Не жизнь - ерунда (Глава 30)

— Игорек! Ты ли это? – раздался возглас знакомого голоса позади Бородина. То обернулся. Навстречу парню шел Андрюха Соколов, старинный друг детства, которого Игорь не видел уже давно, лет пять кажется. Все это время Андрей служил в армии, сначала прошел срочную службу, после чего остался на сверхсрочную, а уже потом подписал контракт. Игорь знал, со слов его мамы, которую он периодически встречал, что Дюша (так они звали его в школе) мотается по горячим точкам, был в таких местах, о которых рассказывать совсем нельзя. А теперь он тут.
— А ты вообще не изменился, — Андрей и Игорь крепко обнялись. – Все такой же молодежный.
— Чего не скажешь о тебе, — рассмеялся Бородин, — смотри как раскабанел.
— Ну так! – хмыкнул Соколов. – Хорошее питание, свежий воздух.
— А ты чего тут-то делаешь? Дембельнулся?
— Контракт закончился, — ответил Андрей. – Да и хватит, надоело. Пора уже о себе подумать, хочется спокойной размеренной жизни.
— У нас-то, да, спокойная! – воскликнул Игорь. – У нас тут девяностые вернулись, авторитетов пачками гасят.
— Да и хрен с ними, — отмахнулся старый друг. – Торопишься?
— Нет, особо.
— Вот и славненько. По пивку?
— Базара нет.
Спустя полчаса парни сидели на лавочке в одном из дворов, чтобы не навлекать на себя гнев патрульно-постовой службы. В руках они держали по бутылочке пенного напитка, которые были уже наполовину пусты.
— Так, ну давай рассказывай, чем сейчас дышишь? – сделав очередной глотов и закончив с воспоминаниями, спросил Соколов.
— Да, как бы, ничем таким особым, — ответил Игорь. – Ну, блог на Ютубе веду.
— Да ну? Распаковками занимаешься?
— Чем?
— Я видос смотрел, там чувак с Китая всякую хрень заказывает и потом на камеру открывает.
— Да ну, херня какая-то, — отмахнулся Бородин. – У меня типа политический блог.
— Э как тебя раскорячило, — усмехнулся Андрей, еще раз пригубив пива. – Ты ж никогда не имел активной гражданской позиции. Как так?
— С чего ты это взял?
— Не слышал от тебя ни разу темы за политику.
— Ну это и не политика особо, — слегка замялся Игорь.
— Блин, но интересно же, — друг заерзал на скамейке. – Есть заценить?
— Да, сейчас, — Бородин достал свой смартфон, открыл приложение, вышел на канал и включил самый последний ролик и протянул аппарат Соколову.
— Всем привет! А это вновь Игорь, а значит вы смотрите очередной выпуск моего блога.
— Прикольно, — улыбнулся Андрей, глядя на дисплей. – Даже графика есть.
— Мне вот о чем подумалось, — продолжил Бородин с экрана смартфона. – А давайте простим наши налоги. Вообще все. Почему президент может прощать всем и вся деньги, которые по праву принадлежат государству, а в частности его налогоплательщикам? Мне кажется это неправильным. А исходя из того, что они дают кредиты и финансовую помощь за счет именно сибирских поступлений, то предлагаю не платить налоги в бюджет Российской Федерации. На хрена? Просрут, подарят, украдут и переведут в офшоры. А наши пенсионеры и малоимущие будут, простите, последний фаллос без масла доедать. И вы тоже. Да, да.
Мы уже разговаривали о варварской вырубке и продаже сибирских лесов Китаю, как на Дальнем Востоке наши стратегические партнеры травят нашу с вами землю пестицидами и прочей химией. Говорили о том, что при всем богатстве, Сибирь является дотационным регионом. А вы на Новосибирск посмотрите! Хрена себе – дотационный регион. Город-миллионник, лучшая в стране научная база, развитая инфраструктура и бизнес. Передовик развития экономики с внутренним ВВП в пятнадцать миллиардов долларов. Пятнадцать, сука, миллиардов долларов США! И это только один из миллионников в Сибири.
Простите, а где деньги?
Где наши деньги?!
Где все это?!
В Москве. В этой столице оккупационного правительства. А еще налоги поднимают регулярно, оплату ЖКХ. А давно ли вы ходили в магазин? Сходите, удивитесь. Раньше мы сетовали на то, что с одной тысячей рублей нечего делать, то сейчас, с развитием нашей великой державы, то и десяти тысяч мало, чтобы закупить элементарную продовольственную корзину, которая, почему-то, со слов чиновников, равна чуть больше девяти тысяч рублей!
Это не так!
