Уралочка ч.3.

***
Суровая и длинная уральская зима пронеслась незаметно для учеников выпускных классов города. Беспокойство по предстоящим государственным экзаменам полностью лишило молодых людей способности воспринимать морозные радости зимы, очарования от белоснежности ее нарядов, не замечать чистоты зимнего ночного неба. Но и последнее школьное испытание тоже осталось в прошлом, затмив собой радость от прихода первой оттепели, первых подснежников, первых почек на деревьях, развеселого щебетания птиц.
В этом городе, после обустройства центрального парка, сложилась негласная традиция, всем выпускникам праздновать получение дипломов, вернее, завершать празднование после других мероприятий, ранее в новом парке, теперь в старом городском парке. Негласная традиция трансформировалась в обязательное действие, которое организовывали и обеспечивали порядком власти города.
Казавшиеся жизненно важными финальные испытания в конце учебного процесса, после своего завершения превратились в не совсем приятные воспоминания для бывших учеников, и утратили ту значимость, которая казалась ранее самой главной и, даже, ставилась для некоторых выше самого существования. Все переживания, словно утренний туман, растворились в необычайно буйном и радостном ожидании чего-то нового, неизведанного, манящего, что именуется примитивной фразой «взрослая жизнь». И это особое состояние всплеска внутренней энергии, искристой кисточкой невидимого художника, преображало облик бывших учеников, делая их лица приветливыми и радостными, и всех необычайно привлекательными, заметно разнящимися по сравнению с другими жителями этого города.
Парк, некоторое время тому назад, бывший безлюдным и тихим в ночное время своего бытия, вдруг преобразился и ожил шумом и смехом наполнивших его молодых людей. Волна наплывающего гама была столь большой, что в не малом пространстве зеленого объема вскоре не осталось места для уединения и грусти. Каждая скамеечка была оккупирована какой-нибудь группой выпускников, являющихся центром веселья, а подходы к этому центру заняты парочками или тройками стоящих вблизи бывших учеников, являющихся и зрителями, и участниками предутреннего представления самих себя еще спящему городу.
За многие годы принятая традиция узаконилась в неформальное распределение скамеек за выпускниками школ. Так было удобно, в том числе и городским властям, так как конфликты между подвыпившими молодыми людьми из-за места в парке, ранее случавшиеся почти ежегодно, теперь остались в прошлом. Да и родители, ранее прошедшие через эту обязательную традицию, теперь каждый год облагораживали место будущего веселья своих чад, превращая грубые скамейки в некое произведение совместного творчества, с обязательным ремонтом случайных поломок и уборки прилегающей территории.
Одна из скамеек парка, расположенная в самой его лесной глубине, была заменена на более длинную со стационарным навесом, и дополнена боковыми выступами, образуя таким образом удобное место для коллективного отдыха. Так, за долгие годы своего участия, родители школы, о которой ведется разговор, изменили место отдыха своих выпускников. А за одно в отдалении расчистили место для временного расположения своего присутствия на этом мероприятии.
Как только небо засинело чистым утренним светом, к п-образной скамейке с противоположных сторон парковой аллеи приблизились две шумящие компании. Параллельные классы праздновали выпускной в разных ресторанах, но к запланированному месту пришли почти одновременно. Несмотря на то, что Марине в ее классе оказывалось различное внимание со стороны мальчиков, она всячески уклонялась от централизации интересов вокруг своей фигуры. И до объединения двух классов в одну шумную компанию, постаралась оказаться без провожающих и вообще отстала от веселой группы и в одиночестве остановилась под старым и широко ствольным тополем, в метрах десяти от остальных, безразлично наблюдая за общим разгулом. В другом лагере все было наоборот. Анжела не только в своем классе наслаждалась всеобщим интересом к себе, но и сконцентрировала вокруг себя на скамейке объединенное заигрывание обоих захмелевших групп мальчиков, отвечая на шутки веселым смехом и одобрительным минутным взглядом на удачливого рассказчика.
Вслед за выпускниками подошли родители, пожелавшие нести вахту по обеспечению безопасности своего захмелевшего потомства. Они скромно прошли мимо, не обращая внимание на появившиеся очаги сигаретного беспредела, делая вид, что не услышали вырывавшиеся из толпы молодежи громкие матерные высказывания, и даже громкий и злорадный смех всей толпы, в ответ на их слишком тихое поведение, не вызвал у блюстителей родительских прав никаких реакций. А рядом с родителями, так же мирно прошли две классные руководительницы, проявляя пример смирения, и только улыбки недопонимания на их лицах свидетельствовали о том, что им не все нравится, но долг их обязывал стерпеть все до конца. Небольшая группа прошла к заранее приготовленному месту своей дислокации, где представители мужской части быстро организовали маленький фуршетный столик с необходимым количеством спиртных напитков, без которых и их праздник, в том числе, не был бы по настоящему радостным. И уже в ауре своего празднества они размягчили свое беспокойство и предоставили своим детям еще больше свободы.
А у занятой скамейки с непрекращающейся регулярностью выставлялись, открывались и опустошались бутылки с различными алкогольными напитками, предавая все больше смелости и разнузданности до этого достаточно тихим и смирным ученикам. Потом никто не смог вспомнить откуда брались эти не прекращающиеся бутылки, но в тот момент все были им рады, в том числе и девочки, что очень радовало мальчиков. Только Анжела не проявляла особой радости к ситуации превращения веселой компании в пьяную толпу. Да еще Марина, сохранив свое уединение в стороне, не приняла участия во всеобщем разгуле, и вообще казалась безразличной к этому прорвавшемуся сквозь долгие годы терпения раскрепощению.
