Не жизнь - ерунда (Глава 36)

Проводив ребят до ворот, Кирсан вернулся назад в беседку. Арчи сидел, задумчиво курил и прихлебывал чай из кружки. Усевшись напротив, помощник пододвинул свою чашку и тоже поджёг сигарету.
— Думаешь, зря я их побрил? – спустя некоторое время спросил Арчи у Кирсана. В какой-то момент ему показалось, что он поступил неправильно. Даже несмотря на то, что испытывал определенную неприязнь к Масинской.
— Не знаю, — пожал плечами Кирсан, делая очередную затяжку. – Иногда мы делаем шаги, которые кажутся неправильными, но их результат самый оптимальный.
— Философ? – с удивлением посмотрел на Кирсана Орчибинов. Было непривычным слышать толковые мысли от этого человека. В основном Кирсан редко говорил, используя лишь односложные предложения. Что ж. Привычка не болтать языком в местах лишения свободы остается с тобой навсегда и на воле.
— Дядю Леню наслушался. — улыбнулся тот, заметив удивление авторитета. – Да и какой из меня философ с тремя-то классами.
За забором послышалось урчание мощного мотора и легкое повизгивание тормозов. Сидящие в беседке мужчины подняли головы. Еще нежданные гости? Каким-то внутренним чутьем Арчи догадался, что от этого визита не стоит ждать ничего хорошего. Он кивнул Кирсану, тот встал и начал двигаться в сторону калитки, за которой уже виднелось двое крепких молодых парней, одетых в удобные тактические брюки и темные футболки, осматривающих участок.
— Здарова, мужик, — сказал один из них, когда Кирсан приблизился к калитке.
— Чего надо? – спросил Кирсан, разглядывая прибывших. Легкое дежа вю проскользнуло в его голове, только на этот раз автомобиль быль большим и респектабельным, а на пороге, как говорится, стояла не девушка с парнем, а два спортивных «бычка», всем своим видом показывающих свое превосходство над окружающими.
— Сейчас сюда белая «Тойота» приезжала, — продолжил парень хрипловатым голосом. — А в ней двое.
— Здесь много машин катается, — ответил Кирсан, не сводя глаз с гостей.
— Ты чего нам тут херню впариваешь?! – не выдержал второй незнакомец, надвинувшись на калитку. Кирсан посмотрел на него, обдумывая более конкретный ответ и последующие действия.
— Кирсан, не отвечай этим пустышкам, — сказал подошедший Арчи, рассматривая почти в упор прибывших дерзких молодых парней. А те, в свою очередь, удивленно уставились на Орчибинова, явно не ожидая, что на такой дачке, помимо этого мужика, может оказаться еще кто-то. – Видишь, они не умеют разговаривать с людьми.
— Ты откуда нарисовался? – удивился наезжавший, разглядывая Орчибинова. – Кто вообще такой?
— Я – Арчи. Вы сами кто такие? Чего вам тут надо?
— Арчи? – удивился первый парень. Это имя он слышал. И много раз. И от уважаемых людей. – Внезапно.
— Чего внезапного? – поинтересовался мужчина. – Мы с тобой вообще-то не знакомы. Я повторяю свой вопрос. Кто такие, с кем работаете и чего тут шныряете?
— Я Димон, — смущенно улыбнувшись, ответил удивленный парень, затем кивнув на своего спутника. – А это Санек Картав. Мы с Хабибулей работаем. Слышал про такого?
— Да знаю я Хабибулю, — усмехнулся Арчи. – Вопрос тот же. Чего тут нюхаем?
— А мы у этого мужика спрашивали, только он не одупляет малехо вопросов, — ответил Картав злобно, не понимая, почему его напарник изменился в голосе и стал вести себя более сдержанно.
— Он-то одупляет, — сказал Арчи, поворачиваясь к Картаву. – Только не обязан отвечать на грубости. Его задача в другом.
