Приключения снабженца в девяностых. Часть третья.

Часть третья. Ночная попутчица.

— «И куда тебя несёт на такой скорости в такую непогоду? Мужик вроде немолодой. Странно», — подумал вслед лихачу Рамазанов.

Дождь лил беспощадно. Сказать, что льёт как из ведра – ничего сказать про этот дождь. Струи воды вперемежку с осенними листьями бомбили лобовое стекло УАЗа с таким остервенением, как будто природа выбрала своей мишенью этот объект и наказывает его со всей суровостью за весь человеческий род. Порывы ветра качали машину ударами справа и слева, совместно с водяной массой атаковали спереди, жутким свистом проникали под машину. Поверхность асфальта под лучами галогенных фар казался тёмной бушующей рекой. В таких ситуациях даже у самых ярых атеистов с губ выскакивают слова молитвы и обращение к Всевышнему.

Рамазанов остановил машину у кромки асфальта. Дальнейшее движение пугало риском кувыркнуться под насыпь шоссе. Лучше переждать хоть малейшего ослабления этой стихии.

Через полчаса, действительно, то ли божественные силы решили передохнуть, то ли пока не подоспели резервы второго эшелона арсеналов природного нападения, хлопки прорезиненного тента кузова уменьшились.

-«А цел ли уже этот тент? Порвался наверно уже по всем швам. А в кузове провизия разная для бригады. Всё видать мокрое» — подумал про себя и громко, для облегчения от неприятных дум, ругнулся выразительным матом.

Сильный дождь постепенно преобразился в тихий морось. Ильшат вздохнул облегчённо. Душа стала праздновать свободу и спокойствие. Потом стало тянуть ко сну.

Самый лучший помощник человека, чтоб не расслабиться, не заснуть, наплевав на тяжёлый случай, не отключиться от решения предстоящей задачи – двигаться, чем нибудь заняться. Победив слабость перед соблазном заснуть, человек в трудных ситуациях спасает себя от различных трагических последствий. Заснувшего человека может сковать лютый мороз, могут съесть дикие звери и застать врасплох злые враги.

С тентом, оказалось, ничего страшного не случилось. Сильный ветер вырвал из кронштейнов на кузове лямки крепления заднего полога и всё. В кузове всё в порядке. А командировочные миллион рублей ещё вчера вечером в своём дворе надёжно припрятаны в тайник между днищем кузова и рамой. Так что, сполоснув лицо холодной водой и выпив крепкий кофе из походного термоса, наш путник продолжил движение по мокрому асфальту, освещая дальним светом фар тёмные лесные дали.

В зеркало стал замечать то скрывающееся в лесных поворотах, то появляющееся на прямых участках свет фар. Чувствовалось, едущий сзади держит приличную дистанцию и не старается догнать. Такое поведение в ночных пустынных трассах, особенно когда кругом не видно ни населённых пунктов, ни встречных машин, согласитесь, способствует подозрительным размышлениям.

Ильшат увеличил скорость. Те фары через некоторое время исчезли из зеркал. Но, уже поднявшись на возвышенность, сверху стало видно, что ночной попутчик никак не отстаёт, тоже прибавил ходу.

Дорога стала прямой, без крутых поворотов, спусков-подъёмов. И свет фар «хвоста» опять пропал.

— «Наверно свернул куда-то или остановился для чего-то»,– подумал Рамазанов и резко нажал на педаль тормоза. Машина со свистом колодок остановилась в двух метрах до женщины, выбежавшей из-за одинокого автобусного павильона на асфальт. Ильшат только успел крикнуть: «Ананны!*». Переключив свет на ближний, хотел объехать эту ночную ведьму, отпустив сцепление и резко повернув руль налево. Но нет, не успел совершить манёвр. «Ведьма» его опередила. Быстро сделала два шага навстречу и упёрлась ладонями на лобовое стекло Уазика. Через стекло смотрело лицо молодой женщины лет тридцати с длинными распущенными волосами, с большими глазами и размазанной по лицу краской косметики.

-Мать твою…! Напилась, дура! Или обкуренная! Сучка! Жить надоело? – Ильшат выпрыгнув из кабины, оттолкнул внезапную неприятность к обочине.

-«Ведьма» рванулась к нему обратно и тихим фальцетом жалобно обратилась:

— Пожалуйста, увезите меня отсюда скорее. Мне страшно. Пожалуйста. Я вам расскажу по пути всё.

