Глава 23 (Глава 23)

Давайте будем, как быки!

Быкам приказы не понятны,

хлысты им тоже мало внятны,

на головах растут клыки…

Хек — прозвучало не громко, но было услышано всеми и возымело действие на всех. А скорее не сам звук, а то, что он сопровождал.

Мигом установилась тишина. Уже в тишине шмякнулась в снег срубленная голова и простояв несколько секунд, туда же упало обезглавленное тело наемника.

Как вкопанный стал отряд Нены, от страха или от бессмысленности произошедшего вытаращив на нее глаза. Опустили дубины удивленные супротивники. Значительно сбавив темп, почти крадучись подходили еще деревенские. И тоже в молчании. Они явно опешили…

Глядя на гаснувших духом соратников, воительница швырнула им под ноги окровавленный меч и грубо рекомендовала:

— Бросайте оружие.

Затем, с ангельским видом обратившись к хозяевам, произнесла положенные слова:

— Мы пришли с миром…

Пространство в два шага и расчлененка, словно жертвенный алтарь и принесенная на нем жертва разделяли пришельцев и местных. Побросав клинки, инопланетяне уныло смотрели на тело товарища, из которого, дымя, изливалась красная жидкость. На выходе из раны жидкость пульсировала. Пульсация замедлялась и вот толчки прекратились. Кровь уже не текла. Теперь обе стороны наблюдали, как стягивало льдом поверхность образовавшейся лужи. Стоявший мороз не дал впитаться необычной влаге. Узорчатой и яркой была эта корочка на белом покрывале…

Днями позже инопланетные гости видели, как дети землян, жмуря от удовольствия жадные глазки, посасывали кусочки алого льда…

Только что прибывшие и уже пребывавшие здесь деревенские мужчины сбились в плотный ком, лицами внутрь, и о чем-то минут пять приглушенно переговаривались. В это время дети, звеня смеющимися голосами, пытались просунуться у них между ног. Женщины занимались тем, что вытаскивали застревавших сорванцов, отводили в сторону и всячески препятствовали баловству.

Так же внезапно совещательный круг распался, из него вышел представитель. Избранный здоровяк или это был какой-нибудь их староста, подойдя к воительнице, сказал:

— Милости просим. Вы, госпожа, пойдете со мной. И спутников ваших приютят по одному. Избы у нас тесные, а жильцов много, поэтому так.

Нена, открыла рот, чтобы распорядиться насчет трупа, но здоровяк опередил:

— Не беспокойтесь, госпожа, мы сами. Пойдемте.

Нена согласилась, однако, вспомнив о брошенном оружии, остановилась. И снова староста угадал ее мысль:

— Мечи вам вернут, когда решите уйти.

И всё-таки она вырвалась из цепкого обхождения, метнулась к станции, подхватив ее, резко заявила здоровяку:

— Это будет со мной.

Тот лишь пожал плечами, выразив безразличие к непонятному предмету.

«Странные речевые фигуры для дикаря — слишком правильные как бы». — Подумала Нена, следуя за широкой вонючей спиной, на правом плече которой покоилась внушительного размера дубина.

Для каких-то далеко идущих выводов сил не нашлось, доплестись бы уже до жилья и упасть поближе к печке, согреться, уснуть…

Староста распахнул дверь избы, пропустил воительницу вперед. Несмотря на усталость Нена снова замешкалась. Ее остановил смрад, вырвавшийся на улицу вместе с теплом.

Ей показалось, что воздух помещения содержал все, какие есть в природе отвратительные запахи.

На самом деле не все из, так называемых, грязных ароматов были ей неприятны. Например, она любила запах пота в спортзале. Она считала его благородным.

По ее мнению рабочий пот отличается обонятельно от подобных выделений праздности. Конечно, он своеобразно пахнет, но возникающие ассоциации полезны. А именно, образы силы, упорства, стимулируют ее на спортивные достижения. Стимулировали когда-то…

Однако, зловонный, просто из-за наплевательского отношения к личной гигиене человек, вызывал у нее категоричное презрение. Кстати, за время нахождения в крепости она превратила отряд в образец опрятности, чего само собой нелегко было добиться от пиратской вольницы…

«Похоже, что они и в туалет ходят тут же». – в несколько приемов заполнив легкие морозной свежестью, женщина-киборг, наконец, перешагнула порог темноты и зловония.

Мало что видящую со света, кто-то взял ее под руку и провел к очагу. Печь представляла собой сложенный из камня сужающийся к верху колодец. Внутри колодца резвилось пламя. Его оранжевый отсвет плясал на потолке избы.

В полумраке Нена наступила на что-то мягкое. Это были наваленные прямо на земляной пол звериные шкуры. Не только пламя производило шумы. Что являлось источниками сливавшихся звуков, разбираться не хотелось. Когда невидимая рука отпустила, женщина рухнула на дикарскую постель.

На этом как бы и всё. Через минуту она уже спала. И ее не беспокоили оттаявшие на ней одежды, непривычная вонь и прочее… Вначале она растаяла внутренне и согрелась душой. Потом от близости реального огня нагрелась мокрая ткань и стало по-настоящему тепло… Ее люди испытывали аналогичное…

Правда, один раз она всё-таки просыпалась. Даже вскинулась ото сна и вытянув руку отыскала поставленный в изголовье передатчик. Словно порыв ветра испуг улетучился, лишь рука нащупала знакомые конфигурации. Заодно, нога об ногу женщина спихнула сапоги, сдернула перчатки и, заново провалилась в рай…

Обжигая справа, встречный удар скользнул по челюсти. Если бы это было прямое попадание в подбородок, то она тут же и рухнула бы, как взорванная у основания башня. Тревожный симптом. Соперница слишком быстрая, всё время исчезает из поля зрения, успевая при этом потрясти неожиданным тычком.

