Миры Атти (Глава 23)

Моряк

***

Когда звезды исчезли, космос населили камни. От мизерных частиц до сверхгигантских астероидов в миллионы тонн. И все они потянулись к ЭртЕ, как единственному светилу. Часть падала на обитаемый мир. Однако планету окружало силовое поле и они сгорали не долетая.

В те времена человечество насмотрелось на всполохи небес. Но тщетными были надежды. Люди поняли это, когда стало совсем скучно. Когда вслед за звездами испарились кометы и камни, истлели огненные паруса, а насчет защитного барьера вокруг голубовато зеленого шарика никто ничего не знал…

***

Еще не улеглось удивление сановника из-за раздевания королевы, а зеленоглазая ведьма уже наколдовала бутыль и бокалы на ножках.

Мужчина уронил слюну из открывшегося рта, бесшумно разделся и сел, отложив свои ходули в сторону и чуть за себя. Опираясь на правую руку, положил не занятую ладонь левой на беззащитный пах, не выдержав женский взгляд, как будто на лобке у него ценник.

Для уверенности в себе ему не хватало его обычного сюртука, скрывавшего тощие бедра и зад. В общем-то, мешковатого на суховатых плечах, зато, с рабочими карманами.

То, во что он одевался сейчас на приличный костюм или благородный камзол не тянуло. Скорее на униформу девушек барабанщиц из королевского оркестра. Парадные, надо заметить, девчонки. Ему нравилось, как они натренированно улыбались и размахивали стройными ножками.

***

Женщина рванула пробку зубами, наклонилась вперед, по мужски раздвинула ноги и сплюнула ею. По-видимому, эта деталь больше не понадобится. Выплевывая туда же древесные крошки, дама высказала обомлевшему кавалеру:

— Поухаживал бы за мной!

Крыльями ощипанной птицы растопырились ноздри Гарольда, втягивая целое облако коньячного аромата. Почти квадратная бутылка, почему-то напомнила ему моряка, бахвального и не трезвого.

Повезло старому пьянице, сама королева всеми пятью пальчиками ухватилась за его позеленевший бок. В другой королевской ручке, томно отстраненной от тела, нетерпеливо позвякивали молодцы бокалы. Редкая напасть хмельные напитки из королевских погребов…

Наконец, укор женщины достиг сознания Гарольда. И вроде бы, если судить по выражению лица, он смутился, и даже посерел, но вырвалось из него восхищение:

— Ловко ты!

— То есть, вы, ваше величество… — поправился он и снова скис.

— А, да, конечно, моя королева! — тут же, спохватился. Скрючившись, словно пряча изъян выросший промеж ног, поднялся. Вытянув руки далеко перед собой придвинулся…

«Чертовы лосины!» — подумал министр, беря из королевских рук бутылку и бокал, согнувшись пополам, наливая в первую очередь ей.

— Полнее, Гарольд! — попросила королева, грациозно подставляя емкость из прозрачного стекла.

— Да, моя, королева. — лебезил он, думая: «И себе полный. Эх!»

***

Пламя добралось до самых потайных его мест…

За один прием выпили почти всю бутылку. Еще бы, бокальчики-то грамм по двести. И пустые они ощущались весомо, как борцы тяжеловесы. Стекло прозрачное, но толстое почти в палец. Пить из таких не удобно…

Гарольд пил и ему пришлось распрямиться. А пил он глотками. Королева, кстати, тоже. Чуть отвернув голову вправо, выпрямив спинку, она будто смаковала проглатываемый огонь.

«Ну, и женщина!» — удивлялся Гарольд, собираясь с духом, поглядывая испод собственной кисти. А дальше, он увлекся поглощаемой жидкостью…

Он восхищался Итанией с очень давних пор, еще с их прикоснувшейся друг к другу юности. Он не помнил, чтобы она так пила тогда. Просто, она была весьма раскрепощенной супругой короля…

Первые глотки он пропихнул насильно. Во рту полыхало. Зажгло пищевод и желудок. Он пил глядя в бокал, с нетерпением ожидая дна.

Ощущение крепости не усиливалось и Гарольд привык. А с половины бокала почувствовал приятный эффект. Вслед за разлившимся по членам теплом перестал сутулиться…

***

— Фух. Так лучше. — промолвила женщина, после того, как допила. На щеках проступила розовая краска. Королева не то что бы, даже не поморщилась — усталое лицо, словно разгладилось.

— Не сплю по ночам. — вздохнула она, тряхнула бокалом на случай оставшихся капель, протянула компаньону. — Поставь куда-нибудь.

Гарольд заторопился с последними глотками. Подхватил выпадавшую из королевской перчатки тару. В левой руке мужчины оказалось сразу две пустых посудины — своя и ее. В правой он всё еще держал темно-зеленого моряка.

«Вот и все твое содержимое, не смотря на долгую жизнь». — подумалось ему.