Часть первая (Глава 1)

Сняться в кино может абсолютно любой человек. Для этого не надо заканчивать специальных курсов, театральных высших учебных заведений, участвовать в самодеятельности. Достаточно грамотной операторской работы и замысла режиссёра. А дальше тебя снимают под определённым ракурсом, скрывая твои недостатки. Например, снимают тебя снизу, и ты кажешься выше ростом. В отдельных сценах тебя заменяют дублёр или каскадёр. И при монтаже картины тебя озвучивает один артист, другой за тебя поёт. И на экране герой красавец, который в реальной жизни не умеет делать ничего, что он демонстрирует в кадре. Такой вот вид искусства.
Конечно, такое бывает крайне редко. Обыватель может рассчитывать сыграть в кино разве что эпизод. Да и то, не сыграть, а засветиться в нём. Чтобы на стоп-кадре ткнуть пальцем в толпу и сказать своим знакомым, — а вот это я! Правда, есть и такие красавчики, которых снимают крупным планом. Те с гордостью демонстрируют эти кадры в социальных сетях, а некоторые даже составляют свою фильмографию. Что тут скажешь? Имеют на то полное право.
Такую фильмографию имеет сын одной моей хорошей знакомой. Ему простительно. Парню нет ещё и пятнадцати лет, а он уже сыграл уже в пятнадцати фильмах. Точнее говоря, сериалах. Поработать статистом на этом конвейере приглашают ежедневно. Сам я знаю об этом потому, что моя знакомая скинула мне ссылки на эти самые форумы, где общаются между собой мастера эпизода, и где размещается информация о том, кто требуется для съёмок и когда. Я решил подписаться на рассылки. Интересно же посмотреть на процесс съёмок изнутри. Тем более, что эта халтура ещё и оплачивается.
Мой энтузиазм погас быстро. Оказалось, что в сериалах высоких людей не снимают. Поскольку персонажи должны надевать костюмы согласно временной обстановке, то граждане ростом выше 180 см не требовались. Мой рост 194 см, и я понимал, что ни в один костюм я влезть не смогу. Рассылки приходили регулярно, но ничего подходящего для меня не было. За первые полгода только однажды требовались люди любого роста и возраста для изображения очереди в больнице. Однако съёмки начинались в семь часов утра, во-первых, и на другом конце города, во-вторых. Так что я просматривал рассылки по инерции, не веря в то, что своими габаритами могу понадобиться для какого-нибудь эпизода.
И вот, не прошло и полгода, как я наткнулся на объявление о том, что в сериал «Морские дьяволы» требуются прохожие. Ограничений по росту и возрасту не было. Я тут же записался. Оставить свои размеры всё равно пришлось. Такой порядок. И свой номер телефона. На следующий день мне позвонили со студии.
Приятный женский голос сообщил, что съёмки будут проходить в Пушкине. Там, у вокзала, меня будет ждать машина. Телефон водителя мне скинут чуть позже сообщением. Моя задача заключалась в том, чтобы не потерять проездные документы, например, билеты. Тогда мне их компенсируют. И, конечно, не опаздывать. Я заверил, что срывать съёмочный процесс в мои планы не входит, и радостно отключил связь. После чего тут же включил режим будильника на мобильнике.
По календарю был февраль месяц. А по состоянию души март. Светило яркое солнышко, с некоторых крыш сваливался талый снег, и мне казалось, что слышу пение птиц. Ещё бы! Я ехал сниматься в кино.
Водитель маршрутки в ответ на мою просьбу о билете неожиданно спросил: — «Это, что, кино снимают?». Я оторопел. Откуда он знает, что я еду в кино сниматься? Но тут мой взгляд упал на то, что творилось за окном. А там снимали какой-то эпизод для другого сериала. Стояла брезентовая палатка, рядом суетились люди. Я успел разглядеть оператора, возившегося с камерой, девушку с хлопушкой. Ещё один бородатый молодой человек говорил по рации. Территория не была огорожена от прохожих, стало быть снимают эпизод сериала.
