, давая возможность соперникам перейти к более эффективным ударам и раззадоривая их пыл. Но бойцы не желали воспользоваться предоставленной им возможностью. После серии атак они начали нервничать, бить хаотично, как будто единственной их целью стало не сразить противника, а хотя бы попасть по нему. Это веселило и одновременно раздражало Белла. Ему хотелось настоящего сражения, где каждое движение заставляло кипеть кровь и вызывало судороги наслаждения. Где магия боя завораживала, а победа опьяняла, как самое крепкое вино. Сейчас же Белл чувствовал себя котом, играющим с тремя глупыми, хотя и храбрыми мышами, и просто ждал, пока эта игра им надоест. Отчаявшись получить хоть немного удовольствия от битвы, Белл прекратил её сам. Крутанувшись вокруг своей оси, он оставил отметку лезвием на груди сразу у всех троих. Отчётливые стоны возвестили о том, что бой окончен, и, как в прошлый раз, Белл почувствовал, как спадает наваждение. Но теперь перемена реальности не испугала его, а вид раненых ангелов не вызвал смятения, хотя и удовлетворения от такой победы он не испытывал.
Пока раненых забирали на лечение, Белл продолжал стоять на поле боя, ожидая дальнейших указаний Михаила.
Архангел не торопился с решением. Он смотрел на новичка, и в его глазах больше не было того насмешливого огонька, что присутствовал вначале. Теперь они были задумчивы и холодны.
— Мне это не нравится, — угрюмо произнёс Гавриил после напряжённого молчания. — В настоящем бою эти трое были бы уже мертвы, а мальчишка даже не запыхался. Он не так-то прост — теперь я и сам это вижу.
— Сорняки вообще очень живучи, брат, — чуть слышно отозвался Архангел. — Не зря приказано отделять зёрна от плевел.
— Наверное, хорошо, что мы увидели всё это, Михаил, но, оставив мальчишку в Святом воинстве, ты дашь ему возможность оттачивать свои навыки, и совершенствовать себя в способности убивать. А кто может поручиться, что после, эти способности Белл не обратит против своих же братьев, слабые стороны которых будут ему прекрасно известны?
— Да, к сожалению, ты прав, — помолчав, Архангел кивнул. — Но не будем обсуждать это здесь, Гавриил… — Михаил смолк, потом повернулся к ученикам, стоявших группами у края полигона. — Все свободны пока, — скомандовал он. — После ужина вновь соберётесь здесь, и продолжим… Белл-Ориэль, подойди!
Ученики стали быстро расходиться, а Белл приблизился к Архангелам.
— Мне понравилось, как ты держался в первом бою, — заговорил Михаил, растянув губы в холодной улыбке. — Но, похоже, эти поединки были слишком простыми для тебя. Ты быстр и достаточно ловок, Белл-Ориэль, поэтому стоит, я думаю, испытать твои способности в более сложных условиях, чтобы определить присущий тебе потенциал. Этим мы и займёмся вечером. А пока я решил, что ты достоин маленького поощрения… Аврора — твоя подруга — сегодня навещает свою мать. Я разрешил ей провести здесь два часа, но теперь позволяю задержаться до заката. Если хочешь увидеться с ней — отправляйся к Эрэли. Скажи ей, что девочка может остаться до вечера.
— Спасибо, Великий!!! — Белл даже подпрыгнул, задохнувшись от восторга и чувствуя, как от переполнивших его в этот момент эмоций, слегка закружилась голова.
— Можешь идти! — продолжая улыбаться, милостиво разрешил Архангел.
Белл не заставил себя просить дважды и тут же умчался, позабыв про всё остальное.
— А вот теперь давай прогуляемся и поговорим, — мгновенно посерьёзнев и растеряв всю свою доброжелательность, глухо продолжил Михаил, обратившись к брату. Тот хмуро кивнул, и оба отправились по тропе в сторону парка.
* * *
Выполняя задания Тагаса, велевшего приготовить образец напитка из нового сорта винограда, Нигар не переставал думать о том, что сегодня ему открылось. Прогулка в лесу, встреча со змеёй, новые способности… Мысли шли вразброд, и Нигар никак не мог определить, как ко всему этому относиться. Конечно, проявившиеся таланты — это неплохо, но осознание того, что теперь в голове кто-то будет постоянно занудствовать, вызывало протест. Особенно, если этот кто-то начнёт указывать ему, что делать, а тем более — призывать творить зло. Кроме того, поведение Белла тоже вызывало тревогу. Брат как будто не понимал всей опасности затеянной им авантюры. Ну, для чего нужно было переводиться в эту казарму?! Зачем гробить свой талант ради дурацкого стремления познать себя? Ведь прятать такой волшебный голос — настоящее преступление!.. А что теперь? Каждый день сражаться за выживание среди этих громил, величавших себя Святым воинством? Терпеть их издевательства? И ради чего?!..
Нигар вздохнул и поморщился от щемящего чувства тревоги. Страх за брата всё разрастался, не давая сосредоточиться ни на чём другом. Кое-как покончив с заданием Тагаса, парень отнёс сосуды с напитком в подвал и, быстро переодевшись, бросился к полигону, где в это время всегда проводились тренировки бойцов, и где Нигар рассчитывал найти брата.
Он отыскал его в тот момент, когда Белл как раз сражался в поединке с Рафаэлем.
