Любовь - Сука.

РОМАН
ЛЮБОВЬ – СУКА.
Авторы: Мингалеева Виктория Фаизовна.
Мингалеева Гульнара Фаизовна.
Написан в 2009 году.

ПРОЛОГ.
Что мы знаем о любви? Какой она бывает? Чистой, первой, единственной, безответной. Кто знает? Она зарождается в сердце или в разуме? Никто не знает ответы на эти вопросы, кроме Бога. А что бывает, когда люди начинают считать себя Богами? Правильно. Ничего хорошего. Какое право они имеют вмешиваться и изменять чужие судьбы? В истории много примеров того, что это плохо заканчивается и, в первую очередь для этих выскочек. Они говорят, что делают это ради науки но, на самом деле, они преследуют только свои корыстные цели. Стирают память, не зная, что будет дальше. Если забыть всё – любовь умрёт? Почувствуем ли мы что-то? Например, тепло, или чувство защищенности к любимому когда-то человеку, если тебе сотрут память? Об этом и будет этот роман. Любовь преодолеет все преграды, если её захотят забыть? Читайте и делайте выводы.

Первая глава.
Новое изобретение.
— Константин Степанович мы сделали это. У тех добровольцев, на которых мы сегодня испытали с-24 – наш новый прибор по удалению воспоминаний. У нас получилось. Мы сделали настоящее открытие в науке. Человеческий мозг не совершенен. Нервную систему можно подчинить искусственным путём. Её работу можно контролировать. Сейчас их память полностью стёрта. Они не помнят совершенно ничего.
Молодой учёный Иван Петрович Сахаров вмешался в разговор. Он был аспирантом Константина Степановича и, тоже проводил эксперимент.
— А вы смежите вернуть им память?
— скорее всего, нет. Этот процесс необратим в науке – темболее в эксперименте все процессы, на любом этапе, от первого до последнего шага, должен возвращаться к исходной стадии, в случае выхода из-под контроля. И, если это происходит, этот процесс нельзя полностью контролировать. А если что-то пойдёт не так? Мы же можем навредить людям!
— И что вы предлагаете?
— Вещество из мозга этого мальчика может навредить людям.
— Почему вы так думайте, Ваня?
— я думаю, что раз вещество из его мозга стирает память то другое вещество например, кровь, может её восстанавливать. Нам нужно продолжить исследования и, обязательно проверить мою гипотезу. Я уверен, что ещё рано представлять прибор в научном мире. Мы не имеем права ломать чужие судьбы. Как эти добровольцы будут с этим жить? Им всем ведь не меньше 20-ти лет? четверть жизни забыта. Я бы так не смог.
— А разговор и не о тебе. Мы им за это хорошо заплатили.
— зачем им деньги, если они ничего об этом не помнят и не знают.
— Ну, в одном из двух своих утверждений вы заблуждаетесь. Они вели дневники и записывали в них все самые важные подробности своей жизни.
— Но этот прибор меняет личность человека. Мы ещё не проверили, как он влияет на психику. Мыши, которые участвовали в эксперименте стали агрессивными. А как мы все знаем, нервная система мыши и человека сходны по своему строению.
— Они сходны, но не на все 100%.
— Мы могли сделать из этих людей серильных убийц или маньяков. Тех мышей пришлось уничтожить, потому что они на смерть перегрызли шеи своим сородичам.
— Но мыши, это мыши, а люди – это люди. Не нужно смешивать несовместимое. Такое заложено в них природой. Естественный отбор, выживает сильнейший. Так было во все времена, со всеми видами живых организмов. Даже с людьми. Вспомните историю.
— значит, вы хотите, чтобы люди жили по тем же законам? Или принципам, если это выражение вам ближе? Суть от этого не меняется.
— Конечно же, нет! У вас, мой дорогой мальчик, паранойя.
— Но это же логично. Этого не должно произойти. Мы живём в свободной стране и у нас равноправие.
— Это вы, верно, подметили, но, прошу вас, перестаньте паниковать. Этот эксперимент обсалютно законен. Это не повредит человечеству. У нас такие глобальные планы.
— Какие именно? Просветите меня, пожалуйста.
— Мы создали этот прибор, чтобы помочь людям забыть что-то плохое что-то, что мешает им жить полноценной жизнью. Военным, побывавшим в Чечне или других горячих точках. Поможем униженным и оскорблённым людям, получившим серьёзную психологическую травму, чтобы они пошли на поправку.
— я, конечно не доктор психологических наук, как вы, Константин Степанович. Но я думаю, что забыть о проблеме, не значит, её решить. Они могут узнать об этом от своих близких, знакомых, родственников, или, что ещё хуже, от своих обидчиков. И будут испытывать ещё большее психическое напряжение, чем если бы помнили, знали правду. О проблеме с момента её возникновения.
— я с вами не соглашусь. В этом и заключается наша методика лечения этих несчастных. Когда человек не помнит о своих проблемах, он не переживает об их нерешаемости и не прячет, как страус, голову в песок.
— Ваш сарказм не уместен.
— Но давайте вернёмся к главному. Мы хотим распространить с-24 в психиатрических клиниках. И вещество, образующиеся в организме этого мальчика, может помочь в лечении психических заболеваний. В памяти этих людей останутся только те воспоминания, которые мы им оставим. Не больше, не меньше.
— А если с-24 попадёт в руки фанатика, который захочет подчинить своей воле миллионы людей? Получиться хаос. Всемирная война. Разруха. Зомбирование.
— Не делайте поспешных пессимистических выводов, Иван Петрович. Мы делаем своё дело только на пользу окружающим. С нашей помощью будет меньше психически больных людей.
