Сон, Цикл...

Наступают время когда птицы сливаются в боевые клинья, прокладывая курс на страны с более мягкой атмосферой, убегая от усыпляющих холодов. Деревья переодеваются в желто-красный камуфляж, готовясь к схватке со стужей, заранее зная, что эту битву им, как обычно, не суждено выйграть. Небо облачает облака в свинцовую кольчугу, вооружая ледяной шрапнелью. Воздух принимает вид колючей проволоки, растягиваясь по всей линии некогда теплого фронта. Ветер ноет, подобно вою стаи Церберов. Асфальтированные трассы застилает темными зеркалами, которые напоминают наполненные лунным светом чаши. Ртутные полосы залегают на дно вертикальных траншей, молекулы которых жмутся поближе друг к другу в поисках остатков живительного эфира. Пути снабжения перекрыты грязевыми баррикадами, у стен которых животные топчат истлевшие трупы цветов-новобранцев. Дымовая завеса синего бархатного тумана заполонила каждую нишу в земле. Фонари сквозь него превращались в горящие золотые нимбы, а все остальное в фантомные тени, бесцельно бродящие в его недрах.
А самое прекрасное в осени бесспорно — рассветы. Время, когда все звуки, запахи и тени застыли в ожидании очередного дня. По полотну запотевшего стекла скатываются прохладные конденсаты вечерней тишины. Сквозь них еле ощутимо проникает черно-синяя гуашь, окрашивая комнату в неуловимые оттенки предстоящих холодов. Конечно же осенние рассветы и близко не напоминают летние, но в этом их главное преимущество. Красный и золотой — краски, греющие и радующие глаз, тогда как синий и серый — цвета умиротворения и спокойствия. Сезон листопада можно назвать эпилогом года, неким уравновешивающим звеном на контрастных весах с его бурным началом.
В воздухе растворяется осенняя расслабляющая тоска, каждый вздох которой заставляет людей впадать в безмолвное опьянение. Безликие силуэты распределяются по, непрерывно текущим куда-то, улицам. На их лицах читается мелодия, наигранная беззвучными струнами меланхолии. Запахи гниющей листвы паутиной легли на ветви городов.
А самое ужасное в осени бесспорно — запах гниющей листвы, который смешивается с запахом гниющих душ. Старый секрет пьяниц гласит, что с сильным запахом помогает справиться кофе. Некогда человечные тени топят свои контуры в кофе, надеясь взбодрить душу, не замечая, что она становится похожа на гущу, тихо сползающую по стенкам чашки на самое ее дно. Душа все больше становится похожа на серый, обветшалый памятник былому на кладбище мертвых сердец. Когда-то в никогда человеческие души пели фальцеты разуму, сейчас же на протяжении всех известных столетий они столь же немы и пусты, как нем ветер или пусто тело камня. Народ во все времена придумывал для себя различные сказки, где на устах души не зияют толстые черные швы и пытался соответствовать этим светлым образам, но еще больше извращал их. Пробуждается масса вирусов, поражающих людей в самые сердца, закрывая их от солнечного света, и так столь редкого в осенний период. Кто-то, чье сердце и душа окончательно превратились в могильную плиту научились использовать эти вирусы в своих целях, выжимая последние искры жизни из душ, в которых еще тлеют последние отблески человечности.
Наступает Время, когда яркие пустоты все больше выделяются даже на фоне грязной, разлитой повсюду, палитры осенних пейзажей. Впрочем, это Время не наступает, эскадры минут захватили скользкие сердца людей задолго до того, как первый часовщик запустил пружину первых часов. Наступает же момент, когда минуты закончат свой безжалостный геноцид душ и захватывать будет больше нечего, и цикл обновится…