Не желая быть увиденным, Нигардиэль растворился в воздухе и только тогда решился приблизиться к полигону. Замерев в нескольких шагах возле стоявших у края поля Архангелов, он стал наблюдать за братом, время от времени прислушиваясь к их разговору.
Высказывания Великих заставили сердце Нигара болезненно сжаться в предчувствии беды, и, вместо того, чтобы уйти, он дождался, пока все, включая Белла, разойдутся, и незримо последовал за Архангелами в парк.
Те долго шли молча, пока, наконец, не заговорил Михаил.
— И что ты обо всём этом думаешь, брат? — негромко спросил он, убедившись, что поблизости никого больше нет.
— У мальчишки хороший потенциал, — Гавриил неуверенно повёл плечами, — Все задатки охотника. Жаль будет терять такого воина, но выхода нет. Ему только шестнадцать, а что будет, когда Белл-Ориэль войдёт в полную силу?.. Я предупреждал тебя, Михаил. Мы могли избавиться от этой проблемы гораздо раньше, не дожидаясь, пока она себя проявит.
— Ничего ещё не случилось…
— Но случится, если мы будем бездействовать.
— Что ты предлагаешь?
— Нужно устранить угрозу, пока не поздно. Пока она не переросла в настоящее бедствие так же, как это было с отцом этих выродков… Война продолжается, Михаил. Наши братья до сих пор гибнут, сражаясь против Падших, не пожелавших уйти с Люцифером. Земля стала полем боя, и приспешники тьмы дорого продают свою жизнь. Под руководством Афаэлона, который возглавляет мятежников, они сражаются, как безумные, не желая сдаваться. Наши силы на исходе. В авангарде почти не осталось воинов — все измотаны постоянными стычками, а пополнение слишком слабое и неопытное. Рисковать последним оплотом против зла здесь, в Раю, мы не имеем права. Люцифер мстителен и коварен, он будет искать способ вернуться, и тогда мы сто раз пожалеем, что не очистили наши ряды от таких, как Белл и его брат.
— Нигардиэль вряд ли представляет угрозу, Гавриил, — Архангел задумчиво качнул головой. — Всё, на что его хватает — это готовить приличное вино, а в остальном — он полная бездарность. В нём от отца нет ничего. И хотя мальчишки близнецы, у младшего нет ни мозгов, ни талантов, в отличие от его брата. Уверен, если устранить Белл-Ориэля, Нигар один долго не продержится.
— А зачем ты позволил Беллу встретиться с этой девчонкой — Авророй?
— Не хочу, чтобы во время моего отсутствия, в казарме произошло какое-нибудь неприятное происшествие, — скривился Михаил. — Вряд ли кому-то из учеников понравился сегодняшний урок, и они так просто спустят новичку своё поражение.
— Так ты решил его защитить? — Гавриил недоумённо поднял брови.
— Скорее их от него, — мрачно поправил Архангел. — Пока я не узнаю всех характеристик Белл-Ориэля, нельзя оставлять его в казарме.
— Куда же ты его поселишь?
— Никуда, — тон Михаила стал небрежно ледяным. — После вечерней тренировки мальчишке жильё уже не понадобится, — с нехорошей усмешкой заметил он и замолчал.
Нигар от неожиданности едва не упал, крепко зажав себе рот, чтобы не закричать. Он застыл, потом рухнул на колени, судорожно хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная из воды. Слушать дальше разговор Архангелов не было больше сил. Да и что ещё можно было услышать? Ведь самое страшное уже прозвучало! Белла хотят устранить!.. Его должны убить сегодня вечером! Но за что?!.. Почему?!.. Что он плохого им сделал?!..
Шли минуты, а Нигар всё ещё сидел на дорожке посреди парка, не в силах справиться с охватившим его отчаянием, и не в состоянии унять слёзы, ручьями бегущие по его щекам. Первым его порывом было кинуться к брату и рассказать всё, что он сейчас услышал, но осознание бесполезности подобного шага заставило его остановиться. Даже, если Белл узнает правду, он не сможет никак защититься. Избежать поединка ему не позволят, а не явиться на вечерний сбор вообще — было сродни дезертирству и наказывалось так же сурово, как предательство. Значит, нужно было искать другой выход. Но какой?..
Нигар стиснул зубы, лихорадочно продумывая ситуацию.
— Змей! — от безысходности выдохнул он, сжав руками виски и изо всех сил стараясь сосредоточиться. — Ты слышишь меня?!
— Я всегда тебя с-с-слышшу! — прошипел в голове знакомый голос.
— Скажи, мой яд способен убить Архангела?
— Архангел с-с-сильнее ангела… Но ты не узнаеш-ш-шь, пока не попробуеш-ш-шь!
— Очень исчерпывающий ответ! — огрызнулся Нигар, задрожав от злости на змея, на себя и на всех на свете. — И что мне теперь делать?.. Как спасти Белла?!
— Зачем его с-спасать?
— Его хотят убить!
— Слиш-шком поз-здно! — прошипел голос с каким-то непонятным удовлетворением.
— Поздно для кого? — у Нигара перехватило дыхание.
Но змей молчал. Он затаился, словно выжидая дальнейших действий хозяина.
— Всё! Мне надоели эти загадки! — Нигар решительно поднялся на ноги. — И что бы Белл ни говорил, пора с ними покончить! Может, хоть тогда я узнаю, что происходит, и почему Великие так нас ненавидят! — он зажмурился и, мысленно представив себе подземный архив Тагаса, где видел вход в потайную библиотеку Михаила, через секунду оказался уже там.