— А с чего вы взяли, что психами не рождаются, а становятся? Почему вы думайте, что дело в травмах? Если родители ребёнка – психически больны, то и ребёнок будет в зоне риска.
— Не один учёный этого точно не знает. Это ваше предположение. Вы ещё молоды, чтобы давать советы.
— Но если вы не нуждаетесь в моём мнении и сомневаетесь в моих профессиональных качествах, как учёного, то я ухожу. Мне надоело, что вы разговаривайте со мной как с первокурсником, а ни как с аспирантом.
— Это ваше мнение. Я ко всем своим сотрудникам отношусь одинаково.
— я уничтожил все черновики по конструкции прибора, потому что это моё изобретение.
— Это дело начал ваш отец, и у меня есть письменное разрешение на использование разработок Петра Степановича заверенное нотариусом это не четно, по отношению к его памяти.
— я – наследник его разработок. Я сам их дорабатывал. Моё разрешение вы не получите.
— Это не проблема.
— Вы не сможете меня заставить.
— Это один из вариантов. Я его не исключаю.
— я обо всём расскажу журналистам, и этот проект заморозят.
— Тогда мне придётся стереть вам память. Я должен донести своё изобретение до людей. А вы мне в этом мешаете. Нужно уметь не останавливаться.
— Почему я раньше не понял. Вы меня просто использовали.
— Не без этого.
— Вы и есть фанатик, которого я боялся. Вы хотите подчинить себе разумы людей.
— я, однажды уже переступал через людей. Друзей, в частности. И теперь не остановлюсь на достигнутом, на полпути.
— значит, это вы вкололи моему отцу вещество? Зачем? Чтобы он вам не мешал? Вы всегда воровали его идеи.
— Может быть. Но, если честно, давайте раскроем все карты. Вы всё равно никогда никому ничего не расскажите. Да. Это я убил твоего отца. Но я доработал вещество. Когда оно постепенно завладеет вашим разумом, вы будете подчиняться моей воле. Представьте, каких высот я могу добиться? А ваш отец просто слишком много знал. Я не рассчитал ему дозу.
— Вы специально его убили!
— Но теперь вы этого не докажите. Ни одна экспертиза не выявит вещество в организме жертвы. Потому что после 3-х доз оно начинает самопроизвольно выделяться в организме, мозгом жертвы. В Вас, пока нет ни одной, и я не знаю, сколько доз нужно вкалывать вам. Ваш отец умер от 10-й.
— у него было больное сердце.
— Вы этого не докажите. Ещё раз повторяю. Он дал согласие на то, чтобы мы испытали вещество на нём.
— Но вы же сказали ему, что состав не изменился!
— я солгал. Да и зачем ему было нужно это знать? Темболее, перед смертью? Он не знал, что я его изменил и добавил психотропные вещества.
— Вы всё хорошо рассчитали. Значит, вы хотите сделать из меня своего слугу? – Вы меня правильно поняли. Вы всегда понимали меня с полуслова. Это спасёт вам вашу жизнь. Но, не память, к сожалению. Андрей, Кирилл, свяжите его, чтобы не дёргался. Пора исправить ошибку, допущенную так неосмотрительно. Вы, Иван Петрович, слишком много знаете. Вы можете, в случае, если я вас не остановлю, разрушить дело всей моей жизни. А я этого не хочу.
— Это дело моего отца, вы его присвоили.
— что ж, его пришлось украсть. Но ваш отец никогда бы не дошёл до моего уровня.
— Да это так. Но только потому, что он не хотел захватывать мир и ломать чужие судьбы. С-24 был создан для лечения и помощи, но ни как ни для вашего всемирного господства.
— Вы слишком много болтаете. Думаю, одной дозы вам будет достаточно. Олечка, шприц.
Он уже был набран. Ивану Петровичу вкололи вещество внутривенно. Он был привязан к стулу в сидячем положении. И не мог сопротивляться. Он просидел так около двух минут с закрытыми глазами. Потом открыл их и, не свойственным себе голосом сказал.
— что вы мне ещё прикажите, хозяин?
И первая судьба уже была загублена.

Вторая глава.
Чужие судьбы. Истории жизни.
7 утра. 10 учёных собрались в лаборатории испытывали новый прибор с-24. Со дня его создания прошло 10 лет.
Иван Петрович Краснов – руководитель эксперимента, работал без сна и отдыха, как заводная машина, потому что не помнил ничего из своей прошлой жизни. У него была одна цель в жизни – улучшать и совершенствовать с-24. Он был хуже наркомана, потому что он не мог от этого умереть. Он жил одной навязчивой идеей до недавнего времени. Как Клод Фрало из произведения Гюго. Только его любовь звали не Эсмиральда, а Юля.
Когда она перевелась к нему в институт из Воронежа, и он стал преподавать у неё психологию, то у него в голове что-то перещёлкнуло, как будто его подменили. Он любил её, как безумный. Его глаза горели неудержимым желанием. Он мечтал о ней, во всех смыслах этого слова. Но у неё был парень Дима, её ровесник. Красивый, умный, юноша.
Иван Петрович пытался его исключить, но связей не хватило. У парня был талант, и его было за что любить. А этого, помешенного на своей работе, почти старика? Нет. Юля в упор его не видела. Он решил скрывать свои чувства. Его можно было только пожалеть, потому что он – уже не человек, а робот. Он каждый месяц в течение десяти лет внутривенно вводили вещество. Иван Петрович совсем не спал. У него совершенно пропала тяга ко сну. Скорее всего, это было побочное действие препарата, содержащегося в веществе. Но он об этом не задумывался. Он не помнил о себе ничего, кроме последних десяти лет жизни.