— «Похоже, действительно с ней что-то случилось. И не пьяная вроде. Довезу до первой деревни», – подумал про себя Рамазанов, глядя на облегающие бёдра красавицы джинсы и дрожащие полные губы.

Открыл правую дверцу:

— Садись, если поместишься. Уазик – не Мерседес! Не для тебя сделан. Ишь, какие ноги отрастила!

Девушка минут через пять, успокоившись, улыбнулась виновато. Достала с кармана резинку, собрала каштановые волосы. Опять улыбнулась загадочно.

— «А красивая, чертяка. Теперь сигарету спросит. Потом начнёт, как бы невзначай, показывать свои «прелести», сучка. Не хватало ещё «подарочек» жене привезти, как Вовка прошлой весной».

— Вы не курите? Сигареты не будет?

— Счас, приготовлено для тебя тут! Может ещё что- то нужно, мадмуазель?!

— Да нет, я не такая. Нет, так нет! — обладательница каштановых волос сделала обиженную гримасу на красивом лице с капризным носиком, картинно повернув голову в другую сторону, стала смотреть через боковое окно на тёмные силуэты высоких елей, растущих стеной вдоль дороги.

На зеркалах снова появились светящиеся фары.

— Ой! Они едут за мной! Поймают, хана мне! Давайте быстрее! Может спрячемся где?

— А что случилось? Почему думаешь, за тобой едет эта машина? Мало ли машин на дороге.

— Потом расскажу! Это мой бывший! Он ревнует меня. Спьяну может меня застрелить. У него двустволка. А у вас нет ружья?

— Да, заряжено тут, чтоб тебя охранять! Эх изПринцессу такую! Больше дел нет! Нет у меня ружья!

Рамазанов тут слукавил. Он, будучи заядлым охотником, часто возил за своим сиденьем в машине вертикалку*, доставшуюся ему в наследство от дяди.

— Давайте свернём через километр направо, а? Там есть дорога в деревню Пижму. Там спрячемся пока. Он проедет – вы дальше поедете. Пожалуйста!

-«Ладно, — подумал Рамазанов, — свернём, и оставлю эту дуру там, дойдёт до той деревни пешком, вроде местная она и знает дорогу».

— Вот здесь поворот, в лес уходит! – показала вперёд попутчица.

Ильшат выключил фары и осторожно съехал с шоссе на проселочную дорогу. Уазик, утробно урча двигателем, поехал медленно по песчаной колее среди стволов высоких деревьев. Вдруг сзади засветили фары, какая-то машина свернула с шоссе и поехала вслед за ним.

Пассажирка тоже увидела едущую за ними машину. Как ни странно, на этот раз она не просит быстрее двигаться. Почувствовалась даже самодовольная улыбка на её лице. Она явно была рада появлению преследующих.

— «Ну, ты и дурак, Ильшат! Загнали тебя в укромное место, мудака!» – эта мысль яркой молнией пронзила мозг и, сразу подумалось о детях, о жене, – « Вот хлопнут тут меня и как им быть дальше, моим любимым!?»

Та машина всё быстрее приближалась. Пассажирка вдруг рванулась в его сторону, стараясь вырвать ключ зажигания с замка. Ильшат её опередил. Резко схватил её за запястье, провернул предплечье и толкнул от себя. Ведьма даже вскрикнула от боли и стала визжать, прижав руки между коленями и стала рыдать в конвульсиях.

-« Ну, чмошники, держитесь!» — Рамазанову вспомнился армейский лексикон, — счас я вам покажу, как гари дают военные водители, не зря я по полигонам в Германии катался! А эта сучка их поплатится за обман!»

Включил фары и, заметив ровную полянку справа, резко повернул руль в ту сторону, нажав до отказа педаль газа. Площади полянки хватило для разворота машины. Включил редуктор передней тяги, УАЗ успешно преодолев лужу, на скорости вылетел обратно на песчаную дорогу.

— «Надо успеть пока они поймут мой манёвр! Вперёд, товарищ старший сержант! Топи на полную!» — руки и ноги Рамазанова работали автоматично. Уазик рванулся навстречу преследователям. На свете фар Рамазанов увидел «Жигули» белого цвета и расширенные шары глаз физиономии с чёрными усами за передним стеклом. УАЗ, задевая кабиной хвойные ветки придорожной ели, проскочил мимо.

