ТУМАН

– Давай сюда этого бедолагу! – показывал пальцем на стул бородатый мужчина с лысой макушкой и жёлтой повязкой на камуфляжной куртке.
В комнату двое вооружённых солдат тащили человека в оборванной военной одежде. Руки его дрожали, глаза бегали из стороны в сторону, волосы взъерошены. Лицо этого человека было побито и расцарапано так, будто он с кем-то бился в ближнем бою, хотя жёлтые нашли его в поле и без сопротивления взяли в плен.
– Ну шо, хлопец, дрожишь? Страшно?
Незнакомец молчал.
– Кричать всякие гадости в окопах каждый может, а взглянуть смерти в глаза лишь единицы. Назови своё имя.
Он по-прежнему молчал и смотрел беглыми глазами вниз.
– Звать тебя как?! – не выдержал бородатый и ударил по столу.
Человек в рваном резко дёрнулся и произнёс:
– Иван. Меня зовут Иван.
– Ну рассказывай, Иван. Откуда и куда шёл? Что ты делал на том поле? Какое задание выполнял?
– Т-туман… Я потерялся…Т-туман всё, это т-туман… – запинаясь, говорил Иван.
– Что?

Двумя сутками ранее

Война между белыми и жёлтыми имела сложный характер. Обе стороны воевали за свою правду, за свой народ, за своё будущее. И сражались в этой войне по большей степени молодые парни, которые мало понимали корень причины этой зверской, кровавой и братоубийственной войны. Одним из таких был и Иван Добрынин, который не рвался воевать, а лишь по зову Родины попал в ряды отдельной штурмовой бригады. Подразделение разместилось на окраине освобождённой деревушки, бойцы строили укрепрайон.
– Добрынин, чё стоишь? Давай сюда с лопатой!
Иван, до этого стоявший в полном оцепенении своих смешанных мыслей, опомнился и шустрым шагом ринулся к своему взводному.
– Я, товарищ лейтенант!
– Давай, помогай здесь блиндаж строить. Я сейчас тоже за лопатой сбегаю и подсоблю.
– Понял.
Иван активно стал работать инструментом. Параллельно с этим он продолжал думать. В его мыслях всплывали воспоминания, как его провожала жена с дочкой. Их горькие женские слёзы каждый раз вызывали комок в горле. Не хотел он воевать, не за что бы на свете он не променял свою спокойную офисную работу, где коллеги его любили и уважали. Однако и те поставили на нём крест, потому что понимали на сколько страшна была эта война. Вероятность выжить в неё стремилась к нулю. Всюду преследовала опасность: миномёты, залповый огонь артиллерии, дроны-камикадзе, авиация, танки, «лепестки» под ногами. Всё это мелькало у него перед глазами и морально убивало.
– Ну что, мужики, получается? – вернулся взводный с лопатой.
– Получается конечно! Да вот только когда это уже кончится? Всё строимся и строимся. – возмущался Дима, – Когда наш взвод уже пойдёт на штурм?
– Завтра пойдём штурмовать соседнюю деревню.
– О, это другое дело! Нам бы передохнуть перед штурмом, товарищ лейтенант.
– Ты сначала блиндаж построй, потом отдыхать будешь. Чем быстрей закончим, тем быстрей от нас отстанут.
– Принял! Так что, ребята, зарабатываем отдых!
Этот парень тоже пришёл по зову Родины. Только этот зов он услышал из глубины груди, а Иван получил его в виде повестки частичной мобилизации. Он по сей день проклинал тот день, когда взял в руки эту смертельную бумажку. Добрынин плохо понимал цели и задачи белой стороны, он был одним из тех, кто осуждал своё государство за начало операции, которой нет конца. Много раз он дискутировал на эту тему во время сплочения воинских коллективов перед отправкой за ленту. Лишь единицы его поддержали, но большинство либо не осмеливались высказывать своё мнение, либо были верны своим убеждениям. Но однажды Ивана заткнули его же товарищи, которые посчитали его бунтовщиком и грозились доложить о нём органы контрразведки. После этого он ни с кем не разговаривал.
Хмурые тучи застилали небесное полотно, изредка моросил дождь. Эта унылая осенняя погода прибавляла вес одиночеству Добрынина. Он не мог найти сил, чтобы рыть эту тяжёлую сырую землю. Тыкнув лопатой, Иван услышал чёткий стук. Боец порылся рядом с этим местом и выкопал человеческий череп, глаза которого смотрели на него. От ужаса он встрепенулся и отшатнулся, бросая лопату.
– Что там у тебя, Добрынин? Истину увидел? – усмехнулся Дима.
Ответа не последовало, а в место него послышался свист падающего снаряда.
– Мины!
