Не жизнь - ерунда. (Глава 18)

На следующий день Арчи вышел из своего дома и направился в магазин, чтобы купить минеральной воды. Сиплый был прав, пора завязывать пить и начинать жить дальше. Вдобавок ко всему, Орчибинов отметил у себя ухудшение работы желудка. Четыре года хлебания тюремной баланды дали о себе знать.
Купив полуторалитровую бутылку в ближайшем чепке, Арчи направился назад, домой. Как только он подошел к подъезду, из подъехавшей иномарки вышел крупный мужчина, а за ним следом еще трое.
— Орчибинов Игорь Витальевич?
Арчи обернулся. Он успел сделать только пару глотков.
— Допустим. А ты кто?
— Капитан Меленчук, уголовный розыск, — ксива мелькнула перед глазами Арчи. – Вам придется проехать с нами.
— На каком основании? — Орчибинов сделал еще один большой глоток минеральной воды.
— Арчи, кончай выпендриваться, — капитан посмотрел на него уставшим взглядом. – Приедем, там ты уже сам выберешь, какое основание тебе нужно будет.
Игорь обвел взглядом четырех оперативников. Сделал еще несколько глотков, затем отшвырнул бутылку в сторону.
— Ладно, поехали.
Зайдя в отделение уголовного розыска, Арчи усмехнулся. За столько ничего не изменилось. Те же обшарпанные стены. Мужчину завели в небольшую клетку, которая находилась рядом с дежуркой, под лестницей, ведущей на второй этаж.
Опустившись на грязный заплеванный пол (лавки тут не предусматривалось), Арчи закрыл глаза. Только вышел. Опять в уголовке. Наверняка, когда шло расследование, они в загашник несколько эпизодов положили, чтобы потом, после его освобождения, вытащить из сейфа и начать шить новое дело. Это обычная практика. А иначе зачем его сюда привезли.
— Ох ни чего себе! – раздалось откуда-то сверху. – Орчибинов!
Арчи поднял голову и увидел в лестничном пролете мужчину средних лет в темной полицейской форме, который с широкой улыбкой на лице смотрел вниз. Это был подполковник полиции Дмитрий Ефимович Гольдберг, с которым Орчибинова связывала вся сознательная антисоциальная жизнь последнего. Гольдберг знал Арчи с того момента, как он впервые оказался в отделении, тогда еще, милиции в далеком девяносто восьмом году. То, что старый знакомый ходил в вышеописанном звании, Арчи догадался по погонам. А ведь в последний раз, когда они виделись, майором был.
— Мне определенно нравится ваше постоянство, — сказал Гольдберг. – Вы как оказываетесь в нашем чудесном заведении, то всегда в одном месте и в одном положении. И что же привело вас сюда на этот раз, позвольте спросить, Игорь Витальевич?
— Минералку купил, — сказал Арчи. – Я тоже, относительно, рад вас видеть, Дмитрий Ефимович.
— Э! – раздалось из глубин дежурки, — Рот там закрыл и сидишь молча.
Гольдберг спустился вниз, зашел в помещение дежурной части и о чем-то поговорил с, сидящим там, полицейским. Затем вышел и подошел к клетке.
— Значит, минералку купил? Понимаю. Давно вышел? – обратился он к Арчи.
— Несколько дней назад, — ответил тот, пожав плечами.
— Да, — задумчиво произнес Гольдберг. – Время летит быстро. Ну ничего, ты тут уже был, сориентируешься. Насколько я понял, долго тебя держать тут не собираются.
— Я почему вообще здесь? – спросил Арчи.
— А это уже лишние вопросы. Даже если бы я знал, на ушко шептать не стал. Был рад повидаться.
— Взаимно, — Орчибинов скупо улыбнулся.
Гольдберг снова поднялся на второй этаж. Арчик продолжал сидеть на полу. Так он провел в клетке около получаса, пока за ним не пришел молодой полицейский и не провел задержанного в комнату для допросов.
Там оказался мужчина в коричневой кожаной куртке, надетой на синюю рубашку. Он сидел и курил, изучая какие-то бумаги. Когда Орчибинов зашел, мужчина посмотрел на него, кивком пригласил присаживаться. Арчи сел на, стоящий там, железный табурет. Где-то он этого человечка уже видел. И, скорее всего, очень давно, может быть даже больше десяти лет назад. Лицо мужчины вызывало у Орчибинова ассоциации со своими юными годами, когда все были молоды, трава была зеленее, а в коммерческих ларьках еще продавались сигареты «Лаки Страйк» и жевательная резинка «Турбо».
— Моя фамилия Фомин. Капитан Фомин, оперуполномоченный Федеральной службы безопасности по городу N.
