Карманник.

— Вора держи! Держи вора!- пожилая женщина, вцепившись в сумку, кричала на весь трамвай.
Мужчина под пятьдесят, гладко выбритый и хорошо одетый медленно шёл к выходу. Трамвай качнулся на повороте и он взялся рукой за поручень.
— Вон он, к выходу идёт!- продолжала истошно кричать потерпевшая.
В полдень в трамваях обычно свободно, студенты и школьники учатся, труженики трудятся, служащие служат, и лишь пенсионеры куда-то едут. Конечно в трамваях в это время находятся не только они, как случилось и в этот раз. По неведомому стечению обстоятельств в салоне находились два опера. Куда они ехали и откуда уже не важно, может быть кого-то ловили, может быть у них были другие причины. Опера ехали по гражданке, и ненамётанный глаз мог узнать в них кого угодно, если бы не папка под мышкой одного из них. Одеты они были по сезону, как и все вокруг — начиналась весна.
Опера дружно встали с сидения и тут же оказались рядом с мужчиной. Один из оперов быстро и незаметно пристегнул его наручниками к поручню. По лицам оперов, которые взяли с поличным карманника можно было писать картину «весенний фарт мента», они не скрывали, что рады такой удаче.
— Всё, папаша, спалился,- расплылся в улыбке опер помоложе, лет двадцати пяти, с папкой под мышкой.
— И это просто здорово,- добавил второй, постарше, возрастом чуть за тридцать и открыл перед мужчиной удостоверение.
Мужчина, пристёгнутый к поручню сначала вздрогнул, а потом усмехнулся, сопротивления оказывать он не стал, да и это было бы бесполезно в его положении.
— Володя, давай здесь с ним выйдем, машину из отдела вызови,- распорядился старший и позвал потерпевшую,- гражданка, да да, вы, с нами пойдёте.
Потерпевшая тут же оказалась рядом. Опер, тот что помоложе, уже вызывал из отдела машину.
— Граждане,- крикнул в салон опер, что был постарше,- нужны понятые.
В салоне трамвая повисла тишина, в понятые по понятным причинам никто идти не хотел.
— Бабуля!- заговорил подозреваемый, оборачиваясь к пассажирам,- да, вы, в красной шапке.
— Ну-ка спокойно,- осадил его старший опер,- не надо тут переговоров никаких вести. Тише будь!
Подозреваемый не обратил на него никакого внимания, держался он уверенно и даже чуть-чуть нагловато.
— Вот вы ещё, женщина,- продолжил подозреваемый,- с тележкой, и дед в фуфайке, выходите понятыми, не пожалеете.
— Эй, хорош уже!- старший опер толкнул подозреваемого в плечё,- мы тебе сейчас сами сюрприз устроим, разговорился, смотри.
— Ты, капитан, лучше не накаляй обстановку и обращайся как положено,- подозреваемый смотрел ему в глаза,- ты сотрудник МВД, а ведёшь себя как хамло, где вас только наловили таких.
— Да ты!- старший опер, оказавшийся капитаном, побагровел,- будут мне ещё тут указывать!
— Остановка «рабочая»,- прогундосил механический голос из динамика.
Трамвай уже остановился и водитель ждал когда светофор переключится на красный, что бы открыть дверь и выпустить пассажиров. Капитан отстегнул наручник от поручня и пристегнул к своей руке.
— Граждане, на кого указал преступник, выйдете пожалуйста,- обратился он к пассажирам,- будете понятыми, кто желает добровольно стать понятым тоже выходите.
Добровольцев не оказалось, все, кому надо было выходить на остановке разошлись к передней и задней дверям. Бабуси, одна в красной шапке, другая с тележкой неохотно прошли на среднюю площадку, где всё и происходило, за ними ковылял дед в фуфайке. Потерпевшая, пришедшая туда первой, с ненавистью смотрела на подозреваемого. Двери трамвая открылись и все дружно пошли к остановке.
— Юрий Алексеевич, что случилось?- здоровенный амбал в кожаной куртке, словно сошедший с иллюстрации о девяностых годах, куривший до этого у дорогой иномарки кинулся навстречу потерпевшему.
— Серёжа, нормально всё,- усмехнулся подозреваемый,- опера меня взяли с поличным.
Опера, потерпевшая и понятые очень удивились такому повороту. На тротуаре они остановились. Амбал в кожанке стоял рядом и это несколько всех смущало. Подозреваемый, воспользовавшись ситуацией, сунул руку в карман плаща и вытащил своё удостоверение, протянул его операм.
— Твою ж мать...- присвистнув выдавил из себя опер с папкой и глядя на подозреваемого захлопал глазами,- да как так-то?
Капитан молча смотрел в удостоверение и ничего не говорил, поверить своим глазам он мог с трудом.