— Охранник что ли?
Орчибинов от души порадовался в глубине души. Молодежь, насмотревшись по телевизору сериалов про бандитов и рэкетиров, считает, что таким образом, подобными разговорами, кажется крутой и блатной. Чего скрывать, он и сам таким был, но это время безвозвратно ушло, оставив после себя только жизненный опыт и потерянные годы. Но ответить как-то надо, а дальше повеселимся.
— А ты сунь руку. Если уши останутся – значит повезло.
— Слышь, ты чего грубишь?! – взвинтился Картав, став похожим на одну собачку из знаменитой басни.
— Я могу себе это позволить. – Арчи даже не переменился в лице. — А ты?
— Картав, тормозни, — одернул товарища Димон, оглянувшись в сторону своего автомобиля и понимая, что сейчас его друг может наломать дров, а виноватыми они на пару останутся. – Арчи, не обессудь. Тут постановка такая. Людей мы ищем. Очень ищем. На белой «Тойоте». И знаем, что они к тебе приезжали.
— Прямо знаете? – усмехнулся Орчибинов. Димон только открыл рот, чтобы ответить, но тут его прервали.
— Игорек! – раздался знакомый Арчику голос из внедорожника. – Кончай прикалываться.
Дверь открылась и на улице показался Хабибуля собственной персоной. Орчибинов обратил внимание, что с их последней встречи, которая была много лет назад, даже до приговора, сильно изменился. Вместо подтянутого парня на Арчи сейчас смотрел полненький лысоватый мужчина, одетый в простые брюки и темный джемпер. Не ассоциировался этот дяденька с тем Хабибулей, которого помнил Орчибинов. Дамиль Камильевич не спеша подошел к калитке.
— Давно не виделись, — мужчины обменялись рукопожатиями.
— Давно, — согласился Арчи, кивнув на парней. – Твой молодняк?
— Мой, — Хабибуля сурово посмотрел на подопечных. Их методы работы, в конкретном случае, оказались бесполезными. – Идите в машину.
Парни неспешно развернулись, смерив взглядом Арчи, Кирсана и Хабибулю, после чего отправились к автомобилю, периодически оглядываясь, как бы ожидая подлянки со стороны последних.
— Так вот, — Хабибуля вернулся к разговору. – Не отрицай, пожалуйста, что Масинская с Бородиным к тебе приезжали.
— Не отрицаю, — сказал Орчибинов. – Приезжали. Вы же их на выезде должны были встретить.
— А почему сразу не сказал?
— Дамиль. Ты бы научил свою молодежь вежливости? Кто с ними после таких наездов разговаривать будет?
— Я проведу воспитательную беседу, — согласился с аргументом Хабибуля, сурово оглянувшись в сторону автомобиля. – Здесь ты полностью прав. Так не стоило им себя вести.
— Наверное, я прав и в том, что адекватно ответил на грубость. Вот ты вежливо спросил – я честно ответил.
— Понимаю. Так зачем они к тебе приезжали?
— Кто?
— Масинская и Бородин.
— Посоветоваться.
— Посоветоваться? – переспросил Хабибуля, недоверчиво склонив голову и посмотрев на Орчибинова. — Какие странные у тебя стали отношения с журналисткой, которая помогла тебя на зону определить.
— Дело прошлое, — пожал плечами Арчи. – Мы с ней об этом в прошлый раз поговорили. А насчет того, кто меня на кичу закинул? Не она команду давала. С нее спроса нет. Да тут ты и сам все знаешь.
— Ты Санычу предъяву гонишь? Что-то понять не могу.
— Пока нет.
— Что значит – пока?
— То и значит. Всему свое время.
— Ладно, — покачал головой Хабибуля, прекрасно все прочитав между строк. – Я тебя понял. Вернемся к нашим баранам. Что за совет у тебя Масинская просила?
— А ты не догадываешься?
— Нет.