ФСБ? Арчи удивился. Почему в угро оказался опер фэсбов? Очень интересно.
— Значит, Орчибинов, пока тунеядствуествуешь? – поинтересовался Фомин.
— Паспорта-то у меня пока нет, — пожал плечами Арчи. — А со справкой на работу брать не очень хотят.
— Но ведь на что-то ты живешь? Одет, смотрю, нормально, а не как пересидки. – Фомин кивнул на одежду Арчи. — К Санычу вернулся поди?
Так, понятно. Арчи внимательно посмотрел на оперативника. Чего ему надо? Под Женьку копать начали?
— А кто это? – спросил он.
— Дружок, ты мне зубки не заговаривай и не строй из себя Клару Целкин. – Фомин выдохнул табачный дым. — Тут все гораздо серьезнее.
— А мне скрывать нечего, гражданин начальник.
— Ой ли?
Арчи пожал плечами. Александр, оценивающе, посмотрел на него. Тертый калач. Раджа говорил, что Орчибин из тех, кто до последнего стоит на своем. Но Радик хочет знать определенную информацию, а значит, ее просто необходимо получить. И в дополнение к этому, отработать задачу, которую перед Фоминым поставил Апраксин. Хотя все эти события так складно происходят, что диву даешься. Как по сценарию. Таких совпадений не бывает.
— Давай, между нами, — начал Саша. — Я по курсу, что ты за своего братца копаешь. Имеешь право, я не спорю. То, что благодаря его действиям тебе пришлось отмотать срок, мне тоже хорошо известно. Но еще я знаю, что он тут нехорошие политические вещи затевает. Что попадает под достаточное количество статей не только уголовки. Мы его сами спендикрючим. Это не твое дело. Вышел и радуйся. И друг твой там замазан по самое не балуйся. Поделись, что узнал. И тебя больше никто не тронет и не побеспокоит. Слово офицера.
— Какой ты странный, начальник, — улыбнулся Арчи, глядя Фомину прямо в глаза. Он в первый раз видел, чтобы опер, причем конторский, так себя вел.
— Я нормальный. Тебе, дураку, жизнь ломать не хочется. Итак, эти крендели тут половине региона кровь попортили. Хотя бы одного спасти.
— Для матери Терезы, у вас, гражданин начальник, несколько другая конституция. – Орчибинов даже глазом не повел.
— Не хочешь нормально?
— Смотря что в твоем понимании нормально.
— Закон в моем понимании нормально! – воскликнул Фомин.
Арчи осмотрелся. Внутренний голос подсказывал мужчине, что если он сейчас пойдет в отказ, то это обернется для него очередным сроком, к которому Орчибинов не был готов ни морально, ни физически. Да и вообще не собирался снова оказаться за решеткой.
Сиплый говорил, что все эти политические замутки до добра не доведут. Что ж, иногда надо прислушиваться к старым людям. Пусть менты и фэсбы, действительно, занимаются ноксовскими делами. Но только при одном условии.
— Знаешь, начальник, давай поступим вот.
— Как? – поинтересовался Фомин.
— Я расскажу все, что знаю, о том, что тебя интересует. Но есть одно условие.
— Тебе не кажется, что условия ты ставить не можешь? Хотя… Излагай.
— Брата моего не трогайте пока. У меня вопросы к нему есть.
— Допустим. А что потом?
— Не знаю. В любом случае это уже не ваша юрисдикция. А мне терять нечего.
— Ты совсем дурак? – Саша сразу понял, о чем говорит Арчи.
— Нет. – Орчибинов отрицательно покачал головой. — Давай ближе к делу. Мы с тобой договорились?
Александр посмотрел на мужчину. Он не сомневался, что Арчи сдержит свою договоренность. Такие граждане слов на ветер не бросают.
— Договорились.
Спустя два часа беседы, Фомин вызвал дежурного, выписал пропуск Орчибинову, позволяющий беспрепятственно покинуть здание уголовного розыска, а сам направился в свою контору.
За эти два часа капитан узнал достаточно. Арчи, видимо, сильно обозлился на своих коллег по цеху, хотя не подавал вида. Нет опаснее человека, чем тот, которому ничего терять. И тем более, когда нет веры в людей.
Орчибинов поделился информацией насчет Нокса, теперь Саша Фомин понимал, зачем этот человек был у них в управлении и вел беседу с Апраксиным. Тут совершенно не надо дедуктивного метода. Полковник коррумпирован, Александр понимал, что Золотарев попросил того о поддержке со стороны спецслужб. И если первый, со слов Арчи, смог купить поддержку Вити Духа, почему бы ему не купить поддержку полковника ФСБ? Ведь это намного проще.
