Дон Кихот 1ч

— Ещё одно заявление — Лесников положил на стол перед Платоновым бумагу.

— Опять потеря слуха?

— Опять. На этот раз из Центрального района. Есть какие-нибудь соображения?

— Все случаи только с водителями, у которых в багажниках стоят мощные динамики. Едет такая музыкальная «игрушка», оглущая целый квартал. Граждане, слушающие музыку в других вариантах, с жалобами не обращались. Четверо пострадавших с одинаковыми диагнозами — это уже закономерность.

— Сами они что говорят?

— Пострадавшие друг с другом не знакомы, покупки делали в трех разных магазинах. Даое из них сабвуферы устанавливали сами. Мы сделали запросы — ни в Москве, ни в Питере, ни в других городах подобных случаев не зафиксировано.

— У техотдела есть какие-то предположения?

— Наши технари уверенно сказали, что частота и сила звуков самых мощных динамиков даже если и могут оглушить, то лишь на короткое время. Серьёзно повредить здоровь
ю могут сверхвысокие или сверхнизкие частоты. Они вырабатываются специальными генераторами и попасть в руки не специалистов не могут.

— Может местный самоучка, Кулибин?

— Таких гениев вроде Тесла сейчас нет.

— У тебя есть какая-нибудь рабочая версия?

— Пока нет. Работаем, собираем информацию.

— А я собираю заявления от медучреждений — Лесников потряс поднятым со стола листом бумаги и положил его ближе к Платонову. — Можете идти.
Платонов и Иволгин поднялись и вышли из кабинета начальника.

...

Иволгин приехал на СТО на 2 — ом Вишевом проезде. Трое парней в одинаковой униформе курили на лавочке рядом с входной дверью. Они, не переставая переговариваться, выжидательно смотрели на подъхавшего потенциального клиента. Иволгин несколько секунд глядел на них, прикидывая, кто из них Остроухов. " Возможно крайний слева, лопоухий" — подумал он и вышел из машины.

— Привет, парни. Кто из вас Остроухов?

— А что надо? — спросил брюнет с узкой бородкой, которая проходила от виска до виска через подбородок.

— Я из следственного комитета. К нам поступило заявление из районной поликлиники, в которую обратился Олег Остроухов с жалобой на потерю слуха от громких звуков сабвуфера.

— Да он у меня два года стоял и ничего такого не было. А тут как взбесился — так грохнул… Я подумал, что машину взорвали. И сразу оглох. Хорошо, что остановиться успел.

— Вы в этот момент ехали?

— Да, въезжал в арку двора, где Антоха живёт — парень кивнул головой в сторону лопоухого. Навстречу как раз Лёха, его сосед на своей КИА выезжал. Он Антохе позвонил, а потом и в скорую. Я совсем ничего не сдышал, и в голове гул стоял, будто огромный колокол непрерывно гудит на одной ноте самой нижней.

— Какой диагноз поставили врачи?

— Разрыв барабанных перепонок.

— Это возможно при резком перепаде давления. При взрыве снаряда или пушечном выстреле рядом.

— Так мне в больнице и сказали. И ещё сказали, что громкие звуки мне категорически запрещены.

— От сабвуфера избавляться придётся?

— Так он накрылся. И усилок и динамики сгорели.

— А как голова, не болит?

— На следующий день всё прошло. И сейчас нормально.

— Нормально! Только Олежка теперь не даёт музыку громко включать — вмешался третий парень.

— Это тебе хоть бы х… — Олег глянул на Иволгина — хто, а у меня от нее мандраж внутри начинается и в голове шум.

— Какая музыка в это время звучала?

— Рэп. Какая же ещё? Я другую не слушаю.

— Какая разница, что он слушал — опять вмешался третий — рэп, шансон или русскую хороводную? Разве это важно для следствия? Там, скорее, что-то с усилителем.

— Для следствия важны даже самые незначительные детали. Лишнее потом отсеется. Какая аппаратура стояла у вас? — обратился Платонов к Олегу.

