Не жизнь - ерунда. (Глава 6)

На следующее утро после встречи Масинской и Раджи, в пятидесяти километрах от города, распахнулись большие тяжелые ворота одного исправительного учреждения. На улицу вышел мужчина, сжимая в руках небольшую черную сумку. Он был одет в синие джинсы, черную водолазку, поверх которой было накинуто черное драповое полупальто. Голову прикрывала такая же черная драповая кепка.
Мужчина осмотрелся, затем сделал глубокий вздох и медленно пошел по грунтовой дороге по направлению, известному только ему.
Он миновал небольшой населенный пункт, пройдя мимо старых деревянных домов барачного типа. Прошел автомобильный мост, перекинутый через небольшую реку, воды которой стремительно несли вниз по течению запах черемухи и застоялой воды. Затем вышел к железнодорожному переезду, где, дожидаясь подъема шлагбаума, стояло несколько автомобилей.
Через пару минут, разрезав воздух пронзительным свистком, по железной дороге пролетела пригородная электричка. Спустя несколько секунд, красно-белые стрелы шлагбаума поднялись вверх, пропуская автомобили и мужчину, который, так же, как и все, покорно ждал своей минуты.
Впереди виднелся силуэт покосившейся автобусной остановки. Мужчина пересек автодорогу, по которой сновали большие грузовики, и подошел к ржавому строению, бывшему, видимо очень давно, местом сбора жителей поселка для следования на работу путем проезда в муниципальном транспорте.
Он бросил свою сумку на пыльную обшарпанную скамейку, из кармана пальто достал пачку сигарет, вытащил одну и сунул ее в рот. Прикурил, глубоко затянувшись.
Буквально через пару секунд мимо остановки проехала на невысокой скорости темная иномарка. Мужчина проводил ее взглядом и отметил, что машина начала тормозить. Затем, мигнув белым цветом габаритов, дала задний ход и остановилась напротив него. Стекло пассажирской двери плавно скользнуло вниз.
За рулем сидел парень, приблизительно тридцати лет.
— Здорово, земляк! – весело произнес водитель. – Тут автобусы больше не ходят. Будешь стоять до второго пришествия. Может подвезти? Куда надо-то?
— Спасибо, не надо, — улыбнулся мужчина, выдыхая табачный дым в сторону. — Давно на свежем воздухе не гулял. Перекурить остановился… А мне тут до станции не далеко, да и электричка скоро. Но за предложение спасибо.
— Ну хозяин – барин. Бывай. – Стекло так же плавно скользнуло вверх, автомобиль плавно тронулся с места. Мужчина снова проводил его взглядом. Затем подхватил свою сумку и двинулся в направлении железнодорожной станции.
Спустя пару часов мужчина уже открывал ключами дверь своей квартиры. Пройдя внутрь, он, первым делом, скинул сумку на пыльный пол. Не раздеваясь, заглянул в одну из комнат. Пусто. Долго осматривал пространство, не решаясь зайти внутрь. Потом, не разуваясь, прошел на кухню. Было понятно, что в этой квартире не ступала нога человека явно больше одного года.

Мужчина устало сел на небольшой стул рядом с узким столиком и несколько секунд отрешённо смотрел на стену. Затем снял кепку, положил ее на стол. Осмотрел глазами кухню, обнаружил на разделочном столе электрический чайник. Встал, подошел к нему, открыл крышку, чтобы увидеть, что там внутри. Может быть туда и воду-то уже нельзя наливать. На удивление, там не было ничего сверхъестественного. Мужчина подошел к раковине, открыл кран с холодной водой, заполнил ею колбу чайника, после чего, крутануб барашком смесителя в обратную сторону, вернул прибор на его законное место и щелкнул кнопкой включения. Загорелась лампочка. Мужчина удивленно хмыкнул, скорее всего, ожидая того, что чайник либо не работает, либо света нет.
Он вновь сел на стул и достал сигареты. Поискал глазами пепельницу и, не найдя ее, снова встал и взял с подоконника одинокую маленькую банку из-под майонеза. Налил в нее немного воды. Закурил.
Чайник начал потихоньку шуметь, сигарета тлела в руке мужчины, он отрешённо смотрел в окно, на котором, несмотря на пластиковый стеклопакет, весела, словно насмехаясь, металлическая решетка.
