Персональный рай (Глава 1)

Нынешний день был исключительно приятным, особенно по меркам серой английской весны. Светило солнце, пробивающееся сквозь редкие массивные тучи, стояла вибрирующая духота, разгоняемая легким прохладным ветром.

Абрахам (для друзей и жертв просто Эйб) закатал рукава любимого свитера цвета ржавчины и закрыл окно. Хотя эта недостройка и стояла в лесу, молитвы он любил читать в полный голос, а лишние уши ему не нужны.

Перед парнем стоял алтарь, уставленный свечами, благовониями, наспех сколоченный из дерева и уже пропитавшийся кровью, кое-где залитый воском и усыпанный пеплом. Напротив алтаря сидела связанная по рукам и ногам женщина средних лет. Она взмокла от пота и воняла страхом на всю округу так, что Эйб машинально поморщился и потер серебряное кольцо в левом ухе. Ему надо быстрее с этим закончить и сесть за учебу. Все-таки из Оксфорда крайне легко вылететь.

Эйб подтащил уже не сопротивляющуюся женщину к алтарю и встал на колени. Он прочел молитву, чувствуя знакомый легкий мандраж и слепое благоговение перед мощью его персонального Бога. Он приносил ему жертвы уже пять лет, начал сразу как уехал учиться. Эта женщина должна стать юбилейной – двадцатой жертвой.

Она была тихой, вялой и уже отчаявшейся, так что ритуал прошел быстро. После жертвоприношения он выволок труп во двор и закопал, как и прочих. Могил было всего двенадцать, потому что закапывать жертв он начал не сразу. Первых двоих молодой человек сжег, потом понял, что костер могут увидеть издалека. Остальных он топил, пока на берегу ближайшего озера не кончились камни подходящего размера, достаточно большие, чтобы утянуть тело на дно, но достаточно маленькие, чтобы Эйб мог ворочать их в одиночку. Так что пришлось закапывать.

На самом деле Эйб не любил таких жертв, как эта женщина – слабых и безвольных. Он их презирал и считал недостойными своего Бога. Один раз он даже хотел отпустить такую, но понял, что свидетеля отпускать нельзя. Шумных он тоже не любил – с ними много возни. Эйб любил хитрых, разговорчивых, которые считали, что могут убедить его их отпустить. Вот с ними было действительно весело. Однако, когда выслеживаешь жертву, невозможно понять, как она поведет себя в критической ситуации.

Абрахам вытер кровь с бетона, и, дойдя до дороги, снял резиновые перчатки, фартук и бахилы и сложил в пакет. Затем кинул в мусорный бак, стоящий сзади травматологического отделения местной больницы. Все это были меры предосторожности.

А потом убийца пошел в общежитие. Эйбу казалось, что так будет всегда. Вечная духота, консервирующая все живое, липкая кровь, смешанная с бетонной крошкой, блестящие глаза жертв, его бесконечная власть, закатанные рукава ржавого свитера, алтарь и его Бог. Похоже на персональный рай для него одного.

***

Сиреневая машина остановилась перед полицейским участком. Из нее вылез молодой человек, низкий, с косматой гривой кудрявых волос и в нелепом цветочном пиджаке. Навстречу ему вышел главный полицейский в участке и сходу спросил:

— Мистер М.?

Парень кивнул, доставая сигарету из кармана. Полицейский продолжал:

— Мы очень рады, что вы приехали нам помочь. Понимаете, это уже переходит все границы, целых пять лет эти убийства… — Глава участка уже шел внутрь и тараторил на ходу. Мистер М. плелся за ним, лениво вглядываясь в окрестности. – Мы уже и местность прочесывали, и опрашивали местных, но ни одной зацепки так и не нашли.

Детектив вяло кивнул.

— Дело обещает быть интересным, – буркнул он себе под нос, затянувшись в последний раз и потушив сигарету носком туфли.

Начинался дождь.