Он только и делал, что работал. Ингредиенты вещества влияли на его организм так, что он был практически неуязвим. Ему ничего не хотелось. Его ничего не радовало и не привлекало, кроме работы. Он писал диссертации и доклады, становившиеся в дальнейшем бесценными медицинскими трудами, и постоянно совершенствовал с-24.
Он знал о нём всё, потому что этот прибор был его детищем и смыслом жизни выдающего учёного. За это время его прибор был установлен во всех психиатрических клиниках их города.
Иван Петрович, в перерывах между работой над прибором и преподаванием в институте, изучал истории болезни пациентов этих клиник и сделал выводы о том, как прибор на них влияет.
Он исполнял все приказы Константина Степановича и Александра Константиновича, его сына, а тот, в свою очередь, пользовался безграничной властью над ним. Вещество, уже самопроизвольно выделялось в организме Ивана Петровича. Сегодня, когда он довёл своё изобретение до идеала, ему была дана новая установка, а именно, создать вещество химическим путём, чтобы у Александра Константиновича его было неограниченное количество.
Тот мальчик уже стал взрослым парнем и осознавал, какое зло твориться, благодаря его уникальности. Ему было жаль тех людей, чьи судьбы он поломал. Он был пока единственным человеком, чью волю не смог подчинить себе Александр Константинович.
С-24 был усовершенствован и каждый новый пациент автоматически, становился слугой Александра Константиновича. Ему было это на руку. Он мечтал о безграничной власти над чужими судьбами. В то время, когда он был банальным посмешищем, прыщавым очкариком, и объектом насмешек, его более удачливых одноклассников, или тех, кто учились с ним в одной школе. Он мечтал отомстить всем своим обидчикам, и воспользовался представившимся случаем.
Те ребята, что над ним издевались в школе сходили в армию, а Александр Константинович был болен эпилепсией, и его не взяли. Они служили в горячих точках, и должны были пройти психиатрическую экспертизу после службы. В то время её проводил Александр Константинович.
Они его не узнали. Его имя им ничего не сказало. Подумали, просто врач, к тому же, один из лучших в городе. А он, чтобы отомстить, подменил результаты экспертиз, и они отправились на принудительное лечение в психиатрические клиники. Они были первыми испытателями с-24.
Он изменил им психику. Они вылечились от несуществующих у них заболеваний. Александр Константинович дал им установку – убивать. И они убивали. Не важно, своих, или чужих. Убили целый взвод мальчишек, и их расстреляли. Он не щадил никого и любил только свою единственную дочь – Маргариту. Её мама умерла при родах. Она была той самой девушкой, которую он в школе безответно добивался. Он подсыпал ей вещество и, ценой её здоровья, привязал её к себе. Она прожила не долго, хоть он и не желал ей смерти. Он добивался её любви. Она была с ним, а парня, которого она любила по-настоящему, он убил без жалости и, до сих пор в этом не раскаялся.
Дочь – была его копией, циничной и жестокой. Она училась в том же институте и завидовала любви одной парочки – Димы и Юли. Она была влюблена в парня, а Юля ей только мешала. Они не общались, но это ещё больше привлекало Маргариту. Она была одержима Димой. Стены в её комнате были увешены его фотографиями, и, даже на экране её телефона было отредактированное их общее фото. Дима с Юлей учились на втором курсе, а Маргарита на первом, у них не было возможности общаться, даже, если бы Дима с Юлей этого хотели.
А Иван Петрович был старше Юли, но безумно её любил. Завышал ей оценки, пытался заговорить, но ему мешал Дима. Он тоже мечтал избавиться от него, как Маргарита от Юли.
— А кто говорил, что во время стирания памяти – любовь умирает? Это факт. Иван Петрович был влюблён в Юлю. Вывод: Любовь нельзя убить. Но ему была дана ещё одна установка – разрушить отношения Димы и Юли. Ивану Петровичу было это на руку. И, в первый раз за 10 лет, добиваясь поставленной цели, он преследовал свои интересы. Значит, он – не бесчувственный зомби. Только как заставить Диму и Юлю использовать с-24? Он ломал над этим голову не один день и, кажется, нашёл способ. Но он на это не решался, потому что не был уверен в точности своего расчёта.

Третья глава.
Первое предательство.
— Константин Степанович вы меня звали?
— у меня к вам важное дело.
— Какое? Говорите. А то я немного спешу. Дома не ужинал целую неделю. Жена обидится.
— Но сейчас вам будет не до ужинов.
— Почему?
— Присядьте. Сейчас объясню. Нам не хватает добровольцев для испытания с-24. У нас есть только молодые парни и девушки. А людей после сорока у нас нет.
— А что вы хотите от меня? Я – ученый, а не подопытный кролик!
— у нас и так нет подопытных кроликов. Просто мне больше не к кому обратиться.
— Колите себе. Я буду наблюдать.
— Вы не знаете новый состав вещества.
— Назовите мне составляющие. Я оценю их влияние на ваш организм.
— я не могу согласиться на ваше предложение.
— Почему?
— Это мой проект, а вы – только мой заместитель.
— Понятно. Значит, вы не можете тестировать кого-то из группы учёных, работающих над нашим изобретением?
— Могу. Вы подходите лучше всех. Мне нужна ваша помощь.
— я не согласен! А как же мой сын? На кого я его оставлю? А если я умру от сердечного приступа?
— Вы не умрёте, а наоборот, вылечите сердце. Ваш организм помолодеет. Сердце будет лучше качать кровь. Ты же об этом мечтал. Мечтал вернуть себе молодость. В команде кроме нас двоих все от 20 до 25. Они не подходят. Я проводил испытания. Всё надёжно.
— Но, если я буду испытуемым, ты отстранишь меня от изучения материалов и результатов эксперимента в научном мире? Потому что моя работоспособность будет утрачена, исчезнет, если быть точным.
