Часть вторая (Глава 2)

Юра отказался от ужина. Вообще-то это был обед, состоящий из трёх блюд и чая с тортом. Но Юра, во-первых, в дороге много чего съел, а, во-вторых, в незнакомой обстановке у него всегда пропадал аппетит. Так что я с большим удовольствием скушал и его порции тоже.
Выспаться мне не удалось. Просидев почти четырнадцать часов за рулём, я не смог полностью отдохнуть за семь. Но выбора не было. Родственники уходили на работу, а нам надо было ехать по своим делам. Попрощавшись на скорую руку, мы выскочили из дома и сели в машину.
При свете дня дорога не показалась уже такой мрачной, как накануне вечером. Для начала мы заправились, после чего двинулись в сторону кольцевой дороги. Казалось бы, нет ничего проще, чем заехать на трассу по ходу движения. Но поскольку я впервые ехал по местной дороге, и был совершенно не выспавшимся, я повернул не в ту сторону. Так что мы благополучно проехали под кольцевой. Будь у меня больше водительского опыта, я бы нашёл место для разворота. Но как раз разворачиваться я толком не научился, а водительский стаж был всего два месяца. Причём за один вчерашний день я проехал больше километров, чем за все предыдущие дни. А Юрий водить машину не умел совсем, и посоветовать мне ничего не мог. Так что мы встали в очередь машин, которые ползли в сторону кольцевой, но в направлении, противоположного тому, куда нам надо.
— Ты не нервничай, будет только хуже – это всё, на что Юра был способен, чтобы меня успокоить. Мне же хотелось взять автомат и всех вокруг расстрелять. Успокоившись немного, я стал внимательно изучать ситуацию.
На кольцевую вела однополосная дорога. На неё шёл встречный поток машин. Как только загорался красный сигнал светофора, поток останавливался, и одна машина с нашего потока успевала повернуть налево. После чего загорался зелёный сигнал, и наш поток останавливался. Впереди нашей машины до светофора было около десяти машин.
— Ну, вот, пока мы тут крутимся, время идёт – Юрина фраза снова довели меня до состояния бешенства.
Когда очередной раз загорелся красный сигнал светофора, и машина, стоявшая перед нами, пошла налево, я тут же двинул за ней. Мне громко сигналил и светил фарами встречный транспорт, но мне было уже всё равно. Проскочив нагло вне очереди, мы наконец-то вылетели на кольцевую и понеслись в противоположную от нужного нам съезда сторону.
Понятное дело, делать круг вокруг Москвы я не собирался. Достаточно было повернуть назад при первой возможности. Я представлял себя это таким образом. Мы проезжаем над дорогой, проходящей под кольцевой. Затем поворачиваем направо, проезжаем под мостом, который только что проехали сверху, затем снова поворачиваем направо и заезжаем на кольцевую в нужном нам направлении. Всё очень просто до неприличия. Однако, мои мысли оказались правильными только наполовину.
Мы свернули направо на первом же съезде с кольцевой, проехали под мостом, но ожидаемого поворота на кольцевую в обратном направлении не оказалось. Дорога шла прямо. Причём правая полоса оказалось свободной. Тогда как левая была заполнена стоящими машинами. Причина остановки выяснилась через несколько сот метров. В этом месте находился т-образный перекрёсток, регулируемый светофором. Но самое главное, поворот в сторону Питера был именно налево, поэтому основная масса машин и двигалась в левой полосе. Откуда мне было это знать, если я очутился на этом перекрёстке в первый раз? Светофор тем временем перешёл с зелёного света на жёлтый и встречный поток остановился. Не обращая внимания на сигналы мигание фар стоящих слева автомобилей, я, не сбавляя скорости повернул налево. Столкновения с машинами, которые заезжали на перекрёсток слева не случилось только благодаря Божьей воли.
До кольцевой мы добрались за несколько секунд, после чего Юра подал голос.
— Я правильно понял, что ты грубо нарушил правила движения?
— И не один раз – выдохнул я в ответ.