— Девка получила сообщение Женьки. Я догадался, что твои ребята почтальонами были.
— Догадливый. Поэтому и приезжала? Кто ж надоумил-то?
— Я не знаю.
— А ты что?
— А это, Дамиль, не мои проблемы, — ответил Арчи, разведя руками. – Я другой жизнью живу. И никого из вас не трогаю. И меня трогать не надо. Пусть так все и остается.
— А если тронуть придется? – ехидно спросил Хабибуля.
— Это угроза?
— Нет, ради интереса спрашиваю. Всякое бывает.
— Так вот чисто ради твоего интереса, дорогой друг, я тебе отвечу, — сказал Арчи, перегнувшись через доски калитки. – Лучше не надо.
Хабибуля улыбнулся, покачал головой и, не прощаясь, направился к своей машине. Орчибинов продолжал смотреть ему в след. Когда машина, взревев двигателем, развернулась и уехала прочь, только тогда он вздохнул и отправился назад.
Недооценил он масштаб проблемы. Недооценил. Если Саныч задействовал бригаду Хабибули, значит Аня докопалась до, действительно, серьезных вещей, за которые Хантомаров может не только припугнуть, но и убрать. Этот гражданин, имеется ввиду Дамиль Камильевич, у Женьки как Череп у Виктора Павловича Говорова из знаменитого сериала. За исключением того, что не такой страшный на вид. И сработал он тогда, когда Евгения Александровича пытались завалить, на совесть. Нашел заказчиков. Но у Арчи после всей этой истории осадок остался. Нехороший такой. Был бы жив Боцман, он бы с ним согласился. Да и Заяц, в принципе, тоже.
Вернувшись в беседку, Орчибинов призадумался. Тут ему на глаза попалась папка, которую оставила Масинская. Арчик немного помедлил, рассматривая узор на пластиковой крышке, после чего открыл первую страницу и углубился в изучение. Если Анна права и эти документы подготовил Витька Велтистов, то работа, проведенная этим человекам, просто гигантская. Способна испортить настроение не только Хантомарову, но и самому Орчибинову. Пожирая глазами строчку за строчкой, документ за документом, мужчина все больше и больше погружался в себя.
Осознание. Наверное, это самое страшное в жизни человека, когда ты начинаешь осознавать свои дела и поступки, которые когда-то совершил. И вроде бы хочется все исправить, но река времени этого сделать просто не даст. Арчи еще в тюрьме многое понял, но видел только верхушку айсберга. Подводная же часть оставалась скрытой от глаз не только его, но и многих, пусть бывших, соратников. А самое ужасное было в том, что Орчибинов осознал себя во всей этой истории. Подобрать правильное определение даже не получится. Пешка? Винтик? Пушечное мясо? Нет, это даже не синонимы, а очень далекие слова. Вместе с тем, в душе морально побитого мужчины закипала злоба, постепенно переходящая в ярость. Он встал из-за стола, не дочитав и половины документов, ушел в дом и вернулся назад с бутылкой водки и стаканом, заставив удивленно вскинуть брови Кирсана, который не ожидал увидеть своего соседа в таком расположении духа, но не проронил ни слова. Налив полный стакан и залпом выпив его, Арчи продолжил чтение.
Через полчаса алкоголь полностью захватил организм и сознание Орчибинова. Он сидел, подперев голову рукой, смотрел в сторону молчавшего Кирсана.
— Я вот верным псом шестерил, — рассказывал Арчи, не обращая внимания на то, слушает его собеседник или нет. – А выяснилось, что у собственной тупости. Знал бы где упасть?.. Упал бы в кустики, с соломкой точно не срастается. Вот такое ощущение, что по морде надавали.
Орчибинов потер затекшие руки и снова уселся в ту же позу, слегка усмехнувшись. В памяти освежились воспоминания, когда на него надели наручники, тогда несколько лет назад, после чего был изолятор временного содержания, потом СИЗО, а уже после суда – зона. Столько впустую потраченных лет. Сегодня стало еще печальнее.
