Часть вторая (Глава 2)

Отец Сергий начал с того, что предложил нам с Любавой покреститься, причаститься, и исповедаться. На мой логичный вопрос, — а зачем нам это необходимо для нашего фильма, ответ выдался сверх эмоциональным.
— Вы же вышли на тропу войны с тёмными силами, — выдвинулся вперёд отец Сергий со своего места в холле бизнес-центра, — и при этом вы никак не защищены. Тёмные силы зря терять времени не будут. Вы и сами не заметите, как окажетесь пойманными в их коварные сети. А если вы будете находиться под защитой церкви, то вам никакая нечисть не грозит.
— Но мы вовсе не собираемся ни с кем воевать, — попытался я объяснить отцу Сергию наши планы, — мы хотим снять фильм о духовных семейных ценностях, и никакой агрессии в нашем фильме не должно быть.
— При чём тут фильм, — отец Сергий гнул свою линию, — вы и без фильма подвергаетесь ежедневной опасности быть втянутыми бесами в их грязные дела. А защита от их нападения только одна, — крещение, причастие, и исповедование. Представьте, что вы вышли биться с врагами без кольчуги, щита и меча? Вас же моментально убьют! Вот чтобы вас не убили, надо обязательно обеспечить себе защиту, и я вам говорю, как это правильно сделать.
Лично у меня никакого желания вступать в полемику не было. Я не собирался ни причащаться, ни исповедоваться. На мой скромный взгляд, если не хочешь быть втянутым в неприятности, — просто избегай их и всё. Но объяснить это сидящему перед нами воинственно настроено священнику в штатском мне показалась непосильной задачей.
— Наша идея такова, — пытался я перевести разговор в нужное нам русло, — мы снимаем фильм о духовных ценностях, и нам нужен священнослужитель, который выскажет для широкой аудитории взгляд церкви на эти ценности.
— Вы представляете себе, что такое духовное кино, духовная литература, духовная жизнь? – в вопросе отца Сергия послышалась тонкая ирония по отношению к нам.
— Вот мы к Вам за этим и пришли, — высказала своё отношение к происходящему Любава, — нам сказали, что у Вас есть для нас флешка с набором фильмов.
— Флешка у меня есть, — это было первое и последнее согласие отца Сергия с нашими словами, — и я вам её сейчас передам. Но мой вам совет, не снимайте ничего пока не просмотрите несколько фильмов и не прочитаете несколько книг. Не говоря о том, о чём я вас уже предупреждал.
С этими словами отец Сергий встал со своего места, вынул из правого кармана брюк флешку и положил её передо мной на столик. Я взял флешку и некоторое время крутил её в руках. Ещё до встречи с отцом Сергием я прочитал записки одного монаха, который жил во Псково-Печорском монастыре. По своему образованию юноша был режиссёром кино, но выбрал другой жизненный путь. В своих записках он выражал своё отношение к Богу, к молитвам, к монахам, к нашей жизни вообще. Ничего нового я для себя не открыл, разве что порядок жизни в монастыре. Всё остальное было довольно банально и предсказуемо. Шёл рассказа о конкретной ситуации, выйти из которой помогало только или Божье провидение, или молитвы. В чём сила молитвы, автор так и не смог толком объяснить. Надо молиться, и всё у вас получится. Про то, что сбываются искренние намерения, не зависимо от того, молишься при этом, или нет, автор явно не знал. Но молился он всегда искренне, так что его намерения всегда сбывались. Читать другие книги на эту тему мне не захотелось. Я подозревал, что и духовное кино будет такого уровня. Вот только говорить сейчас об этом вслух мне не хотелось.
— Ну так, что вы решили, — обратился отец Сергий ко мне и Любаве, — можете прийти ко мне в приход. Я вас и исповедую, и причащу.
— Спасибо! – Любава поморщилась, не скрывая своего отношения к предложению Сергея, — я, пожалуй, воздержусь.
— Скажите, Сергей, — неожиданно для самого себя спросил я, — а как Вы стали священником? Вы же пришли в церковь не сразу?
— Не важно, как я пришёл, — отец Сергий заёрзал на месте, — важно, что пришёл. Вы сейчас повторяете мою ошибку молодости.
— Какую именно? – мне внезапно стало интересно, что же сейчас мы с Любавой делаем не то.
