Розовый Цвет Диких Яблонь

Девчонки лузгали семечки внутри автобусной остановки. В небольшом посёлке, расположенном на берегу Волги, пойти им особо некуда, а здесь, в этой металлической коробке, хотя бы есть деревянная лавочка. Их совсем не смущают некоторые недостатки ограниченного прямоугольного пространства, плевки, окурки, близость переполненной отходами шумных кутежей уличной урны из бетона с натуральной каменной крошкой, слушок излияний от избытка возлияний, они же сами декорации и оформляли. Девочки-подростки громко смеются, обсуждая жизнь свою и проходящую рядом, на глазах которой они выросли, превратившись в маленькую банду.-Здравствуйте, Ольга Витальевна!-Поздороваются шалуньи с директрисой местного Дома культуры, который они с удовольствием посещают не только в качестве участниц звучных дискотек, но и воспитанниц развивающих творческую сторону молодого поколения вокально-танцевальных познавательных кружков.-Здравствуйте, девочки. Не пропустите репетицию, она сегодня, скоро праздник.-Мы знаем.-Хором ответят девчонки и улыбнутся меж собой, для собственных ушей.-Уже затарились.

Ева, тринадцать лет. Невысокая тростинка с миловидным личиком, светлыми от природы волосами, шелковистыми и длинными, лучезарными глазами, полными восторга, оттого что они зеленью покрыты, не голубизной, как у матери, единственное видимое отличие от родительницы, схоронившей молодость на похоронах отца малышки Евы. Девочку опекали бабушки и дедушки, она росла не капризным ребёнком, открытым на ласку чудес кошелька. Ей нравилось учиться, познавать глубокомысленные вкусности классических произведений и пикантные подробности взрослеющего тела, на которые она и любовалась, стоя в своей комнатке у зеркала в полный её рост.-Почему вы такие маленькие?-Вздёрнутые выпуклые груди стыдного размера, ей бы понаглей.-Почему не лакомки?-Она обвела пальчиком с острым коготком тёмные такие ареолы, чувствуя, как те довольно сжались. Мать вошла со стуком, дочка успела собраться. Схватила рюкзачок и сотовый, да матушка загородила дверь.-На тебя уже поступает не первая жалоба, дорогая. Отметки хороши, но ты всё чаще отвечаешь. Точнее, посылаешь. Терпение учителей не вечно. Ты молода, но не глупа ведь, Ева.-Девица напирает на неё, взглядом отцовской, сведшей его в могилу, бескомпромиссности и словами, досадными схожестью с ним же.-А ты стара, мамочка, и ты морщин не замечаешь. Глупо с твоей стороны усыпать себя ими, когда растишь такую молодую дочь. Дай мне пройти. Пока не заревела от «пожалуйста».-Она осталась дома, дверь заперта на ключ. На эту ничтожную пакость девчонка только усмехнулась. Ей совершить побег куда приятней. Когда живёшь на первом этаже. А за окном — весна, апрель и можно.

Алла, пятнадцать лет. Круглолицая высокая брюнетка с яркой экзотической внешностью произошедших в ней недавних перемен. Ультракороткая стрижка с чёрной окраской волос, завидный татуаж бровей, проколотые органы лица и накладные ногти. Стиль нарядов — облегающие мини. Поведение — растоптать. Свой прежний, натуральный пленом, образ.-Куда собралась, чувиха?-Старший брат, являющийся сводным, ущипнул за роскошь ягодиц. Сестрица слегка полновата.-Уроки сделала?-Алла задыхалась не столько от зажима талии его руками, сколько от запаха, исходящего и смердящего — вонючка уважал чеснок. Ударивши локтем шестнадцатилетнего детину, она вырвалась из борзых лап привычным способом — Матвей оттолкнул её на постель.-Лежать! Папу с мамой дожидаться.-Затем снял рубашку, под ней полосатая майка; освободил себя от змеюки-ремня; хлестнул им вблизи бритых ножек.-А не хочешь лежать — плати за разврат.-Выбежав на улицу, Алка сплюнула в траву мерзкое чесночное дыханье, коим рот прям пропитался. Она платила за разврат всё чаще. Свой собственный, с подругами крутыми. Беднея каждый раз на сотню очень нужных ей рублей.

Лера, четырнадцать лет. В свои немногие года эта кудлатая колючка с большущими глазами успела посидеть во многих специальных кабинетах и выслушать противную до рвоты правоту. Дяденьки и тётеньки толкали вразумительные вещи, она кивала без улыбки и обещала не чудить. Но выходила и дичала ещё больше. Пока её не приютили в волшебный равенством мирок другие маленькие ведьмы. Именно они наставили зверёнка на путь женственных причёсок и направили неробкое дитя в задевающее прочих робких русло. Если с остальными можно было как-то справиться и договориться, то Лерку только отлупить. Проживала она с матерью и отчимом, а также пятилетним братиком от отчима, не больно и плохого. Братишка рос и становился всё больше похожим на сестру по материнской крови, чем Лера открыто гордилась — ей будет кого изменять. На себя она махнула, просто наслаждалась властными летами, ведь когда ты малолетка, можно мало и спросить. Та самая горькая участь, где за толстым слоем чёрствой кожуры скрывается ранимое ревнивое ядро. Егорка тычет пальчиком на новые ботинки.-Ты в них пойдёшь гулять? Поздно уже, Лека, спать пора, идём спать.-Лера приседает рядом с ним и обнимает слабо, чтоб не раздавить.-Не поздно, Егорыч. Заарканить вечерок не поздно ни-ко-гда.