— А болит на запястьях, представляешь? – продолжил он заплетающимся языком. – Кандалы. Наверное, от прошлой жизни жмут… Да насрать… Я уже не с нею. Появляется, правда, периодически, но там мостики уже догорели… А ведь жрал, что давали… Даже мелкую подачку. Смотрел на них, как шавка. Сказали тапок принести? Нес. А что? Люди же?! Какие крутые! А в оконцове, оказалось, что у них рожи шире моей жопы.
— Ты это сейчас к чему? – поинтересовался Кирсан, глубоко вздохнув. Ему не доставляли удовольствия эти алкогольные душеизливания, еще при жизни Сиплого он подобных речей наслушался, а теперь и этот бригадир туда же. Ладно Леонид Матвеевич, но там возраст.
— А вот теперь, братишка, приближаемся к морали этой басни, — гоготнул пьяный Арчи, понимая, что его слушатель не в восторге. – Бери листочек бумажки и писалку. Записывай. Запоминай эти, сука, важные детали. И читай по губам. Да пошло оно все…
Последнее слово мужчина не произнес вслух, но по губам можно было догадаться, что именно он сказал. После него, нервно усмехнувшись, он повертел пустую бутылку перед своим носом.
— Нету больше?
— Закончилась.
— Вот и на хер мне такие перлы монолога жизни? Нда, сдается мне, что диалог не выйдет. Да и похер, мне не надо, я-то себя не потерял. Просто нашел, наконец, нужную дорожку и на него встал.
Арчи слегка приподнялся и вытянул руку, сложив кисть в форме пистолета, приставив его к своему правому виску.
— С «Глоком», — уточнил он, вспомнив о подарке своих старых товарищей. – Дорого. Зато красиво. Хотя, это уже все не важно.
Устало плюхнувшись назад, он несколько секунд молча смотрел на папку бумаг, которая продолжала лежать на столе. Потом огляделся по сторонам, взял в руки стакан, в котором оставалось еще несколько капель душевного бальзама.
— Красота страшная сила, — резюмировал Орчибинов, облизывая губы. – Запах риска, вкус денег. Жизнь с прицелом на мишени.
Он встал, и шатаясь, направился в сторону калитки. Кирсан тоже поднялся и пошел следом, понимая, что в подобном состоянии Арчика оставлять точно нельзя. Либо рухнет по дороге и уснет, либо нарвется на новые приключения. Все-таки дачный поселок. А чем история может закончится, никто не ведает.
— Ты куда собрался?
— Официально «До свидания», — икнул пьяный Арчи, даже не обернувшись на вопрос. – Я за добавкой. Дайте мне выйти. Где двери?
— Давай-ка ты сейчас никуда не пойдешь?
— Почему? А я хочу.
— Потому что тебя развезло конкретно. – Кирсан повернул мужчину в сторону дачного домика, чтобы тот сменил вектор своего движения. – Э как тебя развезло с одной бутылки-то!
— Мне можно. У меня повод имеется.
— У всего повод найти можно. Только потом этот повод может боком вылезти. И неприятности – только меньшая из бед.
— А большая? – Арчи мутным взором посмотрел на своего дачного философа.
— А большая – к ящику и музыкой в доме.
Орчибинов грустно улыбнулся, кивнул и шатающимся шагом направился к дому. В глубине души он понимал, что Кирсан прав, надо немного отдохнуть, выветриться. Хотя, надо отдать должное, на кое-какой вопрос для себя мужчина уже ответил. Подойдя к открытой двери, которая вела в прихожую комнату, он обернулся.
— Знаешь, ведь жизнь, любая, всегда ведет к смерти, — серьезным, но плавающим, голосом сказал Арчи. — Проблема лишь в том, кто отберет ее первым.