Ветеран военной разведки
Буер Артур Возрастные ограничения 18+
До обеда оставалось около часа и мы начали сбавлять темп работы. Неожиданно вошел директор нашего «ООО» и душевно объявил:
— Мужики, у меня сегодня праздник! Я хочу его отметить вместе с вами. Поляна моя.
— А какой праздник? – спросил я, так как работал в фирме второй месяц.
— День военного разведчика, — проникновенно ответил директор и его глаза увлажнились.
— Поздравляем! Что же Вы не предупредили? Мы бы подарок подготовили.
— Мне будет достаточно ваших устных поздравлений. Мероприятие проведем на базе по – походному. Шашлык, водочка и я вам спою наши песни под гитару. Заканчивайте работать и через 10 минут по машинам.
Когда директор вышел из кабинета я обратил внимание, что все скорчили рожицы и изобразили истерический смех.
— Я чего — то не понимаю? Что за реакция? – спросил я.
— Артур, тебя ждет тяжелое испытание. Мы — то привыкли, а ты запомни, чтобы ты не услышал от директора – удивляйся. Логику отключи напрочь! Скажет, что их взвод высадился на Луне –задыхайся от восторга. Ты в армии служил?
— Да.
— Отлично! Задавай ему больше вопросов про оружие — директор это любит.
После второго тоста мой начальник шепнул мне на ухо:
— Задавай вопросы. Он после каждой истории будет полтос водки в одиночку опрокидывать. Чем скорее накидается, тем раньше по домам разъедемся.
— Георгий Янович, я в фирме человек новый, можно Вас вопросами помучить?
— Валяй! Лучше вопросами, чем электричеством. Допрашивали мы одного перца, один провод на лодыжку, а другой на член. Крутанул разок – он сразу разговорчивым стал. Мне за ту операцию капитана дали, а нашему командиру – Красную Звезду.
— А что за операция? – спросил я.
— Хм, это секрет! Вот лет через 25 расскажу, если интересно будет. Помяну – ка я Саньку, он тогда подорвался на мине, — тихо сказал директор и опрокинул стопку водки.
— А у Вас сейчас какое звание? – спросил я у закусывающего директора.
— Интересно? Подполковник я, досрочно дали. Мы в Альпах поработали в 86-м году. Нас прямо на границе высадили. Французы решили, что мы итальянцы, а итальянцы – что мы французы. Мы свои дела сделали и прямиком к отелю. Там все обалдели, а мы им: «Хальт! Хенде хох!» Так они и стояли с поднятыми руками, пока за нами вертушка не прилетела. Они увидели красные звезды и заорали: «Нихт шиссен!» А я им: «Да пошли вы в жопу!» И в этот момент кто-то из окна выстрелил. Пуля около самого уха просвистела. Ну, мы с ребятами дали им в ответ и в вертушку. Потом скандал был международный. Меня успели сфотографировать и опубликовали фотку во всех газетах мира. После пришлось уволиться в запас – засветился. А для разведчика — это смерть. Помянем разведчика Хлопушина! – сказал директор и опрокинул стопку водки.
— А в Афганистане Вам довелось воевать? – спросил я.
— Да мы оттуда не вылазили! Духи как тараканы разбегались от нас.
— Расскажите что-нибудь?
— Через 25 лет можно. Хотя, об одном можно. Было там одно заколдованное место. Десантуре зубы там обломали, послали нас. Бежим, а я самый маленький. Поэтому бегу последним. И тут ремень у меня порвался – все упало на землю. Я не стал кричать, решил все по-быстрому собрать и догнать ребят. Оттащил все с дороги в зеленку и чиню ремень. Смотрю, духи за нами бегут, человек семь. Я калаш в руки и та-та-та. Так я спас жизни и себе и ребятам. Мне тогда капитана дали. А Петр не вернулся. Духи тоже умели метко стрелять. Помянем Петра, — с надрывом сказал директор и выпил стопку водки.
— А танк Вы умеете водить? – спросил я.