— «Не отстанут ведь, развернутся и опять за мной будут гнаться по трассе», — мысли в голову приходили быстро. – « Надо их оставить здесь».

Резко остановил машину, подруга бандитов ударилась лбом на ручку бардачка и ругнулась нецензурно.

— Сиди тихо. Не шевелись! Застрелю сучку! – Ильшат, оставив двигатель работать, выключил освещение и выпрыгнул с кабины. Откинул сиденье и достал ружье из чехла. Зарядив оружие, укрылся за стволом старой берёзы, стоящей на краю дороги в нескольких метрах за кузовом.

Тем временем «Жигули» стал разворачиваться и застрял на колее, буксуя под бешеный рёв двигателя. В ноздри ударило острым запахом выхлопа бензина. Хлопнули двери, возле той машины появились силуэты вышедших толкать. Ильшат узнал гортанный голос кавказцев и вспомнил взгляды в сторону его машины, ждущих шашлыки усатых парней в кожаных куртках.

— «Точно. Наверно в том придорожном кафе они меня и приметили». – подумал, наблюдая за процессом выталкивания. – «Мудак, двигатель угробишь, куда столько газуешь! Сцепление сжигаешь!»

Ильшату самому стало смешно за своё переживание за машину злоумышленников.

Те же, выскочив на ровную дорогу, крикнули водителю: «Давай, Серый, за ним быстрее! Догоним!»

Хлопки дверями означали, что погоня продолжается. Газанув и пробуксовывая колёсами, издав запах резины, машина резко тронулась в сторону трассы.

Подпустив ближе, выстрелив поочерёдно по фарам, Ильшат прыгнул в кабину Уазика. Захлопнул дверь, кое-как пристроил ружьё, чувствуя левым бедром тепло ствола и, форсировав двигатель на всю мощь, рванул в сторону шоссе. В темноте кабины белело испуганное лицо женщины, и на широко расширенных зрачках её глаз отражался свет от освещения панели приборов машины.

Выехав на шоссе Ильшат мчался, сколько позволяли возможности УАЗа. Преследующих за ним не было. Его душа праздновала победу. У него получилось! Он выиграл сражение благодаря своей смелости и хладнокровию! Он чувствовал в себе несколько Чингисханов*, штук пять Наполеонов*, десяток Жуковых*. Он герой! Он Александр Матросов*! Он Виктор Талалихин*! Эта эйфория продолжилась минут десять. Потом он вспомнил фильм про психлечебницу, там тоже больные люди называли себя этими именами. А не сошёл ли я с ума? Правой ладонью погладил лицо: я ли этот человек? Рука почувствовала, как горят щёки и уши. Хватит, пора спуститься на землю. А что у меня тут с «пленной» происходит?

А «пленная» хныкала, опустив голову на колени. Плечи её вздрагивали под осенней курткой.

— Всё, хватит мне тут театр устраивать! Разберусь я сейчас с тобой, сучка!
Один раз ты мне уже устроила представление!

— А я не хотела! Дяденька, пожалуйста, не убивай меня! У меня мама старая и дочка! Дочка в четвёртый класс пошла нынче! Не убивай меня, слышишь?! Не хотела я!

— Сейчас, сейчас! Тут скоро озеро должно быть. Утоплю я тебя, одной сволочи на земле будет меньше!

У самого в голове крутились разные мысли. Так хотелось отомстить, избить, изуродовать эту тварь. Через минуту ярость прошла. Сдать в милицию – себе дороже выйдет. Затаскают по следствиям, по судам всяким. Надо узнать просто, кто она. Для чего те хотели с её помощью заманить его в лес. И вообще, что это было. Потом, напугать как следует, поставив её к берегу лесного озера, зарядив перед ней ружьё. Чтоб обоссалась, обосралась в кружевные трусики и выпрашивала пощаду.

Электрические часы на панели показывали двадцать три часа ноль ноль московского времени. По местному значит уже полночь. Рамазанов повернул с трассы в лесную дорогу, где через полтора километра должно быть чёрное лесное озеро. Как то летом они с водителями наткнулись на этот водоём, заехав в лес для отдыха по пути домой. Отсюда и до того села, где будет жить бригада лесорубов остаётся всего пятнадцать километров.

