Невежество и Жизнь. 9.

Жители плоских земель, которым ничто не указ, очень своеобразные человеки. Мало того, что им не писаны никакие законы, они видят и воспринимают всё по своему, так ещё и не стесняются выражать своё мнение и оно действительно их, не подсказанное, не посоветованное авторитетами, никем не навязанное.
Клубочек бегал по краю тарелки, устанавливая связь с Раздольным, родным селом тех, кто прилетел к нам, чтобы помочь разобраться в некоторых вопросах. Наконец по тарелке сначала пошла рябь, затем проявилось лицо бородатого старика.
— Здорово, Вождь!- поздоровался Евлампий, старшой на разведывательной ладье, прилетевшей на шароварно-стирательной тяге из глубин далёкого космоса.
— Здорово, Евлампий,- поздоровался Вождь,- ну как вы там?
— Обратно собираемся, домой,- грустно ответил Евлампий.
— А что так?- поинтересовался удивившийся скорому возвращению Вождь,- неужто у них там всё в порядке?
— В том-то и дело, что нет,- вздохнул Евлампий,- рано мы сюда явились. Не сильно их ещё скрючило, не понимают ещё многого.
— Ну раз пора — возвращайтесь,- согласился Вождь,- потом опять к ним полетите?
— Конечно полетим,- ответил Евлампий,- когда поймут, что День Победы на руинах, в которые они всё превратили не празднуют. Что не причастны они к этой победе, не сохранили того, что для них отстояли их деды. И ряженые в форму прадедов малолетние дети даже не знают в чём смысл праздника, лишь бы родители их сфотографировали и всем показали. Тошно нам здесь, Вождь, тошно и противно.
— Это в том городе, где вы обосновались, такое происходит?- уточнил Вождь.
— Если бы,- снова вздохнул Евлампий,- здесь относительно спокойно, такой бардак с памятью предков повсеместно, и от этого нам печально.
— Ну что ж,- так тому и быть,- согласился Вождь,- возвращайтесь, придёт время им помочь — поможем. Дома расскажете, что к чему.
По тарелке снова побежала рябь, лицо вождя исчезло, сеанс связи закончился.
Евлампий, вытер слезу, которая вдруг появилась у него под глазом, махнул рукой. Мужики вытащили из реки камень, отвязали от него верёвку и бросили его обратно в воду. Женщины побросали в корыто рубахи и шаровары, принялись их полоскать. Ладья пробежала против течения несколько сотен метров, оторвалась от воды и потихоньку начала набирать высоту. На небе висела правая половинка Луны, от которой тянулась по водной глади серебряная дорожка.
Жители плоских земель, хоть и являются в отличии от нас неучами и невежами, очень хорошо понимают, кому и что принадлежит. По их мнению, если бы мы сохранили и приумножили то, что осталось нам от дедов и прадедов, победивших много лет назад в великой войне, а потом заново отстроивших всё, что было ею унесено, то праздновали бы Победу по праву, а мы всё разделили, распродали и разломали. Каждый, кто смог что-то оторвать при делёжке, утащил добычу к себе в нору, отгородился от остальных высоким забором, стальной дверью, кодовым замком на подъезде, утащившие больше всех даже наняли холуев для охраны, страшно им среди обычных людей в одиночку появляться, а теперь продают и саму Победу, постепенно заменяя красноармейцев на экранах полицаями, предателями, коллаборационистами и прочей мразью, получая за это свои серебряники и предках забывшие.