— Это тоже, но у нас нет выбора. Мы должны чем-то пожертвовать.
— Ты хотел сказать, пожертвовать моим здоровьем, умом, и, может быть даже жизнью. Почему ты сам не подставишься?
— Потому что, если со мной что-то случиться проект заморозят, и тогда мы потеряем всё. Я – не ты. Я выдающийся, признанный учёный. И это мне, а не тебе разрешили продолжать работу над прибором.
— я знаю. Но, если бы ты не украл мою диссертацию, на твоём месте был бы я. – Это было давно. Ты до сих пор обижаешься?
— Нет. Ты же мой друг. Да и у меня нет таких организаторских способностей, как у тебя.
— Ну, так ты согласен или нет?
— я согласен. Но ты, в свою очередь обещаешь заботиться о Ване?
— Да. Обещаю.
— Ну, тогда мне нечего терять.
— я сам хотел предложить ему работать с нами.
— Но он же первокурсник?
— Он – талантливый учёный и не важно, сколько ему лет. В некоторых вопросах, он нас двоих вместе взятых превосходит. Сам понимаешь. Кровь молодая, кипит, мозг жаждет работы.
— Он весь в тебя. Мне иногда кажется, что он – твой сын, а не мой.
— Почему ты так думаешь?
— у него твоя улыбка, походка жестикуляция. Да и не похож он на меня. Он волевой и решительный, а я – тряпка. Мы – чужие люди. А к тебе он тянется. – Да тебе это показалось.
— Ага. 20 лет подряд кажется? Ну, это смешно. Посмотри правде в глаза. Всё так и есть. К тому же я знаю, что ты всю жизнь любишь мою жену. Скажи правду. Не притворяйся. Я же не дурак. Поэтому я готов преступить прямо сейчас. Я устал жить в этом обмане.
— сегодня в 14 00 в лаборатории.
Прошёл час. Петра Сергеевича привели в кабинет и связали руки.
— зачем?
— чтобы не дёргался. – Холодным голосом ответил Саша.
— что с тобой?
— Ничего. Хочу сказать вам кое-что напоследок.
— Всмысле?
— Вы сейчас ничего не будите помнить. Я просто хочу объяснить вам свои мотивы. Папа, папа, да, я – ваш сын. А вы что забыли? Как подсунули меня этой бездарности и оставили меня ни с чем? Я просто ждал удачного момента. Я дал вам не один шанс, чтобы всё исправить. Но вы не сказали правду и за это поплатитесь. Я убью вас безжалостно. Именно так как вы заслуживайте.
— Он же любил тебя!
— Мне это было не нужно. Это ты во всём виноват!
— я знаю.
— Поэтому прощайте. – И вколол ему вещество.

Четвёртая глава.
Грустная история Ивана Петровича.
Прошло 10 лет. Слишком долгий срок для человека, принимающего вещество. Но это была только гипотеза. И, на своём примере Иван Петрович доказал, что с-24 не укорачивает жизнь. От его действия человек не умирает, а, наоборот – долго живёт. Откуда было знать молодому учёному, что он сам будет жертвой своего изобретения? Бездушным роботом, выполняющим все приказы своего хозяина? Работал круглые сутки без сна и отдыха?
Иван Петрович не постарел ни на день. На вид ему было 25-26 лет. Но его сильно обкуренный голос, выдавал его истинный возраст – 36 лет. Его жизнь координально изменилась после того, как он стал слугой Александра Константиновича. Ни семьи, ни детей, только работа. Он уже 10 лет преподавал психологию в институте, и именно сейчас его жизнь стала меняться в лучшую сторону. Он влюбился в свою студентку – Юлю Карасову второкурсницу с факультета психологии.
Молодая, красивая, высокая, стройная, брюнетка с чёрными глазами, покорила его сердце, и тут же разбила его на мелкие осколки, потому что не обращала на него внимания. По-настоящему ей нравился её обаятельный однокурсник – Дима Албанов. Он сразу же её приметил. Ещё на автобусной остановке, в день их первой встречи.
Иван Петрович был гениальным психологом и, достаточно умным человеком, чтобы не выдавать своё недовольство перед молодым соперником.
— Да, у Димы было много достоинств. Он красив и молод. Но он не способен любить эту девушку больше, чем я! Моя любовь бессмертна и, если понадобиться, я применю силу. Я гораздо сильнее, чем вы думайте! – Размышлял про себя профессор. Да, он уступал ему в красоте и молодости, но он имел самое сильное оружие для завоевания любви любой девушки, даже такой, как Юля. С-24 – его прибор стирания памяти.
— Ну почему я всё время о ней думаю? Это какое-то новождение. Звериная страсть. Безумие. Но такое приятное безумие.
Иван Петрович рвал и метал. И запустил свой телефон в стену, когда Юля сказала.
— Простите Иван Петрович. Я сегодня не приду на занятия. – И положила трубку. Он раскидал бумаги на столе, разбросал книги и зарыдал от отчаянья и безысходности.
— Она не может любить этого молокососа. Я гораздо лучше. Не так ли? Я умён и красив, богат и одинок. Она будет моей. Я убью Диму. А лучше выгоню из института. Тогда у них не будет времени и возможности встречаться. Он мне не конкурент. Я уверен в своей победе. Он уже проиграл. Я слишком хорошо знаю женщин, чтобы понять, что им действительно нужно. У меня есть связи. Если конечно я смогу уговорить Диму и Юлю испытать на себе с-24. Она всё равно будет либо со мной, либо ни с кем.
