Понедельник. Продолжение

И так немного о себе. Я родился, когда директор СССР объявил о том, что мы теперь навостряем лыжи в сторону «свободы и гласности».

Одно из воспоминаний детства — медный таз, весящий над моей скрипучей кровати будто полковой барабан. Каждый раз, когда я ложился спать, я представлял, как он в одну прекрасную ночь накроет меня и я больше не проснусь. Это было счастьем. Сейчас мне кажется, что сие было бы счастьем. Тогда меня это пугало.

Учитывая, что моя семья была типичной для советского времени: папа работал на заводе, мама в институте, мое будущее не предвещало мне не то, что успеха, а даже обычного земного счастья. Ведь это самое счастье, обычно служит утешительным призом, для неуспешных.

И вот спустя три десятка лет с дня моего рождения, я стою рядом с материальным воплощением храма фашисткого строя. Пресловутой пирамидой, где, согласно труду эль Дуче, все что делается на благо империи есть хорошо, а все что идет супротив должно быть расстреляно, повешено и скормлено бродячим собакам.

Место же мое, в этой пищевой цепочке потребления кредитных благ — где-то по середине. Между задницей и mandoy, как сказал бы мой ныне покойный отец. Закончился еще один день моей не особо уникальной жизни, что в принципе не вызывает удивления. Если немного переиначить выражение любимого бабушками и подрастающим поколением неформалов довольно неплохого поэта серебряного века — Я такой же, как и вы — офисный чувак.

Таких как я десятки миллионов по всему миру и мы отличаемся только цветом кожи. Все остальное у нас одинаково. Костюмы, машины, квартиры-икеи и вечерний онанизм на поп-звезд, мелькающих по телеку. Иногда бесполый брак.

На часах 18:00 и мне пора валить домой подальше от этого праздника этики и скрытой ненависти вкупе с завистью. Я ненавижу понедельник. По пути домой заглядываю в очередной «традиционный английский паб» с желанием накатить «двести виски с колой». Сажусь за столик в конце зала так, чтобы мог видеть большую часть помещения. Паб обставлен как всегда: зеленые обивки стульев и скамеек, лакированные, слегка липкие столы из дерева покрашенные под «дорохо и бохато» и куча флагов, шарфов различных футбольных команд. Короче типичный английский паб в представлении русского бизнесмена. Аж бесит.

Я неспешно попиваю виски и ищу глазами что-нибудь интересное, что-то такое, что отличало бы это место от других и заставило приехать меня сюда хотя бы еще раз.

Она одета в водолазку до горла, синие джинсы и невысокие сапоги, волосы убраны в хвост, а на столе помимо телефона и чашки эспрессо, почему-то мне кажется, что она пьет именно этот вид кофейного напитка, взгромоздился ноутбук с откушенным яблоком на крышке. Судя по напряженному лицу, она читает как минимум «капитал» старика Маркса, но, если верить отражению на окне — она всего лишь читает сообщения в какой-то социальной сети.

Она замечает, то что я пристально ее рассматриваю и слегка подняв правый уголок рта делает вид, что ей приятно мое внимание. Я приветственно поднимаю олдфэшн и улыбаюсь. Она кивает головой и поднимает чашку с кофе, чокаясь по воздуху. Как это пошло, фу. Я собираюсь с мыслями и направляюсь к выходу. Сегодня я не хочу тратить время на ненужные прелюдии, все эти «очень приятно, взаимно, что ты будешь, чем занимаешься» и т.д. Да и настроения нет, понедельник все-таки. Скорее бы выходные. Ненавижу понедельник.