Рядом начали разноситься взрывы, бойцы залегли в вырытые ими же окопы. Земля клочьями осыпала Ивана, он кричал от страха, но никто не мог слышать его. Удар за ударом, Добрынин не мог не дёргаться в такт с ними. Страх овладел Иваном и он не выдержал, стал карабкаться наверх из окопа. Командир тут же схватил его за руку, положил на землю и накрыл его собой.
Вскоре обстрел закончился. Товарищи убрали мёртвое тело командира и подняли Добрынина.
– Повезло тебе, Иван. Сам командир тебя спас. – говорил раненый Дима, – Надеюсь в этом был толк. Держи автомат, враг прёт с леса.
Ваня взял в руки Калаш и медленно подошёл к краю окопа. Со стороны леса мелькали огоньки, очередь пуль впивалась в землю и товарищей рядом с ним. Он поправил каску и пытался прицелиться, но не видел противника. Над головой пролетел дрон и взорвался позади, Иван вздрогнул и присел. Так и отсиделся он в окопе всю перестрелку, пока враг не отступил.
Наступил вечер. Подразделение всё же достроило блиндаж, бойцы отдыхали в разрушенных домах. Командование взводом взял на себя заместитель погибшего командира, он разъяснял план штурма деревни. Иван не вникал в подробности, он думал только об одном: сбежать с фронта. Его здесь ничто не держало, он не разделял мнение с товарищами, им двигало желание жить. И планировал он побег на рассвете.
Пока все сладко спали, Иван собрал всё самое необходимое и вышел на улицу. Погода стояла ясная, на небе ни облачка, но землю накрывал густой туман. Его Добрынин решил использовать как прикрытие. Он долго скитался по полю высоких колосьев ржи в тумане, уже начинал терять ориентир. Хмурые ёлки рядом стоящего леса вовсе исчезли из виду. Теперь Ивана окружала серая мгла. Вместо пения птиц слышалось некое шептание, которое невозможно было разобрать. Боец заволновался. Он смотрел из стороны в сторону, менял направление движения, ничего не видел. Его схватила паника и он перешёл на бег. К таинственному шептанию добавились отдалённые звуки стрельбы и взрывов, а потом и вовсе громкий гул летящих бомбардировщиков. Туман рассеялся, Иван увидел поле боя.
Над головою пролетели три самолёта, свист бомб, удар. Иван схватился за уши, вздрогнул. Вокруг бегали солдаты, одетые не так как он. Из средств защиты на них была одета каска, а в руках оружие не нашей эпохи. Удар. Дрожала земля, бороздили землю тяжёлые старые танки. Где он? Удар. Он каждый раз вздрагивал со взрывами в такт, но оцепенение никак не отпускало его. Как вдруг слева его ударил кто-то и Добрынин упал на спину. Человек, облачённый в чёрную военную форму, замахивался на него винтовкой с длинным штыком. Иван кричал от ужаса и отползал назад, того человека проткнул штык в шею. Боец, что проткнул его, был одет в песчаную однотонную форму и пилотку с красной звездой. Он оттолкнул чёрного воина ногой и вытащил одновременно свой штык.
– Ты чего разлёгся? Давай, вставай! Надо сражаться! – протянул боец мне руку, – Будешь нюни распускать, скорее получишь пулю от своих. Сопляков не уважают! Давай, вперёд!
Иван побежал, рядом проехал Т-34 и выстрелом оглушил его. Он судорожно зарядил свой АК и начал стрелять в сторону тёмных человечков. Постепенно герой начал осознавать куда попал, но не мог в это поверить. Удар. На фоне столько громких и резких звуков, что Иван не мог зацепиться мыслями, думать здесь было некогда. И он перестал думать. Подняв автомат над головой, он с боем рванул к окопам. Герой не знал, наши это окопы или нет, но ему необходимо было найти укрытие и он нырнул в окоп. Здесь фриц удивлённо развернулся и получил пулю в лицо. Вдалеке показались ещё одни тёмные фигуры, над ними проехал наш танк и засыпал землёй. Иван развернулся и пошёл в другую сторону. Удар. Клочки земли падали на его шлем. Он продолжал бежать лабиринтами окопов до тех пор, пока его не откинуло ударной волной взрыва перед ним и не засыпало землёй.
Очнулся он только ночью. Из кучи земли был виден только его глаз. Иван видел перед собой звездное небо и дым. Когда стало тяжело дышать, он еле выкарабкался из сырой земли, прокашлялся и вдруг затаился, прислушиваясь к посторонним звукам. Нащупав свой родной АК и взяв его крепко за рукоять, герой выглянул из-за окопа. На горизонте просматривалась горящая техника, море трупов и много ям после взрывов. Иван не заметил здесь ни одной живой души и полностью вылез из укрытия. Переведя дух, он достал из кармана фонарик и пошёл в сторону леса. Он не знал куда идти, но на этом поле боя ему больше не хотелось находиться.