После того, как мы стали двигаться в нужном нам направлении, я успокоился. Юра поглядывал на часы, но мне ничего не говорил. День ещё только начинался, и никто из нас не знал, что с нами может случиться ещё в дороге. Я был уверен, что ничего плохо не будет. Что думал Юрий, не знает никто.
Добраться до Зеленограда не составило никакого труда. Сложнее оказалось найти нужный дом на нужной нам улице, и ещё сложнее заехать задним ходом к самому крыльцу. Мне это сделать не удалось. Сесть нормально боком, и крутить руль в правильном направлении для меня в то время было очень тяжело. Да и сейчас не менее трудно. Хорошо, что нашёлся добрый человек с большим водительским стажем, который и подогнал машину под погрузку.
Нас загрузили вне очереди. Во-первых, у нас был самый маленький груз, а во-вторых, остальные машины отправлялись в Москву. Так далеко никому не надо было отправляться. Багажник был забит под завязку упаковками с книгами. Заднее сидение тоже. Машина просела прилично. Общий вес груза был около полу тонны. Я это хорошо почувствовал, когда мы тронулись с места. Разогнаться стало значительно тяжелее.
Выезжали мы по другой улице, поэтому я не сразу сообразил, куда нам двигаться. А когда понял, то мы уже находились на улице с односторонним движением. Скорость упала до тридцати километров в час. И в это время из-под капота повалил густой белый дым.
Я посмотрел на шкалу приборов. Температура под капотом поднялась до кипения. Необходимо было срочно остановиться. Но свернуть с улицы было некуда, а сзади нас подпирала плотная цепочка автомашин. Я вскипел не хуже, чем двигатель, но тут за поворотом показалась площадка справа по ходу движения. Мы заехали на неё и остановились. Нас тут же облепила толпа прохожих. Как оказалось, мы остановились напротив тюрьмы, а прохожие оказались водителями, которые привези уважаемых людей на свидание. Им нечем было заняться и тут появились мы.
Первым делом я открыл капот. Всё пространство под крышкой было забрызгано маслом. Причину я понял сразу. Полетел ремень вентилятора. В автошколе нам об этом ничего не говорили, но я видел не один раз, как ремень менял мой дядя. Очевидно, что ремень был слабым звеном в бесперебойной работе двигателя.
— Парни, у вас явно прокладки пробило – доброжелательно сказал невысокий мужчина, и выплюнул сигарету, — если у вас нет, могу подвезти к магазину, купите и поставите.
— Погодите пока покупать, подожди, пока остынет, насухо вытри всё, проверь масло, тогда и решайте, что делать – более разумную версию развития событий высказал, пожалуй, самый пожилой очевидец происшедшего.
Я попробовал вытирать разбрызганное масло и чуть было не обжёг себе руку.
— Да погоди ты хотя бы пять минут, дай металлу остыть, вы что, сильно торопитесь? – обратился ко мне пожилой.
— Торопимся – коротко ответил ему Юра.
— Откуда вы?
— Из Питера.
— А, ну, это ещё не так далеко. До полуночи успеете.
Юра только хмыкнул в ответ. В его глазах я и так не был водителем до начала поездки, а теперь перестал им быть совсем. Меня волновал исключительно уровень масла. В том, что я поставлю ремень, у меня сомнений не было.
Было ещё горячо, но я принялся вытирать масленые брызги. Юра тем временем освободил багажник. Он аккуратно вытаскивал пакеты с книгами и ставил их возле машины. Запасные ремни лежали на дне багажника. Там же находились и тряпки. Мне их понадобилось много.
Содержание пакетов заинтересовало окружающих. Юра на все вопросы отвечал, что это книги, но для тюремного чтения они не годятся. Хорошо, что обошлось без вскрытия пакетов. Надписи на этикетках убедили народ в том, что такие книги порядочные люди в тюрьме читать не будут. Например, сочинения Платона.
К моей радости, и удивлению собравшихся вокруг нас специалистов, уровень масла оказался в норме. Зато в системе охлаждения его было предостаточно.
— Интересно, как же это оно туда попало, — спросил сам себя пожилой водитель, — ну, да ладно. Ставь ремень и запускай. Посмотрим, что получится.