— Я все умею водить. Послали нас в Ирак. Взяли мы языка – иранского генерала. А за нами погоня. Вдруг видим, наш Т-62 стоит без экипажа, полный боекомплект, топлива по горлышко, но не заводится. А я же инженер – механик. Пока наши меня прикрывали, я починил танк и мы дали просраться нашей погоне. Задание выполнили, да еще танк вернули. Саддам Хусейн лично нам награды вручал. Давайте выпьем за моих ребят! Где они сейчас? – сказал директор и опрокинул очередную стопку водки.
— А где Вы еще воевали?
— Ты лучше о себе расскажи, — перебил меня директор, — а то все я да я. Ты где служил?
— В артиллерии.
— Воевал?
— Нет.
— Хороший ты мужик! Хочешь, я тебя начальником отдела поставлю?
— Нет, я английским не владею.
— Жаль! А мне английский как родной. Мы часто прослушивали радиопереговоры пилотов натовских самолетов. В воздухе, а лопочут про баб и за жизнь. Ладно, вы тут веселитесь, а я домой. Надо еще с женой праздник отметить.
Когда директор уехал домой, мой начальник пожал мне руку и сказал:
— Молодец! Быстро ты его нейтрализовал, даже до песен не дошло.
— А что он поет?
— Одну и ту же песню: «На броне, на броне, на бронетранспортере…» Слышал?
— Нет.
— Услышишь.
— Боевой мужик!
— Это ты про его подвиги?
— Да.
— Да он в армии не служил. Это он тебе свои фантазии рассказывал. В своем воображении он Рэмбо спасающий страну, а в реальной жизни – несчастный человек, который не в состоянии урегулировать свои взаимоотношения с алкоголем. Всю следующую неделю он будет в запое. А потом его отвезут в психушку и будет он будет лежать в камере – одиночке пять суток под капельницей. Потом его выпустят и он будет ходить как овощ, слабо понимая где он находится. Потом две недели повышенной трудовой активности, а потом новое застолье с новыми рассказами о военной разведке.
— Неужели он верит в эти рассказы?
— А он как ребенок, который врет приятелям, что съел подряд 100 мороженых. Если приятели могут уличить его во лжи, то мы вынуждены делать вид, что верим.
— А может сказать ему правду?
— Зачем? Чтобы он взглянул на свою жизнь со стороны и впал в депрессию? А потом наложил на себя руки? Я такой грех на душу не возьму и тебе не советую. Пусть несет свой крест…
— Мужики, у меня сегодня праздник! Я хочу его отметить вместе с вами. Поляна моя.
— А какой праздник? – спросил я, так как работал в фирме второй месяц.
— День военного разведчика, — проникновенно ответил директор и его глаза увлажнились.
— Поздравляем! Что же Вы не предупредили? Мы бы подарок подготовили.
— Мне будет достаточно ваших устных поздравлений. Мероприятие проведем на базе по – походному. Шашлык, водочка и я вам спою наши песни под гитару. Заканчивайте работать и через 10 минут по машинам.
Когда директор вышел из кабинета я обратил внимание, что все скорчили рожицы и изобразили истерический смех.
— Я чего — то не понимаю? Что за реакция? – спросил я.
— Артур, тебя ждет тяжелое испытание. Мы — то привыкли, а ты запомни, чтобы ты не услышал от директора – удивляйся. Логику отключи напрочь! Скажет, что их взвод высадился на Луне –задыхайся от восторга. Ты в армии служил?
— Да.
— Отлично! Задавай ему больше вопросов про оружие — директор это любит.
После второго тоста мой начальник шепнул мне на ухо:
— Задавай вопросы. Он после каждой истории будет полтос водки в одиночку опрокидывать. Чем скорее накидается, тем раньше по домам разъедемся.
— Георгий Янович, я в фирме человек новый, можно Вас вопросами помучить?
— Валяй! Лучше вопросами, чем электричеством. Допрашивали мы одного перца, один провод на лодыжку, а другой на член. Крутанул разок – он сразу разговорчивым стал. Мне за ту операцию капитана дали, а нашему командиру – Красную Звезду.
— А что за операция? – спросил я.
— Хм, это секрет! Вот лет через 25 расскажу, если интересно будет. Помяну – ка я Саньку, он тогда подорвался на мине, — тихо сказал директор и опрокинул стопку водки.
— А у Вас сейчас какое звание? – спросил я у закусывающего директора.