-А что это наш Серёженька приутих, — воспользовавшись образовавшимся временным затишьем, Анжела обратила всеобщее внимание на приунывшего одноклассника.
Сергей действительно очень скромно сидел на краю этой большой скамейки, и, не являясь объектом всеобщего обожания, довольствовался только правами зрителя, да изредка порциями алкоголя. Ему было достаточно встать в центр общего круга, и все захмелевшее девичье внимание было бы ему гарантированно. Но он не реагировал на знаки внимания одноклассниц, или грубо пресекал такую назойливость, ставя подружек в неловкое положение. Девчонки, не зная причину такого его поведения, отвечали то же грубостью, и в результате Сергей был в компании в полном и непривычном для себя одиночестве. А причина была очень простой. За несколько дней до этого гулянья он объяснился в любви Анжеле и предложил ей руку и сердце. Это было первое признание в его жизни, до этого ему признавались, а он оставлял несчастных без надежд. Конечно, были разговоры о любви с Мариной, но там инициатором была она, а он только соглашался. Сейчас он пошел на штурм сердечной крепости, не зная возможного ответа. И вот он сделал этот шаг, надеясь на положительную реакцию Анжелы, ему казалось, что лучшего кандидата ей не найти. А ответ ее был и не положительным, но и прямого отказа он не услышал. Улыбнувшись, она, почти шепотом произнесла: «Сереженька, мне очень приятно слышать это от тебя. Я ждала этого признания, и ты мне очень нравишься. Но я не уверена в своих чувствах. Ты же знаешь, что между нравишься и чувством любви лежит не малая дорога. Мне надо ее пройти. Дай мне время. Может я и отвечу тебе взаимностью. Хорошо? Ну не грусти так, ты же вон у нас какой красавиц. На тебя все наши девки с жадностью смотрят.» Сережа попытался что-то в ответ сказать, но у него получилось грубо и не красиво. Тогда Анжела гордо и холодно ему ответила: «Ну знаешь, ты, между прочим, уже седьмой у меня с признанием, да еще семь напрашиваются на разговор без свидетелей, сам понимаешь о чем. Так что у меня есть из кого выбирать.» После этого она развернулась и оставила несчастного. Вот и сейчас, он в мыслях казнил себя за неправильный ответ и мучался ревностными догадками о своих конкурентах.
-Сергей, что за печать грусти на твоем лице. Ты же бравый парень. Такой праздник, новая жизнь впереди. А ты нам портишь все своим плохим настроением. Ну -ка брось грустить. Давай, расскажи нам что-нибудь смешное или интересное. Мы все тебя просим, — если б кто-то другой так донимал Сергея, то он нашел бы способ угомонить доставалу. Но это была Анжела, а каждое ее слово он слышал сердцем. Да и окружающие, вдруг, дружно обрушились на него с требованием в поддержку Анжелы.
-Ну что ж, ты сама этого захотела, — недобро произнес Сергей, он встал в центр напротив Анжелы, замолчал, спокойно смотря своим детским и одновременно мужественным взглядом на нее.
-Ну что ты замолчал, — нежно и наивно продолжила она, даря всем красоту своих милых губ, освещая мучающиеся сердца белой снежностью улыбки, — мы все ждем, удиви нас чем ни будь…
-Слушай, — прервал он ее, — у меня в груди жжет, словно там не сердце, а раскаленные уголья, прорывающие огнем себе дорогу наружу. От этой боли мне хочется кричать, но я молчу. Потому что причина не в сердце, а в тебе. Я, словно раненный в схватке зверь, теряю кровь из разорванных и не заживающих ран. Увечья эти я получил и получаю каждое мгновение, которое нахожусь рядом с тобой. Но еще большие травмы я получаю, когда рядом нет тебя. Эта боль рвет мне все тело, но я молчу. А причина такого моего терпения тебе уже известна. Оставаясь один, я пытаюсь залечить эти раны. Но для этого мне необходимо забыть тебя. Я сжимаю до скрежета зубы, и таким образом кричу. Меня никто не слышит, и это хорошо, иначе мне было бы очень стыдно за этот писк слабости. И так я наполняю тишину своими стонами всю ночь, но бесполезно. Твой образ, легкий и трепетный, властно кружит на до мной. Как бы я не зажмуривал глаза, я все равно вижу тебя, ты смотришь на меня из темноты ночи, и я чувствую этот твой взгляд. Да, вы все скажите, что я сошел с ума. Возможно. Но эта болезнь излечима, хватит только одного глотка свежего твоего внимания, и раны начнут быстро заживать, а сердце обретет нужный ему покой. Но ты не хочешь меня лечить. Тебе нравится моя болезнь. Ты наслаждаешься видом мучений, которые я испытываю. Я это знаю, и не могу с собой ничего поделать. Наверное, это мой злой рок. Вы не думайте, я не жду жалости, и «жилетка» для слез мне не нужна. Меня позвали, и я сказал, а вы теперь думайте что хотите, — он с силой махнул рукой и быстрыми шагами удалился вдоль по аллее в лучах наступающего рассвета.