Но самое сильное удивление Фомина было в том, что Каримов теперь, помимо руководства пиар-отдела в администрации, является замом Золотарева. Эта новость повергла его в шок. Говоря о этом, Орчибинов морщился. Саша заметил это, понимая, что новое предательство со стороны очередного старого товарища больно ударило по Арчику. Капитан не знал наверняка, чего ожидать от этой ситуации, но догадывался, что точно какая-то канитель будет. Инертность последнего в своих рассуждениях наводила на мысль о том, что тот старательно скрывает свои мысли и эмоции, но решил все окончательно. Как бы не полилась кровушка.
Фомин вернулся в свой кабинет в управлении, убрал все бумаги в сейф и решил пообедать. Рапорт о допросе Орчибинова обождет. Во-первых, не горит само по себе, во-вторых, Фомин еще хотел поговорить с Каримовым, который звонил ему с утра и настоятельно рекомендовал задержать своего старого товарища по какому-нибудь старому делу, и подержать в изоляторе. Теперь, после разговора с Арчи, многое становилось понятным. А может действительно закрыть пацана в камеру, чтобы тот дел не наворотил? Получилось же у Фомина подрядить уголовку. И у тех, он был уверен, есть масса полезной информации, чтобы определить Орчибинова в следственный изолятор. Не на долго, грубо говоря, чтобы тот остыл. А пока Фомин во всем разберется. Ах Родион Сулимович, кажется, вы, сами того не подозревая, подкидываете на погоны очередную звездочку и должность скромному служителю закона. Аппетит обещал быть приятным.
Саша, выходя из здания конторы, достал телефон и набрал номер Каримова.
— Привет. Эт самое. Давай вечерком там же у тебя пересечемся? Где обычно. Хорошо. Я тогда часам к восьми подтянусь.
В двадцать ноль-ноль Саша Фомин был уже у знакомого гаража. Дверь была приоткрыта, в проеме стоял Раджа и смотрел на улицу кооператива. Увидев подходящего Александра, он еще шире приоткрыл дверь, пропуская гостя внутрь, затем, когда Саша оказался зашел, закрыл дверь на засов.
— Как все прошло? – спросил он.
— Что именно? – поинтересовался Фомин. – У нас много чего происходит в городе.
— Я про Арчи спрашиваю.
— Послушай, Радик, такие дела быстро не делаются. Его задержали, допросили и выпустили, — сказал Фомин, засунув руки в карманы брюк. – Чтобы сделать так, как ты хочешь, надо сначала возбудить дело, начать расследование.
— Какие проблемы в этом? Тебе с эпизодами помочь?
— Лично мне помогать не надо, это вообще не в моей компетенции. Ребята из угро сами разберутся, если им надо будет.
— Ладно. – Раджа выдохнул. – Он что-нибудь сказал?
— Что-нибудь сказал.
— Что именно?
— Достаточно, чтобы тебя на нары определить.
— Вот же, сука! – воскликнул Каримов. – Как изменился-то человек.
— Вы сами с Санычем виноваты, — парировал Саша. – Или ты правда думал, что он никогда ничего не узнает? Очень зря. Он в курсе даже про то, что ты на добровольных началах замом у Нокса числишься. Тут даже я удивлен. Хотя это твое дело.
— В смысле? – не понял Раджа.
— Да, я тоже знаю про фонд «Открытая Сибирь». И про его деятельность на нашей территории. Информация у меня сейчас обширная, как по официальной линии, так и по теневой.
— Что планируешь предпринимать по этому поводу? – спросил Раджа, с интересом наблюдая за реакцией Фомина.
— Мы без приказа не работаем, — сказал Саша. – Команды нет, дел тоже никто не возбуждал. Поэтому я ничего делать и не собирался. Там тесть замазан, поэтому, я так думаю, что ничего пока и не будет.
— Это хорошо, — улыбнулся Каримов. – Даже очень хорошо.
— Смотри, можешь заиграться.
— Не беспокойся об этом, — махнул рукой Раджа. – Я знаю, что делаю. Вот именно поэтому необходимо, чтобы Игоря сейчас убрали с поля, потому что он попытается разобраться со своим братом. А ты, наверняка, слышал, какой Арчи беспредельщик.
— Когда я с ним разговаривал, у меня не сложилось такого впечатления, — покачал головой Фомин. – Очень сдержанный.
— Ты его плохо знаешь, — сказал Раджа. – А я очень хорошо. Поэтому надо сделать так, как запланировано.
— Менты уже заряжены. Когда наступит момент, все будет, — сказал Саша, разглядывая стены гаража и внутренне поражаясь Каримову. Человек мимикрирует лучше, чем хамелеон.
У Фомина раздался телефонный звонок. Мужчина сунул руку в карман, и, извинившись, нажал на кнопку.
