Око за око

— Да что это такое! Мы уже должны начинать… Отыскать Розмари! – яростно проорал король, сверкая в потолок красно-оранжевыми глазами. Рёв гулким эхом отскочил от высоких стен тронной залы и вернулся обратно.
Король не выдержал – вскочил и вихрем пронесся между многочисленных рядов кресел к лестнице, что находилась в противоположной стене. Сидевшие на своих местах знатные господа лишь в волнении проводили мужчину взглядом, не в силах подать голос.
— Ах, наш папенька сегодня не в духе, да? – надменно протянул ухмыляющийся старший сын Роберт, легонько прикрыв розовые глаза ладонью, — Как всегда, друзья мои…
Некоторые голубые и карие глаза знати тут же приклеились к принцу, чтобы от горьких раздумий не забыть, как моргать. Никто не смел даже двинуться с места, не говоря уже о перепалке, которую сейчас устроят братья, ведь средний сын Эрбий тоже не умел держать язык за зубами.
— Замолчи, Роберт. Не видишь, сейчас не до твоего честолюбия? – его ярко-медовые глаза некрасиво привлекли внимание на фоне белых-при-белых волос, бровей и ресниц. Он ходил из стороны в сторону уже два часа и даже цвет глаз оставался тот же: цвет недоумения и тревоги, — Надо узнать, что сталось с Розмари и где она прячется!
Старший принц вскочил с холодного трона и его зрачки слегка затянулись голубым:
— Прячется?! Ты опять, безвольник? – он взмахнул руками, — Чушь собачья!
Эрбий знал, что делать. Он, к сожалению, понимал это весь день, но боялся.
— …совсем нет смысла скрываться, она же аристократка, ей не выжить без слуг и подобного! – искренне сокрушался Роберт, — Она все равно умрёт, где бы ни находилась. Будь то здесь, благородно приняв свою учесть и подставив грудь клинку! Или где-нибудь в подворотне за Нижним поселением?! Разве этого хотела мать? В кого превратилась Розмари, Боже!
За время этого более чем драматичного монолога Роберт пару раз схватился за жабо на груди и еще столько же раз запустил руку в волосы, а вот цвет глаз с розоватого, увы и ах, не изменился: цвет приподнятого настроя, сдерживаемого нетерпения. В день кровавой и жестокой расправы с родной сестрой этот «приподнятый настрой» выглядел немного… странным.
Не успел он сказать дальше и слова, как Эрбий рванул с места. Впервые за два часа.
Как черта характера, импульсивность Эрбия всегда была его спусковым рычагом для череды необдуманных действий, за которые он позже платил немалую цену. Этим юноша был весь в сестру.
— Ты куда, неблагодарный?! Я кому распинался? – звонко кинул Роберт в спину неугомонному брату, даже сейчас не сменив зрачки. Он глубоко вздохнул и на долговязых ногах повернулся к гостям, знатно их напугав:
— Итак! Прошу подождать еще около часа, а пока мы вас не созовём, вы в праве пройтись по нашему поместью. Я откланяюсь.
Никто не шелохнулся. Только тогда, когда юноша омрачил всех своей ухмылкой и вальяжно скрылся за дверью, что вела в королевское крыло, знать загудела и зашепталась.
Некоторые мужчины вставали, а дамы и не думали. Они в панике обсуждали предстоящую церемонию Избавления, которая глаголила, что каждая 301-ая женщина в роду Бергов – лишняя, и судьба таковых давно предрешена свыше. По древнему предписанию, 301-ой женщине не суждено было появляться на свет, а соответственно, ее должны были отправить в царство мертвых ровно в 13 лет, подразумевая цифры «301».
Но Розмари была отнюдь не глупа, совсем наоборот. Она узнала о своей судьбе еще в 7 лет, только выучившись читать.
«Бесчеловечные традиции, будь они прокляты… — думал Эрбий, который стремглав нёсся по знакомым коридорам к черному выходу, — Когда уже их отменят! Что за дикость?! Вот, ради чего я обязан взойти на престол. Только ради этого, и точка!»