Судьба к нему всегда была жестока и несправедлива. Лучше умереть, чем видеть, как они счастливы. А наша первая встреча. Мне её никогда не забыть. От первой пары прошло уже около десяти минут. Неожиданно в дверь аудитории постучали.
— заходите.
— Извините за опоздание. Автобус по дороге сломался. – Я сухо спросил её имя. Она сказала.
— Меня зовут Юля Карасова. – И покраснела ещё больше. Именно это, наверно и привлекло меня в ней.
— Всё. С этого дня вы будите сидеть за этой первой партой, напротив меня.
— Но есть же свободные места, Иван Петрович?
— Нет. Вы будите сидеть там, где я сказал.
— зачем?
— чтобы я точно знал на лекции вы или нет.
— Хорошо, Иван Петрович.
— А вы куда, Дмитрий?
— Вас плохо слышно. Я с Юлей сяду. Можно?
— Да. Конечно.
И молодой человек из третьего ряда пересел за первую парту. –
— я вас исключу.
— за что?
— Пока не за что. Но имейте в виду вы у меня на карандаше.
— Вы, похоже болеете. У вас голос хриплый. Я вас не слышу.
— сперва вытащите наушник из уха. Тогда, может быть, будите лучше слышать? Что?! Больше никто не жалуется на мой голос?! Нет?! Вот и отлично!
— Вас просто все боятся. Вы уже троих исключили и, между прочим, они были на последнем курсе.
— На это была причина.
— Какая?
— Они все завалили экзамен по моему предмету. И вы Дмитрий, можете совсем скоро к ним присоединиться. И отправиться служить в армию.
— Мне 23. Я уже отслужил.
— Ну, тогда ящики разгружать за мизерную зарплату.
— Не дождётесь. Я – лучший в группе.
— Не будьте таким самоуверенным.
— я умею и люблю заваливать. – Передразнил педагога Дима. Все засмеялись. Иван Петрович покраснел, но ничего не ответил на его выходку.
— я могу себе это позволить. Я учу конспекты.
— Посмотрим на завтришнем зачёте!
— Как? Вы же сказали, что он будет через неделю?
— я передумал. И это полностью ваша вина. Дорогие студенты! Можете сказать Албанову за это большое спасибо. Кто завалит, тот будет исключён. Мне кажется, я нашёл противоядие от вашей избирательной глухоты? Не так ли, Дмитрий? И я думаю, вы все услышали меня? И вы, Дмитрий, будите отвечать первым. Зачёт по всем изученным темам. Так что готовьтесь. А вас, Юля, я пока освобождаю. Вы же перевелись из Воронежа и пока не были ни на одной моей лекции. Вам я задам самостоятельную работу.
— спасибо, профессор. Большое спасибо.
— Пожелай мне удачи. – Сказал Дима.
— удачи. С улыбкой сказала Юля.

Пятая глава.
Парень со сломанной судьбой.
— Марат нам пора к профессору. Мы же договорились, что ты к нему поедешь?
— Мама я не хочу туда идти. У меня плохое предчувствие.
— Это твоя очередная отговорка?
— Нет. Мне просто надоело, что ты меня используешь. Ну и что, что я не такой, как все. Что в этом плохого? Я просто другой. И, я скажу тебе ещё одну вещь. Её ты, мама, не понимаешь. Лучше бы я жил с отцом.
— Марат, извинись передо мной, немедленно! Твой отец – лентяй и пьяница. Что бы он дал тебе из того, что дала тебе я? Ничего! И это факт. Жил бы с отцом – сидел бы сейчас в самой вонючей камуналке с тараканами и мышами. Я дала тебе всё, что ты имеешь! Ты должен быть мне благодарен!
— за это ты и так меня каждый день попрекаешь. Я любил отца и не виноват в том, что он умер от пьянки. Зато ты хочешь сдать меня какому-то ненормальному профессору для его опытов.
— Это пойдёт тебе на пользу. Ты сможешь понять, в чём заключается твоя уникальность.
— Это нужно только тебе. Я в этом не нуждаюсь. Я хочу жить обычной жизнью, как мои друзья.
— у тебя их нет.
— Есть. Просто ты не знаешь. Тебе плевать на меня. Ты метаешь от меня избавиться, чтобы хорошо зажить с тем зажравшимся козлом, который тебя вчера подвозил с работы.
— Не кричи на меня! Я – твоя мать. И вправе решать, что для тебя лучше.
— Мама, я не понимаю, за что ты меня ненавидишь? Я, что, чем-то тебя обидел? Или, я просто напоминаю тебе отца? Мама, это жестоко сдавать меня в больницу только потому, что у меня кровь мгновенно сворачивается. И её невозможно взять на анализ. Дело в этом? Ответь.
— Нет. Не в этом.
— А в чём?
— зачем ты стёр память тёте Ане?
— я не хотел этого. Это было давно. Я не знал, что я это умею. Я ещё пешком под стол ходил, когда это произошло. Ей не нужно было зализывать мне рану. Я не знал, что так получиться. Прости меня.
— Нет тебе прощения! Ты сломал ей жизнь!
— И из-за этого нужно ломать её мне?
— Да. Это наказание. Этот профессор сказал, что поможет ей.
— Да плевать ему на неё! Он же учёный. Хочет открытие сделать.
— Даже если это не так. Ты должен исправить то, что натворил. И я не собираюсь отказываться от шанса, который сам идёт в руки.
— я ничего тебе не должен. И это очень большая ошибка, что я – твой сын, а ты – моя мать. Ты меня ненавидишь. Не любишь. И я тебе не нужен.
— Это не так, сынок.
— Это так. К сожалению.
— Всё. Мы приехали. Выходи из машины.
— я никуда не пойду.
— Пойдёшь. А если нет, я сдам тебя в детский дом или интернат.
