Почему Серебряный век тесно связан с темой смерти?
Kristina Gorodilova Возрастные ограничения 0+
Почему Серебряный век тесно связан с темой смерти?
«Смерть-царство свободы.
Там ничего не сковывает.»
Дмитрий Быков.
Сере́бряный век — образное название периода в истории русской поэзии, относящегося к концу XIX — началу XX века, данное по аналогии с золотым веком (первая треть XIX века). «Не только эти случайные погрешности, но и более существенные недостатки в стихотворениях К. К. Случевского не мешают ему обладать редким уже ныне достоинством настоящего поэта и быть одним из немногих еще остающихся достойных представителей серебряного века русской лирики» писал об этом критик В.С.Соловьёв и впервые ввёл понятие «Серебряный век.»
Эсхатоло́гия— система религиозных взглядов и представлений о конце истории, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной и её переходе в качественно новое состояние. Эсхатология в собственном смысле развивается там, где становится мыслимым содержательное решение личных и вселенских судеб в некоей абсолютной перспективе. Особая роль в разработке влиятельной традиции индивидуальной эсхатологии принадлежит древнему Египту, а в создании парадигмы всемирной эсхатологии – древнему Израилю и затем иудаизму.
Чем же могут быть связаны два столь разных понятия?
Вспомним историю России начала ХХ века. Буржуазно-демократическая революция 1905—1907 гг., Февральская революция 1917 г., Октябрьское вооруженное восстание. Все эти события сильно повлияли на мирровозрение, взгляды и ценности людей, заставило их сплочиться против власти, встать на защиту Родины. Сформировывались личности с поэтическим «даром, заработанным своим трудом.» Власть отодвинула исскуство и культуру на второй план, закинуло в дальний угол, ради политики и власти, заставляя людей «подчиниться» себе и молчать. Ослушавшихся в такое время «наказывали» и «наказание» было жестоким. Расстрел, каторги, тюрьмы и лагеря. Люди боялись и их страх был оправдан. Но вспомним о наших «личностях.» Людям было страшно, им нужно было поднять «русский дух», окрепнуть под натиском государства и с задачей «мотиватора» успешно справлялись поэты. Есенин, людской любимец, совершавший поездки по стране с народными стихами, во всей красе описывающий русскую природу, давал народу понять, за что нужно бороться. И он является не одним таким примером. Поэты были, как говорила Ахматова, «с моим народом», хоть и не сражаясь бок о бок, но поддерживая стихами, песнями, эпиграммами, сочинениями, письмами и публичными выступлениями. Несмотря на смерть, которая уносила ежедневно большое количество жизней простых мирных людей, русский народ не сломился и поэзия Серебрянного века сыграла большую роль.
Но и у представителей поэзии была худшая сторона. Правительство, ослеплённое идеологией народников, решило любыми способами покончить с «изменниками родины и их радикальным творчеством.» Многие были арестованы, сосланы на каторгу, расстреляны.
Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе, шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
На губах твоих холод иконки.
Смертный пот на челе… не забыть!
Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.
Так писала Анна Ахматова о расстреле своего мужа, Николая Гумилёва. Сколько боли вложила новоиспечённая вдова в эти строчки? Навряд ли мы сможем понять. События в стране и настроения, сложившиеся в эти времена, а так же негативное восприятие произведений авторов в начале 1915-1920 гг., сильно повлияло на психику и в целом моральное состояние представителей Серебрянного века и многие покончили жизнь самоубийством.
Хотелось бы закончить стихотворением из письма Фаины Георгиевны Раневской: «Прислала мне стихи Мария Сергеевна Петровых. Вспомнила я ее с невыносимой нежностью. Уже не помню, с кем пришла она, кто привел ее, такую на редкость милую, застенчивую, тихую. Читала мне свои дивные стихи и смущалась. Ахматова называла ее „Мару-синька хорошая“, любила ее стихи, считала ее прекрасным поэтом. У Анны Андреевны светлело лицо, когда она говорила о Марии Петровых».
Ни ахматовской кротости,
Ни цветаевской ярости —
Поначалу от робости,
А позднее от старости.
Не напрасно ли прожито
Столько лет в этой местности?
Кто же все-таки, кто же ты?
Отзовись из безвестности!..
О как сердце отравлено
Немотой многолетнею!