Мужчину звали Игорь Витальевич Орчибинов, одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения. Сегодня утром он проснулся на нарах, а сейчас, в обед уже, неожиданно для себя, находился в своей старой квартире, в которой, кроме него никого не было. Очень давно не было. Игорь знал об этом. Еще три с половиной года назад, когда он отсидел полгода, пришло письмо от адвоката его жены Натальи, в котором тот объявлял ему о том, что жена подала на развод, по окончании которого женщина переедет в другой город на постоянное место жительства.
Орчибинов, имевший в определенных кругах прозвище «Арчи», с пониманием отнесся к известию, хотя и испытывал боль и разочарование. С другой стороны, та история, из-за которой ему пришлось оказаться на зоне, дала неплохой рикошет и по Наташе. А она не была к этому готова. Потому что Игорь никогда не посвящал ее в свою жизнь, стараясь защитить от его мира, хотя она, наверняка, догадывалась о том, кем является ее муж. Он ошибся. Этот мир всегда найдет способ.
Игорь прикурил новую сигарету от бычка предыдущей. Чайник щелкнул выключателем. Сделав затяжку, Арчи встал, подошел к мойке, открыл дверцы шкафа, висевшего над ней, и извлек оттуда одинокую кружку. Сполоснув ее под струей воды, он налил в нее кипятка и снова сел на стул.
Перед глазами проплывали эпизоды его четырехлетнего заключения. Игорь пытался понять, почему его выпустили раньше срока на целый год. И почему никто из друзей не приехал, по старой доброй традиции, встречать. Может быть кум ошибся? Или его холуи в делопроизводстве? Арчи не верил в такие случайности. Жизнь научила его тому, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не случается таких ситуаций. Они всегда рукотворны.
Игорь снова вспомнил тот день, когда он узнал, что скоро ему придется сесть.
Офис Арчи находился в центре города, в самом новом деловом центре, который был построен на его и Саныча деньги. Рабочий день уже заканчивался, Игорь выходил из своего кабинета, как раз в этот момент в коридоре появился Раджа.
— Здорово, Арчик. Поговорить надо. – Он протянул руку.
— О! Раджик, привет, — мужчины обменялись рукопожатиями. — Как раз вовремя меня поймал. Че такое?
— Слушай, по поводу братишки твоего. – Каримов почти вплотную подошел к Игорю. Было видно, что он волнуется.
Арчи все прекрасно понимал. Пашка Нокс очень сильно всем испортил жизнь, каким-то образом выложив всю информацию об их организации местной девчонке-журналистке. Как же ее звали? Польская такая фамилия. С медициной связана.
— Я хер его знает, где он, — сморщился как от зубной боли Арчи. — Найду — сам придушу урода.
— Да уже знаем, куда он сдриснул, — махнул рукой Раджа. – Он сегодня из Москвы на чартере в США улетел.
— Хера себе! – удивился Арчи. – Как так? Он чего, там в доле с кем-то был, что ли? Значит, как Саныч говорил, там точно Вавилов у руля был.
— Ну, тут, думаю, ему точно помогли заинтересованные люди. Може и Вавилов, может еще кто-то из стариков. Он же явно не по собственной дурости нас всех сдал, — развел руками Раджа.
— Может и так. Хотя там в башке тараканов немерено.
— Саныч сейчас это говно нормально так разгребает, — продолжил Раджа, — Но он тут одну постанову вынес, которую тебе придется делать, чтобы все засухарилось.
— О чем речь?
Раджа на долю секунды замялся, затем поправил волосы двумя руками, как бы снимая внутренний стресс и выпалил:
— Короче говоря, тебе придется в зону уйти.
— В смысле? – не понял Арчи. Эта новость его просто ошарашила. С какой радости-то он?
— В прямом. – Раджа положил руку на плечо своего друга. — Братан, ты же понимаешь, что Жека сейчас конкретно прикурил из-за твоего братца, он просто так не сможет вырулить. Тут еще Дух свою тему откусить хочет, Вавилов, как ты заметил, активизировался. Сам понимаешь. Отвечать кому-то надо. А Нокс — твой брат…
— Двоюродный, — процедил сквозь зубы Арчи.
— Да похер, — отмахнулся Раджа. — Тут-то дело в том, что кто-то должен лямку потянуть.
— А я-то почему за этого дебила должен эту самую лямку тянуть? – резонно возмутился Арчи. Садиться, причем за чужое, совсем не входило в его планы.
— Потому что он твой брат. И неважно, какая вода на киселе.