Майя, четырнадцать лет. Синеглазая девочка-радуга, имевшая в ассиметричном новеньком «каре» все-все эти цвета. Майя была бабочкой, порхавшей от цветка к цветку, и мальчики её за лёгкость очень возлюбили. С ней весело пощебетать и тискаться за остановкой, несложно скушать поцелуй и плотненько пощупать. Юноши постарше, уровня Матвея, часто предлагали ей встречаться, их плоти невозможно отказать. Поэтому девчонки обожали свою Майю, ведь опыт нужно уважать. Сама же бабочка воспитывалась бабушкой, наидобрейшим в мире существом, таким глухим, что не слыхала внученьку за стенкой, когда скрипела старая кровать, а Майя от любови воздыхала. Прощаясь с кавалером, она никогда уже к нему не возвращалась, стремясь отведать свежие плоды. Её нельзя было назвать легкомысленной, нигде себя ничем не замарала, но ветреной особой. На любой косой взгляд либо бездумно сказанную гниль по поводу бурлящей жизни Майя реагировала дерзко, выпуская жало и глаголя яд. Никто не вправе запрещать ей быть любимой и в блуде упрекать. Она не блудница, она потерявшая жёсткость душа, манимая свойством любовь познавать. Пусть и на свой розовый лад. Сегодня Майя в платьице парящем, жакете, каблуках и облаке духов отправилась на вечное свиданье.-Бабулечка хорошая, пока-а!-Надолго ли собралась ты, красотка?-Тут внучка застыла на месте. А бабка не столь и глуха.

Апрельский вечерок. Здесь сумерки вползли на остановку, освещаемую блеклым фонарём. Там никого, и лавочка свободна. Девчонки разместились потрещать. О том. О сём. О наболевшем. О школе и парнях. Родителях и братьях. О празднике, который не для них, а тупо День такого-то посёлка. Редкие прохожие в течение часа исчезли навсегда, до завтрашних обыденных лучей. Сальные разговорчики, милые семечки и общий табачок — подруги посылают дальше время. Оно в сей дивный Миг Младого Упоения — ничто. И смех сквозит из общества излюбленной коробки. Из-за поворота выруливает огромный чёрный джип, блестящий словно только что с салона. Проезжает остановку, через несколько метров останавливается и даёт задний ход. Девицы замерли, предчувствуя вопросы. Прямо напротив них открывается лакированная дверца и спускается на землю сущий бог.-Привет, малышки.-Парень Мечта Каждой, он же и мужчина, красавчик обольстительных кровей, черноволосый, с грамотной щетиной, в стрижке дорогой и дьявольски изысканном прикиде. Руки в карман не тащит, сияют перстень и браслет, и зубы покоряют. И он не водитель, другой за рулём там сидит.-Привет.-Девчонки не хихикают и рты не разевают, посмотрим, что он есть. Божок прислоняется костюмчиком отменным к обшарпанному «телу» остановки и пахнет, как любовь. Парфюм его не купишь нашим смертным. Зарплатой не возьмёшь. Он девочек вниманьем поощряет, переводя взор тёмных глаз с одного личика на другое, приятно улыбается, восхитительно, соблазнительно, растаять не даёт, наоборот, поддерживает внутреннее пламя. Уверенность вселяет.-Вы зачем тут ютитесь? Вам в доме надо быть.-Закуривает сигаретку и пахнет ещё слаще. Интересуется их именами и представляется как Влад. Затем ненадолго отводит свои влекущие глаза и продолжает.-Знавал я одну девочку с подобной остановки. Когда был молодым. Ухаживал за ней, понравиться пытался. Она росла оторвой, у вас её черты. Поэтому не смог проехать и остановился.-Он помолчал, повернул голову на своего «коня» и молвил.-Теперь она другая. Стала краше, удачно вышла замуж. В общем, жизнь у неё сложилась. Двух дочерей воспитывает в строгости.-Влад приблизился и прикоснулся к подбородку Евы, погладил щёчку Аллы, легонько Леру за нос ущипнул и пальцами провёл по разноцветным прядям Майи.-Просто захотелось возвратиться вновь в то времечко, в котором вот сейчас живёте вы и привлекаете этим.-Он развернулся и сел в автомобиль, мотор завёлся, Влад почти ушёл. Девчонки встрепенулись и Лера больше всех. Вскочила и схватилась за прутья остановки.-А чем мы привлекаем? Скажи, открой нам тайну. Чем?-Случайный их знакомый так мило посмеялся. Тогда не понимала причины и она.-Цветом розовым яблонь диких… Он облетит когда-нибудь. Не стали б горькими плоды его цветенья. Удачи.