Родственница (Глава 19)

РОДСТВЕННИЦА

В конце пути становится так грустно,
что сей печали нечем нам унять…
Ни чем прекрасным и ни чем искусным…
Один лишь выход — заново начать.
Но той тропой, что раньше мы вершили,
пройти опять, увы, не суждено…
Оставить след своей какойто были
и раствориться — вот, что нам дано…
Так значит грусть в итоге неизбывна,
всё тяжелей с годами этот груз?
И да и нет, когда звучат призывы
тобой вовеки сотворенных уз…

***

Уходившая из него энергия, до этого откуда-то пришедшая, уже настолько его покинула, что следом подалась и его жизнь. Она истекала из него. Он чувствовал ее, как субстанцию наполнившую емкость. Он видел, как неотвратимо убавлялась жидкость.

***

Место в которое он проваливался казалось хуже черной дыры. Бесконечный мрак. Может и конечный, но это еще нужно проверить. А зачем? Чтобы выбраться?

Наверняка, он бы уже выбрался, только желания нет…

***

Спуск, а точнее размеренное падение, длилось похоже не один день. Он поспал раза два или три. Да, прямо вертикально падая. Можно сказать стоя. Падая падая. Так долго падая, что успел выспаться.

А потом движение прекратилось. Он просто висел, видимо, из-за отсутствия законов физики. Не желая шевельнутся. Не желая вообще ничего.

Ни звуков, ни запахов, ни чего-нибудь вроде дуновения ветра здесь не было.

***

— Ав, очнись. Ты меня слышишь? Авангард!

Жати трясла не вменяемого мужчину за плечи.

— Что? Что такое? Что случилось? — выпалил мужчина очнувшись, хлопая веками, испуганно озираясь. — Я только что побывал в кошмаре. Новый глюк.

— Это не глюк. — лицо девушки расслабилось в улыбке. — Родственница приходила! Бабушка…

— Не знаю. Я никого не видел. Я просто очень долго падал в какую-то яму без света.

— Это моя бабушка и есть! — прыснула Жати. — Не бойся, я ее прогнала. Ну, как прогнала. Мы договорились, что она не будет вмешиваться. Я сама должна.

— Что именно должна? — осторожно переспросил Авангард, отступая на шаг, стряхивая с себя ее руки.

«Какая перемена. — удивился Авангард Всеволодович. — Минуту назад на ней лица не было, а теперь оно сияет».

Минуту? Минуту назад? Теперь, казалось, что минуту. Ну, пусть. Пускай минуту, а то голову сломаешь, ковыряясь в необъяснимом.

— А как зовут бабушку? — зачем-то поспешил он с вопросом.

— Тьма. — ответила Жати, глядя с лукавинкой.

— Зря прогнала. Нужно было познакомить нас поближе, так сказать, с бабушкой Тьмой.

— Неее… — снова смеялась девушка. — Лучше ее не знать людям! К тому же, если бы ты ей понравился, она бы не отпустила тебя, пока ни высосала всё до капли…

Действительно, после ухода бабушки ему полегчало. Он почувствовал себя значительно бодрее и здоровее. Вновь ощутил собственную душу. Зашевелились чувства. Забегали мысли. Вернулась жизнь.

Да, на самом деле, очень страшное явление эта бабушка Тьма. На голой спине Авангарда Всеволодовича вылезли мурашки:

«Так темно и пусто, как с бабушкой Смерти еще никогда не бывало».