Пианистка

Посвящается памяти талантливой пианистки, отличному музыканту и великолепному педагогу Ангелине Ивановне Даниловой.

— Шелтон, ты где? Иди сюда, непослушный пёс! Куда ты убежал? Опять кошку увидел? Возвращайся сейчас же! Я не буду за тобой бегать по всему двору! Не лай! Иди уже сюда! Где ты, я тебя не вижу!
Пожилая женщина завернула за угол дома, где стояли большие мусорные баки. Услышав грозный лай своего добермана, женщина начала громко возмущаться:
— Ну, вот, теперь тебя на мусорку занесло! Ещё чего не хватало… Опять какую-нибудь гадость подцепишь, а я потом расхлёбывай…
Увидев своего пса, женщина вдруг замерла, глаза её округлились.
— Боже! Боже! Что ты там сделал!? – она с ужасом схватила своего огромного тёмно-коричневого пса за ошейник и начала его оттаскивать от мусорного контейнера, но он грозно рычал и лаял, из контейнера свисал большой окровавленный целлофановый пакет, а из него виднелась женская рука с накрашенными ногтями.
На её крик сбежалось несколько жильцов дома. Возник переполох. Соседи тот час вызвали полицию.

***
Мать Ангелины после смерти завещала единственной дочери свою трёхкомнатную квартиру в Москве, куда так поспешно переехала пианистка. Фёдор стал квартирантом Ангелины через год после её переезда в Москву. Он нашёл её по объявлению в газете. Фёдор Инокентьевич Жмерин был мужчиной средних лет, лысоват, среднего роста, но ещё крепкий. Веснушчатое лицо, мутно-голубые маленькие глаза, глубоко посажены. Руки мозолистые, рабочие с выпуклыми венами. Смотрелся Фёдор неплохо, если бы не мешала большая бородавка на левой щеке. Он работал на стройке прорабом. Поначалу он даже понравился Ангелине. Она была рада, что в квартире будет находиться мужчина, который мог бы всегда помочь с мелкими неполадками по хозяйству: а то ведь она даже лампочку вкрутить не могла сама, боялась упасть со стула, потеряв равновесие. У неё частенько болела голова, и иногда были головокружения, наверное, от повышенного или пониженного давления. Лина была ещё в состоянии себя обслуживать самостоятельно, но жить одной было трудно и тоскливо. Фёдор проявил себя как нервный, неуравновешенный человек, грубого обращения с другими людьми, немного неряшливый, но к Ангелине относился сносно. Он часто оставлял после еды грязную посуду, а в ванну не мыл после себя, за что Ангелина его попрекала. Ругаться особенно им было не за что, единственное бывало, он задерживал оплату за квартиру и коммунальные услуги, был жадный. Ангелина об этом жаловалась в письме к Жанне, с которой очень дружила до переезда из Ташкента. Всё складывалось неплохо. Из-за чего в конечном итоге он так безжалостно с ней обошёлся, совершив убийство и расчленив труп, да ещё выбросил его на помойку своего дома, было неизвестно.
Да ещё после экспертизы выяснилось, что этот Фёдор, прежде чем убить хозяйку квартиры, изрядно поиздевался над беззащитной женщиной, изнасиловал её, а потом жестоко убил.

***
— Жанночка, ты уже слышала страшную новость? – спросил женский голос в трубке.
— Да, Эллианора, это ужасно! Не зря мы не раз отговаривали нашу Лину от переезда в Москву! Ты помнишь? – ответила собеседница на другом конце связи.
— Да, и Саша – её любимый студент её отговаривал. И не говори, такая страшная, мученическая смерть! Кто бы мог подумать, что наша Линочка так погибнет! Ведь если бы она не переехала тогда так поспешно в квартиру её матери, то жила бы себе счастливо здесь, в Ташкенте, около нас.
— На завтра назначили поминки.
— Да, надо сообщить всем педагогам. Мы так любили нашу бедную Линочку! Да упокоится её душа с миром!
— Царство ей небесное! Я тоже обязательно приду помянуть нашу прекрасную подругу. Хорошо, что Саша поехал и всё уладил с похоронами бедной Ангелины. Он всё-таки выполнил перед ней свой последний долг. Ведь они так дружили…
На следующий день все друзья и сотрудники Ангелины собрались на поминки в доме у Андрея Ивановича Клыкова, виолончелиста, с которым Ангелина часто выступала на концертах в Ташкентской консерватории и в других концертных залах города. Ангелина была прекрасной исполнительницей и прекрасным концертмейстером. В городских музыкальных кругах её знали многие, как прекрасную пианистку и талантливого педагога. Прошло пять лет со времени её переезда в Москву. На поминках было сказано много добрых слов о почившей, те, кто знавали её близко, плакали, вспоминали с уважением и любовью.
— Эллианора, ты знаешь, Лина мне писала про этого злодея, её квартиранта. Она как-то даже фото его прислала. Довольно приличный моложавый мужчина приятной наружности. По его виду никогда не скажешь, что он был способен на такой жестокий поступок! – подметила Жанна, приятная, утончённая женщина лет пятидесяти.
— Конечно, если бы мы были рядом с нею, то своевременно бы заметили его зловещие наклонности и смогли бы защитить нашу подругу и даже оградить от такого опасного соседства! – ответила шатенка постарше, сидящая за столом рядом с Жанной.
— Да, конечно. Ты права. А там, в Москве с нею рядом не было никакой поддержки, ни верных друзей, ни порядочных знакомых, чтобы смогли защитить её.
— Очень её жаль, ведь этот квартирант тот ещё поддонок оказался! Его осудили на 15 лет строгого режима.
— Да, так ему и надо, негодяю! Но этим не вернуть нашу дорогую подругу…
12.04.2020г.