После смерти (Глава 56)

ПОСЛЕ СМЕРТИ

Я не боюсь, я только плачу,
Никто ведь не поплачет так, как я.
Забудут скоро, не иначе,
Когда прервется линия моя.
Мне самому зачем такая память,
Я не хочу по людям скорбью бить,
Пусть лучше помнят, что я жил стихами,
Что просто в рифму мог я говорить.
Хотя, и не особенно искусно,
В заумных фразах смыслом не петлял,
Я говорил, что без любви мне грустно,
И что за счастье душу бы отдал...

***
— Какой ты. — улыбалась Жвтьмира, запуская тонкие пальцы в его рыжую шевелюру.

На сказочной поляне на мягком диване он лежал головой на коленях у Смерти. К цветочному аромату примешивался запах мужской парфюмерии. Это благоухал он сам — вымытый и переодетый. На нем были точно такие же шорты и футболка, только новые. И трусы…

— Ты снова переодела меня? — Авангард принюхивался и присматривался к себе с явным удовольствием.

— Да. И помыла. Сама. Без волшебства. Только ка-а-пельку, чтобы спал. — улыбалась она, даже голосом.

— А как ты меня нашла?

— Ты сам нашелся. Я же тебе говорила, что я везде. Забыл?

— Да нет… Значит, они убили меня… — Авангард Всеволодович задумался на секунду. — А я всего-то хотел пописать и надеть на голову трусы…

— Чудак! — рассмеялась Жати, но не слишком, она словно завернулась в одеяло из тихой радости и не хотела выбираться.

— Почему чудак?! Ты знаешь, что мне нельзя загорать?!

— Знаю. — ответила она ласково, приятно шурудя у него в волосах.

— Вот, поэтому трусы на голову, а майку обратно на тело. Мы шли к местному колдуну, чтобы тот… — он вопросительно заглянул в ее глаза, излучавшие что-то светлое, однако потустороннее, — Вылечил меня…

— Ясно. — улыбнулась Жати, как бы глядя и не глядя на своего Авангарда.

— А мы где? — он снова приподнял голову, осматриваясь.

— В мечте! — пырскнула девушка, будто проснулась.

— Мне нравилось в кемпинге. Давно мечтал…

— Мечтал, а сбежал. — голос девушки отвердел, она прихватила его волосы торчавшие между ее пальцев и слегка потрепала.

— А, нет, не надо так. — попросил он капризно. — Поделай еще, как делала. Когда я был маленький, мне так мама делала. Господи, как же давно. Неужели столько лет прошло… Как быстро… Слушай, а жизнь ведь и правда пролетает незаметно.

— Наверно. — про жизнь ей было не интересно.

«А какой был?» — нужного файла в памяти не оказалось — Хм…

— Ты чего хмыкаешь — Жати легонько тряхнула задумавшегося Авангарда.

— Да, так… сам не знаю…

— Говори уже.

— Хорошая ты. Если б не была Смертью, как бы нам было хорошо вдвоем. Я бы любил тебя как последний раз в жизни!

К выражению нежности на лице девушки прибавилась печаль:

— Я тоже, но ты ведь понимаешь, что это невозможно… Не дадут… — Она прервалась, роняя одинокую слезинку на лоб Авангарда. — Всё что я могу для нас…

— Да понял я уже. — перебил Авангард, вытирая мокрое место на своем лице. Романтическое настроение пропало… — А можно тебя попросить?

— Конечно! – Жати встрепенуулась, глазки заблестели, спинка выпрямилась. – О чем?!

— Ну, чтобы подольше нам вот так…

— Хитрый да?!

— Я-а?! Почему это?

— Да. Ты. Потому что пользуешься моей слабостью.

— В каком смысле?

— Не понимаешь?

— Нет.

— Хитрый.

— Жати, мне действительно хорошо с тобой… как с женщиной!

— Я так и поняла. Но только не как с женой, а как с мамочкой.

— С чего ты взяла такое?!

— С того что ты не хочешь меня как женщину. Не хочешь, чтобы я родила твоего ребенка.

— Хочу! Очень хочу! Честное слово!

— Правда?

— Конечно. Только вот что-то не то с организмом. Честное слово впервые такое. Не знаю что с ним, может это от страха. Потому что это как бы всё, больше ведь у меня ничего не… Знаешь, лучше исчезнуть совсем, если на то пошло…

— Нее, ты не прав. То, что я тебе предлагаю это всё-таки жизнь. Потом поймешь и оценишь. Это сейчас ты думаешь, что я плохо поступаю с тобой. Ты ведь иногда мечтаешь, чтобы ни что не отвлекало от мышления. А там ты и будешь наслаждаться лишь мыслью.

— А что толку мыслить, если не с кем поделиться намысленным?

— Со мной будешь делиться.

— А ты будешь слушать? Бывшая вот не слушала. Ей было абсолютно плевать на мой внутренний мир. Как и мне на ее. Но какой у нее мир, самолюбование одно и сексуальная озабоченность…

— Буду. Мне нравятся твои мысли и твой внутренний мир. И всегда нравились.

— Но как?! Каким образом ты их знаешь?!

— Так. Я давно наблюдаю за тобой. Ты у нас в группе риска почти с рождения.

— Ладно. — прозвучало не уверенно.

— Точно?

— Да…

Приподняв левую бровь, Жати положила руку ему на живот, заскользила в сторону паха. При этом она как-то особенно улыбалась.

Авангард испугался, перехватил игривое поползновение.

— А говоришь — не хитрый.

— Солнышко, пойми, пожалуйста, я только что пережил смерть. Кстати, в очередной раз.

— Пережил?! Но ты даже не знал об этом, потому что я отключила тебя, чтоб не мучился. Нарушила, ради тебя всё, что могла. А ты не благодарный и хитрый. И не Солнышко я, а Смертушка. — На последних словах женщина смягчилась. Дальше с задором. — Кстати, видел бы ты мор… физиономию своего друга, когда я появилась перед ним из воздуха и забрала твои окровавленные останки.

— Наверное, съесть хотел…

— Плохо думаешь о друге. Похоронить он тебя хотел по-человечески.

— А что с ним стало или станет, его тоже хотели убить?

— Его не убьют. Кроме него у них там никто не умеет обращаться с Окном. Он им нужен… живой.

— Ну, слава Богу. — выдохнул Авангард устало.

Вместо боли физической, которую он должен был испытать умирая, навалилась боль душевная теперь. Ну, не так всё. Всё не так…

— Хорошо. Восстанавливайся. Пока оставлю тебя. У меня срочный пациент. — сказала она, как огрубевший душой бюрократ, строго соблюдающий инструкции и тут же исчезла.

Голова Авангарда упала на возникшую из ниоткуда подушку. Поворочавшись, он понял, что ему снова приспичило.

— Да, что за напасть. — сцедил он. — Простатит что ли обострился…

— Это нервное. Собирая тебя по кусочкам, заодно убрала и все твои болячки, кстати. — раздалось отовсюду.

«А толку». — подумал Авангард, нехотя вставая с дивана.

То, что захотелось помыслить далее, он пресёк, а вдруг она опять подслушивает его мысли…

— Спасибо, Смертушка. — крикнул он, невесело озираясь.