— Допустим. – Арчи вопросительно посмотрел на собеседника, переминаясь с ноги на ногу. — А чего Женька сам не позвонил? Почему тебя прислал?
— А ты как думаешь? – Раджа, поджав уголок правой губы и наклонив голову, посмотрел на Игоря.
— Понятно. Такой засвет ему еще проблем подкинет.
— Саныч сказал, что это будет рокировка, — продолжил Раджа. — Много тебе не дадут. Вопрос решится с кем надо. Встретят как полагается. За свою долю не беспокойся, все будет идти исправно, плюс сверху по выходу еще будет за труды. Ты его знаешь, это его слово.
Арчи стоял и молча слушал. Да, такого он, конечно же не ожидал. И соскочить никак не получится, в противном случае вопрос решался очень быстро, в течение двадцати четырех часов. И Наташка, жена, могла попасть под эту раздачу. А ей такой участи Арчи никак не желал.
— Я так понимаю, что выбора у меня нет?
— Нет, — отрицательно покачал головой Раджа, глядя прямо на товарища.
Арчи улыбнулся. Приплыли. Интересно, как это все будет выглядеть со стороны. Прийти в отдел и написать заяву о «в натуре чисто сердечном признании» своей вины? Опять же. В чем? Какую тему там навязать? Менты же не лохи, их просто так не разведешь. А если шестой отдел работает, так вообще труба.
Тут Арчику в голову пришла идея. В духе классических девяностых, о их начале. С маски-шоу, задержанием где-нибудь на людях, в красивом месте, с визгами и разбитой посудой. Чтобы было что вспомнить и рассказать. Ну и покуражиться напоследок.
— Ну что ж, — продолжая улыбаться, промолвил Арчи. — Тогда сделайте это красиво.

***
Секция женского фитнеса располагалась на втором этаже одного из самых модных спортивных центров. Зал был закрыт по периметру большими зеркалами, в которых этим утром отражались девушки в обтягивающих лосинах, выполняющие различные упражнения под указания миловидной девушки-инструктора. Аккомпанементом в сием действии служила ритмичная танцевальная музыка, сотрясая зал раскатистой басовой партией в купе с мощной ударной ритм-секцией.
Через некоторое время девушка-инструктор по имени Юля, несколько раз хлопнула в ладоши, завершая занятие.
— Девочки! Молодцы! Сегодняшнее занятие было очень увлекательным. Жду вас всех на следующей неделе. Индивидуальные занятия по расписанию.
Девушки остановились, немножко поаплодировали, благодаря таким образом своего инструктора, стали собираться и идти к выходу.
Юля подошла к музыкальному центру, который стоял, продолжая играть, на полу спортзала, и выключила его. Рядом с магнитолой, на скамейке лежало пара полотенец. Юля взяла их, одно накинула на плечи, вторым обтерла свое лицо. Затем двинулась к небольшому столику, который скромно стоял в углу спортзала.
Девушке было слегка за двадцать пять, она была невысокого роста, ее вид позволял делать вывод, что достаточное количество времени Юля проводит в тренажерном зале. Светлые волосы собраны в пучок, который был связан обычной резинкой для волос. Максимум цены за спортивный костюм, минимум косметики на лице.
На столике стоял светлый рюкзак. Юля достала из одного из карманов мобильный телефон и стала набирать номер, продолжая вытирать лицо полотенцем.
— Алле, папа. Я на сегодня закончила. Ты просил позвонить, как все… Наверное, буду еще полчаса здесь… Душ и все такое. Я же не пойду на улицу потная, невкусно пахнущая и без нарисованных глаз? Как на меня люди-то смотреть будут? -улыбаясь, говорила девушка в трубку, но затем тон ее голоса сменился на грустный, а по лицу пробежала печаль. — А он на меня не смотрит… Да не хочу я об этом говорить… Папа, я не маленькая, сама разберусь… Вот если потребуется — я тебе скажу. А потом ты разберешься… Ладно, все. Я тебя жду… На крыльце буду. Пока.
Нажав на сброс, Юля убрала телефонную трубку назад в рюкзак, подхватила его на плечо и вышла из зала.

***
Большой современный авиалайнер аккуратно коснулся асфальтированной полосы, оставив на поверхности толстые борозды свежей резины и маленькие клубы сизого дыма. Начав торможение, огромная машина аккуратно выехала на специальную полосу, чтобы максимально близко доставить своих пассажиров к зданию терминала.