Что же будет оставлено
В ту минуту последнюю?
«Смерть-царство свободы.
Там ничего не сковывает.»
Дмитрий Быков.
Сере́бряный век — образное название периода в истории русской поэзии, относящегося к концу XIX — началу XX века, данное по аналогии с золотым веком (первая треть XIX века). «Не только эти случайные погрешности, но и более существенные недостатки в стихотворениях К. К. Случевского не мешают ему обладать редким уже ныне достоинством настоящего поэта и быть одним из немногих еще остающихся достойных представителей серебряного века русской лирики» писал об этом критик В.С.Соловьёв и впервые ввёл понятие «Серебряный век.»
Эсхатоло́гия— система религиозных взглядов и представлений о конце истории, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной и её переходе в качественно новое состояние. Эсхатология в собственном смысле развивается там, где становится мыслимым содержательное решение личных и вселенских судеб в некоей абсолютной перспективе. Особая роль в разработке влиятельной традиции индивидуальной эсхатологии принадлежит древнему Египту, а в создании парадигмы всемирной эсхатологии – древнему Израилю и затем иудаизму.
Чем же могут быть связаны два столь разных понятия?
Вспомним историю России начала ХХ века. Буржуазно-демократическая революция 1905—1907 гг., Февральская революция 1917 г., Октябрьское вооруженное восстание. Все эти события сильно повлияли на мирровозрение, взгляды и ценности людей, заставило их сплочиться против власти, встать на защиту Родины. Сформировывались личности с поэтическим «даром, заработанным своим трудом.» Власть отодвинула исскуство и культуру на второй план, закинуло в дальний угол, ради политики и власти, заставляя людей «подчиниться» себе и молчать. Ослушавшихся в такое время «наказывали» и «наказание» было жестоким. Расстрел, каторги, тюрьмы и лагеря. Люди боялись и их страх был оправдан. Но вспомним о наших «личностях.» Людям было страшно, им нужно было поднять «русский дух», окрепнуть под натиском государства и с задачей «мотиватора» успешно справлялись поэты. Есенин, людской любимец, совершавший поездки по стране с народными стихами, во всей красе описывающий русскую природу, давал народу понять, за что нужно бороться. И он является не одним таким примером. Поэты были, как говорила Ахматова, «с моим народом», хоть и не сражаясь бок о бок, но поддерживая стихами, песнями, эпиграммами, сочинениями, письмами и публичными выступлениями. Несмотря на смерть, которая уносила ежедневно большое количество жизней простых мирных людей, русский народ не сломился и поэзия Серебрянного века сыграла большую роль.
Но и у представителей поэзии была худшая сторона. Правительство, ослеплённое идеологией народников, решило любыми способами покончить с «изменниками родины и их радикальным творчеством.» Многие были арестованы, сосланы на каторгу, расстреляны.
Уводили тебя на рассвете,
За тобой, как на выносе, шла,
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
На губах твоих холод иконки.
Смертный пот на челе… не забыть!
Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.
Так писала Анна Ахматова о расстреле своего мужа, Николая Гумилёва. Сколько боли вложила новоиспечённая вдова в эти строчки? Навряд ли мы сможем понять. События в стране и настроения, сложившиеся в эти времена, а так же негативное восприятие произведений авторов в начале 1915-1920 гг., сильно повлияло на психику и в целом моральное состояние представителей Серебрянного века и многие покончили жизнь самоубийством.
Хотелось бы закончить стихотворением из письма Фаины Георгиевны Раневской: «Прислала мне стихи Мария Сергеевна Петровых. Вспомнила я ее с невыносимой нежностью. Уже не помню, с кем пришла она, кто привел ее, такую на редкость милую, застенчивую, тихую. Читала мне свои дивные стихи и смущалась. Ахматова называла ее „Мару-синька хорошая“, любила ее стихи, считала ее прекрасным поэтом. У Анны Андреевны светлело лицо, когда она говорила о Марии Петровых».
Ни ахматовской кротости,
Ни цветаевской ярости —
Поначалу от робости,
А позднее от старости.
Не напрасно ли прожито
Столько лет в этой местности?
Кто же все-таки, кто же ты?
Отзовись из безвестности!..
О как сердце отравлено
Немотой многолетнею!
Что же будет оставлено
В ту минуту последнюю?
Рецензии и комментарии 0