80 лет спустя
Даниил Валерьевич Батеев Возрастные ограничения 18+
День был солнечный. Свет бил по глазам как не в себя. Лёгкий ветерок гулял по земле. Июнь этом году выдался прохладным, весь месяц лили дожди. Только сегодня нормально вылезло солнце: ни туч, ни облаков на небе нет.
Выходя из парикмахерской, где к выпускному мне привели голову в порядок, я сразу же пошёл в сторону мемориала. Мой преподаватель из кружка журналистики сказала сегодня поприсутствовать и написать заметку или, если получится, статью. И если я её толково сделаю, то возможно меня поставят в основную газету посёлка, а непросто во вложение нашего кружка. Это будет очень хорошо для моего портфолио.
Уже подходя к мемориалу, проползая мимо ДК посёлка, который был метрах в пяти от него, я увидел девочку. Длинная коса, светлые волосы, на голове беретка, одета в военную форму. Из кадетов. На вид ей было лет 11-12, но по видимому она была года на два старше моих предположений, так как такое серьёзное зелёно-пятнистое одеяние означало, что она уже командир то ли взвода, то ли отряда. Не могу припомнить на что у кадетов идёт деление. Шла девчонка уверено, но как-то не собрано, так сказать вразвалочку. Не по военному, вроде как.
В прошлом году перед 9-ым мая на мемориале провели ремонт. Поменяли плитку, установили что-то вроде… как бы это назвать… ну скажем декораций с надписями о победе и подсветкой. И площадь после этого стала выглядеть даже более опрятно. Только беда в том, что старый низенький заборчик, который был человеку максимум по грудь, заменили на забор, который был любому прохожему выше головы. Теперь проходя мимо мемориала создавалось ощущение закрытости, недоступности этого места. Словно входить туда крайне не рекомендуется, если не запрещается. При этом ещё ворота, бывшие в этом заборе, теперь запирают и открывают только по праздникам. В остальное время они накрепко закрыты. Самое смешно, что в метрах десяти от ворот, в конце стены, сделали дверку с замком. Её не запирают, держат открытой.
Проходя в дверь за девочкой, я пошёл по краю площади к памятнику Неизвестного солдата. Пошёл я по левой стороне мемориала: по правую руку от меня стояли плиты с именами ушедших на фронт. По левую руку от меня, за забором, парочка работяг городили ограждения. Наконец-то. Ещё года четыре назад возле мемориала пообещали построить спорт-комплекс для оздоровления молодёжи: снесли старые дома, собрали митинг, позвали священника, закапали какую-то капсулу. В общем всё как у нормальных людей. Только вот строительство так и не началось. Несколько лет тут стоял и обрастал травой пустырь. Ну хоть сейчас пошла работа. Теперь стоит ожидать, что где-нибудь в октябре стройка будет окончена.
Подходя к памятнику увидел людей. Негусто. Два десятка кадетов, с десяток гос.служащих и человек 10-15, если можно выразиться, со стороны.
Войдя в толпу, я понял страшную вещь: у меня не получается смотреть на площадь. Как я уже говорил день был солнечный, а плитка, которой был выложен мемориал была белая. Свет от неё ужасно хорошо отражался, как от снега зимой, что делало любую попытку смотреть в ту сторону крайне неприятной. И учитывая, что этой ночью я засиделся допоздна и не выспался, от чего мои глаза неуверенно прищуривались, для меня весь процесс просмотра площади был затруднителен. Каждый раз, как я пытался повернуть голову в сторону памятника, солнечные лучи отражаясь от плитки с ноги влетали в мои зрачки, из-за чего мне приходилось отводить взгляд в сторону.
Собравшись с силами, я начал осматривать окружающих. Люди, кто на лавочке, а кто стоя, переговаривались. Кадеты выстроились в шеренгу. Рядом ходила девушка с фотоаппаратом. Поскольку наш «штатный» фотограф прийти сегодня не смог, мне пришлось расчехлить свой телефон и сделать парочку снимков. Получилось не очень.