Спустя минут двадцать после посадки лайнера, из центральных дверей здания вышел Паша Золотарев, одетый в строгий деловой костюм. На его переносице приютились небольшие стильные очки в тонкой оправе, правая рука сжимала небольшой дипломат, левая же держала у уха мобильный телефон.
Золотарев разговаривал и, не замедляя шаг, смотрел по сторонам, как будто высматривая глазами кого-то. Спустя несколько секунд к нему подъехал белый седан, из которого, не спеша, вышел высокий молодой парень, так же одетый в деловой костюм, и открыл перед Золотаревым дверь пассажирского места на заднем сидении.
Паша, продолжая телефонный диалог, передал ему дипломат, забрался в салон авто и сам закрыл за собой дверь. Молодой человек обошел машину и сел с другой стороны. Седан тронулся с места.
Золотарев, окончив разговор, молча смотрел в окно. За ним проносится город, который он не видел, кажется, пять лет. Время пролетело очень быстро. Многое случилось, Паша много где побывал. В том числе и за рубежом.
— Мы вам забронировали люкс с видом на набережную. Наверное, хотите отдохнуть после долгого перелета? – сидящий рядом парень наконец подал голос. Его звали Анатолий, он был одним из штатных сотрудников низшего звена агентства, в котором трудился Паша. Анатолий был молод, ему было всего двадцать три года. Наверное, из-за этого, чтобы прибавить себе лет, он отрастил бороду как у морских пиратов времен Моргана. Смотрелось потешно. Золотарев не мог этого не отметить.
— Люкс? – Паша, не поворачиваясь к соседу, продолжал наблюдать за проносящимся городом. — Это вы зря. Надо было что-то попроще. Что не привлекает внимания. Оно нам ни к чему… Нет. Отдохну позже. Сегодня надо сделать одно важное дело, от которого зависит многое.
Золотарев повернулся к Анатолию, достал из кармана пиджака маленький листочек и передал его бородатому юноше.
— Позвони по этому номеру. Представься ассистентом. И скажи, что Павел Евгеньевич хотел бы встретиться с господином Солдатовым. В девятнадцать нуль-нуль на плотине, — Паша намеренно акцентировал внимание на минутах.
— Что делать, если будет отказ? – спросил Анатолий.
— Ну тогда скажи, что Нокс на разговор зовет. Это точно поймут.
— Хорошо, сделаю.
Золотарёв снова повернулся к окну. А за ним был все тот же городской пейзаж. Паша погрузился в свои мысли, а позади слышался бубнешь Толика, договаривающего о встрече.
— Павел Евгеньевич. Договорился. Но сказали, что будут в шесть.
— Значит, в шесть, — Паша кивнул, снова не поворачиваясь. — Сейчас, тогда, в отель.
— Хорошо. – Анатолий наклонился к водителю. — Вася, поехали в гостиницу.
Через несколько часов, чуть раньше назначенного времени, Золотарев стоял у ограждения верхнего бьефа плотины ГЭС и смотрел в сторону водохранилища. Волны искусственного моря разбивались о бетонную стену, кричали бешеные чайки. Паша взглянул на часы.
— Я никогда не опаздываю, Ноксик, — раздался позади знакомый хриплый голос. — Особенно, когда сам время назначил.
Павел обернулся. Позади него стоял мужчина лет пятидесяти с небольшим. Одет он был не броско: простые брюки в сочетании с удобными туфлями, темно-синий джемпер. Его фамилия была Солдатов, однако в других кругах он стал известен совсем под другим прозвищем — Витя Дух. Солдатов стоял напротив Паши, скрестив руки на груди и щурясь от солнечного света. Золотарев осмотрелся, понимая, что его собеседник не мог явиться на встречу один. Не тот уровень и не та встреча. Но увидел только черный «гелик», на котором, видимо, Дух и приехал. Да, годы прошли, а привычки остались. А почему не на шестисотом? А не смог бы при всем желании. Машинку эту еще в 99-м взорвали, только зря. Вити в ней не было.
— Не озирайся — не увидишь. – Дух усмехнулся. — Ребята смышленые, их срисуешь только тогда, когда глупость очередную совершить соберешься.
— И тебе здравствуй. – Паша улыбнулся и протянул руку.
— Ну, рук пожимать не будем. – Витя презрительно посмотрел на протянутую Ноксом руку. — Таким, как ты руки не жмут.
