Синий приговор (Глава 4)

Столлера в наручниках выводят на помост. Перед ним, на возвышении, сидит глава общины, Некрасов. Он напряжён, но старается не показывать этого. Они оба понимают: прямо сейчас решается судьба красного.
Вокруг помоста собралась толпа — сотни людей со всей общины. Их взгляды прикованы к происходящему. Для них это не просто суд, а момент истины: определить, где правда, а где ложь, за или против красного они в глубине души.
Столлер знает, что помощи от Розовых ждать не стоит — любое вмешательство лишь поставит их под удар. Он здесь один, лицом к лицу с Некрасовым.
Глава общины поднимает молоток и с силой ударяет по столу. Гулкий звук разносится по площади, погружая её в тишину.
— Суд над Столлером объявляется открытым! — голос Некрасова звучит уверенно, словно исход уже предрешён. — Дорогие жители нашей общины «Сияние без огня»! Совсем недавно среди нас появился незваный гость, принёсший с собой красную вещь. Мы дали ему шанс раскаяться, но он отказался. Предпочёл смерть избавлению от запретного цвета. Мы признали его виновным и изгнали. Все, кто присутствовал тогда, помнят, что наш честный целитель, Столлер, выступил в его защиту. За это его постигла та же участь.
Некрасов делает паузу. Его тон вдруг меняется. Теперь он звучит не так резко, а с оттенком сожаления, почти сочувствия.
— Несмотря на изгнание, в наших сердцах он оставался добрым человеком.
Столлер, не ожидавший услышать таких слов от главы, непроизвольно напрягается. Он внимательно слушает, сам того не осознавая.
— Но что мы видим теперь? — продолжает Некрасов. — Он вернулся, зная, что за это его ждёт смертная казнь. Более того, он примкнул к преступной группировке Розовых! И был пойман при нападении на представителя закона!
Глава делает вид, что тяжело вздыхает, и опускает голову.
— Как же низко он пал… — теперь его голос звучит почти скорбно. — И всё это только потому, что он когда-то допустил мысль, будто красный цвет не несёт зла.
Толпа замирает.
Столлер чувствует, будто земля уходит из-под ног. На мгновение его самого пробирает мысль: «А вдруг он прав? А вдруг я и вправду пал так низко?». Но тут же он вспоминает Палитру, вспоминает Розовых, людей, которые помогали друг другу, которые жили свободно, среди красок, не боясь цвета. И вместе с этим воспоминанием к нему возвращается уверенность.
Некрасов замолкает, давая слово Столлеру.
— Но давайте выслушаем его! — голос главы звенит в тишине. — Уверен, ему есть что сказать.
Толпа, которая ещё недавно смотрела на Столлера с любопытством, теперь смотрит на него с презрением. Кажется, они уверены: красный — это зло. Он совратит любого, кто к нему прикоснётся.
И в этот момент кажется, что уже ничто не сможет их переубедить.
Столлер делает глубокий вдох, собирая всю свою волю, и начинает говорить:
— Дорогие мои сограждане! Я был изгнан за то, что помогал больному человеку, которого вы обрекли на смерть. После этого я не знал, выживем ли мы, но нас спасли Розовые. Они дали нам карту, на которой был указан путь в Красную общину, а затем — к людям, которые внутри неё борются с красным цветом. Вы не ослышались! Розовые, которых вам велели считать злом, якобы стремящимся к распространению красного, не только подарили нам спасение, но и отправили к тем, кто с этим цветом борется!
Толпа в шоке. В воздухе повисает напряжение.
Для всех жителей тема Красной общины — табу. А то, что внутри неё есть те, кто противостоит красному, звучит как что-то невообразимое. Они не знают, как реагировать.
Раздаётся голос из толпы:
— Но, если даже среди Красных есть те, кто борется с красным, значит, Некрасов прав? Красный цвет — зло, ведь так?
Столлер улыбается и продолжает:
— Сначала я думал так же. Я ходил по Красному городу, видел людей в красных одеждах, их настороженные взгляды, резкие манеры. Они казались мне злыми, грубыми. Но со временем я понял — это не так. Они такие же, как и мы. Просто они не любят ничего, кроме красного. Но это не делает их плохими. Они живут, работают, радуются, грустят… Они такие же, как мы!
Его голос звучит всё увереннее. Он чувствует, как с каждым словом в нём растёт гордость. Он говорит то, что всегда чувствовал в глубине души, и теперь его слышат.
— Когда я это понял, я решил вернуться. Вернуться к вам, чтобы сказать: цвета не имеют значения!
Столлер делает вдох. Ему никогда не было так легко говорить, даже несмотря на то, что его жизнь висит на волоске.