Пока Сергей вел свой монолог, постепенно воцарилась всеобщая тишина. Даже парочки, до этого находившиеся на расстоянии нескольких метров от всеобщего центра, и шумевшие своим гулом интересов, вдруг затихли, подарив свое внимание страстной речи Сергея. Тишина образовалась такая, что каждое слово выступающего чеканным шагом стучало по барабанным перепонкам всех свидетелей, в том числе и взрослых. Его голос, в начале тихий и скромный, в конце обрел металлическое и громкое звучание. А когда затих, в образовавшейся паузе все услышали протяжный грудной выдох. Стоявшая недалеко Марина, невольно стала свидетелем этого признания. Она вцепилась пальцами в ствол дерева, возле которого стояла, но не смогла сдержать свой стон отчаянья. И даже боль в пальцах, рвавших до крови кару с дерева, не закрыла боль от разбитого чувства. Если, до этого момента она еще хранила в себе частичку надежды, то теперь было все кончено. Ее роль в этой пьесе была завершена.
Анжела, по началу испытывавшая чувство триумфа от страстного признания самого лучшего своего поклонника, теперь испытала настоящий страх. Она еще не забыла того случая в школе, и вздох отчаянья Марины не сулил ей ничего хорошего. Но теперь она была в кругу своих поклонников, на защиту которых очень рассчитывала, и она успокоилась, только внимательно наблюдая за одинокой фигурой своей соперницы у дерева.
Словно оттолкнувшись, с вырванными кусочками кары в окровавленных руках, Марина сделала несколько шагов в сторону скамейки. Ее вид был ужасен, побелевшие губы с местами посинения, бледный вид, трясущиеся руки, может от боли или от бешенства, затуманенные глаза. Она что-то попыталась сказать, но получилось только шипение и непонятное всхлипывание. Роняя куски кары, она погрозила пальцем, всем сидящим на скамейке, и шатаясь пошла в сторону противоположную от направления Сергея.
Все молча наблюдали эти сцены. Было не понятно, что больше поразило: страстный монолог несчастного или страстная ревность несчастной. Но то, что все были под сильным впечатлением, наблюдалось и в затянувшейся тишине, и в тягучести возобновляющегося веселья. Но прошло еще немного времени и алкоголь стер остаток негатива от увиденного, шум возродился, а затем и веселье вернулось, стерев из памяти многих этот незначительный эпизод их жизни.
Только Анжела уже не могла веселиться. Речь Сергея не утихая звенела в ее ушах, ей очень хотелось броситься за ним вслед. Но бешенство Марины страхом обездвижило ее ноги, да и личная гордость не позволила перед всеми унизиться до откровенности своих чувств. Хотя она еще не была уверена, что это те самые чувства, но сердце уже посылало сигналы, ошибиться в которых было невозможно. К своему разочарованию она увидела, как вслед за уходящим Сергеем бросилась Света. Она знала ее чувства, но и знала его отношение к ней. И она успокоилась.
-Ничего, пусть утешит парня. От него не убудет. Все равно, он будет мой, — не обращая на других произнесла она.
-Что, Анжелочка, кто будет твой, может я, — попытался пошутить парень из параллельного класса, сидевший рядом и все пытавшийся к ней поплотнее прижаться.
-Иди ты, Синьков, — и Анжела оттолкнула нахала, при этом сильно ударив его локтем в бок, чем вызвала всеобщую радость и смех.
И еще долго в утренних, а затем и дневных лучах все радостно отмечали день настоящего взросления. И никто не заметил, как за Мариной проследовала другая одинокая фигура. Да и всем было на это наплевать, им хотелось праздника. И они его получили, а больше происшествий в этот день не было.
***
Я шел следом за Мариной, но шагах в десяти позади. И это не потому, что вид ее был страшен. Нет, она быстро успокоилась и вернула себе обратно ту привлекательность, которой я всегда восхищался. Я не подходил ближе, так как чувствовал, что ей сейчас лучше быть одной.
Я видел всю эту сцену с монологом Сергея, только наблюдал не за ним, а за Мариной. Каждое его слово, как удар боксера, травмировали ее не только сознание, но и внешнее состояние. Так что к концу его речи она изменилась до неузнаваемости. Если б я встретил ее в таком состоянии в другом месте, то не узнал бы и прошел мимо.
Она шла очень медленно, иногда останавливалась и что-то тихо говорила. Мне не было слышно, но я терпеливо стоял на расстоянии и ждал. Так мы прошли почти весь парк, не обращая внимания на шумные компании оккупировавшие все скамейки. Было уже совсем светло, и даже подступала летняя дневная жара.
Вдруг она оступилась и присела на коленки. Я подскочил к ней и подхватил ее. Не обращая на меня никакого внимания, она оперлась на мою руку, выпрямилась и тихи произнесла:
-Как же так, вот был смысл жизни и теперь его нет. Можно, конечно, было бы убить ее, но сердце то его мне так не вернуть, — тут она посмотрела на меня и улыбнулась, — а ты, незримый страж, ты, наверное, думаешь что теперь я буду твоя, — и она вопросительно и одновременно с ненавистью посмотрела мне в глаза.
-Нет, нет, Мариночка, что ты, я никогда себе не позволю думать о тебе как о чем то, что можно взять без спроса. Я просто не мог оставить тебя одну в таком состоянии, и вот увязался за тобой, — почти извиняясь ответил я.