Озеро светилось под луной. Облака стали редкими. Ветер погнал их дальше на восток. Лес шумел загадочно под умеренным ветром.

— Ну что, рассказывай: кто ты такая и откуда, кто были эти твои друзья? – грозно спросил Рамазанов, демонстративно заряжая ружьё патронами.

— Не убивайте меня! У меня дочка! Она с моей матерью живёт в Можге. Я всё вам расскажу. Риммой меня зовут.

— Так я тебе и поверил, армянская подстилка! О дочери тут вспомнила!

— Они не армяне, а водитель вообще местный, мой одноклассник. Он вместе сидел в тюрьме с одним из них. Вот они и приехали к нему в гости. Жена этого Сергея Светлана моя подружка. Она и позвала меня на дачу вчера отмечать день её рождения. Пришла и увидела, что кроме меня и Светы там ещё две девушки из Ижевска. К моему приходу они были уже подвыпившие.

— А те твои друзья тоже там были?

— Ага. Но они мало пили. Всё расспрашивали у Сергея насчёт директора Можгинского комбината. Как я поняла, планировали того напугать и требовать денег или машину. Какие они мне друзья! Один вообще весь вечер наполнял мою рюмку, щипал мои бёдра и звал идти в сарай с ним,– женщина заплакала и стала шмыгать носом.

— Перестань сопли тут разводить!!! Ну конечно будет звать! Какая нормальная мать, оставив дочь, будет таскаться на ночь глядя на выпивон на дачу! И что дальше? Раздвинул он твои оглобли? Вот такие как ты им и нужны для удовольствия.

— Нет, я убежала. Обманула его, что хочу идти в туалет. А там темно и я через щель забора пролезла на соседский участок. Они меня искали на соседнем участке, ругаясь по- своему.

— И что, не смогли найти тебя? Плохо искали?

— Я с того участка быстро, пока они не спохватились, через дорогу перебежала ещё на другой участок и там спряталась среди малины.

— Ну и стерва ты оказывается! Большой опыт в таких делах имеешь?

— Нет. Я раньше фельдшером работала в одной деревне после медучилища. Мне дали дом как матери одиночке. Но в том доме я жила одна. Дочку оставила в городе у мамы. Я ведь в восемнадцать лет родила от одного преподавателя. Один фермер с соседнего села стал ко мне вечерами приезжать. Любила я его. Он обещал разводиться с женой и жениться на мне, постоянно приносил выпивку, разные конфеты. Втянулась я и стала часто употреблять. Из-за этого и выгнали с работы. А фермер мой так и остался со своей женой.

— Давай выходи, судить тебя будем! – Рамазанов открыл и распахнул дверь Уазика, держа ружье направленное стволом вверх.

Бывшая фельдшерица ступила с опаской на землю. В её глазах горел ужас, тело вздрагивало с каждого движения Ильшата.

— Вчера убежала, а как же оказалась сегодня на моём пути? Говори, не разводи тут слёзы! Ну! Садись вот на пень!

Женщина покорно села на пень и обняла двумя руками колени своих длинных ног.

— Я пошла домой. Открыла квартиру и легла на диване в прихожей. Мама и дочка давно уже спали. Утром мама покормила нас. Дочь пошла в школу. Мама меня поругала сильно. Я ушла из дома и пошла в ларёк, покупать пиво. На работу идти не хотелось. Работаю санитаркой в поликлинике. Взяла баллон пива крепкого и пошла к другой подружке. А тут на встречу едет Сергей на своей «копейке»*. Увидел меня, остановился. Посадил в машину. Я глотнула пива с горлышка. А он улыбается и говорит, что тот Арсен сильно вчера обиделся за мой побег. Ещё дал понять, что его друзья могут насиловать мою дочь. Мы поехали обратно в ту дачу. Светланы там уже не было. Те ижевские девушки почти голые спали на одной кровати. На столе остатки вчерашнего пира. Напугали меня как следует, и Арсен повёл меня в баню.

Она вдруг зарыдала сильным воем. Лунный свет отражался на бисерных слезах текущих по её щекам. Рамазанову вдруг стало жалко эту женщину. Какие-то внутренние мысли толкали его обнять бедняжку и успокаивать как сестру, попавшую в страшную беду. Есть у нас, у потомков древних булгар* и хана Тимучи* свойство прощать меньшие обиды, в сравнений с большей трагедией. С трагедией, которая затмевает собственные проблемы, которая связана жестоким обращением используя слабость женщины.