— сдавай. Хотябы я тебя больше не увижу.
— Ты, правда, этого хочешь?
— А у меня, что, есть выбор, мама?
— Нет. У тебя нет выбора. Пошли. Ты мне надоел.
— Прощай, мама.
— Пошли. Мы опаздываем.
Парень вышел из машины и со злостью со всей силы хлопнул дверью.
— Ты что себе позволяешь? Ты меня позоришь!
Парень тяжело вздохнул и они пошли в больницу. Учёный уже ждал их в своём кабинете.
— Проходите. Молодой человек садитесь напротив меня.
— я постою. – Сказал Марат.
— Разговор будет долгим.
— Мне не привыкать. Часто так с мамой беседую. Долго рассказывать. Так ведь, мама?
Мать промолчала.
— садитесь, Екатерина Сергеевна. Марат ваш дар уникален. Вы сможете спасти тысячи жизней.
— Всех, кроме себя.- С грустью промолвил юноша так тихо, чтобы профессор его не услышал.
— я проклинаю тот день, когда родился на свет.
— Почему?
— Мать меня ненавидит, а отец бросил. Я никому не нужен. Конечно, вы вправе сделать из меня подопытного кролика, марионетку в своей игре. Я не против. Вернее, мне уде плевать.
— Понимаете, мой сын – необычный ребёнок. Он может стирать память.
— Правда?
— Да. У него есть такая необычная способность. Можно я уйду? Я больше не хочу его видеть.
— Проваливай! Я знать тебя больше не хочу. Не мать ты мне больше. – Закричал парень. Сел на стул и закрыл лицо руками, пытаясь скрыть слёзы, стоящие в глазах. Мама вышла. Он не повернул головы, чтобы в последний раз посмотреть на неё. Они никогда больше не увидят друг друга.
Какая судьба ждёт этого парня ещё не известно. Но мать не узнает об этом. Она уже навсегда вычеркнула единственного сына из своей жизни. Железной, бесчувственной, бизнес-леди. Акулы строительного бизнеса их небольшого провинциального городка. Она спускалась по лестнице обсалютно спокойно. Как будто бы сегодня не бросила сына на произвол судьбы. Как будто бы он был обычным ребёнком из толпы. Обидно, что не перевелись ещё на свете такие матери.
— Марат, вы понимаете, что вы – уникальный ребёнок?
— Мне плевать. Делайте что хотите. Мне всё равно некуда идти.
— Подпишите эту бумагу.
— зачем?
— Это формальность чтобы я на законных основаниях мог оставить тебя в больнице.
— Понятно. Вы будите меня изучать?
— Да. Мы тебя положим.
— зачем? Вы же лишите меня моей уникальной способности? – с сарказмом ответил Марат и отвернулся к окну.
— Пройдёмте со мной.
— Куда?
— В вашу комнату.
— А, у меня здесь и своя комната есть?
— Да. Телевизор, компьютер, диван, книги. Какие ты читаешь?
— Фентези про драконов.
— Хорошо. Закажем.
— я хочу спать. Можно я пойду, лягу?
— Можешь. Ложись. Завтра придёт Юлия Николаевна и возьмёт твой анализ.
— Кровь?
— Да.
— у неё не получиться.
— Почему?
— Да она у меня очень быстро сворачивается.
— Ничего. Придумаем что-нибудь.
— Профессор, можно вас спросить?
— Да.
— я смогу жить как все?
— Нет.
— я никогда отсюда не выйду?
— Да. Никогда.
— я согласен. У меня больше нет близких. Мои родители выросли в детдоме. Никого нет.
— совсем никого?
— Да. Отец умер, а мать. Вы же сами видели. Она отказалась от меня.
Парень ушёл в свою комнату. Лёг на диван. Накрыл голову подушкой и закрыл глаза. Прошло 5 лет. Он вырос и стал красивым юношей. Дистанционно выучился на юриста и работал по специальности в этой же клинике. Никто не знал его тайны. Откуда он. Зачем он здесь. За 5 лет к нему все привыкли. И вдруг произошло то, чего он не ожидал. На следующее утро после подписания выгодной для профессора юридической сделки Марат занимался за компьютером и услышал из коридора шаги, скрип каблуков и женский голос в соседней комнате в кабинете профессора.
— Папа, я пришла. Ты просил привести документы. Папа, ты где?
— Ваш отец в лаборатории изучает анализы.
— Марат Артемьев? Ты что здесь делаешь? Я тебя раньше не видела.
— я здесь работаю.
— А почему не в халате?
— с дежурства.
— А кем работаешь?
— Помощник хирурга.
— Понятно. Я – дочь профессора. Меня зовут Маргарита. Приятно познакомиться. А почему ты улыбаешься?
— Просто увидел красивую девушку.
— Очень смешно?
— А я и не смеялся.
— увидел и залыбился как придурок.
— Может, дашь свой телефон?
— Обойдёшься, медбрат.
— Ну, хорошо. Я пошутил. Я – юрист.
— Ну, это уже кое-что. А у меня через неделю зачёт по законам РФ. Позанимаешься со мной сегодня вечером?
— с удовольствием.
— Надеюсь, у тебя есть личный кабинет?
— Нет. Только личная жилая комната.
— Всмысле? Ты здесь живёшь?
— Да. Я детдомовский, а квартиру я свою продал.
Солгал Марат. Ей незачем знать подробности его жизни пятилетней давности. Никто посторонний не должен об этом знать. А я забыть не могу.
— А во сколько ты придёшь?
— В 8 вечера.
— Хорошо. Я хотя бы успею прибраться.
— А что, у тебя грязно?
— Да нет, сносно.
— Ладно. Пока.
— А номер?
— я подумаю, красавчик.
