Линия координат

«…нет человека, который не желал бы представиться в более выгодном виде…»
(Ф. М. Достоевский рассказ «Слабое сердце».)

И вот, наконец, перед ней раскинулось бескрайнее море. Оно — непредсказуемо изменчивое, действительно вдалеке казалось чёрным, как и рассказывали в письменных документах древние греки, строители Нового Афона. И назвали море — «Чёрным». Молодая женщина стояла на берегу, любуясь морским пейзажем, она вдыхала свежий, влажный воздух, с наслаждением впитывала звук прибоя, слушала неугомонные крики чаек. Мина не могла оторвать взгляд от морской глади, обласканной ярким солнцем. Она придерживала рукой длинные светло-каштановые волосы, теребимые ветром, прядями разбросанные по спине и плечам. Глядя на неё, любой мужчина подумает: «роскошная женщина», несомненно, задастся вопросом «замужем ли она». Хотя сама Мина красавицей себя не считала, не редко слышала за спиной возгласы восхищения. Всё в её жизни устоялось, кроме семьи. Деловая женщина имела хорошую квартиру в Москве и Телль-Авиве, была гражданкой Израиля, в Москве работала заместителем главного редактора в крупном издательстве столицы. Приехала на две недели на Чёрное море не работать, а отдыхать. В кое век раз удалось вырваться на природу! Молодая женщина не строила грандиозных планов, ей просто хотелось побыть в тишине, вдалеке от столичной сутолоки, читать книги, слушать хорошую музыку, немного развлечься, бродя прохладными вечерами по многолюдной набережной.
И вот она стояла на пляже Египта, на золотом песке, впитывая музыку любимой
песни «Бесо Мемучо». Недолго думая, она, небрежно собрала густые волосы в узел, бросила полотенце на шезлонг, скинула шёлковый халат и побежала к воде. Горячий песок приятно обжигал подошвы. С разбегу бросилась в воду, с упоением наслаждаясь прохладной влагой. Заплыла далеко. С детства Мина любила воду, хорошо плавала. На поверхности воды чудно мечталось. Выйдя на берег, не вытираясь, позагорала немного, и, набросив на плечи полотенце, побежала в свой шикарный номер. В дверях гостиницы Мина случайно столкнулась с высоким моложавым негром, у неё выпал из рук халат. Чернокожий мужчина поднял его, вручил ей и галантно извинился по-английски. Поблагодарив его, она поспешила в номер. Но затылком почувствовала его восхищённый, пристальный взгляд. До ужина спала, как убитая. После еды решила прогуляться по побережью.
Неделя, заполненная морем, чтением и прогулками пролетела молниеносно. Отдых, несомненно, шёл ей на пользу: исчезли мешки под глазами от усталости и хронического недосыпания. Прошли головные боли, мучающие её последнее время до отпуска. Да и вид у Мины стал цветущий, поднялось настроение, в глазах появился озорной огонёк.
«Не успела и глазом моргнуть, как от отдыха осталась всего неделя. А мне так понравилось! Скоро надо возвращаться в шумную столицу», — с сожалением думала Мина. За это время ей несколько раз звонила подруга, интересовалась, как проходит отпуск. Мина пожаловалась, что кормят на убой, а поправляться ей ни к чему. Жалко уезжать: погода стоит отменная.
Семьи Мина так и не завела, всё работа, да работа. А время бежит, скоро 32
исполнится. Но на личной оси координат никаких серьёзных претендентов на её руку и сердце пока не прослеживается. Подруг и друзей у Мины тоже – раз-два и обчёлся, но не потому, что она необщительна, просто привыкла доверять с оглядкой. Эта черта у неё осталась со школьной скамьи. После того случая с Татьяной, «лучшей» подругой детства. Но не надо вспоминать о грустном. Не стоит нагружать читателя глупыми воспоминаниями о предательстве, да и сама Мина не любит вспоминать эту историю.
На следующий день, после обеда Мина решила покататься на прогулочном катере. Обещали купание в открытом море.
Поздно вечером позвонила подруга:
— Привет, дорогая! Как отдыхается счастливым людям?
— Чудесно, Серафима. Море – восхитительно! Я сегодня каталась на прогулочном катере, купалась в открытом море. Удовольствие получила — просто не описать словами! Только на море я отдыхаю по-настоящему. А ещё… у меня тут появился поклонник, ты не поверишь, представляешь, он – негр!
— Ну, ты подруга, смотри, аккуратней на поворотах! Что, действительно, чернокожий? – удивлённо переспросила Серафима.
— Да, не сомневайся, он из Египта. Говорит на прекрасном английском. Его зовут Такуру.
— Интересное имя! Даже не представляю, как это, общаться с … негром! А он красивый? Хотя, что за глупый вопрос, по моим понятиям негр не может быть красив. И чем он занимается? Как ты с ним общаешься? На каком языке говорите?..