— У меня есть старший брат, — охотно стал нас просвещать Сергей, — и он много пил. Пил страшно, по-чёрному. Мне тогда было двадцать восемь лет, и я работал мотористом на катере. Понятно, что окружение было соответствующее. Пили все мои знакомые. Но меру знали. А брат спивался на глазах, и ни что ему не помогало. Он и подшивался, и в клинику ложился. Но всё это было временно. А потом срывался в очередной запой. И вот когда уже мы готовы были с ними попрощаться навсегда, кто-то посоветовал нам отвезти его в церковь. — Где я был в то время, и где церковь? – Сергей развёл руки в стороны, чтобы мы с Любавой легче могли это себе представить. Не знаю, как Любава, я и не пытался делать этого. Для меня церковь всегда состояла из двух частей, — религиозной и финансовой. Вера, на мой скромный взгляд, анализу не подлежит, каждый человек волен сам верить или не верить во что угодно, а вот принимать церковь как финансовую организацию я категорически отказываюсь. Что касается Любавы, то она по своему миропониманию склонялась к буддизму.
— Но меня всё-таки убедили сводить брата в церковь, — продолжал тем временем отец Сергий, вернув руки на место, — и, пока брата моего исповедовали, ко мне подошли местные бабушки. И стали меня уговаривать самому и исповедаться, и причаститься. Я от них только отмахивался, как вы сейчас от меня. Но когда я увидел, что стало с моим братом, я сразу пошёл на исповедь.
— Он сразу бросил пить? – спросил я, перестав вращать флешку.
— Бросил. Как отрезало! Навсегда, — Сергей выложил перед нами самый веский аргумент в свою пользу, — и до сих пор не пьёт. Вот что значит провидение Божие!
— Вы только этим объясняете его отказ от алкоголя? – Любава задала вопрос, заранее зная ответ.
— Конечно, а чем же ещё его можно объяснить? – Сергей удивился нашей наивности, — как только человек исповедуется и причастится, его жизнь тут же меняется к лучшему.
В моей голове пронеслась мысль о десятках тысячах русских крестьян, живших в избах, которые отапливались по-чёрному. Судя по словам Сергея, они не исповедовались и не причащались, если их жизнь к лучшему не менялась. Однако вслух сказал совсем другое.
— Сбывается только искреннее внутреннее намерение, — при этих словах отец Сергий вздрогнул, как от удара, — если этого не будет, то никогда и ничего у человека не получится.
— Откуда Вы взяли эту глупость, молодой человек, — было видно, что я задел Сергея всерьёз.
— Из одной умой книги, — я посмотрел Сергею прямо в глаза, — могу Вам посоветовать её прочитать.
— Знания мешают вере, — выдал Сергей ещё одну интересную мысль, которую я точно никогда не забуду.
— Не соглашусь, — ответил я, не желая вступать в спор. Мне и так всё было ясно. Судя по внешнему виду Любавы, ей всё стало ясно намного раньше.
— Ну, я вижу, вы совсем не готовы к тому, чтобы встать на путь истинный, ну, да ладно, —
Отец Сергий встал со своего места, дав понять, что аудиенция окончена, — но вы ещё вспомните мои слова, вот увидите.
— Спасибо Вам большое, что уделили нам время, — произнесла Любава не без ехидства, которое отец Сергий, судя по всему, просто не заметил.
Я протянул Сергею руку. Он крепко пожал её, а потом перекрестил на с Любавой. Мы вышли из бизнес-центра и некоторое время шли молча. Первой нарушила молчание Любава.
— После Индии я поняла, что нет никакой лучшей религии для меня, чем буддизм. Ниже ступенью стоит мусульманство, а христианство на первой ступени развития человечества. Вот почему русских за границей считают варварами? Потому что ведут себя так агрессивно, как отец Сергий! Он воин по своей сути, и, если нет настоящих врагов, он их себе тут же придумает. Вот я совершенно не такая, — тут Любава широко улыбнулась своим мыслям, — я всегда нахожусь в состоянии покоя, и ни в какие схватки с тёмными силами вступать не собираюсь.
— Отец Сергий нам не подходит, — я не стал отвечать на слова Любавы, меня занимал главный вопрос, — надо рассказать об этом Александру.
— Вы позвоните ему, — спросила у меня Любава, — или я ему позвоню?
— Позвоню, — скромно согласился я, — надо попросить Александра найти нам другого служителя культа.
Кстати, флешка, которую передал нам отец Сергий, до сих пор находится у меня дома, и Александр всякий раз напоминает мне вернуть её владельцу. Я, разумеется, с Александром соглашаюсь, и через пару минут об этом забываю. Так что, когда флешка вернётся к хозяину, никто сказать точно не может.