До сантиментов, зародившихся в душе праправнука благородных кочевников, не дошло. Он достал термос с кабины и подал кофе налив в крышку-стакан. Та, стуча зубами, отпила и немножко успокоилась.

— И что дальше? Как же ты оказалась возле той остановки?

— После бани они уехали на машине Сергея. Этих ижевских девчонок ещё и не протрезвивших выгнали пинками из дачи. А мне Сергей сказал, чтоб никуда не уходила, а то будет хуже для меня и дочки моей. Ближе к вечеру Сергей приехал и, торопя, посадил меня в машину. Привёз в придорожное кафе. А там сидят эти кавказцы и едят шашлык. Возле них испуганно сидит какой-то дядя в очках.

— Что за дядя? Он их друган что ли?

— Да нет. Этот дядя тут не причём. По разговору я поняла, что они заставляют его догнать какого то татара. Машина эта с татарскими номерами им нужна для чего то. Потом они мне объяснили что делать, когда я высажусь возле той остановки. Посадили меня в эту «восьмёрку» на переднее сиденье рядом с тем дядей. Жену его попросили сесть сзади. Ещё раз предупредили эту пару о последствиях, если они учудят что-то. Мужик сильно волновался, когда обгоняли тебя, он весь трясся. Я молила бога, чтоб он не сделал аварию. Потом пошёл сильный дождь. Доехав до места, он оставил меня под дождём и сильным ветром. Я добежала до остановки и стала ждать твоего появления. Там в километре небольшое село. Мне они приказали остановить тебя на этой остановке. Вернее, Сергей сказал. Он хорошо знает эти места.

— А ты сказала бы мне что к чему и мы скрылись бы от них сразу.

— Они же меня предупредили насчёт дочки! Я не могла не слушаться их! По-этому и повернула тебя в эту безлюдную дорогу. Как они приказали, — после этих слов женщина опять зарыдала и через плач проговорила, — ты теперь застрелишь меня и бросишь в озеро? Пожалуйста, оставь меня живой. Пожалуйста, не убивай меня ради дочки!

— Ладно, вставай и садись в кабину. А у них нет другой машины? Ту я прострелил капитально, на ней не смогут за мной погнаться.

— Нет другой машины. А та машина Сергея, осталась в наследство от отца его.

Ильшат, выключив фары, остановил машину, не доезжая до трассы. Взял ружье и, наказав Римме сидеть тихо в кабине, направился, прячась за тени деревьев в разведку. Дойдя к окраине леса, внимательно стал наблюдать через густую хвою ели за шоссе и прислушиваться. Ничего подозрительного не заметив и не услышав, вернулся к уазику. Свистнул удивлённо, обнаружив, что Римма исчезла. Держа наготове ружьё и пригнувшись, стал вглядываться в еле освещённый луной периметр. Вдруг облака раздвинулись, небесное светило открылось полностью. Увидев под сосной белеющий округлый зад Риммы Ильшат расхохотался. Та поднималась на полный рост, торопливо поднимая штаны.

— Так, теперь поедешь со мной. Поедем до окраины деревни. Отсюда десять километров по шоссе и потом по лесной дороге километров пять-шесть. Там дом лесника, а через дом мои ребята должны остановиться. Их будить не будем ночью, зайдём к леснику и там отдохнём до утра. У него дом большой, найдут нам место. Утром посмотрим что делать.

Жена лесника Тоня открыла дверь, узнав голос Ильшата. Зевая щербатым ртом, прошла через большие сени в дом. Постелила большой матрас на пол пустой комнаты, принесла подушки и одеяла. Выключив свет, сама пошла в другую комнату, где храпел лесник Александр Дормидонтыч.

Римма сняла куртку, накрылась тёмным одеялом, и через минуту Ильшат услышал её сонное сопение.

Утром, проснувшись и не обнаружив дома ни души кроме спящей рядом с ним Риммы, Рамазанов вышел во двор. Тоня давала корм многочисленным уткам.

— Доброе утро, тёть Тоня!

