2015 - 13

Лето. Вечер. Патриаршие пруды. Днем было невыносимо душно, было видно, как испаряется горячий воздух с асфальта, и практически не чем было дышать. Каждый, в силу своей фантазии спасался как мог, кто убегал в тень, а кто и холодным квасом довольствовался из железной бочки.
Под этим палящим московским солнцем по аллеи шли двое: средних лет человек, гладко выбрит, но имел небольшой шрам на левой щеке; был он выше второго, но тоньше. Имя его — Валентин Игнатьевич Седов, но все называют его «Седой», но что тот не сильно обижался, вскоре даже и свыкся. Второй — упитанный, с усищами, как у гусара, коими он так гордится. Рыжие, такие длинные, что завиваются. Его звали Игорь Леонидович, а фамилия… А а прочем это и не важно, никто его по фамилии и не называл, везде лишь ставил инициалы «И.Л» и какие-то закорючки.
И вот прогуливаются они как-то, взяли себе по стаканчику кваса, да еще и ядреного такого, что аж в нос сшибал. Хорошо им было, до того момента, пока жада опять их не настигала. Как раз в один из таких моментов, в перерыве между распитием кваса Игорь Леонидович спросил у своего собеседника.
-Валентин Игнатьевич, скажите мне, вы верите в приметы?
Тот посмотрел на него, слегка приподняв брови, словно хочет сказать, что мол сума ты сошел.
-С чего это вы, Игорь Леонидович?
-Ну вы ответите сначала, а потом уж объяснюсь.
-Нет! Определенно нет. Не верю. И не верил… И не буду…
Игорь Леонидович предложил Седому сесть, а сам думал про себя: «Да, да, не верит он. Не верит. Вот сядем, как начну я. Никуда ты не денешься».
-Так с чего это вы спросили вдруг, а? — с подозрением спросил Седой.
-Вы знаете, на днях на эту ветку, — Игорь Леонидович указал на трамвайные железнодорожные пути, — Пустили трамвай, номер которого «13».
-И что, простите в этом такого?
-Ну как же, — недоумевал усач, — 13 — число несчастливое, приносит одну лишь беду, примета такая есть.
-Примета, примета. Да в гробу я видел все ваши приметы, — Седой демонстративно забросил ногу на ногу, поднял свой взгляд и посмотрел куда-то вдаль.
-А вот зря вы так. Разговаривал я на днях на эту же тему с Ефимом Константиновичем, так тот тоже не верит в это, и представляете, таки упал он под трамвай. Можете себе это представить? Пол ноги оттяпало.
-Так если бы он пил поменьше ваш этот Ефим Константинович. Знакомы мы с ним, алкоголик еще тот. Такое ощущение складывается, что он всю Москву перепьет. Все равно брехня. Брехня все это.
-Ну знаете ли, он (Ефим Константинович) весьма культурный человек, правда не заладилось у него, вот и пить начал по этому. Но не всегда же он пьет ей богу не всегда.
-Ну это как посмотреть.
-Так это и не первый же человек, который попадает под колеса.
-И что же вы мне предлагаете? — тот посмотрел на Игоря Леонидовича, — неужто вы заставите меня верить во всю эту откровенную чепуху?
-Нет, ну что вы, я не в праве даже навязывать вам это, но остерегаться стоило бы, знаете ли.
На улице уже стало темнеть, и жара спадала, становилось прохладно, и от этого хотелось улыбаться, но не на долго, ведь завтра все будет точно так же.
-Двадцать минут девятого, — неожиданно сказал усач.
-Что?
-Ну как же, вы просили напомнить. Забыли что ли? Вам куда-то идти нужно было.
-Ах точно, спасибо, спасибо. А и в правду, что-то засиделся я с вами, Игорь Леонидович, пора мне уже.
-Ну чтож, — они оба встали.
Валентин Игнатьевич пожал своему собеседнику руку, пожелал всего доброго, и пошел по аллеи в сторону трамвайной ветки. Шел он спокойно, словно позабыв про то, о чем они разговаривали. И только он вышел с прудом, его окликнул усатый гусар:
— Валентин Игнатьевич, будьте осторожны, ради бога осторожны.
«Ну да, куда же там...»: подумал Седой, посмотрев на Игоря Леонидовича, но не успел он опомниться, как вдруг:
-Стой! Куда же ты… Не видишь же…
Поскользнувшись на чем-то скользком, Валентин Игнатьевич Седов подскочил, и ударившись головой о каменный настил, рухнув прямо на рельсы. Тут же прогудел тот самый трамвай номер «13», с тусклыми желтыми фонарями, и красной расцветкой.
Одним плавным движением железных колес разрубило Валентина Игнатьевича на пополам вдоль шеи, и отлетела его голова прочь, и лишь кровавый след был виден, и указывал куда упала его голова.
Сначала никто не понял что случилось, думали упал и упал, а когда трамвай проехал, и размазал кровь по рельсам увидели — без головы. Народу-то собралось. Были все, кто был очевидцем, и кто просто проходил мимо. Последний прибежал Игорь Леонидович. Тот посмотрел на своего расчлененного товарища, тяжело вздохнул, и лишь добавил:
-В приметы-то верить надо.
Минут десять спустя все зеваки разошлись – стало уже совсем темнеть.
__________________
Следующий день знойной Москвы. Жара стаяла та же. Люди по-прежнему всеми способами укрывались от палящего летнего солнца. У бочки с квасом выстроилась небольшая очередь из потных и умирающих от жажды людей.
Ухватив, наконец свои стаканы, двое прорвались из небольшой, но тесной очереди. Пенка осталась у одного на усах. Тот вытер их рукавом. Допив божественный напиток, они направились дальше по аллеи.
-Присядем? – спросил один из них.
-Да, пожалуй, — ответил второй.
Они сели.
-И так, голубчик, скажите, вы верите в приметы?..