В пути (Глава 3)

10 февраля 1650 г. Мои опасения, к несчастью, оправдались, — умер мой друг Картезий. Какое горе для меня и других людей, его хорошо знавших.
Я нахожусь в Копенгагене и дожидаюсь Эббе. Она задержалась на похоронах Декарта и со дня на день приедет в Копенгаген.

14 февраля 1650 г. Вот она минута счастья, которая обещает обернуться долгими годами семейной радости. Одно только омрачает наш душевный восторг, — смерть нашего дорогого друга, без которого мы не узнали бы друг друга. Нашей идиллии угрожает лишь то, что я до сих пор женат.
Не могу передать словами миг нашей встречи. Нет таких слов, которыми я мог бы его описать. Тому причиной не только то, что миг не равен мере времени, необходимой для описания, ведь он безразмерен. Как будто и не было этих двух неполных месяцев томительного ожидания нашей разлуки. Ты была такая же прекрасная и волнительно желанная, как и в декабрьском королевском замке в Стокгольме. Было такое впечатление, что время остановилось. Только с нами уже не было друга.
Уже в гостинице мы обсудили то, как прошли похороны Декарта, и что послужило причиной его смерти. Моя любимая спросила меня с укором, почему я сам не приехал и не похоронил мэтра? Я попытался ей объяснить то, что в душе не смирился со смертью Рене и для меня он уехал в чужие края. Мы с ним будем переписываться. Если бы я увидел его мертвого, мне было бы трудно жить с сознанием того, что его уже нет. И потом я знал, что ты была рядом с его телом и воздала ему должное. Впрочем, я не оправдываюсь и вины своей с себя не снимаю. Эбба спросила, что если она умрет, я тоже ее не похороню? Я ответил, что ты другое дело, мы с тобой связаны не только интеллектуально и душевно, но и телесно, и поэтому я такое не могу не сделать. Но я умру раньше потому, что я мужчина и ее старше. Эбба со мной не согласилась, заметив, что мы с ней умрем вместе.
— Какой была официальная причина смерти? – я продолжал спрашивать, — а ты, как думаешь, из-за чего он умер?
— Лейб-медик Кристины констатировал смерть как результат тяжелого осложнения на легкие, которые у него и так были с детства слабыми, после острого респираторного заболевания. Я думаю, что его отравили мышьяком. При нашем дворе такие отравления нередко бывают. Разумеется, Кристина к этому не причастна. Иначе, зачем быть покровительницей наук и искусств? Где логика? Все же, несмотря на свой вздорный характер, она умна и увлечена науками и искусствами. Мне жаль королеву. Ее подражание английской Елизавете ее же и погубит, как королеву и как женщину. Вероятно, если это так, если его отравили, то сделали политики одной или другой партии при королеве, чтобы Декарт на нее не влиял. Тогда это могли сделать протестанты во главе с канцлером. В противном случае это могли сделать католики, чтобы подтолкнуть королеву к католичеству. Думаю, и те, и другие были способны на это.
— Как сама Кристина?
— Это ты меня спрашиваешь? Тебе лучше известно, ведь ты с ней проводил время. Я наслышалась того, как вы развлекались, когда я занималась делами в отъезде. Ты остался таким же ветреным, каким и был. Что с тебя взять, — с амурного авантюриста.
— Прости меня любимая, она меня склонила к телесной связи.
— Как легко у тебя все получается. А что мне делать со своей ревностью? Или тоже изменить? Ты согласен, чтобы я изменила тебе с первым встречным? Я не могу этого забыть!
С этими словами она, хлопнув дверью, выбежала из комнаты, которую мы снимали. Я догнал ее на лестнице. Она вырывалась из моих объятий, пока не взяла меня за руки и не сказала: «Не привлекай к нам излишнего внимания, мы не у себя дома и еще не муж и жена. Оставь меня в покое, на время, пока я не забуду обиду и не успокоюсь». Она спустилась по лестнице к двери и вышла из гостиницы. Я чувствовал себя последним негодяем. Чтобы как-то отвлечься от тягостной сцены я чуть не отвязался на одном странном господине, который на меня пристально смотрел. Его странность состояла не только в том, что он был в темной бархатной маске, но и, очевидно, походил на меня. Однако как только мой двойник понял, что обратил на себя мое внимание, то тут же исчез за дверью. Когда я выбежал за ним во двор, то там никого уже не было. Вскоре я забыл о нем: примирение с любимой вытеснило из моего сознания встречу с незнакомцем, так на меня похожим. Эбба мне сказала, что пока меня простила, а там видно будет. Но если я еще раз такое допущу, то больше никогда не увижу ее. Вот так вот. Я согласился.