— Ааа, проснулся Рамазан, а мой уже поехал с твоей командой на делянку с утра пораньше. Тобя не стали будить в два часа ночи приехавшего. А откуда ты прицепил энту кралю, а? – Антонина хитро улыбнулась, – Я ведь её признал давеча, она же беспутная дочь учительницы Татьяны Фёдоровны. Отец её, ноне покойный, раньше директором лесхоза работал и приезжал к нам часто по работе.

— Тёть Тоня, давай, расскажу потом. Айда, чаем меня напои и я поеду на делянку.

— Напоить то напою и суп разогрею, но ты будь осторожен с энтой. Вдруг она больная чем нибудь по той линии, а? Схватишь ешшо непотребное в одно место и сраму не оберёшься, милок!

— Да тут совсем другое, Антонина Иванна. Расскажу потом, хорошо?

— Росскажешь, конечно. Чай не чужие мы тобе люди. – Антонина Ивановна оставалась верной своему окающему диалекту.

Римма тоже встала и убрала аккуратно одеяла и подушки, матрас свернула к стене.

— Да ладно тобе. Сама потом соберу, не беспокойся, иди лучше умойся, рукомойник за печкой, — Антонина, на ходу указав, что делать нежданной гостье направилась в кухню, — и ты Рамазан помойся, а то не глаза одни щели у тобя.

Римма, помывшись, вышла в зал. Высокая, стройная, каштановые волосы сплела в толстую длинную косу. Под тонким свитером торчат упругие шарообразные груди. Джинсы плотно обтягивают фигуристые длинные ноги, выделяя контуры изящных бёдер. Большие глаза виновато смотрят на Ильшата, хлопая длинными натуральными ресницами.

-«Ну и картинка, прямо фотомодель с журнала» — подумал Ильшат и пошёл за печку.

Посмотрел в зеркало в свою прищуренную физиономию и усмехнулся. Чуть тёплая вода приятно освежила лицо.

Антонина разогрела грибной суп, разрезала хлеб собственной выпечки, принесла сметану с холодильника. Выключив газ под свистящим чайником на плите, включила телевизор «Рекорд» расположенный в углу её большой кухни. В начале по телевизору показывали удмуртскую художественную самодеятельность, хозяйка щелкнула переключателем на другой канал. Там показывали районные новости на русском языке. Закончив показывать коров на фермах и тракторов пашущих землю, дикторша сообщила про аварии на дорогах. Под конец рассказала, что сегодня в четыре утра при въезде в Можгу патрульные милиционеры остановили Жигули второй модели буксирующий Жигули первой модели. По словам дикторши после остановки машины милиционеры обнаружили в салоне недавно объявленного во всероссийский розыск преступника кавказской национальности. Он и два его земляка пытались скрыться, ранив ножом одного из патрульных. Но второй милиционер выстрелил вдогонку и попал в одного из убегающих. Тот упал на обочине, а двух других повязал подоспевший экипаж ГАИ. До этого преступники на трассе остановили Жигули «двойку»* заставили хозяина машины развернуться и отвезти их в город, заодно прицепив неисправную машину. Хозяином этой неисправной машины оказался недавно вернувшийся из заключения житель города Можги.

Услышав это известие, Римма покраснела. У Ильшата остановилась рука с ложкой супа, не дойдя до рта. Антонина Ивановна с удивлением посмотрела на сидящую пару за её кухонным столом.

Стали передавать прогноз погоды на сегодня. Ильшат, про себя благодаря Всевышнего и можгинское телевидение, продолжил хлебать ароматный суп тёти Тони.

Аннаны – «Мать твою» по-татарски.
Вертикалка – двуствольное ружье со специфически расположенными стволами.
Чингисхан — выдающийся предводитель степных воинов, покорителей просторы Евразии.
Наполеон – французский император-завоеватель в начале девятнадцатого века.
Жуков Г.К. – выдающийся советский полководец.
Александр Матросов – Герой Советского Союза грудью закрывший пулемётную амбразуру врага.
Виктор Талалихин – лётчик-герой совершивший таран на горящем самолёте.
«Копейка» – автомобиль первой модели Волжского автозавода в городе Тольятти.
Древние булгары – тюркский народ живший в Поволжье в средние века, принявший в 10-м веке мусульманскую религию. Предки современных татар.
Хан Тимучи – настоящее имя Чингисхана.
«Двойка» — автомобиль второй модели Волжского автозавода с универсальным кузовом.

сентябрь 2019 года.