-О само благородство, только мне не нужно такое самопожертвование, да и ты мне вообще не нужен. Понял?!
-Да, конечно, я все понял. Только разреши мне проводить тебя до дома, и все. Более я ни на что не претендую.
-До дома? А зачем мне дом? Дом нужен тогда, когда в нем может поселиться человеческое счастье. А ты знаешь, что такое человеческое счастье?
-Для меня, Марина, счастье -это быть рядом с тобой.
-Смотри как осмелел. А почему ранее ты мне таких слов никогда не произносил?
-Извини, что ранее не был так смел, — попытался съязвить я, так говоря мы медленно прошли к выходу из парка и до остановки общественного транспорта.
-Ах да, я забыла, ты трус. А мужчина должен быть смелым, иначе зачем он женщине нужен, да и как женщина узнает о чувствах мужчины, если тот боится признаться в них?
-Ты права, только я был не смел в прошлом. Теперь я другой. И честно предлагаю тебе не только свою помощь, но и сердце…
-Да не нужно мне твое сердце, — она так громко это произнесла, что стоявший на остановке одинокий мужчина, видимо добиравшийся на работу, обернулся и с улыбкой на нас посмотрел.
-Я знаю, Марина, — почти шепотом ответил я, — но может время все исправит, я буду ждать. А вот Сергея тебе ждать нет никакого смысла.
-Нет смысла, — отвернувшись в сторону, повторила она мои слова, — да, смысла нет. А смысла нет вообще, так, есть право на маленькое человеческое счастье, но оно вне границ придуманного смысла. И какой вообще резон в этом смысле, если он не предусматривает необходимость счастья. Вот тебе нужна я, пусть даже после другого, и так ты понимаешь свое счастье, и тебе наплевать на мое понимание счастья, лишь бы тебе было хорошо!
-Ты не права, я готов остаться без приза, если вдруг к тебе вернется Сергей, но он не вернется, и я готов ждать от тебя перемен в отношении ко мне.
-Перемен? А если не настанут никогда эти перемены. Если я всегда буду ждать только Сергея, ты думал об этом?
-Так не бывает, Марина. Время все изменит, надо только набраться терпения и подождать.
-Не жди, бесполезно. Я себя знаю. Мне не нужен кто-либо другой. Так прождешь всю жизнь, и не получишь своего приза, ха-ха, — она тихо и злобно рассмеялась. И если до этого она всю дорогу держалась за мою руку, то теперь отпустила и сделала шаг от меня в сторону.
Подъехал утренний троллейбус, в который быстро вошел наш сосед по одиночеству на остановке. Я жестом предложил Марине сесть в транспорт, но она ответила отказом.
-Езжай, рыцарь без страха и упрека, нам с тобой не по пути. Ты себе еще найдешь подругу жизни. А моя судьба теперь в другом, — она замолчала, но это не было молчанием по окончанию беседы. Это было молчание по обдумыванию чего-то страшного. Надо было мне тогда ее послушать, сесть в троллейбус и не стал бы я тогда участником того, о чем сейчас жалею. Но я совершил роковую глупость.
-Я не оставлю тебя, Марина, в таком состоянии одну, — троллейбус постоял немного, видимо водитель дал нам время на обдумывание, потом медленно тронулся и уехал по своему городскому маршруту.
-Ну что ж, рыцарь, — продолжила она после недолгого молчания, — тебе может достаться приз. Но только при условии, что ты станешь мне верным помощником. Мое сердце тебе никогда не будет принадлежать, такова судьба, — в это момент я не узнал улыбки, появившейся на ее лице, в этом было что злое и не приятное, — но тело, пока оно еще теплое, может тебе достаться, как приз за верную службу. Раз уж тот, кому оно должно было достаться по все законам жизни, пренебрег мной, так пусть все будет по другим законам. Ты согласен?
-Я, Марина, не подлец. Я не хочу причинять тебе боль…
-Дурак, дело не в подлости. Тебе женщина сама предлагает. Ты можешь отказаться и уйти. Тогда другому этот приз будет переадресован. У тебя сейчас есть выбор, либо ты, либо другой. Либо ты в кустах со свечкой, либо ты со мной. Выбирай быстро. Мне жалко на тебя смотреть, какой ты сейчас ничтожный.
-Я согласен, Марина.
-Ну вот и хорошо, раз уж мы договорились, вызови даме такси. Будь настоящим джентльменом.
Я выполнил ее просьбу, и сделал попытку ее приобнять, но она грубо меня оттолкнула, и злобно произнесла:
-Нет. Мое тело не стоит так дешево. В начале сделаешь то, о чем я тебя попрошу. А потом получишь оплату. И смотри, не наглей, а то призом будет нож. Ты меня понял. А сейчас оставь меня, мне надо побыть одной. Жди моего звонка, — и она села в подъехавшее такси и уехала, оставив меня в растерянности одного на остановке.
Жесткость ее разговора, неприязнь в поведении и лице, и наше соглашение, все вместе было для меня на столько не понятно и неожиданно, что я сам был в смущении чувств и мыслей. Я потом еще долго стоял один на остановке и думал. Но так ничего и не придумал. И я решил стать баловнем судьбы и пешкой в ее игре, тем более что призом в такой игре, к глубокому моему стыду, была сама Марина. А о таком призе я всегда мечтал, и ранее даже не верил в то, что мне может это достаться. Я был не в силах отказаться от этого, тем более что в пользу кого-либо другого. И я утрамбовал свою совесть в жесткое понятие «так надо», о чем жалею до сих пор!