— Почему это? – поинтересовался Золотарев, поправляя очки.
— Сам знаешь. Чего на разговор позвал?
— Не просто так. Дело к тебе есть.
— Я твои дела все знаю, — парировал Солдатов. — Только услышь вот что: со мной, как с Санычем не получится…
— Саныч сам виноват, — перебил его Паша. — Повел себя как сука, вот и получил, что заслужил.
— А мне не интересно, — сказал Дух, подходя ближе к Золотареву. — Я тебе сказал. Дальше сам думай. О чем разговаривать будем?
— Ты до сих пор бритых дебилов подкармливаешь? – Нокс прекрасно знал, что его собеседник держит под крылом несколько бригад скинхедов, выпуская их размяться на гастарбайтерах, если те не платят партийных взносов или начинают филонить на, принадлежащих Духу, рынках.
— Может быть, — Солдатов искоса посмотрел на Пашу. — А может быть и нет. Тебе зачем?
— Работенка для них будет. Серьезная. И деньги за нее серьезные. Твоя доля тоже уважительная. Хотя…, — Золотарев почесал подбородок. — Я так думаю, что если через тебя все пойдет, если договоримся, конечно, то мне лучше тебе заплатить, а дальше сам думай по справедливости.
— Как все серьезно! – усмехнулся Витя. -И какие цифры озвучиваются?
— Полкилограмма европейских ценностей.
— Неплохие цифры для таких раздолбаев, — Витя присвистнул. — Это разово или как?
— Или как.
Витя призадумался. От такого человека, как Нокс, можно было ожидать любой подлянки. Да и с башкой он явно не дружит. Дух к Санычу особо теплых чувств не испытывал, но даже он понимал, что кидануть такого человека было верхом наглости, глупости и безрассудности. Хотя вид живого Нокса в деловом костюме и очках на носу приводил старого разбойника в некоторое недоумение. Значит, как-то соскочил с темы. Ну а раз соскочил и козыряет филатурой, надо делать гешефт, даже просто для подстаховки. Мало ли что.
— Тогда, если ты хочешь по справедливости, накинь сверху еще полкило.
— А не дофига ли? – удивился такой наглости Паша. Полмиллиона евро – очень весомая сумма для гопников-националистов. И для Солдатова тоже.
— А мне в тебе уверенности нет, — сказал Дух. — Цифры сильные называешь, а есть ли они у тебя? И зачем все это – мне тоже непонятно. Нет же конкретной темы, зачем и почему. Как и появление тут твое. Рискованое… Может тебя закопают сегодня же вечером. А мне тогда что? Время, потраченное зря. А мое время дорого стоит.
— Я готов первый пятидесятипроцентный транш перевести хоть сегодня, — ответил Золотарев. — Вопрос в том, чтобы твои гитлерюгенды готовы были встать под ружье по первому требованию.
— Словей-то каких нахватался! – воскликнул Солдатов. — Будет день — будет пища. Помнишь, как говорил товарищ Бендер? «Вечером деньги — утром стулья». Или как-то так.
— Так на чем сошлись? – поинтересовался Паша.
Дух несколько секунд помолчал, разглядывая Золотарева. Затем, шмыгнув носом (на гребне плотины сквозит сильно), медленно повернулся к водохранилищу:
— Твоему холую, который сегодня звонил, перезвонят и сообщат номер счета. Утром хочу видеть то, что ты пообещал.
— А не кинешь? – Павел искоса взглянул на своего собеседника.
— Но я же не ты, — Дух медленно повернулся к Золотареву лицом. — Считай, что мы договорились. Бабки упадут — я сам тебя найду. Детали допилим.
— Хорошо, — кивнул Нокс. — И мне бы очень хотелось напомнить о том, что ребята должны начать работать по первой необходимости.
Павел тоже повернулся в сторону водохранилища. Солдатов посмотрел на него, слегка усмехнулся и начал спускаться по асфальтированой дорожке в направлении своего автомобиля. Но пару шагов останавился и снова повернулся к Золотареву.
— Кстати, Нокс, — сказал он. — Я за нашу встречу помолчу. Пока. Будь спокоен. Если встретишь своих бывших однополчан — на меня батон не кроши. Но! Если до утра денег не будет — о моем обещании можешь забыть.
— Я тебя услышал, — не оборачиваясь, ответил Павел.