— Те, кто борется с красным, сделали мне последний подарок — они сказали, где в нашей общине найти Розовых. И знаете… Когда я шёл от них, я думал, что понял всё. Я думал, что осознал истину: что нет разницы между цветами, что это главное… Как же я ошибался.
Он обводит взглядом толпу, ловя каждую реакцию.
— Когда я пришёл к Розовым, я увидел то, чего не видел ни у нас, ни у Красных, ни у тех, кто сражается с красным. Я увидел, что цвета существуют, чтобы соединяться. Когда они соединяются — рождается что-то настолько прекрасное, что, увидев однажды, уже не забудешь.
Он делает паузу, чтобы люди успели осознать смысл его слов.
— Среди Розовых нет преступников. Там живут художники, творцы, матери и дети. Они счастливы, потому что свободны творить, не боясь наказания!
Он глубоко вдыхает, а затем медленно выдыхает, давая толпе время переварить его речь.
— Красный цвет не особенный. Это просто цвет. Глупо придавать ему сакральный смысл. Ведь цвета существуют не для того, чтобы их разделяли, а для того, чтобы их сочетали.
Толпа молчит. Кто-то стоит, раскрыв рот. Кто-то растерянно переглядывается.
Они не ожидали услышать такое. Им нужно время, чтобы осмыслить всё, что они только что узнали.
А главное — теперь они не понимают, кто здесь добро, а кто зло.
Некрасов прикусил губу. Он не ожидал такого рассказа. Думал, что у Столлера будет обычная, наивная история, к которой можно легко прицепиться — что-то вроде «красный цвет сам по себе не так уж и плох». Но теперь это не имело значения. Столлер всё равно обречён. Осознав это, Некрасов успокоился и заговорил:
— Значит, ты признаёшь, что в сговоре с преступной организацией Розовых? Знаешь, ты всё-таки целитель. До всех этих событий ты помог многим из нашей общины. Так что давай поступим так: ты скажешь, где находится штаб Розовых, а я, в свою очередь, подумаю над тем, чтобы тебя пощадить. Идёт?
Некоторые из толпы заметно напряглись. Те, кто был связан с Розовыми, не могли скрыть волнения.
— Нет! — громко ответил Столлер, возмущённый таким предложением. — Из-за таких сделок люди в нашей общине и не доверяют друг другу! Вы называете Розовых злодеями, но это несправедливо! Они — добрые, хорошие люди, которые самоотверженно помогают тем, кто попал в беду!
Некрасов рассмеялся.
— Ха-ха! Мой дорогой Столлер, тут ты уже совсем заврался. Если они такие благородные, то где же они были во время твоего прошлого суда? И где они сейчас, когда ты стоишь на пороге казни? Красный цвет и все его оттенки, включая розовый, — это не цвет дружбы. Это цвет лицемерия, злобы и предательства!
Столлер смиренно стоял, до него только сейчас дошло: его действительно казнят. Никто не придёт ему на помощь. И, возможно, он не смог никого убедить. По его лицу стекали слёзы, но он улыбался.
— Вы абсолютно не правы… Они помогали мне с тех пор, как мне это было нужно. Когда я не знал, куда идти, они указали мне путь. Когда мне нужно было убежище, они дали мне его. Когда я заблуждался, они помогли мне увидеть истину…
Столлер поднял голову и, глядя прямо в глаза Некрасову, резко указал на него пальцем.
— Лицемеры здесь — не Розовые. И уж точно не красный цвет. Лицемер — это ВЫ, Некрасов.
Толпа ахнула.
Столлер не остановился.
— Да, это вы, прикрываясь ненавистью к красному, набираете могущество и избавляетесь от тех, кто осмеливается возразить вам! Люди нашей общины боятся не красного цвета. Они боятся ВАС! Боятся, что вы с ними сделаете, если они осмелятся усомниться в ваших словах!
В его голосе звучали злость и отвращение. Отвращение не только к Некрасову, но и к самому себе — как он раньше не видел очевидного?
Но Некрасов даже не дрогнул.
— Мне жаль тебя, Столлер, — спокойно сказал он. — Красный цвет затуманил тебе разум. Я пытался помочь, но теперь уже поздно… — Он махнул рукой и приказал. — Увести и казнить его! — Некрасов выпрямился и оглядел толпу. — Нашу общину ждёт долгая, светлая жизнь — жизнь, в которой не будет места красному цвету.
Толпа смиренно смотрела на происходящее.
— Я же говорил, что тебе запудрили мозги! Теперь ты можешь наглядно увидеть, что люди согласны со мной, а не с тобой, — Некрасов улыбался, довольный собой. Он посмотрел на охранников и махнул рукой: — Что встали? Увести его!
