"Мейд ин Поланд. Мама Чёли."

«Мейд ин Поланд. Мама Чёли.»

_ Ты её любишь?- глаза справной, супер справной мамы Чёли включили обиженную женскую ревность. У них только что «это» было.
Через черноту оконной ночи он глянул на силуэт. «Может кому то и нравятся плотные женщины?»
Скрывая эмоции, сказал вслух: — Наверное, да., И замер, ожидая. В этот момент ему стало совершенно всё равно на её мнение. Этой «старшей группы». Это она подтянула его в эту поездку. Это она рассказала ему о парне с воздушными шарами. Это она закрутила с ним «любовь», заодно узнав, где тот прячет деньги( в люстре и в газовой плите) Это она… Со своей смазливой мордашкой бежала ночью, на такси, через нашу границу. Это она продала подельника Попугаю с братвой. Она.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Он глянул ей в глаза, стараясь не обидеть: — Ты красивая.
Подавляя себя, он пошёл на поводу этой ночи. Зачем? Ведь ему никогда не нравились толстые девки.
_ _ _ _ _ _ _ _ _
Они пили уже вторую здоровенную бутыль какого то дорогущего поляцкого винища. Парень из села оказался на редкость супер бдительный. Из- за измены не закончить начатое, злоумышленник стал добавлять, 0,75, ещё и ещё пяток капель, в вино, пол флакона.
Со стороны казалось, что розовощёкий вот- вот проснётся.
Вдвоём, не включая свет, они с мамой Чёли прямо при открытых, без занавесок окнах, обшарили «нычки».
— Где то здесь, — она показала на люстру, — И здесь, — район газовой печки.
Через пол часа откручивания электро приборов, свёрнутые в колбаски доллары. были извлечены.
Спящий в отрубоне парень, подхрапывал с полуоткрытыми глазами. Страх и накручивание быть застигнутыми, родили дёрганые идеи.
Они быстро собрались, никому ничего не сказав, не рассчитавшись с хозяином. Вышли на улицу. «Рыжик» сбегал на круг и договорился с таксистом. Тот пообещал провести их. До границы. От Варшавы. За сто доларив.
Они решили разыграть всё, как ограбление. Половинкой кирпича, из-за забора, растрощили окно. Под звук разбитого стекла, упаковались в таксо. Алкоголь и «жжение» налички наполнило их, смешав с запахов «вонючки» из авто. Они рванули прямо в ночь. останавливаясь для «дозаправки». Меняли доллары в ночных склепах.
Таксист не соврал. Они пересекли гос кордон. За деньги. Никто не задавал им никаких вопросов. Вот так.
А теперь эта девка продала его. А ведь это он ухватил её за «шкирки», когда у скоростного экспресса на ходу открылись двери, прислонившись к которым она курила. Это он разбил локтем стекло в тамбуре, бравируя перед ней, чтоб ей был «воздух». Это он подобрал доллары, которые выпали из её трусов, когда она везла их, как «торпеда», внутри себя. Доллары всей группы. Два рулончика, обмотанных резинкой и упакованных в презик. Несколько тысяч. Это он стрелял, из провезённого в хлебной буханке" перфекта", под ноги бульбашей, когда те захотели попользоваться ей в белорусской ночной электричке.
И теперь эта мама Чёли вломила его.

Это будет потом. А сейчас, он просто ехал и думал. Где то там, за много километров отсюда, он оставил ту, которую наверно любил, и ради которой, как он считал, пошёл на этот «рывок.»

(продолжение следует)