Круги на воде (Глава 36)

В помещение заехал уже знакомый по оргии в тронном зале агрегат на живой тяге. Вошедшая следом за ванной и двумя слугами мужчинами служанка принесла чистое мужское платье. Из одежды странника были только черные труселя, почетно возлежавшие на тонкой кипе чего-то местного и разноцветного.

Вода с опущенным в нее длинным кипятильником на специальном крюке парила, обещая согревание. Голые ступни остыли на мраморе. Поначалу даже приятный, не такой уж прохладный, чтобы возмутиться, пол был идеально отшлифован. Но переохлаждение набирало обороты. Не очень-то сопротивлялись ему ледяное вино и остывшая снедь. Сквозь устойчивый хмелек к челюстям подбирался озноб.

Лишние исполнив свою миссию, с поклонами удалились.

— Господин, обуйте тапочки. — Еаапом поставила перед ним одомашненную обувь из серого войлока с золотым Солнцем в центре, остальное с чрезвычайно деловым видом понесла на кровать.

«Кажись, домашние тапочки во всех мирах одинаковые». — подумалось осчастливленному ее заботой пришельцу.

Здоровенное золотое корыто, оставленное по его просьбе у окон, приблизительно посередине стены, взрывалось отсветом яркодневья. Воспользовавшись тем, что девушка, шествуя к ложу, не видела его, юноша сбросил полотенце и погрузился в пахучую пену с головой.

— Вот сучка, до болячек натерла! — вынырнув, ругнулся юноша. От соприкосновения с мыльной жидкостью кожицу члена сразу же защипало. Мелкая боль во множестве мест, накинулась, будто стая голодных комаров.

***

Он сидел расслабленный, опираясь спиной на позолоту, вытянув ноги, закрыв глаза, вдыхая, по-видимому, природные благовония, добавленные в теплую воду. Сытый поддатый забывая о неприятностях, испытывая неподдельное счастье от простого телесного покоя. Какое счастье, когда никто не трогает твое тело и не зудит о любви вызванной лишь похотью!

Такое ли огромное помещение, что до него не долетали звуки возни горничной, такая ли тишина снаружи, но Карром, словно оглох. Он будто растворялся в мировом безмолвии, с каждой секундой всё меньше и меньше ощущая себя физически.

Самое время, о чем-нибудь помечтать. Он представлял родную планету. Сине-зеленый океан, светло-бежевый песок. Безграничной высоты бело-голубое небо. Душу в буквальном смысле потянуло из тела. Кстати, давненько с ним не происходило такого…

— Господин, разве можно спать в ванной, так и утонуть не долгА!

Эх, как бы он отматерил эту дурочку в другой раз, но сейчас ее маленькие ручки, подвинув его плечи вперед, отладив равновесие его торса в новой позиции, умело массировали возле его шеи. Как, черная дыра всех возьми, бывают, приятны прикосновения!

Из его правого глаза что-то капнуло в воду. Он бы не обратил внимания, но что-то прямо перед глазами создало круги на воде, разошедшиеся с чайное блюдце. Дрыгнув локтем, он вызвал встречную волну и как будто смыл позор.

«Никогда не плачь, ибо слезы воруют силу духа». — приказал он себе, воскрешая одно из последних наставлений бабули.

Он и не был плаксой. Темперамент жизнерадостного сангвиника не предусматривал чувствительных крайностей. Но мало ли, типа жизнь довела. Из одних перипетий практически без передышки в следующие. Вот и шалят нервы. Ну, ладно, пока он неплохо устроился, даже наоборот хорошо.

А как же родина? Ну, ему всё равно туда нельзя. А несостоявшееся внетелесное путешествие? Ну, как-нибудь представится случай, главное, что эта способность не пропала совсем…