Утекай

Душевная утечка кристаллизовалась на Рубинштейна, 16. Небо сбрасывало небольшое количество запасенной воды. Под ногами было мокро — шаркал. Капли и крупинки снега разлетались под моим 46-м в уггах. В этих огромных теплых полусапогах в Петербурге в конце ноября ходил, кажется, только я. Ветер залетал во второй двор в Кузнечном, 14. Вылетал на Марата. Сквозило, кажется, и на Лиговском. Порывы аккуратно трепали арматуру на входе в арку на Пушкинской, 19.

Среди мыслей бродили, как тогда казалось, атипичные идеи — дома нужно посадить хурму, черешню, пару вишен, и сходить к зимнему азовскому. Приехал — купил, сходил. В Тамани — да, — здесь нужно сажать деревья, впечатляться морем, ходить к домику Лермонтова и пить вино. Еще, конечно, можно есть рыбу и креветки. Главное — наслаждаться общением с близкими. Был дом — ремонт, — окончание стройки: последние розмахи шпаклевки, укорачивание дверей, покраска труб и потолка. Был палисадник — покупка новой лопаты — перекопка; новый секатор и пила – срезать летние цветы и ветки деревьев. Шторы, тюль. Поставил большую елку и купил гирлянды.

Деревьев насажал давно — на сад. Дом построил. Рожать детей, видимо, нужно в другом городе. Душевный сквозняк, кажется, гонял без устали — хочется, чтобы близкие были здоровы.

Тонкоментальные утечки пытались утилизировать друзья — вином, балагурством, хмельными посиделками и разговорами.

За эти три недели по полулитровому бокалу на тонкой ноге стекали капли спирта — от белого, красного вина; а по рюмкам — самогона и водки в куда большей концентрации.

Расставаясь с домом и ситуацией на время, понимаешь, что душевные утечки терапевтирует Петербург, а силы и вдохновение дарят дом и родные.

Идешь по Тамани (да, по другой — по новой — красивой — не такой, как в детстве) и сердцем ощущаешь — родное!