А что, если мы больше никогда не увидим Солнце?

— А что, если мы больше никогда не увидим Солнце?
— Я итак его вижу, — ответил Миша, зыркнув из-под бровей на напарника.
— Это не то, — Шейн кивнул на приборы. — Я же говорю о том, что мы можем больше не увидеть Солнце с Земли. Когда оно на небе, а не вокруг нас, понимаешь?
Миша снова бросил тяжелый взгляд на него, но решил не отвечать. Шейн не унимался:
— Я думаю, что мы умрем здесь. Ничего у нас не выйдет, — и он снова замолчал.
— Мы станем героями.
— Посмертно? Катись оно к чертям, такое геройство! Ты же знаешь, что еще никому не удалось живым добраться до ядра Солнца, не говоря уже о том, чтобы выбраться оттуда. Мы смертники!
— Мы спасаем всю Солнечную систему, — напомнил Миша.
— Нас бы кто спас, — проворчал Шейн.
— Ты же понимаешь, что твоя жизнь ничто, по сравнению с жизнями миллиардов людей и ксеноморфов Солнечной системы?
— Вот и отправили бы этих чертовых ксеноморфов, — Шейн со злостью начал стучать по клавиатуре, меняя маршрут следования дрона. — Мы отклонились на целых тридцать градусов. Точно тебе говорю, не добраться нам до ядра… — И он, увлекшись процессом, замолчал.

— Курить хочу, — признался Шейн после нескольких минут молчания, отвлекаясь от клавиатуры.
— Покуришь еще, — рассеянно ответил Миша, наблюдая за датчиком температуры. Тот фиксировал небольшое отклонение от нормы.
— На том свете, — нервно хохотнул второй пилот. Миша вновь кинул на него мрачный взгляд:
— Мы выживем. Это самый технологичный дрон, который только существует на данный момент.
— Настолько технологичный, что не может управляться дистанционно, — саркастически протянул Шейн. Миша ничего на это не ответил — крыть было нечем. Дронами приходилось управлять вручную, но только внутри Солнца. Они снова замолчали, но ненадолго. Тишина капсулы была просто невыносимой, и пилотам хотелось развеять ее любым способом.
— Мы трупы, — завел свою песню Шейн. — Знаешь, я ведь хотел сделать предложение своей девушке перед полетом.
— Сделаешь еще, — упрямо сказал Миша. — Мы выживем. Смотри, мы почти добрались и все еще не умерли.
— Кто позаботится о моей матери?
— Ты сам пошел на это. Сознательно. И твоей матери неплохо живется в доме престарелых.
— Хуже, чем у родного сына. А как она будет горевать…
— Горе одной женщины ничто по сравнению с гибелью целой системы.
— Если погибнет вся система, больше никто горевать не будет, — через силу улыбнулся Шейн. На лбу у него выступил пот, и сам он нервно стучал пальцами по клавиатуре. Температура внутри дрона все поднималась.
— У тебя ведь жена есть? — снова нарушил образовавшуюся тишину Шейн.
— Бывшая, — уточнил Миша. — Мы с ней не виделись несколько лет.
— Ты ее любишь?
— До сих пор, — признался Миша. — Но это все неважно. У нас есть миссия, давай сосредоточимся на ней.
— Я внес изменения в маршрут, — Шейн откинулся в кресле и потер глаза. — Дрон сам довезет нас. Мы можем говорить сколько угодно и о чем угодно. — Он повернул голову к Мише и внимательно посмотрел на него. — Мы умрем в любом случае. Даже если выберемся отсюда. Никто не переживет такую дозу облучения.
— Но защитные экраны…
— Чушь это все. Ты же знаешь, что это просто обман. Никакие экраны нас не спасут.
— Ты слишком пессимистичен, — проворчал Миша в ответ. Крыть снова было нечем, экраны — просто пустышки. Они могли защитить от радиации на подлете к Солнцу, но не внутри.
— Незачем так много говорить о смерти, — продолжил отстаивать свою точку зрения Миша после минуты тягостного молчания.
— Ага, — деланно равнодушно ответил Шейн. — Давай обсудим наших детей. Я вот всегда хотел себе дочку. — Он снова внимательно посмотрел на напарника. — А ты?
— Я не это имел в виду…
— Значит, ты признаешь мою правоту. Признаешь, что у нас никогда не будет детей? Как и жизни? Что мы умрем через несколько часов, суток, недель, максимум, через месяц? — Шейн бросил взгляд на зашкаливающий термометр. — Интересно, а что помогает шахидам не струсить в последний момент?
— Вера, полагаю, — рассеяно ответил Миша, тоже тревожно глядя на датчик температуры. Становилось жарко, экраны не выдерживали.
— Во что же нам верить?
— В будущее человечества.
— Будущее рабов, — горько усмехнулся Шейн. — Эти ксеноморфы не просто так появились, я тебе точно говорю. Да что же это? — температура все росла и росла.
— Нужно скидывать груз здесь, дальше мы не пойдем — Миша вытер пот, текущий на глаза и нажал кнопку сброса груза. — Нам нужно возвращаться.
— Хочешь увидеть свою женушку? — усмехнулся Шейн, но тем не менее начал вбивать обратный маршрут. — Мы могли двигаться дальше, это все равно ничего бы не изменило. Просто умерли бы чуть раньше.
— Заткнись и вводи маршрут! — нервно прикрикнул Миша на напарника. Его слишком беспокоила растущая температура внутри дрона.
— А ты весьма живенький для трупа, — огрызнулся Шейн, не отвлекаясь от клавиатуры. Дрон развернулся по широкой траектории, но на полпути обратно внезапно сбился с маршрута. Вскоре двигатели его заглохли и он остался недвижим, ожидая второго, спасательного дрона, который отбуксировал его на Землю. Внутри дрона нашли двух заживо зажарившихся пилотов, которые, судя по синякам и ссадинам, жестоко подрались перед тем, как умереть. Груз с веществами, необходимыми для продолжения реакций в Солнце, они все же доставили, за что в их честь даже поставили памятник, но через год его разрушили ксеноморфы, строя очередной барак для своих рабов.