***
Быстро, совсем не заметно для принимающих его дары, лето промчалось по низинам, нагорьям и городам, оставив позади себя аромат тепла и изобилия фруктов и овощей. Его сила еще была ощутима, но время уже неумолимо вершило требуемые природой изменения.
Не известно, почему удача так не пропорциональна к тем, кто желает ее получить. Как говорят: одним все, а другим только дырки от бублика. Но этот факт является законы утверждающим в этой жизни, и его надо принимать таким как он есть.
Вот и в этом году, почти всем выпускникам школ пришлось выбирать в новой жизни не совсем то, на что они рассчитывали. Но такова судьба, и пенять тут на других не чего.
К Сергею же судьба была благосклонна. Ему удалось поступить в самый престижный институт города, не известно, что больше ему помогло в этом, финансовое влияние его отца или собственные знания, но факт был очень хороший для него, и спасал от обязательной службы в армии. Он не боялся тягот таких лишений, но без них было значительно лучше. К этой удаче можно еще прибавить подарок отца на день рождение Сергея, бывшее в конце лета. На совершеннолетие ему был подарен автомобиль, не совсем престижный и не очень дорогой, его отец всегда настаивал на обязательной скромности в поведении. Но это была настоящая машина, собственная, такого не было ни у кого из ребят его выпуска из школы. Сергей таким подарком очень гордился, и первое время был добровольным извозчиком всех желающих прокатиться на его машине, так он продемонстрировал всем свой новый статус. Потом, конечно, желающие стали натыкаться на отказ с его стороны, но по-другому поступать было нельзя, иначе роль возничего прицепилась бы на всю жизнь.
И неприступность Анжелы, которая так его расстроила несколько месяцев тому назад, пала пред его чарами. Они стали не разлучной парой. Так было ранее у него с Мариной, но о ней он старался не вспоминать, тем более что неприятных встреч, ранее обязательных в школе, теперь уже не было. Он вообще забыл, когда последний раз ее видел. Да и мысли теперь его были заняты совсем другим. Он представил своим родителям Анжелу, она им очень понравилась, прошли переговоры между семьями и все дело шло к свадьбе, время которой пока еще только предполагалось, но было уже обязательным.
Правда был не большой конфликт из-за Светки Чертковой. Которая самым бессовестным образом рассказала почти всем, в том числе и Анжеле, о подробностях той ночи, вернее остатка ночи, которую она по своей инициативе провела с Сергеем. И по началу она даже выдвинула требование о женитьбе, сославшись на свою испорченную непорочность, совершенно не принимая во внимание те факты, что воспользовалась подвыпившим состоянием и минутной слабостью предполагаемого жениха, и сама стала инициатором всего того, что произошло между ними. Она твердо стояла на своем женском праве, но только до того момента, пока не выяснилось, что свою девственность она подарила чуть ранее другому парню. Которым был ее сосед по дому, старше ее на два года, и которому она отдалась только из женского любопытства в ночь перед уходом последнего в армию. Все могло бы так и остаться тайной. Но вот парень тот оказался порядочным, и написал письмо родителям Светы, в котором извинился за минуту своей несдержанности и заявил о намерении взять ее в жены. И такое письмо он написал своим родителям, которые пришли к родителям Светы для обсуждения вопросов по организации регистрации брака. То, что было потом, не столь интересно, так как является началом других испорченных историй. Но вот Светка повела себя довольно практично, она намеками и обещаниями выпросила у родителей Сергея определенную сумму денег, с которой и уехала в другой город, подальше от позора и возможных проблем.
Только-только начавшиеся возрождаться отношения между Сергеем и Светой готовы были совсем разрушиться. Но последняя проявила поистине взрослое самообладание, не устраивала бессмысленные сцены ревности, наоборот терпеливо насладилась душевными мучениями Сергея, его извинениями, его признаниями, его обещаниями, а потом взяла с него слово, и все сразу наладилось.
Постепенно и неожиданно быстро история с неудачной обольстительницей всеми забылась, и на первое место вышли разговоры о предполагаемой свадьбе самой красивой пары района, а может и города.
-Слушай, Анжела, пора уже свадебное платье подбирать, а то время идет, и мне кажется отец уже и гостей созывает, у него эта свадьба как бизнес проект, хочет с ее помощью новых деловых партнеров приобрести, — непринужденно обратился Сергей к своей подруге, они вместе шли к месту стоянки его автомобиля. Был выходной день, и они решили использовать возможно последний жаркий день наступившей осени для отдыха на природе.
-Конечно пора, только возможности моей семьи ограничены Сергей, а надеть в такой день платье вторичного пользования как-то не хочется, — и она скромно и одновременно с хитрецой посмотрела на него.
-Не переживай, я сегодня поговорю с отцом, и мы решим эту задачку.
-Отец у тебя молодец, а ты когда будешь таким?
-Всему свое время, мне пока поставлена задача учиться, без высшего образования сейчас хорошую, вернее денежную работу не получишь. Так отец говорит, а он имеет опыт лихих девяностых и знает о чем говорит.
-Отец, отец, словно маленький мальчик, — с нежной укоризной подшутила она.
-Ну, сейчас мы все зависим от него. Ты лучше скажи, почему сама отказалась от дальнейшей учебы?
