Владычица (Худ. произведение). Глава 4 — Время потерь. Часть вторая (Глава 5)

Пролетела неделя. Днем Иона вместе с остальной прислугой ухаживала за садом Аарона, чтобы хоть как-то отвлечься от монотонности дня. Вечером же она спускалась в данную ей комнату, чтобы почитать при свете свечи подаренную стариком книгу и поработать над своей ролью. Ролью пророчицы и соблазнительницы. Эяль не появлялся в течении всей недели. Аарон приходил домой поздно вечером, иногда даже ночью, и сразу ложился спать. Иона узнала от прислуги, что жена Аарона работает судьей и зовут ее Жанной. Она тоже часто была вне дома.
В один из дней Иона решила сходить в храм. Она просила Аарона, объяснив это тем, что хочет оплакать пострадавших и убитых слуг. Но подлинная цель конечно была другой, — она желала снова увидеть Мануила, того молодого и робкого священника, перед тем, как покинет стены родного города, возможно, навсегда. Аарон был не против, даже сказал, что ей не обязательно спрашивать разрешения, ведь это ее заслуга, что столько людей собрались вокруг нее с единой целью.
До храма она добралась довольно быстро. Иона не стала надевать свою одежду, а оделась подобно рабыне, — в серое рваное тряпье, чтобы ее нельзя было узнать. Она долго сидела на Дворе женщин вглядываясь в лица прохожих, пытаясь разглядеть черты знакомого лица. Внутренний двор был недоступен для женщин, поэтому, она не могла ходить по всему храму. И ей оставалось только надеяться, что Мануил выйдет к ней сам. Однако, он не выходил.
Спустя какое-то время к ней подошел мужчина и окликнул ее. Она обернулась, не скрывая улыбки, но быстро осеклась. Бархатный голос напоминал голос Мануила, потому как у большинства священников монотонные, усыпляющие голоса, но этот человек не был ей знаком.
— Время рабынь ограничено. Уходите отсюда, или вас выведут силой.
Этот человек был уставшим и злым на вид. Он не был намерен долго общаться с рабами. Видя, что его слова не возымели эффекта, он спешно попытался схватить Иону, однако та ловко отклонилась. Священник, не ожидавший подобного от рабыни, распластался на каменной плитке.
Иона выпрямилась. Она наизусть могла процитировать любую часть священных писаний. И согласно им, происхождение или иерархия женщины в обществе не могли ограничивать посещение Женской комнаты.
Священник встал, потирая левую щеку, на которой появились широкие красные полоски. Его пухлое и, теперь, израненное лицо приняло маску непонимания. Посмотрев на Иону, он окаменел. Рабыни не могли иметь столь выразительного взгляда.
Толпа людей, собравшаяся вокруг них, быстро привлекла внимание старших священников. Скоро зал заполнили люди в черных рясах.
Иона легко доказала свою правоту. А того священника, уже пожалевшего о своем поступке, увели. И больше она его не видела, как не видела и Мануила среди подбежавших к ним священнослужителей. Она чувствовала, что с Мануилом что-то случилось, однако, не могла ничего поделать. И ей ничего не оставалось, кроме как покинуть храм, так и не завидев знакомое лицо.
***
Она неторопливо шла по вечерним улицам города разглядывая людей и строения. Небо по-прежнему было лишено всякой облачности, лишая Иону надежды отсрочить ее задумку. Теперь, когда все было готово, и ночью она покинет город, ей стало жутко. Ее тело била дрожь, и она не могла понять, — то ли от страха, то ли от вечерней прохлады. Того утешения, которое мог бы дать человек в храме, она не получила. Она не могла смириться с мыслью, что покинет город уже сегодня. И что ее ждет там, — за высокими стенами, — грандиозная победа, или мучительное поражение? Она не знала. И это неведение съедало ее. Но теперь уже было поздно отступать. Да и отступать было некуда.
Иона знала, что это была лишь временная слабость, которая, время от времени, может настичь каждого, поэтому, взяв себя в руки, она ускорила шаг, и, вскоре, увидела дом, в котором ее уже дожидались спутники.