Я подсчитал, что, в среднем, на одного жителя любой части Сибирского федерального округа приходится в месяц пятнадцать тысяч рублей. Это на одного. Это без расчетов на севера и Дальний восток. Там сумма еще веселее будет.
Для москвичей сообщу, что в моем городе, при наличии трех крупных хлебозаводов и восьми частных пекарен, средняя цена за булку хлеба составляет 42 рубля. Это считается дешево. Напомню: три завода и восемь частников. А вокруг поля колосящиеся.
Другой момент. Местные дискаунтер-сети полностью вытеснены московскими и питерскими сетями. Местный бизнес потерпел убытки. Доход одной из точек, в сутки, составляет более сорока миллионов рублей, которые отправляются в первопрестольную. А могли бы оседать в местном бюджете.
Хорошо, скажете вы, там же создают рабочие места. Да, за двадцать тысяч рублей, плюс конские штрафы за любой косяк. Я никогда не работал продавцом, не знаю всей кухни, но вычитать за любую мелочь, особенно если ты вообще не при делах, тридцать процентов от зарплаты – это узаконенный рэкет. Точка. Думаете, что я высосал это из пальца? Могу взять несколько интервью с разными людьми, которые являются тамошними сотрудниками. Она на камеру подтвердят. И, прикиньте, не боятся, что их за это потом уволят. Вот до чего народ довели.
Эмоциональненько? Это я еще не все свои мысли вложил, которые умею произносить.
В общем так, в комментариях я жду от вас желания посмотреть интервью, которые могу многое пролить на происходящее. А сейчас все по старинке. Ставьте лайки, жмите на колокольчик и делитесь этим видео с друзьями. А с вами был Игорь из Сибири с любовью. Пойду в магазин схожу, хлебушек за сорок два рубля куплю. Всем пока!
Андрей, молча, смотрел видеоролик. Когда он закончился, парень протянул Бородину смартфон и сделал пару больших глотков пива, после чего потянулся за сигаретой.
— Ну как тебе? – поинтересовался Игорь. Соколов искоса взглянул на него, подкурился и шумно выдохнул дым вверх. Потом вздохнул.
— Ты, вроде бы, был умным пацаном, — наконец произнес он. – Что поменялось?
— В каком смысле? – не понял Бородин.
— Вот это сейчас что было? – Андрей кивнул на смартфон, который Игорь продолжал сжимать в руках.
— Вот это и есть моя гражданская позиция.
— Хаить власть всегда модно было, но я тут понял, что ты за отделение.
— Да, это так.
— Дела, — протянул школьный товарищ покачал головой, делая очередную затяжку.
— Витька тоже был скептически настроен.
— Наш Витька?
— Ага.
— А где он сейчас?
— На ТРК работает.
— Ты это у него снимаешь?
— Ну да.
— Знаешь, — Андрей повернулся к Бородину. – Я, вот, честно сейчас удивляюсь, что мы тут сидим с тобой и пивко потягиваем, а я не услышал от мамы, что Игорька Бородина, с которым вы по гаражам лазали, посадили за экстремизм.
— Что-то подобное я уже слышал, -усмехнулся Игорь.
— А чего ты ржешь? Ты понимаешь, что это все очень серьезно? Я тебе это конкретно говорю.
— Поясни. – Игорь заинтересовался. Андрей сделал еще глоток.
— В общем, так, — начал он. – Я когда на третью командировку поехал, ситуевина уже вырисовывалась некрасивая.
— Что за ситуевина?
— Слушай. Короче говоря, наши, которые наверху, скумекали, что сейчас с их движением, которое они с нулевых мутят, происходит медленное, но верное фиаско. Народ уже ропщет, до пугачевщины недалеко осталось. Москва уже морщится, там всяких левых хватает, очень умных. Всех пересажать не получится.
— Ну это я знаю, Болотная площадь, Немцов и прочие.
— Дело не в них. А в том, что то, о чем ты так страстно мечтаешь, рано или поздно случится.
— Сейчас не понял, — опешил Игорь, глядя на своего друга. Соколов покачал головой с едким прищуром.
— Именно так, — его лицо исказила гримаса почти боли. – Ты представляешь? Все, блин, уже за нас давным-давно решили.
— Ты-то откуда это все взял?
— У меня звание – старший лейтенант. Уже кое-какие знания и секреты знаю. А ты, мой дорогой, сейчас лезешь в самую глубокую жопу на земле, по сравнению с которой Марианская впадина кажется маленькой ямкой.
— Ну сравнил!
— Да не даст тебе никто просто так говорить об отделении без разрешения и последствий. Ты же сможешь настроить народ в противоположную сторону той программе, которая сейчас разрабатывается в кремлевских коридорах.
