...когда быть мне кошкой

Из показаний Полянского Олега Олеговича (фамилия имя отчество изменены):
…-Да что я могу сказать. Не двор у нас, а какое-то казино открытого типа. Как суббота – так карточные баталии. Как говорится: «рубятся как собаки», часов с трех-четырех дня и до темноты. Приходят даже из соседних домов. И на деньги играют, и на всякий хлам, и на желания. Кто кому должен и сколько, с трудом можно разобраться. Там только под запись, под расписку. Естественно, что и до драки дело могло дойти…
…Нет, сам я в этих играх участия не принимал, я с картами не особо дружу…
…Ну, двадцать пятого, что-то около семи вечера, плюс-минус пять минут, Максим пришел ко мне. Он сказал, что на нем висит карточный долг общей суммой в шестьдесят тысяч рублей, однако у него есть идея, чтобы не платить. Короче, он предложил пари своим оппонентам на вот эти шестьдесят тысяч, что съест живую крысу. Как какую? Какие в подвалах водятся, на помойках, обычную крысу, с хвостом. Дело в том, что Максим уже употреблял крыс и мышей в пищу, однажды он это сделал при мне. Ощущение наблюдать, мягко говоря, не из приятных. Он сказал, что это у него потребность такая, что врачи ему не помогут. Я не врач, я не уточнял. Сказал Максиму только, что его желание на людях продемонстрировать свою особенность, а на самом деле, физиологические отклонения, на людях ни к чему хорошему не приведут. Я пытался отговорить его от такого способа избавиться от всех долгов, думал самому занять эти деньги, чтобы помочь рассчитаться.
Максим сказал тогда, что шила в мешке все равно не утаить, что рано или поздно все равно кто-нибудь узнает о его «рационе». Мол, выполнять кошачью работу ему даже как-то по душе. Так и сказал, что «по душе». Все равно, дескать, кошек уже приучили ко всем этим искусственным вискасам и тому подобной чертовщине так, что от животин лишь когти и клыки остались. Не хищники, а так, декор в квартире, для красоты. А крыс с мышами все равно надо кому-то ловить. Это же инфекция и зараза.

Из показаний Красильникова Станислава Ивановича (фамилия имя отчество изменены):
…-Так вот, пришел Максим ко мне двадцать шестого вечером, часов в пять. Предложил мне выкупить свой долг в двадцать тысяч рублей. Сказал, что готов съесть крысу живьем. Конечно я не поверил, кем надо быть, чтобы поверить в такое предложение? Я сразу подвох почувствовал, думал, меня облапошить собираются, чтобы долг не отдавать.
А у Максима и правда в руках была клетка с крысой, не знаю, откуда он ее приволок. Максим сказал, что поймал ее на помойке. Он сказал, что готов проглотить крысу прямо сейчас. Максим был не один, пришел вместе с Олегом Полянским, это хороший друг его из четвертого подъезда. У Олега была пара пивных бутылок. Одну Маским хотел использовать как запивку, другую предложил мне. Тут мне даже интересно стало. Ну ладно, говорю, давай посмотрим, как ты крысу живьем заглотишь. Понимаете, парню почти тридцатник, а идеи в голове как у самого настоящего малолетки. А мне-то что, за такое шоу не жалко и двадцатку заплатить, почему нет?
Максим открыл клетку, взял крысу в руки, а затем откусил ей голову. Чем-чем, зубами, конечно же. Меня чуть не стошнило в этот момент. Олег вообще отвернулся, наверное, знал, что так будет. До сих пор этот звук в ушах стоит. Ну, когда перегрызаемая кость хрустнула. Я не мог на это смотреть, бросился в туалет, думал не добегу, прямо на полу обделаюсь…

Из показаний Полянского Олега Олеговича (фамилия имя отчество изменены):
Максим отгрыз крысе голову, затем сунул кровоточащую тушку целиком себе в рот. Он не особо и разжевывал, но я слышал его чавканье, видел как работали его челюсти. Как будто кот за обедом, который добычу грызет. Я видел кровь на губах Максима. Это была крысиная кровь. Зрелище просто жуткое. Еще хвост торчал. Фу, блять.
Потом Максим запил крысятину пивом, выдул бутылку одним залпом. Ну да, тут я уже не выдержал, как ни пытался сдержаться, срыгнул прямо на лестничной клетке. Вернулся Стас, велел Максиму убираться ко всем чертям и не показываться ему на глаза. Кажется, у Стаса руки чесались врезать Максиму за то, что тот устроил. Стас назвал Максима долбоебом конченым, по которому психушка плачет. Мол, из-за Максима Стас теперь к мясному не притронется.
А ведь у Максима и подруги-то никогда не было. Он сам не хотел. Гигиена и все такое, ну вы понимаете. Конечно, он делал все, чтобы не оставалось запахов изо рта; когда мы общались, я не чувствовал никакой гадости, которая могла бы намекнуть на крысятину, принятую им недавно. Но я знал, что он мучился из-за своих физиологических отклонений. Что бы Максим ни говорил по этому поводу, как бы ни отшучивался, какую бы выгоду ни старался извлечь таким мерзким образом, он страдал. Сильно страдал…

Из показаний Полянского Олега Олеговича (фамилия имя отчество изменены) без протокола:
…-Страдал потому, что не был готов отличаться от большинства. Вот знаете, кому-то по силам быть не таким как принято, а кто-то просто не выдерживает. Вот Максим однажды не выдержал бы сам. Я бы не удивился, если бы узнал, что он сунул голову в петлю или бы с крыши прыгнул. Я прекрасно понимаю, что он чувствовал в момент употребления этой мерзости. И я понимал это когда стрелял в него. И я ни разу не винил Максима за его слабохарактерность. Это обычный естественный отбор, определяющий жизнеспособность новых видов.
Да, я убил Максима, хорошего, в общем-то, человека, надежного друга, которого еще поискать. Я понимаю, что должен отвечать за содеянное, я готов отвечать по всей строгости закона. Я раскаиваюсь за свое преступление, я хочу просить прощения у матери и отца Максима, хотя их возможное прощение сына им уже не вернет, да и вряд ли поможет.
Единственное, о чем я бы хотел просить правоохранительные органы, определить меня в такое место, где водится как можно больше крыс и мышей…

конец