Зверь на Зверя (Глава 8)

в любви советов не даю
любить потуги не ума
когда я говорю «люблю»
мысль поднимается со дна
а там на дне такая кутерьма
там падших ангелов несметный легион
и даже дьявол там давно весьма
и выбраться не в силах он
когда ты любишь разве в мысли свет
найти бы истину, но всюду тьма
люби и не ищи ответ
любовь найдет его сама
а там на дне такая кутерьма
там падших ангелов несметный легион
и даже дьявол там давно весьма
и выбраться не в силах он…

Всего секунду он чувствовал полет, словно они подхваченные ветром листья, но успел прислушаться к чему-то происходившему с его телом. Оно изменялось. Как будто мифический зверь живший в нем подспудно выходил на первый план и становился реальным существом.

Луна или Жати, или Смерть по имени Жать Мира обнимала его и смотрела в упор. Во взгляде скорее богини, чем земной женщины гибли миры. Барахтались материки в океанах. Разили молнии. Скрежетала твердь.

Это когда-то с кем-то уже было… Всемирное разрушение и массовое уничтожение… Состоится и его личная война. Война со смертью… На самом деле со смертью…

Его предчувствие преемственности оправдывалось… Все его предки по мужской линии. Все их бесчисленные поколения боролись за жизнь. Но никто еще не победил Смерть!

Он увидел их всех сразу, всех рыжих бывших до него. Это был настоящий орден, которому они посвятили себя. Это была и его жизнь, о которой он всегда подозревал…

Орден существовал и Авангард Всеволодович являлся потомком людей боровшихся со Смертью.

Однако, каждый новый воин пробуждался сам… Или нет… Если нет, то он не попадал в архив. Его образ никто не сохранял. Смерть не отцифровывала мозг отказника. Таких, как и не было…

***

— Я лучшее, что у тебя есть. Я понесу от тебя дитя…

— У меня есть дети!

— Это не те дети…

— Но это мои дети!

— А ты уверен, что твои? Только сперма твоя. Они плоть женщины родившей их. И принадлежат мужчине, которого она выбрала им и которого они называют папой, а ты — предан и забыт…

— Я дал им жизнь!

— С моей помощью ты станешь вечным!

— И что я буду делать здесь один?

— Не здесь. Условия вечности будут немного по строже. Это место предназначено, лишь для зачатия.

— Вечность это вроде тюрьмы что ли?

— Смотря чья. Зависит от того, где ты ее взял. — смех богини, раздавшийся после слов божества, показался, могущественным, от чего зловещим…

«Муть божественная. — подумал он. — И говорим, как бездарные актеры говенной пьесы. — Да, но „потрахаться“ перед смертью обязательно стоит!»