-Устала я от этой учебы, хочу годик отдохнуть, а потом мы на семейном совете решим, что дальше делать. Или ты против?
-Нет, что ты. Хочешь отдыхать, пожалуйста. Да и отец то же не против…
-Опять отец, — перебила она его, — ты может у него разрешенье спрашивать будешь и по нашим семейным делам?
-Нет, не иронизируй, но сейчас без него мы ничего поделать не может. Вот даже свадьбу, и то нормально не сможем организовать.
-Да, тут ты прав на все сто процентов. Слушай, а ты покрывало захватил, — с женской непосредственностью поменяла тему разговора она.
-Я взял, а ты купальник не забыла?
-Взяла, — с небольшой обидой ответила она на его шутливый вопрос, — интересно, а вода на озере еще теплая, или может уже купаться нельзя, ты не знаешь?
-Как приедем, так и узнаем.
Они подошли к иномарке темно синего цвета, и Сергей с нескрываемым чувством нежно положил ладонь руки на нагретую солнцем крышу машины.
-Ты в нее влюблен, наверное, больше, чем в меня, — отреагировала Анжела, — давай открывай, не тяни время.
-Здравствуй, Сергей, — обращение было так неожиданно, что парень растерялся, слегка покраснел и выронил ключи с брелком от машины. В трех метрах от них стояла Марина.
Она перекрасила волосы с темно-каштановый цвет, что ей необычайно шло и подчеркивало восточные черточки красоты в ее облике. Она была спокойна, приветливо улыбалась и была необычайно хороша.
-А, привет Марина, — наконец отреагировал Сергей, поднимая с асфальта ключи, — как дела?
-Да ты знаешь как, — без эмоций ответила она на его глупый вопрос, — привет Анжела.
-Привет, привет, ты какими судьбами оказалась тут столь ранним утром, — ответила та вопросом на приветствие.
-Да вот, шла мимо, увидела Вас, решила поздороваться, да и поздравить. Слышала у Вас свадьба намечается?
-Да, Марина, спасибо за поздравление, — как-то виновато поблагодарил ее Сергей.
-Странно удачно, ты оказалась тут, ты не следишь случайно за нами, подруга, а?
-Что ты, Анжела, зачем мне за вами следить. Весь район знает где вы и когда находитесь. Вы теперь что-то вроде знаменитостей. Но я тут действительно не случайно. Я Сергей решила уехать в деревню, подальше от суеты этого города, и от Вас подальше.
-А, это правильно. Для здоровья полезно.
-Ты права Анжела, полезно. Ну вот и пришла попрощаться. Да, а ты что-то не очень хорошо выглядишь, без прически, и вообще, что-то не то!
-А в деревню, это к старикам отца?
-Да, Сергей, помнишь. Мне это приятно.
-Так туда автобус по выходным дням не ходит.
-Да Сергей, ты опять прав, не ходит. Вот может отвезешь меня на своей машине, прокатишь хоть один раз. Других катал, а меня ни разу. Туда ведь не далеко. Если хочешь, я заплачу.
-Слушай, Марина, вызывай такси и езжай, если говоришь, что у тебя деньги есть, — жестко отреагировала Анжела, — а прическу не долго сделать, главное, что б мозги были на месте.
-Да, можно и на такси, я не напрашиваюсь, тем более что вы вон отдыхать собрались. Или может, а, Сергей?
-Ну, я не знаю, — Сергею было жалко Марину, так как он все-таки был перед нею виноват, но и с Анжелой ему не хотелось ссориться, — туда действительно не далеко, пол часа пути, и дорога туда под уклон, можно за час обернуться. Как Анжела решит, так и будет.
-Ты всегда был недостаточно решителен, — с улыбкой уточнила Марина.
-А ножа у тебя случайно нет, подруга, — вспомнила Анжела школьную историю. Ей не хотелось помогать Марине, женское чутье подсказывало, что-то не ладное. Но, с другой стороны, перспектива удаления за пределы района возможной скандальной ситуации с участием ревнивой подруги была очень заманчива, тем более накануне свадьбы.
-Ах нож, нет у меня с собой ничего режущего, можете проверить. Я уже извинилась за ту дурость, если хочешь, я еще раз извинюсь, Анжела.
-Не надо, но оступившийся раз, может и повторно совершить проступок.
-Ух ты, тебе надо на юридический поступать, Анжела, тем более что опыт борьбы с преступностью у тебя уже есть, — и Марина сделал символический жест рукой поперек своей тонкой и нежной шеи.
-Вот-вот, я именно об этом и говорю. Откуда мне знать, что ты задумала.
-Да ничего, Анжела. Ты, если боишься, то не езжай с нами. Пусть меня Сергей один отвезет. А ты часик подожди тут, он быстро обернется. Я не буду его задерживать.
-Вот еще! Буду я у тебя разрешенье спрашивать!