— Давайте в сторонку отойдём,- предложил подозреваемый, забирая у опера удостоверение,- не будем мешать людям.
Вся церемония, вместе с примкнувшим к ней амбалом Серёжей отошла подальше от остановки, на автомобильную стоянку, расположившуюся тут же, перед зданием управления бывшим комбинатом.
— Оно настоящее?- спросил капитан.
— Настоящей не бывает,- ответил подозреваемый,- я пятнадцать лет уже там посиживаю. Наручники снимите.
Капитан послушно отстегнул наручник.
— Да как-то, Юрий Алексеевич?- заговорил капитан,- как вы умудрились по карманам шарить? Вы же депутат областного заксобрания…
— А вы, граждане, получше свои карманы и сумки проверьте,- предложил мужчина, потирая запястье.
Потерпевшая и понятые полезли по сумкам, дед в фуфайке сумки при себе не имел, просто решил проверить карманы.
— Вот те на...- дед первым обнаружил в кармане фуфайки две новых синих купюры,- откуда появились-то?
— И у меня тоже,- удивилась потерпевшая,- этож надо, двухтысячные…
— И у меня,- бабуся в красной шапке удивилась не меньше, вытаскивая свои купюры.
— Так вот он кто их подкидывает!- расплылась в улыбке бабуся с тележкой,- а я-то думаю, кто ж мне месяц назад денег в сумку подкинул, постоянно теперь в этом трамвае езжу! Второй раз уже прибавку к пенсии получаю.
— Думаю, граждан можно отпустить?- спросил мужчина.
— Да,- согласился капитан,- расходитесь граждане, ошибочка вышла.
Потерпевшая с понятыми топтались на месте, не зная, что делать дальше.
— Идите, идите куда шли или ехали,- проявил инициативу опер с папкой.
— А мы давайте лучше в машину пройдём,- предложил мужчина и пошёл следом за амбалом.
Серёжа услужливо открыл перед свои шефом заднюю дверцу, тот сел внутрь и жестом пригласил оперов. Капитан занял место место рядом, его напарник с папкой сел впереди с водителем.
— Володя, машину отмени,- вдруг вспомнил капитан.
— Угу, сейчас,- отозвался опер с папкой и начал набирать номер.
— Тут вот в чём дело, ребята,- начал рассказ мужчина, оказавшийся депутатом,- в молодости я был обычным карманником, молодой был, голова дурная, кровь кипит, а денег надо, в институте тогда учился, юридическом.
Капитан, сидевший рядом, от удивления зачесал подбородок, охранник Серёжа расплылся в ехидной улыбке.
— Вот тогда-то и связался с нехорошей компанией,- продолжил депутат,- но, видимо, был не дурак, за мокрые дела и что попало не брался, и учёбу не забросил, диплом получил, он даже пригодился потом. Мы тогда по крупному промышляли, отжать что-нибудь, присвоить, да что я вам рассказываю-то. Это пехоту всю пересадили и перестреляли, а люди моего теперешнего ранга тогда в тени все были, не светились. Я то конечно молодой был, но толковый, меня они при себе держали.
Капитану стало не по себе, он вспомнил своё детство, подстреленного отца-кооператора и причину, по которой пошёл в милицию.
— А сейчас, наверное стареть стал, засентименталил,- разоткровенничался депутат,- стыдно мне стало перед людьми, понимаете? Это же мы у них всё поотнимали, они хотели жить лучше, а мы хотели жить лучше всех, вот и живём. А они нет.
— А если в церковь сходить там, свечку поставить и всё такое?- предположил опер с переднего сидения.
— Ты пахана их видел, придурок?- усмехнулся депутат,- вот и молчи.
Опер с папкой покраснел и отвернулся.
— Тоска, мужики, такая порой разбирает,- продолжил депутат,- что выть хочется. У меня три завода, двадцать заправок, сеть забегаловок по всему городу, дети в Испании. Я уже не могу придумать что мне дальше хотеть. И место в этом балагане я купил пятнадцать лет назад. Вы думаете от меня там есть польза? Никакой. Я там развлекаюсь, как и большинство. А им просто жрать нечего…
В машине повисла тишина, которую никто не хотел нарушать, каждый думал о своём. Капитан о загубленном чьими-то подлыми руками детстве, опер с папкой вспоминал своих родителей, которые горбатились на заводе, депутат точно не думал о законах, а охранник Серёжа такой функции просто не имел, в силу других природных талантов.
— Вот и решил отдать им так, как и начал забирать,- вздохнул депутат,- по карманам и сумкам подкидываю, Робин Гуд хренов. Ладно, пора нам, а то заседание скоро. Серёжа, ставь мигалку, прорываться будем.
Опера вышли из машины, которая крякнув тут же уехала и долго ещё стояли, не веря в случившееся. Рассказывать об этом фантастическом случае они не стали, им бы всё равно никто не поверил.