19 мая 1650 г. Мы живем душа в душу с Эббе. Она порой только скучает по своей северной стране, где любила кутаться в дорогие соболиные и песцовые меха на морозе. Мой отец недавно умер, сделав своей смертью меня герцогом Ларошфуко. Мы с ним уважали друг друга. Но особой любви между нами не было. Он никогда не оказывал мне знаков сердечного расположения. Меня это долго мучило, пока я из намеков и невольно подслушанных разговоров между родителями не сделал вывода о том, что он не мой отец. Я так понял, что моим натуральным отцом был сам король. И все же я благодарен своему названному отцу за то, что он воспитал меня благородным человеком. Теперь я Франсуа VI в моих владениях на юге королевства. С женой мы не живем уже больше 5 лет. У ней есть любовник и она знает, что я знаю. Это достойный человек. Я ее никогда не любил, потому что меня насильно на ней женили. Но и у меня есть моя Эбба. Она о ней знает и мне говорила, что мы друг другу подходим. Вот только Анна-Женевьева, как моя бывшая любовница, косо смотрит на Эббу как на свою дальнюю родственницу, которая увела у нее удобного любовника. Она не прочь возобновить со мной роман. Только если это не будет мешать ее политическим интригам, в которые меня втянула, так что я до сих пор не могу из них выпутаться.
Кристина в курсе, что мы вместе с Эббой, и она в бешенстве, что я предпочел ей, королеве, ее камеристку. Она неправа. Во-первых, мы любим друг друга. А во-вторых, Эбба родовита и является графиней Спарре.
Сейчас мы живем с Эббой в моем дворце в Париже и ждем, когда нас станет больше. К осени Эбба ждет ребенка.

10 июня 1650 г. Волей судьбы я вовлечен в события «Фронды принцев». Но я прекрасно понимаю, что Фронда есть карикатура «Славной революции» наших соседей по ту сторону пролива, ибо ее движущей силой остается игра частных честолюбий и интересов принцев, к которым я имею несчастье принадлежать. Слабость короны и как следствие владычество иностранных временщиков: Анны Австрийской и ее любовника кардинала Мазарини при малолетнем короле Луи XIV Бурбоне привели в расстройство финансы и нарушили государственный порядок в королевстве, что обернулось бедствием для народа. Реакцией на что явилось то, что пришли в движение парижский парламент и мятежная знать. Начались беспорядки. Хотя всесильный министр кардинал Ришелье был моим личным врагом, я все же отдаю ему должное, — при его суровом государственном правлении, когда Луи XIII Справедливый только царствовал, а мы, принцы, были ограничены в своих привилегиях, французы жили относительно спокойно. Про покойного короля Луи XIII могу сказать, что я его люблю не за государственный ум, а за душу художника, за композиторский талант: его Мерлезонский балет и куртуазные песни (airs de cour).
Теперь без охраны Эббе опасно выходить на улицу. Она уже в положении и ей трудно отбиваться от несносных негодяев, когда меня нет рядом. Я занимаюсь, насколько это вообще возможно, примирением враждующих сторон, несмотря на то, что Мазарини не выношу еще больше, чем Ришелье. Последний хотя бы был французом и герцогом. В примирении сторон мне помогает д'Артаньян как агент по щекотливым поручениям Мазарини.
Однако для примирения необходимо, чтобы моя сторона в лице принцев и прочих титулованных особ была освобождена из заточения. Чему я как раз споспешествую, рискуя сам оказаться в темнице. Так что я нахожусь между двух огней. И может так случится, что мне достанется и от чужих, и от своих. Подумать только, французский королевский дом становится «чужим» для своих родственников.
Я вынужден контактировать с герцогиней де Лонгвиль, а не только с ее братом, принцем Конде и прочими сиятельными мятежниками. Эбба иногда кидает подозрительные взгляды на меня из-за моих политических контактов с герцогиней, ведь совсем недавно мы были с ней любовники и у нее от меня есть сын. Ревность обостряется у женщин в период беременности, ибо они нерегулярно занимаются любовью и думают, что их любовники находят утешение на стороне. Мне не до этого и потом я люблю свою любимую полностью, а не частично, платонически или гедонически.
В ближайшие дни придется руководить операцией вызволения из Бастилии герцога де Бофора, этого напыщенного индюка.

14 июня 1650 г. Бофор бежал. Но при побеге мой человек, помогавший Бофору, был пойман. Под пыткой он признался в том, кто руководил освобождением. Шарль предупредил, что ищет меня с приказом короля арестовать как государственного преступника, мятежного принца. Даже при Ришелье так откровенно не покушались на мою свободу. Поручив Эббу своим друзьям при дворе и верным людям во дворце, я скрылся инкогнито в провинции. Со мной мой верный слуга Пьер Мишо.