Воцарилась неловкая тишина. Марина спокойно ждала решения бывших своих одноклассников, казалось, что ей все равно. Но она сама не проявляла инициативы по отказу от помощи, и спокойствие ее было каким-то чрезмерным, натянутым, с нервным подергиванием век, и сжатыми до белизны пальцами ладоней в два девичьих кулачка. Постороннему бы это сразу стал заметно, да и нервное подергивание коленей с перемещением силы опоры то на одну ногу, то на другую, обязательно бы насторожило. Но Сергей замкнулся в своих спорных чувствах и воспоминаниях о годах близкой дружбы с Мариной и совместных обещаниях, его мучило ощущение предательства, которое он якобы совершил. И сам, тут же объяснял себе, что предательства никакого не было, так как не было сговора о женитьбе, да и вообще ранее все было школьным баловством. Но вот сердце твердило обратное, это его сильно терзало, так, что он не проявлял какого-либо внимания ко всему окружающему, и фатально ждал разрешения ситуации между двумя девушками. Анжела же была под пристальным взглядом темно-карих глаз Марины, от которого у нее туманилось в голове, и более она ничего не видела вокруг себя. Анжеле все больше хотелось побыстрее разрешить эту ситуацию любым способом. В какой-то момент ей даже захотелось отпустить Сергея одного с Мариной, и возможно такое решение было бы правильным, но ревность, женская беспочвенная ревность, с абсолютно глупыми фантазиями, заставила ее принять противоположное решение. Она еще испытывала некоторые сомнения, когда услышала насмешливый голос Марины:
-Что, подруга, ты никак ревнуешь? Интересно, интересно, и до чего-же приятно. Так что, Анжела, ты отпускаешь нас с Сергеем, я не на долго его у тебя украду, чуть-чуть, с него не убудет, — последние слова были произнесены не только с сарказмом но и с нотками мстительной злости.
-У меня нет повода для ревности, — решившись ответила Анжела, — тем более к тебе. Да и погода на улице еще не совсем жаркая, можно пока покататься, а через часик будет самое время для загара и купания на озере. Что Сергей, давай отвезем Марину в деревню, вернее на окраину деревни, там она пешком до топает, ты не возражаешь?
-Нет, Анжелочка, садитесь, поехали.
-Вот судьба, ну что ж так тому и быть, сама себе это выбрала, — прошептала Марина открывая дверцу на заднее место в автомобиле.
-Э нет, подруга, давай на переднее сиденье, а я в дороге буду за тобой наблюдать. И если тебе захочется опять что-либо предпринять, то знай, я уже буду на чеку, поняла?
-Ого, мне прямо страшно стало. Успокойся, я буду тиха как сама смерть.
Марина с видимой радостью разместилась на переднем сиденье, причем ее короткая юбка так сместилась к верху, что ее стройные ножки во всей своей красоте оголились к обзору водителя, в направлении которого были устремлены коленки и торс пассажирки. Анжела стерпела этот фарс, успокаивая себя только одним, что скоро они расстанутся с хулиганкой, и забудут о ее беспардонности. Сергей же всей своей силой воли старался держать себя в рамка приличного отсутствия интереса к соблазнительной ситуации, но взгляд его предательски нарывался на бесплатное зрелище, каждый раз вызывая улыбку наслаждения на лице Марины, и ревностное покраснение на лице Анжелы. Так, в молчаливой борьбе со своими пороками, они проехали закоулки окраин города, пересекли все светофоры и перекрестки городских магистралей, и приблизились к выездной из города дороге в направлении нужной им деревни.
-А машинка то у тебя не очень, Сергей, вот и подушек безопасности нет, — недобро уточнила Марина.
-А ты откуда это знаешь?
-Справки наводила, а далее дорога все под уклон.
-Не бойся, Марина, я вожу аккуратно, и ты можешь ремнями безопасности пристегнуться.
-Да не помогут они, если что!
-Что ты имеешь в виду, — с заднего сиденья вмешалась в разговор Анжела.
-Я, да так, ничего, просто болтаю о своем. А ты, Сергей, лучше на дорогу смотри, а не на мои ноги. Ранее они могли быть только твоими, теперь все, ты свой выбор сделал.
Марина, не обращая внимания на протестующие взгляды Анжелы, показательно расстегнула две верхние пуговички своей бардовой блузки. Так, что ее белоснежная грудь стала видна водителю вплоть до красных сосков, теряющихся в ее нижнем белье.
-Что-то жарко стало, — как бы оправдываясь, объяснила она свое действие, — ты не бойся, подруга, я не буду приставать к твоему жениху, мне чужого не надо.
-Смотри, Марина, а то высадим у обочины, пешком будешь топать до своей деревни, — пригрозила ей Анжела.
-Дак уже недолго осталось, — таинственно и не понятно, с улыбкой на лице, ответила Марина.
-Вот с этого поворота, еще минут двадцать езды до твоей деревни, вон видишь спуск пошел, — деловито уточнил Сергей.
-Спуск вижу. Еще чуть-чуть. А ты не теряй свой взгляд в моих грудях, Сергей, я просто показала тебе то, от чего ты отказался.
-Я не интересуюсь твоими видами, — оправдался Сергей, — оп, оп, что-то не так.
-Что, дорогой, что не так, — Марина слегка приблизилась к водителю, как бы предоставляя возможность рассмотреть ее лицо.
-Да тормоза, жму, жму, а ничего нет…
-Так ты их что, не проверил перед выездом, дорогой, — опять, не обращая внимания на Анжелу, спросила Марина, еще ближе приблизившись к водителю, — тут тормоза нужны, мы сейчас будем ехать все время вниз, да и ты скорость набрал не малую, спешил наверное от меня побыстрее избавиться.
-Вчера проверял, все было нормально, — машина, ничем не сдерживаемая, неотвратимо набирала скорость, делая управление все сложнее, — девочки держитесь, попробую ручником отработать.