— Фомин… Отработал уже… Когда? Ничего себе! Туда же ребята с шестого отдела поехали? И из угро? А чего так много? Ну ладно тогда. Спасибо, что позвонил, предупредил. Завтра сто процентов на планерке что-нибудь придумают. Бывай. – Саша отключился. Затем перевел взгляд на Каримова.
— Витю Духа завалили. Прямо в лифте своего дома.

***
Не очень ранним утром Аня Масинская сидела за столиком небольшого уютного кафе и мило болтала со своей давней подругой Светланой, с которой не виделась, страшно представить, целую неделю. Поводов встретиться, испить латте с пирожным было много, однако занятость обоих никак не предоставляла возможности. Сегодня такой шанс, наконец, выпал.
— Ну и вот, он мне такой, мол поехали ко мне, у меня дома енот есть, — рассказывала Света подруге о своем новом бойфренде. Девушке было ровно столько же, сколько и Масинской, но занималась она не журналистикой, а владела сетью маникюрных салонов, разбросанных по всему городу. Конечно, слово «владела» очень громкое, ведь абсолютно все это сделал Светлане ее папа, который был крупным бизнесменом, род деятельности которого начинался с лесозаготовки, заканчивая большой сетью розничной торговли и несколькими агентствами недвижимости. В дополнение ко всему вышеперечисленному, он собирался войти и в строительную сферу. Конечно же, чтобы дочь не занималась ерундой, он сообразил и ей бизнес, такой, в котором она хоть что-то смыслит.
— Тупее разводки не слышала. – Масинская засмеялась, прикрывая рот рукой. Енот! Ну да, конечно.
— Я, как бы, тоже, — согласилась Света. — Но, блин интересно. Короче поехали. А живет этот юморист в «Саянской звезде».
— Не плохо! – воскликнула Аня. Этот жилой комплекс был одним из самых новых, и находился на большом полуострове, который глубоко вдавался в водохранилище. Цена за квадратный метр там была сумасшедшая. Не каждый богатей города N мог позволить себе приобрести там недвижимость.
— Очень даже, — продолжила Светка. — Ну и вот. Заходим к нему, а там реально енот!
— Чего? – протянула Аня. — Живой?
— Настоящий енот! – воскликнула восторженно девушка. — Хорошенький такой. Мы всю ночь с ним проиграли.
— И даже не трахнулись? – лукаво поинтересовалась Масинская. Ага, будто она свою подругу не знает.
Света серьезно посмотрела на Аню, затем отпила латте, и уперла руки в свои бока.
— Анька! Какой на хрен трахаться, когда тут такой клевый енот! Чего я в сексе нового не видела? А вот енота вживую — точно никогда.
— Ну-ну. – Аня покачала головой. — И каков итог?
— Сегодня еще раз поеду играть с этим енотом, — голосом победителя произнесла девушка, забрав подбородок, словно герой боевика в финальной эпической сцене. Аня с улыбкой на лице посмотрела на подругу, затем отломила чайной ложкой кусочек пирожного и отправила его в рот. Жуя, она не смогла удержаться:
— Мне кажется, что ты так член этого своего ухажера называешь.
Девушки засмеялись в один голос. Конечно, может быть животное и имело место быть, но вот после слов Масинской, кое-что точно начнут называть енотом. В этот же момент у Ани зазвонил телефон. Девушка взяла его со стола, посмотрела на номер.
— Алло… Нет, не смотрела… Что?! Как убили?! Когда нашли?!
Света с недоумением смотрела на подругу, не понимая, о чем идет речь. Анька со своей журналистикой иногда ведет себя очень странно. Хотя, если ей это нравится, и она получает от этого удовольствие и, главное, деньги, пускай. Главное, чтобы в ее, Светкин, бизнес не решила пойти.
— Поняла, — продолжала разговаривать по телефону Масинская. — Новость точно на сайте размещу. С комментарием. Ты мне материал когда скинешь? Давай, через час поставлю. Успеешь коммент взять? А уже даже расшифровал? Ну давай, если раньше, то еще лучше. Пока.
Аня нажала на сброс и посмотрела на свою подругу. В глазах журналистки отражалось недоумение и скрытый интерес.
— Что случилось? Кого убили? — спросила Света.
— Прикинь, Витю Духа вчера вечером нашли в лифте собственного дома с ножевым в сердце.
— Это кто? – не поняла Светлана. Несмотря на то, что ее папа занимался бизнесом, все эти имена и фамилии прошли мимо нее.
— Бандюган один серьезный. Под ним много кто ходил.
— Ни фига себе! А за что?
— Не знаю. Но этих каждого есть за что, и не по одному разу.