Повернувшись, я увидел памятник Неизвестному солдату. В военной шинели, с автоматом в руках и треуголке на голове он смотрелся гордо и мужественно. За ним стоял белый грузовик. На грузовике была надпись: «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ КУЛЬТУРА». Эту машину часто можно увидеть в посёлке. Она неотъемлемая часть любого праздника. От грузовика к месту под памятником тянулись несколько чёрных кабелей. На фоте белой плитки они были очень хорошо видны. Возле статуи стояло две большие чёрные колонки. Из них во всю играла «Вставай страна огромная…». В центре мемориала, под памятником находился микрофон.
Я сделал несколько фотографий попутно, между снимками, отводя глаза на траву, делая передышку. Пока я переходил с одного места на другое, ища ракурс получше, музыка затихла. К микрофону подошла женщина. Включился минус военного марша и пошла речь о важности, о значимости этого дня, о том как велик наш народ и сколько трудностей он смог перенести, и что всё ему нипочём. Речь шла всего пару минут, но за это время я раз десять перевёл взгляд на траву. Долго смотреть на ведущую было мучительно, мои глаза просто не хотели раскрываться без передышки.
Когда женщина закончила говорить, слово предоставили главе посёлка. Мужчина, лет под пятьдесят, вышел из людской кучки и подошёл к микрофону. Своим твёрдым, но полу страдальческим голосом он начал говорить о важности, о значимости этого дня, о величии нашего народа и о том сколько трудностей он пережил, и что всё ему нипочём. После главы посёлка слово предоставили его помощнику. Тот, уже полностью страдальческим голосом, буквально выплёвывая слово за словом, стал говорить о значимости и важности этого дня, о величии нашего народа, и о том сколько трудностей он пережил.
Последним держал слово глава местного отделения КПРФ. В целом он сказал всё тоже самое, правда другими, более удачными слова. У него это прозвучало более уверение и значимее что ли. В его речи не чувствовалось нафталинового привкуса, словно для него это день этот день имел какой-то смысл.
Сразу после того как высказались все кто должен, объявили минуту молчания. Потом сказали о завершении. Вся небольшая группка людей тут же развернулась и пошла по домам. Первыми среди них были глава посёлка и его помощник, сразу за ними местный лидер КПРФ. Мероприятие продлилось от силы десять минут. Писать было не о чем. Глаза устали смотреть на что бы то ни было на площади. В невесёлых размышлениях я повернул домой.
22 июня 2021 года.
Выходя из парикмахерской, где к выпускному мне привели голову в порядок, я сразу же пошёл в сторону мемориала. Мой преподаватель из кружка журналистики сказала сегодня поприсутствовать и написать заметку или, если получится, статью. И если я её толково сделаю, то возможно меня поставят в основную газету посёлка, а непросто во вложение нашего кружка. Это будет очень хорошо для моего портфолио.
Уже подходя к мемориалу, проползая мимо ДК посёлка, который был метрах в пяти от него, я увидел девочку. Длинная коса, светлые волосы, на голове беретка, одета в военную форму. Из кадетов. На вид ей было лет 11-12, но по видимому она была года на два старше моих предположений, так как такое серьёзное зелёно-пятнистое одеяние означало, что она уже командир то ли взвода, то ли отряда. Не могу припомнить на что у кадетов идёт деление. Шла девчонка уверено, но как-то не собрано, так сказать вразвалочку. Не по военному, вроде как.
В прошлом году перед 9-ым мая на мемориале провели ремонт. Поменяли плитку, установили что-то вроде… как бы это назвать… ну скажем декораций с надписями о победе и подсветкой. И площадь после этого стала выглядеть даже более опрятно. Только беда в том, что старый низенький заборчик, который был человеку максимум по грудь, заменили на забор, который был любому прохожему выше головы. Теперь проходя мимо мемориала создавалось ощущение закрытости, недоступности этого места. Словно входить туда крайне не рекомендуется, если не запрещается. При этом ещё ворота, бывшие в этом заборе, теперь запирают и открывают только по праздникам. В остальное время они накрепко закрыты. Самое смешно, что в метрах десяти от ворот, в конце стены, сделали дверку с замком. Её не запирают, держат открытой.