Добрынин бродил подолгу средь мрачных сосен, ему казалось, что он заблудился. И в один момент он остановился и упал на колени от усталости, голода и жажды. Здесь Иван отчаялся и потерял уже смысл жизни. Он заблудился в лесу во времена Великой отечественной войны ночью. И здесь его либо съест дикий зверь, либо зарежет фашист. Смерти не миновать и он с трудом это принял. В его автомате оставались ещё патроны и один из них он собрался использовать на себя. Со слезами на глазах Иван уже направил ствол в подбородок. Большой палец аккуратно касался спускового крючка.
Резкий удар сбоку в автомат. Выстрел. Пуля пролетела мимо. Удар в лицо кулаком, сильные руки выхватили драгоценный автомат.
– Встать! – говорил грубый голос незнакомца, – Я сказал встать!
Иван медленно вставал с поднятыми руками.
– Кто такой?
– Добрынин Иван.
– Врёшь!
– Нет, нет! Честно! Я русский, я свой. Меня зовут Иван. Солдат отдельной штурмовой бригады.
– Что это за подразделение такое? Ты выживший с поля боя, что здесь рядом был?
– Да.
– Чего в лесу забыл?
– Я не знал куда идти, заблудился.
– Что за форма одежды у тебя? Диверсант?
– Нет, не диверсант. Штурмовик. Нам выдают бронежилеты и шлема другого производства. – решил Иван обойтись без лишних пояснений про перемещение во времени.
– И автоматы другие? – посмотрел незнакомец на АК.
– Да.
– Интересно. Ладно, держи и иди за мной.
Иван взял автомат и последовал за этим человеком. Он привёл его к костру, рядом с которым сидело ещё три человека.
– Кто это? – спросил один из них.
– Это наш, штурмовик. Присаживайся здесь и знакомься, это мой партизанский отряд.
Все представились по имени, но Иван всё равно их не запомнил, кроме Андрея, который спас его от суицида.
– Ты, Иван, сам откуда?
– Из Питера.
– Прости что?
– Из Ленинграда. – опомнился он.
– А, понял. И как там? Восстанавливаются после блокады?
– Да, достаточно успешно.
– Вот и отлично. На вот, поешь. – дал Андрей ему котелок с гречневой кашей, – А мы тут вылавливаем украинских диверсантов.
– Каких?
– Да, тебе не послышалось, украинских. Эти фашисты, негодяи, заразили их своим нацизмом. Я считаю это болезнью. Ведь все народы равны, у нас так тем более. Наша страна славиться крепким союзом множества национальностей. В том числе и хохлов. Они хорошие люди, наши братья на века. Но немцы смотрят наперёд, рушат наши нравственные связи, устраивают геноциды. Глядишь и через десятилетия эта бандеровщина вылезет наружу.
Добрынин задумался. А ведь и правда, бандеровское движение в его годы возобновилось. Здесь он начал осознавать откуда всё пошло, что источник зла таился ещё за долгие годы до начала операции.
– Поэтому, друг мой, нельзя позволить врагу распространить эту болезнь. Это настоящее зло и с ним надо бороться. Наших братьев надо освобождать, напомнить им, что Родина у нас одна. И нами движет чувство патриотизма.
Иван завис взглядом на огне костра. Слова Андрея коснулись его души, он пропитался чувством долга, которого так ему не хватало в бою. Впервые за всё время нахождения на фронте он осознал большую миссию, которая возлагалась на его поколение. Его взгляд становился суровее, в зрачках отражалось пламя. Ему предстояло завершить дело своих предков и уничтожить корень зла – нацизм.

– Что? Какой туман? Ты шо брешешь?
Ещё раз вспомнив всё, что пережил за тем туманом, Иван пришёл в себя.
– Моё задание одно – это освободить вас, вылечить от болезни, напомнить истоки. – серьёзным тоном, не смотря в глаза, произнёс герой.
– Кончай базарить, хлопец! Это ты больной! – наводил бородатый пистолет на Добрынина.
В этот миг взорвалось окно. Через дым по тросу в него влетел боец с автоматом. Руки Ивана были свободны и он начал действовать. В комнате завязалась жестокая схватка, где присутствовала стрельба и рукопашный бой. Спустя пару минут всё затихло. Из жёлтых в живых осталось двое, в том числе бородатый.
– Ну что, в расход их? – спрашивал один боец.
– Нет, мужики, не убивайте их!
– А ты кто такой?
– Иван Добрынин.
– Это ты сбежал с передовой?
– Я не сбегал. Я был в поиске врага.
– И я вижу, ты его нашёл.
– Нет. Жёлтые нам не враги. Наш враг внутри них.