Взяв билет, я сел у окна справа по ходу движения. В Пушкине я не был лет десять, но вряд ли центр города за это время мог сильно измениться. Разве что дорога была для меня незнакомой.
Доехали быстро. Я вышел на вокзальной площади и тут же набрал номер водителя, который должен был отвезти нас на съёмочную площадку. Я был уверен, что не для меня одного приготовлен транспорт. Водителя киногруппы звали Владимир. Он бойко мне ответил, что припарковался возле здания сбербанка. Посмотрев вокруг, я нашёл знакомую зелёную вывеску. Чтобы до неё дойти, пришлось обогнуть всю площадь целиком. Времени было достаточно, и я не спешил.
Машину я узнал сразу. Старенький РАФик, выпущенный ещё во времена Советского Союза, заметно выделялся своим внешним видом среди иномарок. Внутри салона сидели два парня и одна женщина. Рядом с Володей сидел мужчина, и они о чём-то переговаривались. Остальные пассажиры салона уткнулись в мобильные телефоны. Я мобильным интернетом не пользуюсь, поэтому предпочёл немного поспать.
Разбудил меня телефонный звонок. Но не моего телефона, а Владимира. Тот не сразу ответил, дав его собеседнику договорить. «Ну, я вижу, что время вышло. У меня в салоне четверо. Что? Больше никого не будет? Они своим ходом добираются? А мне об этом можно было раньше сказать?». Отключив связь, Володя обратился ко всем вслух.
— Вот уроды! Ещё вчера, оказывается, эти молодцы проинформировали, что сегодня своим ходом доберутся до места съёмки. А мне сказать только сейчас додумались! Стоим тут зря, понимаешь ли!
После чего Володя завёл свой автомобиль, и резко рванул с места. Из-под последнего сидения с грохотом в проход вылетело ведро. Сидевший позади всех парень ногой задвинул ведро обратно.
Куда мы едем, я не знал. Собственно говоря, я знал о существовании сериала, но ни одной серии до тех пор не видел. У меня и телевизора-то нет. Хотя, сейчас можно любое кино посмотреть по интернету. Я это к тому, что если бы я видел хоть несколько серий, то имел бы приблизительно представление о том, что меня может ожидать на площадке. А так для меня всё было в диковинку.
Тем временем Володя свернул с дороги в частный сектор. Внешний вид домов был такой, что можно было подумать, будто мы находимся где-то глубоко в провинции, например, в средней полосе России, а не возле Культурной Столицы. Петляя по узким заснеженным улочка, машина выскочила на поляну, где снимали натурные съёмки. Стояла такая же палатка, что и на конечной остановки маршрутки, несколько автомобилей, парочка снегоходов. Мне показалось, что я видел людей в камуфляжной форме. Прямо под моим окном находилась полевая кухня. На открытом огне жарили сосиски и кипятили чайник.
Владимир взял в руки мобильник и связался с кем-то по телефону.
— Ну, я на месте. Разве нам не сюда? Откуда я знаю, почему? Куда сказали, туда народ и доставил. Хорошо, сейчас подъеду туда.
Раздражённо опустив телефон в свой нагрудный карман, Владимир завёл свою колымагу, и мы двинулись в обратном направлении. Однако на развилке Владимир повернул не в сторону старого города, а в противоположную. Как я догадался, эта дорога ведёт в Павловск. Но не проехали мы и двести метров по ней, как повернули налево. Прямо по ходу движения высилось здания какого-то научного института. Я знал об этом, потому что мне приходилось в нём бывать. Работая курьером, я привозил сюда заказные письма.
Однако, перед зданием мы не остановились, а повернули направо, обогнули здание, и углубились в его территорию. Правда, сначала, нас остановили на въезде. Строгий охранник спросил кто мы, и куда направляемся. Владимир ответил, что мы киношники, ищем натуру для съёмок. После чего нас пропустили, не попросив предъявить хоть какой-то документ. Возможно, охранник был предупреждён.