— Ну, подруга, ты меня просто закидала вопросами. У него в Москве свой бизнес, торговля. А на море он отдыхает, расслабляется, как все нормальные люди.
— Ну а как внешность, если можно так выразиться? – едко съязвила Серафима.
— Ты знаешь, я бы сказала — красив, как Апполон. Есть у него и стать, даже породистость. Обладатель обворожительной улыбки и хороших манер. У Такуру очень выразительные глаза, кстати, светло-карие, с голубыми белками, что совершенно несвойственно людям с тёмной кожей. Высокий, статный мужчина, умеет себя преподнести.
— Ну-ну-ну, круто! Так тебе, дорогая, и карты в руки. Вперёд, подруга, ни шагу назад! – воинственно произнесла в трубку Серафима.
— К тому же мне нечего терять, кроме свободы. А она мне уже порядком наскучила!
— Вот-вот. И не говори, кума. Ну и как он за тобой ухаживал?
— Надо тебе признаться, очень галантный кавалер. Ухаживать умеет, не то что, с позволения сказать — наши «мужчины»… Он имеет понятия, когда сказать комплимент, а когда и ручку поцеловать. Ну, сама понимаешь. Удивительно воспитанный мужчина, прекрасно владеет английским и французским, думаю, что ещё какие-то языки знает, конечно, не считая родного.
— Но ты, подруга, всё-таки будь осторожна на виражах, сейчас брачных аферистов развелось, как собак нерезаных. Из средств массовой информации так и сыплются грустные истории, одна вампирнее другой, — понизив голос, предупредила Серафима.
— Да, конечно, поостерегусь. Спасибо, подруга, за заботу. А завтра, по его приглашению, я иду с ним в ресторан.
— Знаешь, я читала в Интернете, что заграничные дамы хвалят наших мужиков, примерно так же, как ты расхваливаешь своего негра. Может они и в правду бывают внимательны к даме, но я что-то не встречала такого экземпляра. Ну, ты уж звони, держи меня в курсе, а то я буду волноваться за тебя.
— Конечно, непременно, подруга.
На следующий день после обеда Мина долго выбирала наряд и туфли для ресторана. Выбрала своё любимое платье, цвета сливочного мороженого с блеском. К вечеру привела себя в порядок, сделала яркий макияж и, надев свой лучший вечерний наряд, долго красовалась перед зеркалом, соорудив на голове что-то, напоминающее причёску, ну так, «художественный беспорядок», волосы украсила заколками под цвет платья. Такуру явился ровно в восемь вечера, как договорились. Подарил Мине необычайно огромный букет цветов и сделал массу комплиментов, восхищался её вкусом и духами. На его «шеврале» поехали в ресторан. Прекрасно провели вечер: за ужином много беседовали на самые разные темы. Мина заметила одну особенность: негр ел мало сказать «с аппетитом», даже кровожадно. За едой его зубы как-то особенно хищно выделялись белизной, а влажные пухлые губы сексуально притягивали. Он эффектно вытирал их тканевой салфеткой. В перерывах между едой танцевали. Мина отметила про себя, что Такуру на редкость музыкален и восхитительно танцует. А ещё он – человек с юмором, умеет смеяться от души. В глазах – огонь и сердце тает! Удивительно тонкий мужчина! В этот день Мина по-настоящему поняла, что такое «Счастье». А он заметил, с каким восхищением на неё смотрят другие мужчины, и сказал ей об этом. Подчеркнул, что если бы она была его женой, то он «был бы на седьмом небе от счастья, что такая неотразимая женщина принадлежит ему». Признался, что он знал некоторых женщин, но русские женщины покоряют кротостью, умом, трогательной красотой и наивностью. Назвал её «бриллиантом, которому требуется соответственная оправа». И добавил, что она может составить счастье всей его жизни. Мина была приятно удивлена таким признанием. Это случилось так неожиданно. Пристальное внимание и нежные слова негра сладким бальзамом заливали сердце.
Вернувшись в номер, она плюхнулась на кожаный диван и долго не могла прийти в себя от услышанного. «Неужели,… не верится, и мне звезда улыбнулась», — подумала Мина. Позвонила Серафиме, и они долго щебетали.
Полночи она не могла уснуть под впечатлением разговора с подругой, признаний негра, вспоминая его притягивающий, обжигающий взгляд. Неужели ею восхищаются, преклоняются! А может это сон? С этой мыслью счастливая Мина уснула.
Утром, после завтрака принесли огромный букет алых роз, в котором Мина нашла открытку от Такуру с восхищением и благодарностью за подаренный ею чудесный вечер. Затем последовал телефонный звонок: Такуру предложил завести новую привычку встречаться по утрам. Милое предложение очаровало и обезоружило молодую женщину. Вы ещё сомневаетесь!? Конечно же, она согласилась на встречу на пляже гостиницы. Мина быстро переоделась в купальник, нацепила пляжный халат и стремглав побежала на пляж. Там её уже ожидал Такуру. И снова – шквал комплиментов обрушился на Мину. Она даже растерялась. После купания Такуру предложил поесть мороженого.
