"Вечер для тех, кому за..."

В обветшалом, облезлом Доме Культуры в очередной раз собрались старики со старухами. Можно было бы назвать их иначе, но зачем?
«Вечер для тех, кому за...»
Собралась самая малочисленная и древняя группа. Если бы собирали тех, кому за 100, не пришёл бы никто. Лихие восьмидесятилетние старушенции шустро отплясывали под хиты своей молодости и скрип суставов своих дрябловатых кавалеров. Кавалеры от них не отставали, шевелились как молодые или на сколько позволяли старческие недуги. В общем, если праздник, то это праздник. И снаружи, под музыку, и в душе. И праздник удался, с самоваром, гармонью, песнями. Когда мероприятие уже официально закончилось, никто не хотел расходиться. Никто не хотел оставлять здесь тех, кого, возможно, больше никогда не увидит. Никто не хотел никого отпускать по тем же самым причинам.
Начались посиделки. Тут и там на стульях и скамейках в фойе ДК небольшими группками они сидели и вспоминали свои трудовые достижения, подвиги, стройки, победы.
— Эвелина Аркадьевна,- заговорил прокашлявшись и проскрипевшись лысый дед, годов под девяносто, не меньше,- а сколько лет мы с вами знакомы, дай бох памяти?
— Да лет пятьдесят, Владимир Яковлевич,- ответила его собеседница, пожилая статная дама,- никак не меньше.
— А вы знаете, Эвелина Аркадьевна,- продолжил старик,- что все эти пятьдесят лет вы были женщиной моей мечты?
— Я?- удивилась Эвелина Аркадьевна,- женщиной мечты? Была?
— И сейчас ею остаётесь,- подтвердил Владимир Яковлевич.
Эвелина Аркадьевна поперхнулась, прокашлялась, встала на ноги, упёрлась руками в бока и громко заявила.
— А чего ж ты, дурак старый, молчал столько лет?
— Мечтать люблю,- ощерился беззубой улыбкой старик,- ведь без мечты жить скучно.
Эвелина Аркадьевна хотела огреть своего несостоявшегося ухажёра сумкой, но пожалела его, да и махать сумкой в этом возрасте уже было тяжеловато. Она взяла со столика, стоявшего между их стульев газету, свернула её трубочкой и замахнулась. Владимир Яковлевич со скрипом поднялся со стула и улыбаясь во всё лицо сделал вид, что убегает. Эвелина Аркадьевна сделала вид, что не может его догнать. Догнать может, но настигнуть уже не в силах. Погоня длилась долго, они успели прошаркать на уставших от танцев ногах метров около пяти. Развеселившиеся и улыбающиеся, они привлекли к себе внимание всех собравшихся в фойе. Под одобрительные взгляды Владимир Яковлевич остановился, развернулся и принял в распростёртые объятия Эвелину Аркадьевну. Она и не думала сопротивляться.
— Моя мечта сбылась,- во весь свой возможный голос объявил Владимир Яковлевич, и шепотом добавил,- теперь и умирать не страшно.
На следующем вечере для тех кому за… его уже не было.