Спотыкаясь на бархатных коврах, парень проскакивал меж слуг, которые недоумевали, меж барских котов, которые мяукали, меж лестниц, которые просто молча провожали его…
Но он замер: где-то за окном сверкнул красный королевский плащ. В этом крыле для прислуг не была другого выхода, кроме потайного, а обойти замок снаружи отец бы не успел. Выходит, он тоже знал про тайный выход.
Проход вёл в самый отдалённый край королевского сада, который плотно граничил со стеной, что окружала замок. Высоченная стена. По ее периметру были высечены гербы знатных родов, символизирую мир между королевствами. Но миром тут и не пахло, ведь в следующем году король планирует напасть одновременно на двух соседей, что приведёт к полному краху содружества и возможного союза государств.
Эрбий перестал дышать, затаился и наблюдал. Сейчас по этой стене карабкалась вверх девичья фигурка, да причем так играючи прытко, что ниоткуда не отвалилось ни кусочка глины.
Господи. Розмари!
Как только король узрел беглянку, тут же взревел – видимо, он так и не понял, что крик на детей давно не действует:
— Трусливо и безнравственно сбегаешь!!! Кто тебя прикрыл, чертовка?! Стража! Никто тебя найти не мог битый час, а слуги говорили, что ты собиралась! Всех перебью к чертям собачьим, недостойные холопы!
Розмари обернулась на крики, и ее нога соскользнула с хвоста дракона на гербе южных соседей. Южане никогда не были удачливыми — зря она выбрала именно это место для «скалолазания».
Хотя, зная её, именно поэтому она его и выбрала.
— Прощай, отец. Твоей Розмари больше нет!
Блудная дочь одной рукой изобразила реверанс и продолжила лезть. Усмехаясь про себя, Розмари вспомнила, как пять лет назад этот мужчина укладывал ее спать, читал сказки на ночь, созывал ко двору кукольный театр в ее честь, задаривал платьями, зонтиками, диковинными шкатулочками и слугами.
— Паршивая! Немедленно слезай, иначе стража заколет тебя прямо тут, без каких-либо церемоний! Тебя и так и так убьют, где бы ты ни оказалась, другие страны пуще нашего чтят традиции! Повесят, повесят, у меня союз с соседями!
— С теми, на которых ты собираешься напасть? Что ж, они уже это знают.
Король прирос к земле и замер. Лицо его побелело, глаза из бордовых сделались синими – цвет паники. Он явно не привык так плошать, потому быстро покрылся испариной и резко сорвал сползающую с головы корону. До стражи он отсюда не докричится, поэтому ему оказался сподручен Эрбий, который тут же вылетел к нему, почуяв вероятность необратимого.
— С-сын мой, Эрбий! Живо сними ее оттуда и задержи. Я не могу так больше, она очернила нас перед всеми. Я зову стражу, потом мне надо побыть одному перед церемонией и разослать всем голубей… О том, что мы не нападём… Разберитесь с ней без меня. Живо…
Пальцы отца впились в плечи юноши, а его помешанный взгляд постепенно темнел, глаза тускнели, забираясь в душу черными личинками. Кротко кивнув, парень быстро кинулся к стене, лишь бы не смотреть в глаза королю.
Спустя пару секунд с центральной башни оглушительно грянул горн, оповещая всей страже немедленно схватить предателя. А та самая предательница, гордо усмехаясь и сверкая на Эрбия фиолетовыми от азарта глазами, проворно карабкалась вверх, будто была рождена в горах и воспитывалась горным козликом.
— Тебя не оставят, Роз! Что ты творишь?! Тебя же все равно найдут и повесят, моя милая…
Эрбий задрал голову вверх, пошатнулся из-за солнца и сощурился. Он в панике орал сестре ненужные фразы, которые ее слух послушно отметал. Тогда юноша решился на то, о чём думал еще с утра:
— Я прикрою тебя! Прикрою, сестрёнка.
— А у тебя есть другой выбор? – по-детски весело отозвалась та сверху, почти долезая до верха.
Топот стражи уже слышался со всех сторон, а гул горна всё не прекращался. В глубокие карие глаза юноши налился туман слёз, и две горькие капли воды сползли вниз к ушам.
— Живи счастливо, милая. Я прикрою.

Конец ждёт читателя во второй части.