На территории института нас догнала вторая машина, легковая. Она всё время ехала за ними по пятам. Поскольку на территории никто до нас не проезжал, то Владимир вёл машину по целине, а по нашим следам ехали наши преследователи. Мы обогнули несколько зданий, внешне напоминающие или заводские цеха, или ремонтные мастерские. Мне стало интересно, а не снимают ли нас преследователи? Оказалось, что нет. Покружив пять минут, Владимир подъехал к дороге, ведущей к главному входу в институт, и остановил свой драндулет. Легковая машина наконец-то обогнала нас и тоже остановилась. Из неё вышел мужчина и пошёл в нашу сторону. Владимир вышел ему навстречу. Они о чём-то переговорили, и подошли к нам.
— Вылезайте, — обратился мужчина к нам, — сбор группы в холле.
Мы вылезли на свежий воздух. Честно говоря, в машине стало душно за всё это время, пока мы находились внутри. Я с удовольствием размял затёкшие от неудобного сидения ноги. Не торопясь, наша группа подошла к крыльцу, где стояло несколько молодых человек. Как оказалось, это были те самые молодые люди, которые добирались до места съёмки своим ходом. Всех нас завели внутрь, и сказали, что скоро сюда подъедут остальные действующие лица. На вопрос юноши, приехавшего вместе со мной, как скоро это случится, был дан простой ответ, что как только всё отснимут. После чего Владимир и мужчина вышли из помещения на улицу.
Скамеек и стульев в фойе не было. В нём не было ничего, кроме автомата, продающего печенье, разные сладости, кофе и напитки. Зато перед огромными окнами были широкие низкие подоконники, на которые можно было присесть. Что большинство и сделало.
Я присоединился к большинству и от нечего делать стал прислушиваться к их беседе. Выяснилось, что они участвовали в съёмках вчера, что они изображают массовку журналистов и репортёров. Из чего я сделал вывод, что у здания института будет сниматься какой-нибудь брифинг, или просто толпа журналистов будет осаждать какую-нибудь важную или знаменитую персону. А для достоверности сцены нужны будут случайные прохожие, среди которых окажусь и я. По крайней мере, такое развитие событий казалось мне достаточно разумным. Не одну такую сцену я уже наблюдал, смотря сериалы по телевизору.
Мимо нас, сидевших на подоконниках, всё время проходили работники института. Турникет находился рядом с окошком бюро пропусков. В него обращались посетители без пропуска. На стене висел местный телефон. В общем, типичный советский НИИ, и только современная электронная система пропусков выдавала двадцать первый век.
Когда я посмотрел на окно мобильного телефона, было уже далеко за полдень. Мы находились внутри больше часа, а от киношников не было никаких новостей. Шумная кампания парней вышла на улицу покурить, после в фойе стало непривычно тихо. Юноша, сидевший на другом краю подоконника, встал и подошёл к автомату. Крепкий запах кофе долетел до меня раньше, чем юноша вернулся на место со стаканчиком в руке. Лично я не хотел ни есть, ни пить.
— А Вы уже снимались когда-нибудь? – спросил юноша, глядя в мою сторону. Я оглянулся, но за мной никого не было. Стало быть, спрашивали меня.
— Нет, нигде я не снимался, — честно признался я, — с моим ростом я ни на одну рольне попадаю.
— А меня только играть полицейских берут, — выдохнул юноша после очередного глотка.
— Крупным планом снимаетесь, слова говорите? – мне стало по-настоящему интересно.
— Не знаю, — юноша поставил стаканчик рядом собой на подоконник, — я ни разу себя на экране не видел.
— А что так? Разве не интересно себя увидеть со стороны?
— Да меня всё время вырезают. Не попадаю я в окончательный вариант при монтаже.
— А на оплате это не сказывается? – такая мысль внезапно пришла мне в голову.