Столлера схватили за руки и потянули прочь. Но он не собирался так просто сдаваться. Собрав все силы, он дёрнулся, сопротивляясь, и выкрикнул так громко, чтобы его услышала вся площадь:
— Прошу вас, восстаньте! Покажите, что вы на самом деле думаете о запрете красного! Если вы не сделаете этого сейчас, ничто не помешает ему потом забрать у вас синий, потом жёлтый, а потом и вовсе все цвета! Он отнимет у нас ВСЁ!
Охранники схватили его крепче, кто-то зажал ему рот, и площадь погрузилась в гнетущую тишину. Люди стояли в растерянности, переглядываясь, не понимая, что делать.
Столлера уводили прочь, и он думал:
— Вот и всё. Это конец… Мог ли я сделать что-то ещё?
Некрасов поднялся со своего места, окинул взглядом толпу и громко заявил:
— Видите? Никто не поддержал тебя, Столлер! Все молчат, потому что знают, что я прав!
Некрасов был доволен. Всё шло по плану. Но тут тишину прорезал голос:
— Отпустите Столлера! Красный — не цвет смерти, а цвет надежды!
Столлер дёрнулся, всматриваясь в толпу, он увидел кричащего Боба.
За ним послышались новые голоса:
— Да, красный — это творчество!
— Красный — это самовыражение!
— Красный — это свобода!
— Красный — это счастье!
Столлер узнал среди них людей из Розовых. Его сердце сжалось:
— Их слишком мало… Их сейчас тоже схватят…
Но в тот же миг к ним присоединился его друг Джо. А за ним ещё один человек. Ещё. И ещё. Гул голосов нарастал.
— Красный — это честь!
— Красный — это правда!
— Красный — это дружба!
— Всем замолчать! — взревел Некрасов. — Все, кто продолжит, будут задержаны!
Но было уже поздно. Со всех сторон в сторону охраны и самого Некрасова полетели куски мусора, всё, что попадалось людям под руку.
— Это за моего сына!
— Это за моего мужа!
— За свободу!
Некрасов побледнел. Он обернулся, видя, как его люди медленно пятятся назад. Затем развернулся и бросился прочь. Его охранники последовали за ним.
Столлер остался на помосте. Он смотрел на площадь, полную людей, которые только что сломали страх, державший их в оковах столько лет.
Наступила тишина. Все ждали, что он скажет.
Он сделал шаг вперёд.
— Благодарю вас, — тихо, но уверенно произнёс Столлер. — За вашу силу. За вашу смелость. Вы доказали, что никто не может лишить нас права на свободу.
Он обвёл взглядом толпу.
— Но знайте… Красный не является ни надеждой, ни честью, ни правдой. Как и любой другой цвет, он не может быть добрым или злым. Красный — это всего лишь цвет. И настоящая надежда, настоящая свобода, настоящее творчество — не в цветах по отдельности, а в их сочетании. В единстве, а не в разделении.
Толпа молчала. А потом раздались аплодисменты. Сначала одинокие хлопки, потом больше, пока площадь не взорвалась ликующим гулом.

Эпилог
После нескольких восстаний по всему городу режим Некрасова пал. Его свергли, а после выборов новым главой общины стал Роз — бывший лидер Розовых.
Город начал меняться. Началось строительство новых домов, чтобы расселить тех, кто долгие годы находил приют в гостевом доме Розовых. Когда-то незаконная подпольная организация теперь стала официальной культурной инициативой, одной из главных движущих сил творчества и искусства.
Община преобразилась. Город, прежде серый и однообразный, заиграл всеми цветами. Художники разошлись по улицам, разукрашивая стены домов, мосты и площади. Место, где раньше проходили суды, теперь стало центром выступлений: каждый день там можно было услышать поэта, увидеть танцора или стать свидетелем театрального представления.
Люди начали дышать свободнее. Им больше не нужно было бояться сказать лишнее слово и оказаться в тюрьме. Девушки и юноши одевались ярко, смело сочетая цвета, макияж перестал быть признаком вызова, а лёгкий румянец на щеках уже никого не смущал.
Столлер продолжал заниматься целительством. Он нашёл способ использовать красные травы в сочетании с другими растениями, благодаря чему лекарства стали эффективнее. Но даже в гуще перемен он часто думал о своём друге Кузьмине. Он давно хотел навестить его, но новый ритм жизни не оставлял времени на поход к нему.
До него доходили слухи от Роза: в Красной общине тоже происходили перемены. Там появился человек с кольцом, в которое был вставлен самый большой и красивый красный камень. Он бросил вызов старым устоям и, похоже, повёл за собой людей.
Столлер улыбнулся, услышав эту новость.
Может быть, однажды он всё-таки найдёт время, чтобы увидеть всё это своими глазами.