— «Пионер» двадцатый. Я его уже выбросил на помойку.

— Вспомните ещё что-нибудь, звоните — Платонов протянул Остроухову визитку.

— В сетях говорят о трех таких случаях. Может какая-то диверсия?

— На сегодня уже — четыре. Случаи необычные.

— У моего свояка в КИА точно такой же «Пионер» стоит, и ничего, все нормально — сказал лопоухий.
— Спросите, можно ли нашим специалистам посмотреть его сабвуфер и задать ему несколько вопросов. Как знать, может мы убережём вашего родственника от несчастья.

Утро следующего дня начиналось неудачно. Виктор не выспался как следует. У Кирюшки резались сразу два зуба и Светлана замучалась с малышом. Она редко просила мужа понянчиться с сыном в ночное время. Но, видя усталое лицо жены, Виктор настоял чтобы она хоть немного поспала, и ушёл с ребёнком в другу комнату.
Наскоро позавтракав, Иволгин поехал на своей машине в строящийся новый микрорайон, чтобы до начала рабочего дня побеседовать с Грезневым Сергеем, одним из пострадавших от оглушающих звуков. «По проспекту Ленина будет быстрее» — подумал Виктор, но метров через триста пожалел о своём решении. Он попал в плотную пробку, и перестроиться из крайнего левого ряда не представлялось возможным. А тут ещё правые ряды пропустили красный «Рено», в котором сабвуфер выдавал запредельные децибеллы. Скорее всего, такие и вывели из строя слуховые органы подобных меломанов. Поднятые стёкла дверей почти не помогали. Бухающие звуки, казалось, сотрясали все внутренности Иволгина и не давали сосредоточиться на чем-нибудь. Речитативом пацан оповещал далеко вокруг, что он будет делать со случайной непревлекательной девицей, когда они останутся наедине. «Рено» то уходил немного вперёд и машина Виктора почти полностью попадала под льющийся поток «музыкального шедевра», то слегка отставала, давая относительную передышку.
— Да чтоб ты взорвался — не выдержав, громко сказал Иволгин. К счастью, следующую за «Рено» машину пропускали вправо, и он тоже пристроился за ней. Переулок вывел во двор, и через боковую арку Виктор выехал на Комсомольскую. «Пусть солидный крюк, но без заторов и музыкального сопровождения» — успокоил он себя.
На стройке Грезнева не было. Он позвонил бригадиру и, жалуясь на больной живот, отпросился на этот день. Его напарник сказал, что скорее всего Серега «никакой» после вчерашнего возлияния. С ним такое случается. Телефон Грезнева сообщал, что абонент недоступен, подтверждая озвученную версию. «Надо ехать в отдел — решил Иволгин — может у Платонова есть что-нибудь новое».

— Привет Егор — сказал Иволгин, протягивая руку — есть что-нибудь?

— Есть. Ещё одно заявление. Опять из Заводского.

— Может предположение Лесникова верно, и это дело человеческих рук?

— Я тоже так подумал. И ночью пошарил в соцсетях. Музыкальные громыхалки вышли из строя у десятерых! На финальной ноте некоторые меломаны ощутили что-то вроде резкого удара в голову. Пишут, что через несколько часов проходила боль и восстанавливался слух, поэтому в поликлинику не обращались.

— Кто-то начал охоту на нарушителей тишины?

— Похоже так. Другой версии пока нет. Будем искать человека, который был рядом или недалеко от потерпевших. Нужны записи с камер видеонаблюдения.

— Те, которые слуха лишались, в этот момент во дворах домов находились. А там камер нет. Не элитные кварталы.

— Значит надо выходить на других потерпевших. Я их записал — Платонов показал рукой на лежащий на столе лист бумаги. — Ты работаешь с первой пятеркой, я — со второй. Хорошо бы договориться о встрече. Если — нет, выудить побольше информации: где, когда это произошло? Возможно кто-нибудь все таки попал в «кадр».