— Платят, как только эпизод отснимут, — успокоил меня безымянный герой эпизода, — а вот, что будет при монтаже, никто не знает.
Действительно, далеко не все снятые сцены входят в окончательный вариант фильма. Я знал об этом по рассказам артистов, репортажам журналистов, и по воспоминаниям очевидцев. Теперь же мне предстояло всё это ощутить на собственной шкуре. Интересно же, чёрт возьми, как всё это происходит! Однако, за этими весёлыми мыслями, приходили другие. Время шло, а никто из киногруппы так и не появлялся. Я очередной раз бросил взгляд на мобильный телефон. Мы находились в фойе уже два часа.
— Может, про нас забыли? – озвучил юноша мои мысли. – Может, стоит позвонить им, и напомнить про нас?
— У меня есть только телефон водителя, Владимира, но он сам не в курсе того, что и где происходит, — ответил я, — смысла звонить ему я не вижу.
— А если Вере позвонить? – не унимался экранный полицейский, — она-то точно знает всё.
— А кто такая Вера? – не сразу сообразил я.
— Это та девушка, которая собирает людей на эпизоды, это она всех обзванивает, и Вам наверняка тоже звонила.
— Да, мне звонила девушка, точно, — вспомнил я, — позвоните ей, если считает нужным.
Юноша нашёл нужный номер, повернулся к окну, дождался ответа, и быстро проговорил без запинки: — Алло, Вера! Скажите, сколько нам ещё ждать тут? Больше двух часов прошло, никаких известий. Может, Вы про нас забыли? Я полицейского играю, рядом мужчина, который должен играть прохожего, ещё несколько парней ждут на крыльце. Что? Скоро будете? Спасибо, Вы меня очень успокоили!
Юноша положил в карман телефон и облегчённо вздохнул. После чего повернулся ко мне и сказал: — Скоро будут. Уже сворачиваются.
Следующие пятнадцать минут пролетели совсем незаметно. Кто именно первым вошёл в фойе, я не заметил, возможно, даже сидя задремал. Просторное помещение мгновенно заполнилось людьми, стало необычно шумно. Первым делом была убрана массивная железная перегородка, делившая фойе на две неравные части. Группа молодых парней, оставшаяся с нами, но проводившая время на улице, распаковывала дорожные сумки. Как я понял, они доставали реквизит. Отдельной группой стояли актёры, изображавшие военных, судя по их одежде, спецназовцев. Среди этой суеты внезапно перед нами появилась миниатюрная девушка брюнетка, с живыми бегающими глазами и восточным острым носиком.
— Кто из вас мне звонил? Вы? – девушка быстро огляделась вокруг, и махнула нам рукой, — так, давайте за мной. Будете ждать в автобусе. Вас позовут, когда будет в этом необходимость.
Быстро повернувшись, девушка стала пересекать фойе по диагонали. В том углу находилась лестница, ведущая наверх. Но вместо этого наша ведущая обогнула лестницу, и мы оказались возле двери, ведущей во внутренний двор. За дверь оказалась другая лестница, узкая металлическая. Спускаться на высоких каблуках по ней девушке было явно неудобно, но она с этим справилась довольно резво. Чувствовалась, что у ней есть большой опыт передвижений по пересечённой местности.
Вслед за девушкой спустился звонивший ей юноша, затем ещё несколько человек, которые записались для съёмки в эпизодах. В этой цепочке я шёл последним. Как несложно было догадаться, девушку звали Вера. Я её тут же окрестил Маленькая Вера, исключительно из-за её роста. Судя по её должности и по её энергетике, Вера слову маленькая никак не соответствовала.
Весь внутренний двор был заставлен техникой. Сколько находилось автомашин, я не успел сосчитать. Нас подвели к автобусу, в котором уже сидело порядка двух десятков человек.
— Размещайтесь тут. Сидите, ждите, когда вы понадобитесь. Буду вызывать вас по фамилии, — уточнила Вера и тут же скрылась за ближайшим к автобусу грузовиком.