-Ах, извините, забыла сказать, — Марина выпрямилась на своем кресле и безразлично смотрела вперед, — я одного придурка уговорила, и он ночью подрезал тормозной шланг, да так, что б ты выдавил всю жидкость по дороге в городе, а сейчас жидкости уже нет. И еще, он испортил твой ручник, вот такие дела.
-Дура, — вскричала с заднего сиденья перепуганная Анжела, — мы же все убьёмся.
-Да, все убьёмся, — спокойно, без капельки эмоций, подтвердила Марина, — я этого и хотела.
-Марина, зачем, — не выдержав, вскричал Сергей, ему еще удавалось держать на полотне дороги летящую с бешенной скоростью машину и набирающую еще большую скорость.
-Тебе не понять, у меня было предназначенье в жизни, вы его разрушили, и уничтожили мою жизнь. А теперь мы все будем вместе. Анжела сама напросилась на эту ситуацию, а могла и остаться в городе, теперь все, мы всегда будем все вместе втроем. Это судьба!
Последние слова Марины уже никто не слышал. Анжелу, как бесчувственную, мотало на заднем сиденье от одной двери к другой. Сергей еще надеялся, что впереди окажется придорожное грунтовое ответвление и он сможет там снизить скорость, а пока удачно маневрировал на не больших извилинах дороги. Но очередная извилина дороги предоставила неприятный подарок, в виде поломавшегося трактора, оставленного водителем до момента появления помощи. И соответствующие знаки были поставлены на нужных расстояниях, вот только для той скорости, с которой летела машина Сергея, все предупреждения были не видимы и не значимы.
Удар был такой силы, что машина вдавилась в трактор как скомканная бумага, смяв и саму преграду. Шансов выжить не было совсем. Удар слышали все, кто находился в нескольких километрах от аварии. Вскоре там были и сочувствующие граждане, и представители власти, и медики. Но все было уже бесполезно. Одно только хоть чуть-чуть успокаивало, так говорили и думали все свидетели, что смерть была мгновенной, безболезненной, все несчастные были избавлены от мучений.
***
Я не понимаю, зачем на свете есть любовь, если она не приносит радости и счастья. Кто мне это объяснит. Кто?
Да, если Вам интересно, тот придурок, подрезавший тормозной шланг, это Я.
Марина меня обманула. И я, получается, убил ее, и еще двух хороших и молодых людей.
Вместо двух счастливых семейный ячеек, появились три сырых могилы, и много несчастных родственников. И виной этому всему я. Ну как тут держать себя в руках. Я хотел убить себя, я действительно этого заслуживаю, но все-таки я настоящий трус, и не смог этого сделать. Вот теперь заливаю себя алкоголем, может он убьет меня.
Было много цветов. Вернее, цветов было так много, что вся дорога от домов погибших до кладбища была толстым слоем усеяна самыми разными цветами, в цветах было и кладбище, и три могилы. Все трое лежали в закрытых гробах, говорили о том, что погибшие искалечены до неузнаваемости.
Я не хочу оправдываться. Просто хочу рассказать о том, как я стал убийцей и полным идиотом. После нашей странной беседы с Мариной на остановке, я несколько дней терпеливо ждал от нее звонка. И она действительно позвонила. Напомнила мне о призе за послушное поведение и потребовала от меня трудоустройства в любую авто ремонтную мастерскую, с последующим изучением тормозной системы. Я послушно все исполнил, тем более что у меня есть дальний родственник, работающий в такой мастерской. Более двух месяцев я добросовестно изучал рабочее дело и ждал от нее звонка. И она опять мне позвонила. Мы встретились в условленном месте. Она была очень добра со мной. Позволила себя несколько раз поцеловать, правда особой страсти в ее поведении я не почувствовал. А потом выложила свой план. Нет, разговора об убийстве или самоубийстве не было. Она сказала, что Сергей ее сильно обидел, а сейчас разъезжает на своей машине вместе с Анжелой, и не чувствует никакой вины. И ей хочется просто его наказать, например, повредить машину. Она также сказала, что завтра он собирается в автосервис, и надо у него повредить тормоза, так, что б до сервиса он смог доехать, но там машина бы застряла на долго. Я не стал выяснять источник ее такой осведомленности. А ее заявление о том, что после выполнения этого задания она переберется жить ко мне, сделало меня вообще послушным орудием в ее руках. Предвкушая радость быта с моей мечтой, я ночью сделал свое грязное дело. Трудностей почти не было, так как Сергей на ночь оставлял свою машину не на платной автостоянке, а на дороге не далеко от дома. Затем я спокойно ушел домой, навел порядок, приготовил праздничный обед и терпеливо стал дожидаться свою Марину. И она пришла, в закрытом гробу, и я ее убил! Как мне с этим жить дальше?
И, если кого-то интересует, вопрос об интиме, то она и тут меня обманула. Она осталась верной во всем своему Сергею, так и ушла на тот свет его отвергнутой невестой.
Вот и все, я рассматриваю фотографии, где все живы, где я отвергнут, но все же счастлив, так как могу видеть ее и находиться рядом. И что мне может вернуть теперь то время? Да ничто, только отсутствие нынешнего времени, и забытье в бутылке вина, что я и делаю. Можно, конечно, просить прощения у всех, но зачем, если я сам себя простить не могу.