Нужно загнать гадину в угол и там отмудохать до потери пульса. Опять?! Где эта сука?! Ох! Боль в районе печени на секунду вышибла из реальности. «Я» побывало в сверкающих нейронных сетях. Это болевой шок. Сейчас пройдет. Разорвать дистанцию. Отдышаться. Отступать, отступать…

И тут правое колено взорвалось нестерпимой болью, а сама нога, будто провалилась в яму, туловище полетело вправо и грохнулось об пол. Снова взрыв боли, теперь в левом плече. Эта сука не удовлетворилась, сломав ей ногу, мощнейшим ударом, сделавшим из человеческой ноги заднюю лапу животного, она еще и вырвала руку, наступив на спину беспомощному распластанному телу… От смерти спас уносящий сознание свет…

Кошмарное сновидение, основанное на реальном событии, стало ее навязчивым другом. Не сказать, что оно часто ее навещало, но всегда не вовремя, в самые и без того трудные жизненные моменты.

Кошмар заканчивался обязательным пробуждением с чувством неосознанной тревоги и болью в правом виске. А еще, усиливались фантомные ощущения ампутированных конечностей. Биометаллические протезы, не воспринимавшиеся, как часть организма, словно оживали. Иной раз до такой степени становились рукой и ногой, что она пыталась их почесать.

Дур Ктум мог бы раскошелиться и на супербио, но как всегда пожадничал. С другой стороны, с позиции боевых возможностей — металл выгоднее живой ткани. Протезы не передавали боль и можно пользоваться ими, как щитом, а ударом железного кулака проломить череп. Как русские говорят — и на том спасибо.

Чтобы прошла мигрень, нужно расслабиться, успокоиться, ведь всё хорошо, она жива и здорова, это главное… Нена еще не открывала глаза, решив немного помедитировать, но слабый металлический стук, раздававшийся где-то совсем рядом, мешал ей.

Женщина лежала на правом боку, лицом к печке, ногами к выходу. Левая рука в распрямленном положении покоилась на теле. Она пошевелила пальцами из высокоуглеродистой легированной стали. Раздалось что-то вроде хлопанья крыльев. Да что за хрен! Пришлось приподняться…

Курица! Это была обыкновенная белая курица. Глупая птица взгромоздилась на кибер конечность и клевала торчавшую из рукава кисть — блестевшую в падающем на нее свете. Тук-тук. Курица вскидывала голову. Будто свихнувшийся робот издерганно осматривалась, к чему-то приглядывалась, то одним своим круглым глазом, то другим. Опускала клюв и снова: тук-тук, тук-тук…

— Пошла прочь! – Нена лениво шевельнула рукой, но курица удержалась…

В избе хихикнули, пряча смешок за недовольным квохтаньем. «Наблюдают. – подумала с ухмылкой воительница. — Передатчик?! На месте!» Кому-то показалось смешным ее беспокойное движение в сторону станции, основательно согнавшее курицу. Словно бубенцы на упряжи, зазвенели тонкие голоса.

Приземлившаяся возле ног воительницы пернатая клуша, видно подумала, что смеются над ней и раскудахталась еще громче. Откуда-то из-за пЕчи в бок ей прилетел огрызок полена. Перепугавшись, почти закукарекав, она перелетела через несостоявшийся обед, прошуршала к двери и затихла подальше от опасности.

В построенном наспех доме не хватало освещения. Прямоугольная дыра над входом больше ослепляла, чем освещала. И всё-таки Нена разглядела, что у противоположной стены, укрываясь шкурами, сидела детвора. Сколько их было человек, она не смогла посчитать — обзор частично перекрывал очаг.

Увидев, что гостья смотрит на них, ребятишки, зашикали друг на друга. Полностью спрятавшись в меха, затихли. Как будто им всё равно. Однако, то в одной, то в другой меховой щелке вдруг возникал сверкавший любопытством глаз. Они продолжали наблюдать. Дети: такое у них развлечение – подсматривать за гостями.

В наступившей тишине, если не обращать внимания на потрескивание дров, Нена с радостью отметила, что под шумок стихла и ее головная боль. От мигрени бывает полезно переключиться на что-нибудь другое…

Одежда с лицевой стороны просохла, но оставалась сырой со спины. Женщина перевернулась на левую половину, с удовольствием подставила остывшую поясницу печному жару. Всё не так плохо, поссать бы еще. И пожрать бы не помешало. Но выходить на улицу с мокрой задницей сущий облом.

Спохватившись, она села, подобрала сапоги и поставила ближе к очагу, пристроила на глянец голенищ свои фирменные перчатки. Перевела взгляд на детей, вернее на шерстяные холмики, что они изображали: «Может спросить у них — где сортир?» Но передумала: «Да ну нах! Потерплю пока».

На стенах танцевали отсветы, за стенами завывал ветер. Похоже, зима бесится из-за того, что не способна разрушить, даже этот примитивный уют. «На крайняк сойдет. Уж получше, чем в сугробе. — последнее, о чем думала Нена, засыпая. — Да нет, нам крупно повезло, что дотянули до сюда».

И конечно у нее мелькнула мысль, типа, а где же сами хозяева, то есть родители этих детей. Но чего-то не хватило этой мысли, чтобы перейти в стадию расспросов. А какая, действительно, разница. Особенно сейчас, когда сон вновь становится главной потребностью…

Спи Неночка, спи. Сон, как известно, строитель телесного благополучия и фундамент психического здоровья. Набирайся сил, дорогая. Ведь не смотря на кипу прожитых лет и кучу всего пережитого, всё только начинается. Всё у тебя впереди!