Проходя в дверь за девочкой, я пошёл по краю площади к памятнику Неизвестного солдата. Пошёл я по левой стороне мемориала: по правую руку от меня стояли плиты с именами ушедших на фронт. По левую руку от меня, за забором, парочка работяг городили ограждения. Наконец-то. Ещё года четыре назад возле мемориала пообещали построить спорт-комплекс для оздоровления молодёжи: снесли старые дома, собрали митинг, позвали священника, закапали какую-то капсулу. В общем всё как у нормальных людей. Только вот строительство так и не началось. Несколько лет тут стоял и обрастал травой пустырь. Ну хоть сейчас пошла работа. Теперь стоит ожидать, что где-нибудь в октябре стройка будет окончена.
Подходя к памятнику увидел людей. Негусто. Два десятка кадетов, с десяток гос.служащих и человек 10-15, если можно выразиться, со стороны.
Войдя в толпу, я понял страшную вещь: у меня не получается смотреть на площадь. Как я уже говорил день был солнечный, а плитка, которой был выложен мемориал была белая. Свет от неё ужасно хорошо отражался, как от снега зимой, что делало любую попытку смотреть в ту сторону крайне неприятной. И учитывая, что этой ночью я засиделся допоздна и не выспался, от чего мои глаза неуверенно прищуривались, для меня весь процесс просмотра площади был затруднителен. Каждый раз, как я пытался повернуть голову в сторону памятника, солнечные лучи отражаясь от плитки с ноги влетали в мои зрачки, из-за чего мне приходилось отводить взгляд в сторону.
Собравшись с силами, я начал осматривать окружающих. Люди, кто на лавочке, а кто стоя, переговаривались. Кадеты выстроились в шеренгу. Рядом ходила девушка с фотоаппаратом. Поскольку наш «штатный» фотограф прийти сегодня не смог, мне пришлось расчехлить свой телефон и сделать парочку снимков. Получилось не очень.
Повернувшись, я увидел памятник Неизвестному солдату. В военной шинели, с автоматом в руках и треуголке на голове он смотрелся гордо и мужественно. За ним стоял белый грузовик. На грузовике была надпись: «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ КУЛЬТУРА». Эту машину часто можно увидеть в посёлке. Она неотъемлемая часть любого праздника. От грузовика к месту под памятником тянулись несколько чёрных кабелей. На фоте белой плитки они были очень хорошо видны. Возле статуи стояло две большие чёрные колонки. Из них во всю играла «Вставай страна огромная…». В центре мемориала, под памятником находился микрофон.
Я сделал несколько фотографий попутно, между снимками, отводя глаза на траву, делая передышку. Пока я переходил с одного места на другое, ища ракурс получше, музыка затихла. К микрофону подошла женщина. Включился минус военного марша и пошла речь о важности, о значимости этого дня, о том как велик наш народ и сколько трудностей он смог перенести, и что всё ему нипочём. Речь шла всего пару минут, но за это время я раз десять перевёл взгляд на траву. Долго смотреть на ведущую было мучительно, мои глаза просто не хотели раскрываться без передышки.
Когда женщина закончила говорить, слово предоставили главе посёлка. Мужчина, лет под пятьдесят, вышел из людской кучки и подошёл к микрофону. Своим твёрдым, но полу страдальческим голосом он начал говорить о важности, о значимости этого дня, о величии нашего народа и о том сколько трудностей он пережил, и что всё ему нипочём. После главы посёлка слово предоставили его помощнику. Тот, уже полностью страдальческим голосом, буквально выплёвывая слово за словом, стал говорить о значимости и важности этого дня, о величии нашего народа, и о том сколько трудностей он пережил.
Последним держал слово глава местного отделения КПРФ. В целом он сказал всё тоже самое, правда другими, более удачными слова. У него это прозвучало более уверение и значимее что ли. В его речи не чувствовалось нафталинового привкуса, словно для него это день этот день имел какой-то смысл.
Сразу после того как высказались все кто должен, объявили минуту молчания. Потом сказали о завершении. Вся небольшая группка людей тут же развернулась и пошла по домам. Первыми среди них были глава посёлка и его помощник, сразу за ними местный лидер КПРФ. Мероприятие продлилось от силы десять минут. Писать было не о чем. Глаза устали смотреть на что бы то ни было на площади. В невесёлых размышлениях я повернул домой.
22 июня 2021 года.
Рецензии и комментарии 0