Александр в очередной раз обзвонил своих знакомых в поисках нужного нам человека. И вот, вскоре после Нового Года, в январе, нам организовали встречу с Игорем Альбертовичем Ивониным. Он был не просто священником, а протодиаконом. Священников в Питере и области около тысячи двухсот. А протодиаконов всего пятьдесят один. Поэтому Игорь Альбертович был занят намного больше, чем отец Сергий. Но всё-таки он нашёл для нас время.
Храм, в котором служит Игорь Альбертович, находится недалеко от станции метро «Пионерская». Мы договорились встретиться на выходе из метро. До храма идти пешком всего пять минут. Внешне храм кажется миниатюрным на фоне строящихся и уже построенных домов. Что не мешает ему оставаться таким же величественным, как и в год своей постройки. Нас отец Игорь ждал в помещении, которое он сам называл библиотекой.
Помещалась библиотека, как мне показалось, в соединённых вместе строительных фургончиках. В одном из них стояли две книжные полки, заставленные церковной литературой. В центре стояли три длинных стола буквой П. На одной стене висел портрет Патриарха Всея Руси. В углу находилась мойка и рядом с ней микроволновая печь. Первым слово взял Александр.
— Во-первых, большое спасибо, Игорь Альбертович, что согласились нас принять и выкроили для нас своё время, — Александр, как всегда подходил к теме нашей беседы издалека, — и у меня к Вам сразу такая просьба: Вы не будете возражать, если мы эту нашу с Вами беседу запишем на диктофон?
В моём мозгу тут же пронеслась встреча Штирлица и Бормана в машине. Штирлиц записывал слова Бормана, не спрашивая у того на это разрешение. Диктофон, который Александр достал из своей сумки, как я подозреваю, уже был включён. Внешне он ничем не напоминал тот, которым пользовался Штирлиц, но ситуация лично мне показалась забавной. Отец Игорь отнёсся к новаторскому предложению Александра спокойно.
— Делайте то, что считаете нужным, — улыбнулся Игорь Альбертович, — у меня дочь занимается производством нечто подобного. Слово монтаж, — одно из самых употребляемых ею.
— Вы совершенно правы, — Александр был доволен таким началом беседы, — монтаж нам будет просто необходим. Разрешите, я ещё раз представлю Вам нас. Вот это Андрей, — Александр кивнул на меня, хотя кроме Любавы, других незнакомых людей в комнате не было, и, стало быть, только меня можно было назвать мужским именем.
— Андрей замечательный поэт и автор сценария к нашим будущим фильма, Любава наш режиссёр, а я скромный оператор. Давайте мы построим беседу с Вами так: Андрей, как автор сценария, выскажет Вам свои пожелания, а Вы ответите на них. Я уверен, что в процессе беседы мы найдём общий язык.
О том, что Александр сам не станет говорить про наши задумки, я догадался давно. Из нас троих я быстрее изложу суть дела прямым текстом, и, если что-то мне не понравится, сразу дам об этом знать. Отец Игорь об этом не знал, он просто посмотрел в мою сторону, но тут же встал с места.
— Прошу прощения, я забыл предложить Вам выпить по чашечке кофе или чая.
— Ну, что Вы, это явно лишнее, — попробовал отказаться за нас за всех Александр, но не нашёл у своих коллег поддержки в этом вопросе.
— Я с удовольствием выпью чашечку чая, — покачала головой Любава, — на улице достаточно прохладно, и согреть себя изнутри ничуть не помешало бы.
— Если изнутри, так уж лучше бы водки, — вслух помечтал я, на что отец Игорь отреагировал неожиданно для нас.
— Про водку не скажу, — Игорь Альбертович наливал кипяток в одну из чашек, стоящих на столике, — мне приходится часто бывать в Японии, так вот я вам скажу, гости дорогие, что сакэ греет очень даже хорошо изнутри.
Мы с Александром переглянулись. Шансы на то, что мы будем снимать именно Игоря Альбертовича, выросли на наших глазах почти что вдвое.
— Андрей, Вам что налить, кофе или чай, — обратился ко мне отец Игорь.
— Чай, и если можно, чёрный.
— А мне зелёный, — попросила сидевшая справа от меня Любава.
— Слава Богу, у нас есть и чёрный чай, и зелёный, — отец Игорь положил чайные пакетику в чашки, и поставил чашки перед нами на стол. Себе он сделал чашку растворимого кофе. Александр стойким оловянным солдатиком следил за аппаратурой.
— У нас возникла идея снять серию фильмов на духовные темы, — начал я нашу деловую беседу, — и по мере написания сценария у меня появилась мысль о том, что в кадре очень хорошо будет смотреться священнослужитель. Он изложит взгляд Церкви на конкретный вопрос, который мы будем освещать. Игорь Альбертович, — обратился я к любителю сакэ, — Вы не видели такой фильм «Любить», снятый в 1965 году режиссёром Юрием Каликом?