Получилось всё, как надо. Двигатель заработал, как часы. Мы сложили пакеты с книгами назад, в багажник, я вымыл руки припасённой для этих целей водой, долил воду в радиатор, и мы наконец-то тронулись с места. Нам подсказали, как попасть на Ленинградское шоссе, и через десять минут мы повернули в сторону Питера.
— Тринадцать тридцать – резюмировал Юра, глядя на часы, — значит дома мы будем не раньше двух часов ночи.
Я ему ничего не ответил, но был уверен, что доберёмся до Питера так, как нам и сказали, то есть до полуночи.
Был понедельник. Накануне, в воскресенье, поток машин в обе стороны был в несколько раз больше. А когда мы проезжали Валдай, то ни встречных, ни попутных машин я не видел. Конечно, не всё время. Но минут пять мы двигались совершенно одни. Было в этом что-то сюрреалистическое. Зато у меня появилось время полюбоваться окрестностями, хотя бы из салона машины. Накануне я совершенно не обратил внимание на Валдайские возвышенности. Во-первых, смотрел только на дорогу, во-вторых шёл дождь. Теперь же мне ничто не мешало аккуратно смотреть по сторонам. Но больше всего мне нравился момент, когда машина поднималась на холм, и далеко впереди были видны следующие холмы. А двигающиеся впереди машины с включёнными фарами казались мне маленькими далёкими звёздочками на фоне темнеющего неба.
Фары на своей машине я включил, когда мы приблизились к Новгороду. Юра всю дорогу молчал, да и мне говорить не хотелось. Я впервые почувствовал, что означает выражение «путь домой». Внутри меня поднималась волна теплоты, не сравнимая ни с чем. А когда мы проехали Чудово, мне захотелось петь. Скорость я старался держать не меньше ста километров в час по мере возможностей. На часы я не смотрел, но был уверен, что доберусь до дома до полуночи. Так оно и получилось. Юру я высадил как можно ближе от его дома, но с расчётом, чтобы самому не делать лишний крюк. Была ровно половина двенадцатого. Как раз хватило, чтобы самому поставить машину в гараж и до двенадцати прийти домой.
Причину, по которой масло оказалось в радиаторе, объяснил мне сосед по гаражу. Мы пересеклись с ним через несколько дней после вояжа в Москву. Рассматривая канистры с жидкостями, которые остались после смерти моего дяди, он показал мне на одну из них с надписью «Тосол».
— Никогда больше так не делай. Не наливай масло в канистру с другими надписями.
— А это разве не тосол? – глупо спросил я в ответ.
— Ты что, никогда тосола не видел? Кто же тебя за руль пустил? – махнул сосед на меня рукой и принёс канистру с тосолом из своего гаража.
И тут я понял всё. Мой дядя, видимо, не обращал внимание на то, что написано на канистрах. Он знал это и так. А я, совершенно не разбираясь в жидкостях, прочитал надпись на канистре и залил масло в радиатор. Как только ремень вентилятора слетел с катушек, масло тут же закипело.
— На первый раз тебе повезло, — резюмировал сосед, смеясь над моей бестолковостью, — смени все патрубки, вот тебе мой совет, и промой радиатор.
— Зачем?
— Масло в системе охлаждения ни к чему. Оно размягчит резину, и патрубки порвутся. Тебе это надо?
Он меня убедил. Я нашёл мастера в гараже, который и выполни всю работу. С тех пор я ни разу масло не перепутал с тосолом.
В следующий раз по дороге на Москву мне пришлось покататься через год.
На этот раз не за рулём дядиных «Жигулей», а в кабине МАЗа. Но поездка была так же связана с книгами. Почти всё, что мы с Юрой привезли, у нас не продавалось. Мало того, в магазине ночью была разбита витрина, из которой были похищены книги, некоторые из них были достаточно дорогими. Товар был нами взят на реализацию, которой, по сути и не было. Так что я принял решение вернуть книги в издательство. Юра к этому времени ушёл работать на рынок, так что на этот раз мне приходилось всё делать самому. Самому договариваться с издательством, самому искать транспорт. Один я в Москву не поехал бы ни за что.