— Поясни, — не понял Бородин. Его друг говорил невнятно, запутанно, отчего парень совершенно ничего не понимал. Факт, что Дюша что-то знал, но не говорил.
— Есть секретная программа. Она предусматривает смену государственного устройства не по федеральному типу. Ну, в смысле, вот, короче, как все будет сделано в ближайшие лет десять. Страна огромная, разделенная на много часовых поясов. Управлять неудобно и сложно. Они чего хотят сделать. Как в Америке. Типа штатов.
— Подожди, у нас же что-то подобное, — возразил Игорь. – Федеральные округа.
— Подобное, но не совсем.
— А как?
— Они хотят покоцать по типу удельных княжеств. Историю Руси помнишь?
— Что за бред?
— Полный, но, как и наша власть, когерентный им.
— А ты откуда это знаешь?
— Из третьей командировки. Перед отправкой нас учили работать на подавление бунтов на своей территории. Вот с хера ли насрали, спрашивается? Своих гасить? А учили именно гасить. Отрабатывать уличных демонстрантов, гражданских. Нас, обычных вояк. У них же для таких целей Росгвардия есть, Пригоженские пацаны, которым что человека екнуть, что курицу. Прикинь?
— Жесть какая-то.
— То-то и оно. А чтобы народ пошел по нужному пути и начали кормить нас всех байкой про цветные революции, общего врага. Нет, у хохлов, в Грузии, где там еще было? А, у Киргизов – да, там было что-то подобное, но тут надо еще разбираться, кому там хреново было. Нашим или им. Как мне кажется – нашей братве.
— Смотрю, ты сильно разочаровался, — посмеялся Игорь, глядя на своего собеседника.
— И не только я, — ответил Андрей. – Срочников в расчет не берем, а вот таких, как я много. Особенно, кто по миру покатался. Полный аллес.
— Ну хорошо, — Бородин размял затекшие плечи и отпил из бутылки. – А где столько денег взять? Нифига! Такую тему промутить!
— Ну… Не наши деньги там тоже есть, чего скрывать, — ответил Соколов.
— Прикольно.
— Ну да. А мы тут сидим. Пиво пьем. Ты видеоролики снимаешь. Будешь врагом номер один.
— С чего?
— Сепаратист, потому что. Скажут по телевизору, что Игорь Бородин – педераст, предатель Родины и враг народа. И россиянин поверит телевизору, а не твоему блогу. В большей части.
Игорь призадумался. Да, товарищ прав, и даже не отчасти, а полностью. Что-то подобное ему и Аня Масинская говорила. Но государственная идея о превращении страны в штаты? Вам не кажется это откровенным бредом? Какие удельные княжества в наше-то время? Да нет, реально бред сивой кобылы. Кто позволит? Хотя… Кто спрашивает обычный народ? Так, для галочки. А результаты всегда сфальсифицированы.
— Конечно, обрисовал ты сейчас ситуацию не очень радужную, — Бородин почесал висок.
— Да я-то тут причем, — сказал Андрей, отбрасывая окурок в сторону. – Сказал только то, что знаю.
— Понимаю, — кивнул Игорь. – А сам-то как думаешь? Получится у них?
— Ты знаешь, — Соколов встал с лавочки. – Еще несколько лет назад, до того, как меня призвали, я был свято уверен, что главное зло в нашей новейшей истории был Ельцин.
— А сейчас?
— Без обид?
— Да, Дюш, какие обиды.
— Сейчас я уверен на все сто процентов, а то и больше, что причина наших собственных несчастий – мы сами. Потому что насрать всем на все и на всех.
— Хм. Интересное мнение.
— А что? Смотри: когда рушили Советский Союз, большая часть страны молча наблюдала со стороны, надеясь на то, что в магазинах что-то появится. Появилось? Да, базара ноль. А вот деньги куда-то делись. Но это частности, могу понять переходный период и все такое. А сейчас? Братва дорвалась до власти, теперь беспределит на самом высоком уровне.
— Видимо, армия тебя сильно изменила, — сказал Бородин, глядя на Соколова снизу вверх.
— Не знаю, поумнел что-ли. А может быть и нет.
— Так, а что будешь делать-то, если гром грянет?
Андрей посмотрел на своего школьного товарища взглядом человека, который очень много видел, но давно все для себя решил и готов к действиям.
— Если эти уроды устроят тут еще один путч, то я вооружусь и уйду в леса. А защищать тех, кто готов просрать все за подарки от золотой рыбки – увольте. Так что, братан, можешь считать меня трусом, но это именно то, что я сделаю.
— Как мне кажется, я тоже так сделаю, — Игорь рассмеялся.