— Нет, — отец Игорь отрицательно покачал головой, — я такого фильма не видел.
— В нём впервые перед широкой зрительской аудиторией появился Александр Мень.
— Александр Мень? – удивился отец Игорь и отставил в сторону чашку с кофе, — а кого он там играл?
— Он там был самим собой, — продолжал я рассказ о кино, которое не выходило у меня из головы, — вообще, в этом фильме использованы все кинематографические приёмы. Документальные съёмки, игровые эпизоды, монологи Александра Меня, цитаты из Библии. Неудивительно, что фильм был положен на полку и его выпустили в широкий прокат только во время перестройки.
— Когда, говорите, Андрей, фильм был снят?
— В 1965 году.
— Да, для того времени это было довольно смело, показать священника в кадре, — согласился со мной Игорь Альбертович.
— Вот и у меня возникла такая мысль, — повторить этот же приём. Поэтому мы и ищем того священнослужителя, который согласится на съёмки в нашем фильме.
— То есть меня? – мысль появиться на большом экране Игорю Альбертовичу явно понравилась.
— Если Вы не возражаете, — уточнил Александр.
— Я нет, — довольным голосом ответил ему отец Игорь, — где и когда вы хотите меня снимать?
В итоге мы проговорили больше часа. По сравнению с отцом Сергием Игорь Альбертович оказался интересным собеседником. У него было не одно высшее образование, он побывал в нескольких странах, и, что самое важное, он не говорил общими фразами. Где-то в голове у меня засела мысль, что его взгляды на жизнь могут расходиться с взглядами церковной верхушки. Похоже, что такая мысль посетила и Александра, потому что он задал вопрос отцу Игорю, не слишком ли свободолюбивые у того взгляды, и не было ли у отца Игоря каких-либо неприятностей.
Игорь Альбертович ответил, что взгляды его, пожалуй, отличаются от большинства его коллег, но он не берётся утверждать, что они ему приносят какие-либо неприятности. Из чего можно было сделать вывод, что эти самые неприятности его всё-таки настигали. Но развивать эту тему мы благоразумно не стали. Для нас она была явно лишней.
Мы вышли на улицу в приподнятом настроении. В том, что мы нашли нужного нам человека, ни у кого из нас не было ни малейшего сомнения.
— Я так понимаю, Андрей, — обратился ко мне Александр, — всё теперь зависит от сакэ. Если я правильно понял, то Игорь Альбертович живёт недалеко от Вашего дома.
Действительно, отец Игорь жил всего в пяти остановках автобуса от моей. Но напрашиваться домой к нему было явно рано. Главный итог встречи заключался в том, что мы получили принципиальное согласие Игоря Альбертовича на съёмки. Оставалось только договориться о месте и времени встречи.
С местом встречи стало ясно сразу. Отец Игорь готов был играть самого себя в той самой библиотеке, где мы с ним и познакомились. Время начала съёмки пока оставалось неизвестным, так что у меня было время придумать темы для Игоря Альбертовича. То есть подготовить вопросы, на которые он будет давать развёрнутые ответы. Чтобы понять самому, что же надо нам для фильма, я стал внимательно слушать запись нашей беседы, которую мне любезно прислал Александр.
Не прослушав и половины, я понял, что все мои сценарии, написанные раньше, никуда не годятся. Отец Игорь говорил намного глубже и интереснее, чем те высказывания, которые я выбрал из интернета. Но переписывать сценарии не было никакого смысла. Надо было писать всё заново, основываясь на высказываниях Игоря Альбертовича. Говорить об этом Любаве и Александру я не стал. Им проще было показать новый сценарий для съёмки.
Вопросы были подготовлены. Я не видел смысла писать больше десяти. Хотя, если была бы такая возможность, то я Игоря Альбертовича записывал бы весь день. Такой ходячей энциклопедии мне ещё не приходилось встречать. Если говорить о духовных ценностях, разумеется. А говорить много отец Игорь любит. Он знает цену слова не понаслышке, и сам отлично словом владеет. Но, как оказалось впоследствии, не перед телекамерой.
К сожалению, Игорь Альбертович назначил съёмку на 8 марта. Да ещё и на девять часов утра. Я в этот день и в это время находился далеко от места съёмки и никак не мог на ней присутствовать. Сначала я не придавал большого значения своему отсутствию на съёмочной площадке, но, увидев отснятый материал, понял, что ошибся. Меня там явно не хватало.