Так получилось, что у меня были хорошие знакомые, которые занимались книжной торговлей, и возили своим транспортом книги из Москвы в Питер и обратно. И я обратился к ним с просьбой взять мои книги в Москву. Взамен предложил себя помощником шофёра в рейс. То есть я не плачу им за доставку книг, а поступаю в их распоряжение на всё время перевозки товара. Проще говоря, выполняю работу грузчика и носильщика. Эти ребята возили книги в Москву и обратно тоннами. Они выслушали моё предложение и согласились на него. Водителю МАЗа было всё равно, кто едет с ним. Главное, чтобы помогал при погрузке и выгрузке.
Складывалась такая картина. Мы должны были закинуть в Москву книги из Питера в одни места, и забрать книги у других издательств. И по возвращении в Петербург заехать в Зеленоград. Точное время прибытие заранее назвать было невозможно. Как и позвонить в любое время. Мобильных телефонов всё ещё не было. Так что я предупредил сотрудников издательства, что буду звонить им из Москвы, и оттуда сообщу им приблизительное время прибытия в Зеленоград.
Выехали мы не с утра, а днём. Водитель включил кассету с песнями, которые мне совершенно не нравились, и МАЗ медленно выполз со двора на набережную Обводного канала. Повернув на Московский проспект, машина нырнула в быстро движущийся поток легковых автомобилей. Нас обгоняли и справа и слева.
— Приготовься к долгой дороге – не глядя на меня сказал вслух водитель – я больше шестидесяти километров разгоняться не буду. Так что ночевать будем сидя в кабине.
— Ночевать будем, когда станет совсем темно? – наивно поинтересовался я.
— Нет, ночевать будем в Твери, возле поста ГАИ. Где попало останавливаться опасно – ответил водитель и сделал музыку громче.
Когда мы проезжали Волхов, я поймал себя на мысли, что мне эти походные песни начинают даже нравиться. Одно дело слушать их дома, и совсем другое, когда за окном совершенно другая жизнь. Интересно, как перемена обстановки влияет на культурную жизнь личности. Одним словом, дорожная романтика взяла своё.
К посту ГАИ в Твери мы подъезжали в полнейшей темноте. Вдоль дороги в обе стороны стояли грузовые автомашины. Водитель нашёл подходящее место для стоянки и выключил двигатель. Стало непривычно тихо. Песни мы перестали слушать несколько часов назад, видимо они надоели и самому водителю.
— Вот что, давай перебирайся на моё место – скомандовал водитель и вылез на улицу. Я не понял, что он этим хотел сказать и остался сидеть на месте. Водитель обошёл МАЗ и открыл дверь с моей стороны.
— Двигайся, я тебе сказал! Будешь за рулём спать.
Я спорить не стал. Когда сел за руль, понял, почему водитель не захотел спать на своём месте. Положить голову было не на что. Вернее, можно было только на баранку, но во сне легко было нажать на кнопку звукового сигнала, разбудив всю округу. Самому водителю делать этого явно не хотелось. Он положил голову на руки и моментально заснул.
Какое-то время я посидел не шевелясь. Потом нашёл удобное положение в неудобном для меня кресле и незаметно для себя заснул сидя. Сумев при этом не уронить голову ни на грудь, ни на рулевую колонку.
Водитель разбудил меня в семь часов утра. Вокруг нашей машины началось движение. То одна, то другая машина трогалась с места в направлении Москвы. Мы не стали ни умываться, ни завтракать, и тоже тронулись в сторону столицы. На удивление, я чувствовал себя выспавшимся. Ни руки, ни ноги у меня не затекли. Вот что значит правильно выбранная поза.
В Москву мы въехали, когда уже совсем рассвело. Перемещение по городу от меня нисколько не зависело, так что я просто сидел и глазел по сторонам. Надо сказать, что после Питера мне любой город кажется пресным. Москва не исключение. Только два города умудрились мне понравиться. Это Одесса и Стокгольм. Они расположены на побережье и запах моря ощущается на улицах, даже если воды не видно.