Он улыбнулся. Она ушла. Парень пошёл в свою комнату и лёг на диван.
— Ей лет 18 от силы, но она мне нужна. А если она узнает, кто я, и почему я здесь, она больше не придёт? Мой дар всех отпугивает. За что мне это? За то? Не понимаю! Чем я перед Богом провинился? Я не хотел никому зла. Я уже сломал столько человеческих судеб.

Шестая глава.
А может это любовь?
— Дима собирайся в институт опоздаешь.
— Мама я посплю ещё пять минут.
— Твой отец этого не одобрит. Он – директор института, в котором ты учишься.
— Хорошо, что я подавал документы под твоей фамилией. А то косых взглядов и шепотков за спиной было бы не избежать.
— В этом ты прав. Но только в этом. У тебя пара через 20 минут начинается. А ты ещё, даже не поел.
— В буфете пирожок с соком перехвачу.
— А как же овсянка?
— Мам, ну ты знаешь, как я к кашам отношусь.
— знаю. Ты ни признаешь, ни одну, кроме гречневой.
— На курином бульоне, по твоему рецепту мамочка.
— Когда же ты у меня повзрослеешь и невесту в дом приведёшь? Там, что у тебя на курсе только парни учатся?
— Ты пугаешь меня своими вопросами. Я, ещё слава Богу, с того полюса.
— я не поняла.
— я – натурал говорю, мне девочки нравятся.
— Да я не про то.
— я тебя понял. Девочки тоже есть. Уже с тремя пробовал встречаться. Ну что я с собою сделаю, если влюбиться не могу. Пообщаюсь. Потусуем вместе по клубам. А потом всё. Симпатия проходит.
— странные вы, современная молодёжь. Вот в наше время.
— Мама, не начинай. Слышал тысячу раз. За ручку ходили, цветочки дарили. А в наше время на это существует контакт. Написал в СП и всё. Все друзья знают и все довольны.
— сынок найди девушку. Я внуков хочу успеть понянчить.
— успеешь. Обещаю. С этого дня буду искать во все глаза.
— Опять шутишь?
— Нет. Я обсалютно серьёзно.
Парень улыбнулся. Снял телефон с зарядки. Чмокнул маму в щёку, натянул на плечи рюкзак, и вышел из дома. Автобусная остановка была через дорогу.
— Ладно, пройдусь пешком. Не хочу сегодня в автобусе трястись. Погода хорошая. Солнышко светит, ветерок.
И пошёл в институт. Закурив «Винстон» за углом дома чтобы мама в окно не спалила. В ушах играла любимая песня. Жизнь била ключом. В запасе ещё минут 10. И вот она, долгожданная встреча.
Он сразу приметил высокую брюнетку в лёгкой весенней куртке зелёного цвета. Его сердце дрогнуло. Он хотел подойти, познакомиться, но она уже села в автобус и исчезла за поворотом.
— Всегда же на этом автобусе на учёбу добираюсь. Теперь, где я найду эту прекрасную незнакомку? – Думал Дима, нервно затягиваясь еще одной сигаретой.
— чёрт меня дёрнул изменить что-то в накатанной колее жизни. Ну а теперь уже позняк метаться. Хотя этот автобус ходит только до универа. Врятли ей нужно на кладбище с сумкой в руках. Сто пудов студентка. Я её найду, или я – не Дима Албанов – мачо и сердцеед нашего универа!
Он зашёл в аудиторию. Сел на своё место – парту у окна в третьем ряду справа. Достал тетрадь, ручку, но из головы не выходило утреннее происшествие. Остановка. Девушка. Её глаза и улыбка.
— А может это любовь?
Думал парень и ждал начала лекции. Мама никогда не даёт ему забыть, кто его отец. Такой известный. Всеми уважаемый человек. А он всё время подводит семью и заставляет родителей краснеть на встречах с преподавателями.
— чего тебе не хватает? За учёбу давно заплачено. Учись, знай. А ты – нет. Тусовки, гулянки, пьянки по клубам с девчонками на один день. Неблагодарный щенок! Я столько в тебя вложил. Английский, карате, тачки, деньги на развлечения. Ты не оправдал моих надежд. Ты – единственный наследник такого большого бизнеса и положения. А ты занялся психологией. И куда ты пойдёшь работать? В школу?
— Не ори на меня! Это моя жизнь. Мой выбор. Мне это интересно.
— На это не проживёшь! Темболее в Москве. Темболее с твоими запросами.
— я не просил тебя давать мне то, что я имею.
— Ты – неблагодарный мальчишка! Живёшь только в своё удовольствие и совсем не думаешь о будущем.
— Как хочу, так и живу. С кем хочу с тем и общаюсь. Это мои друзья, моя молодость, тебе не понять.
— Конечно. Где мне тебя понять транжиру и бездельника? Многие не имеют и десятой доли того, что есть у тебя. У тебя пятый смартфон за месяц. Ты раздариваешь их своим друзьям. Третий ноутбук, на который ты уже пиво пролил. Я оплачиваю все твои долги. Мне надоело, что ты сидишь у меня на шее.
— я был в армии.
— Это только одна из школ жизни. Их куда больше чем ты можешь себе представить.
— А какие ещё?
— Школа тюрьма кладбище!
— Нашёл чем меня пугать.
— Да ты жизни-то не живал. Привык жить на всём готовом.
— И что ты мне предлагаешь?
— сдашь все хвосты – получишь финансирование. Не сдашь – твои карточки, и счета будут заморожены.
— Решил меня купить?
— Ты падкий на бабло. Сам придёшь.
— И не подумаю!
— Посмотрим. Мама тебя не потянет. Она – простая медсестра в краевой больнице.