— Интересно? Подполковник я, досрочно дали. Мы в Альпах поработали в 86-м году. Нас прямо на границе высадили. Французы решили, что мы итальянцы, а итальянцы – что мы французы. Мы свои дела сделали и прямиком к отелю. Там все обалдели, а мы им: «Хальт! Хенде хох!» Так они и стояли с поднятыми руками, пока за нами вертушка не прилетела. Они увидели красные звезды и заорали: «Нихт шиссен!» А я им: «Да пошли вы в жопу!» И в этот момент кто-то из окна выстрелил. Пуля около самого уха просвистела. Ну, мы с ребятами дали им в ответ и в вертушку. Потом скандал был международный. Меня успели сфотографировать и опубликовали фотку во всех газетах мира. После пришлось уволиться в запас – засветился. А для разведчика — это смерть. Помянем разведчика Хлопушина! – сказал директор и опрокинул стопку водки.
— А в Афганистане Вам довелось воевать? – спросил я.
— Да мы оттуда не вылазили! Духи как тараканы разбегались от нас.
— Расскажите что-нибудь?
— Через 25 лет можно. Хотя, об одном можно. Было там одно заколдованное место. Десантуре зубы там обломали, послали нас. Бежим, а я самый маленький. Поэтому бегу последним. И тут ремень у меня порвался – все упало на землю. Я не стал кричать, решил все по-быстрому собрать и догнать ребят. Оттащил все с дороги в зеленку и чиню ремень. Смотрю, духи за нами бегут, человек семь. Я калаш в руки и та-та-та. Так я спас жизни и себе и ребятам. Мне тогда капитана дали. А Петр не вернулся. Духи тоже умели метко стрелять. Помянем Петра, — с надрывом сказал директор и выпил стопку водки.
— А танк Вы умеете водить? – спросил я.
— Я все умею водить. Послали нас в Ирак. Взяли мы языка – иранского генерала. А за нами погоня. Вдруг видим, наш Т-62 стоит без экипажа, полный боекомплект, топлива по горлышко, но не заводится. А я же инженер – механик. Пока наши меня прикрывали, я починил танк и мы дали просраться нашей погоне. Задание выполнили, да еще танк вернули. Саддам Хусейн лично нам награды вручал. Давайте выпьем за моих ребят! Где они сейчас? – сказал директор и опрокинул очередную стопку водки.
— А где Вы еще воевали?
— Ты лучше о себе расскажи, — перебил меня директор, — а то все я да я. Ты где служил?
— В артиллерии.
— Воевал?
— Нет.
— Хороший ты мужик! Хочешь, я тебя начальником отдела поставлю?
— Нет, я английским не владею.
— Жаль! А мне английский как родной. Мы часто прослушивали радиопереговоры пилотов натовских самолетов. В воздухе, а лопочут про баб и за жизнь. Ладно, вы тут веселитесь, а я домой. Надо еще с женой праздник отметить.
Когда директор уехал домой, мой начальник пожал мне руку и сказал:
— Молодец! Быстро ты его нейтрализовал, даже до песен не дошло.
— А что он поет?
— Одну и ту же песню: «На броне, на броне, на бронетранспортере…» Слышал?
— Нет.
— Услышишь.
— Боевой мужик!
— Это ты про его подвиги?
— Да.
— Да он в армии не служил. Это он тебе свои фантазии рассказывал. В своем воображении он Рэмбо спасающий страну, а в реальной жизни – несчастный человек, который не в состоянии урегулировать свои взаимоотношения с алкоголем. Всю следующую неделю он будет в запое. А потом его отвезут в психушку и будет он будет лежать в камере – одиночке пять суток под капельницей. Потом его выпустят и он будет ходить как овощ, слабо понимая где он находится. Потом две недели повышенной трудовой активности, а потом новое застолье с новыми рассказами о военной разведке.
— Неужели он верит в эти рассказы?
— А он как ребенок, который врет приятелям, что съел подряд 100 мороженых. Если приятели могут уличить его во лжи, то мы вынуждены делать вид, что верим.
— А может сказать ему правду?
— Зачем? Чтобы он взглянул на свою жизнь со стороны и впал в депрессию? А потом наложил на себя руки? Я такой грех на душу не возьму и тебе не советую. Пусть несет свой крест…
Рецензии и комментарии 0