— Плевать. Она меня хотя бы любит таким, какой я есть, а не лепит из меня неизвестно что. Ты хочешь, чтобы я жил твоими мечтами, но этого не будет, папа!
И Дима в тот же вечер собрал свои вещи и переехал жить к матери на другой конец города.
— я так соскучилась, Дима! Мы не виделись 10 лет. С тех пор как твой отец лишил меня родительских прав. Тебе тогда было 12 лет. Я ждала твоего возвращения домой каждый день. Так и жила одна. Материнское сердце не обманешь. Я знала. Я верила, что ты вернёшься.
— Мама, я уже взрослый. Не суетись. Ты же сама сказала – 10 лет прошло. Взгляды на жизнь у меня изменились. Я работу нашёл. Охранником в магазин устроился. Ночью буду работать, а днём учиться.
— А когда ты будешь спать?
— Мам, полстраны живёт в таком темпе и ничего. Никто не жалуется.
— Ты простил меня за то, что все эти 10 лет меня не было рядом с тобой?
— я не обижался. Я понял, какой тиран мой отец и понимаю тебя. Почему ты от него ушла. Счастье заключается не в богатстве. Не в деньгах и связях. А в любви и уважении друг к другу. Этого не было в ваших с ним отношениях. Он тебя не ценил. Поэтому и променял на эту безмозглую курицу – мою молоденькую мачеху. Его бывшую секретаршу. Она мне ровесница – всего на 5 лет старше. Она с ним только ради денег. А он думает, что он – мачо, раз такая дама-бомба на него посмотрела. Он же деньгами сорил, когда её завоёвывал. А она провинциалка. Своего шанса не упустила. Молодец, девчонка! Знает свои сильные стороны и мастерски скрывает недостатки.
Он заперся в своей комнате. Его мысли путались. А Юля в это время уже крепко спала в обнимку с его подарком – плюшевым медведем, который они выиграли, стреляя в парке аттракционов по мишеням.

Седьмая глава.
Я тоже тебя люблю.
— Девушка стойте! Без студенческого билета я вас не пропущу!
— Вот. Смотри.
На лавочке сидели Дима и Юля. Парень внимательно наблюдал за происходящим, а потом усмехнулся и сказал.
– Вот дура богатенькая. Никакого уважения к старшим. Дядя Петя за порядком следит, чужих в здание не пускает. А она ему нахамила. Такую неотёсанную хамку ни один парень не выберет.
— Наверное, ты прав, Дима.
— Так. Значит, его зовут Дима? – сказала Маргарита, смотрясь в зеркало в фае института. – Симпатичный мальчик. А кто это с ним? Его девушка? Я всё равно его отобью. Он всё равно будет моим. – Как заведённая повторяла Маргарита.
— я люблю тебя! Ты мой! Написала в своём статусе в контакте девушка. Дима ещё не знал об этом. Потому что не добавлял в друзья надоедливую посетительницу своей странички в вк. Он сам на её страницу не заходил. И не нашёл ничего лучше, чем убрать Маргариту в чёрный список и ограничить ей возможность писать себе на стену и в личные сообщения. Вот она, какая странная. Можно сказать собачья любовь.

Восьмая глава.
Дыма без огня не бывает.
— Откуда букет?
— света подарила. У меня же сегодня День рождения.
— Не обманывай меня, Юля! Я видел собственными глазами, как Иван Петрович покупал этот букет в цветочном магазине рядом с твоим домом. На деньги потянуло! Хорошо. Открою тебе секрет. Я тоже не бедняк. Мой отец – директор этого института. И моя фамилия не Албанов, а Аликин. Я тебе сразу не сказал, потому что хотел понять, кого ты любишь, меня или деньги моего отца?
— О чём ты?
— Не прикидывайся дурой. Ты хочешь быть с ним? На мужиков постарше потянуло? Они же опытнее в пастели. Поэтому мне не даёшь?
Они разошлись. Юля проплакала всю ночь и порезала на мелкие кусочки все их общие фотографии.
— Ты любишь Маргариту? Ну и будьте счастливы! Да таких Дим у меня ещё десяток будет. Я что на помойке себя нашла? Рискнул на меня орать? Ни на ту напал.
А Маргарита была счастлива. В тот же вечер Дима зашёл в контакт разблокировал Маргариту и подтвердил на своей странице её статус. Между ними завязалась переписка, и они общались до утра. Он предложил ей встретиться на следующий день, чтобы познакомить с друзьями. Они были в шоке и не понимали, какая муха его укусила. Дима был близок к отчислению.
Юля согласилась на предложение профессора испытать на себе с-24. Дима согласился на уговоры Маргариты и тоже испытал на себе с-24. В тот же день они прошли мимо друг друга, но ничего не почувствовали. План Ивана Петровича сработал. Марат об этом узнал и решил всё исправить. Он написал в сети Диме и юле. Приходи на нашу крышу. Они пришли туда. Марат стоял на карнизе и лезвием пустил кровь. Та моментально свернулась. Дима и Юля, снова любили друг друга. Маргарита подбежала к Диме, но он оттолкнул её.
— что ты со мной сделала? Я чуть не сошёл с ума.
— Ты – мой потому что я так хочу.
— Нет. Я люблю Юлю.
Они запустили в небо воздушный шарик. Маргарита увидела с крыши мёртвого Марата.
— что я наделала?! Он же любил меня! – И вскрыла вены его ножом. Иван Петрович застрелился в своей квартире.
— Дима мы чуть друг друга не потеряли.
— я знаю. Но всё закончилось.
В этой ситуации мне жаль только Марата. Он один пожертвовал собой ради их счастья. Мой вам совет. Берегите свою любовь. Цените то, что имеете. Будьте счастливы. Конец.