Неделя пролетела как один день. Всё это время они встречались совершено без всяких интимностей. Единственное что позволял себе негр – это поддерживать женщину под ручку, иногда слегка обнимал её за талию, глядя при этом в глаза с превеликим обожанием. В день, когда закончился отпуск Мины, Такуру провожал её к автобусу, номер телефона он взял у неё задолго до отъезда и теперь взял с неё слово обязательно встретиться в Москве. Заверял, что позвонит, сразу как вернётся в Москву. Он заметил, как у Мины увлажнились глаза. Поцеловал её нежно со словами: «Дай срок!» В ответ Мина грустно улыбнулась.
Прошло полторы недели. Мина всё ждала своего негра. Переживала, даже плакала по ночам. «Почему он не звонит? Неужто все его ухаживания были одним сплошным притворством?.. Неужели забыл меня? Нет, я видимо, не достойна счастья в этой жизни?» — такие вопросы мучили молодую женщину. Через день наконец-то позвонил Такуру. Мина была так счастлива снова услышать в телефонной трубке его бархатный голос. В разговоре она уловила нотки скрываемой страсти, почувствовала, что её негр соскучился. В тот же вечер Такуру примчался с огромным букетом цветов и «маленьким подарком», как он выразился. В ярком пакетике оказалась бархатная коробочка с цепочкой и золотыми часиками в виде сердечка. Он пригласил её прогуляться по вечернему городу. Они вышли из машины на набережной. Вокруг них всё сияло, улица мигала разноцветными огнями реклам. Мине казалось, что лица окружающих светились радостью, доброжелательностью. Такуру, как всегда, осыпал её комплиментами. Они посидели в баре, потом гуляли до утра. Мина чувствовала, что в её жизни скоро произойдут большие перемены, и линия координат её судьбы пополнится новыми точками опоры. Они продолжала встречаться. Через неделю произошло потрясающее событие. Мина как обычно крутилась на кухне, вдруг, позвонил Такуру и попросил её срочно выйти на балкон. Она распахнула балконную дверь и увидела перед собой длинную пожарную лестницу, на которой стоял её влюблённый негр с воздушными шарами и корзиной цветов. Такуру перелез на балкон и, крича в микрофон, сделал ей предложение. «Милая, ты – мой самый любимый цветок, будь моей женой!» Внизу собралась толпа зевак. Да, согласитесь, необычное зрелище средь бела дня. Таким образом, Мина была счастлива, она приняла важное решение: выйти замуж. Такуру настоял, чтобы они поженились по его законам, объяснив это тем, что должен спросить благословения у своей мамы, которая похоронена в Египте. А Мина объяснила, что ей нужен хотя бы месяц, чтобы уладить свои дела в столице. Когда она поделилась своей радостной новостью с подругой, Серафима была в восторге.
И вот наступил день отъезда в Египет. Провожала их Серафима, со слезами на глазах целовала подругу. «Как я хочу, чтобы ты была счастлива! Но умоляю, если, не дай Б-г, ты почувствуешь что-то неладное в ваших отношениях, срочно звони. А твой негр знает, что у тебя прабабушка – еврейка?», — прошептала Мине на ухо подруга. В ответ Мина только сдвинула светлые брови, приложив указательный палец к губам.
Долетели в Каир без приключений. Таккуру привёз невесту в свой пятикомнатный дом в квартале Докки, где их встретила пожилая темнокожая экономка – Вафа. По распоряжению Такуру она показала дом новой хозяйке. Обстановка в комнатах отличалась аккуратностью, восточный стиль сочетался с западным дизайном. Стены украшали картины с иероглифами и изображениями фараонов, стилизованные под старинный папирус, в гостиной на полу стояли металлические и фарфоровые вазы, в шкафах – фарфоровая посуда. На окнах висели темные шторы. Кроме гостиной в доме были две спальни, кабинет с компьютером и комната для гостей. Настроение у Мины было самое радостное. Вечером стало прохладнее, и они сидели на просторной террасе, пили чай. Мина заметила, что Такуру нервничает из-за звонков на его мобильный. Но беседу он вёл по-арабски на повышенных тонах. На вопрос что его беспокоит, Такуру ответил, что звонят по работе, чтобы она не волновалась. Звонки продолжались и ночью и на следующий день. Такуру объявил, что ему срочно надо уехать в другой город дней на десять.
— Не волнуйся, дорогая, надо уладить с бумагами, а когда приеду, распишемся, — успокоил Такуру. – Вот, только на кладбище пойдём. Береги себя!
На следующий день рано утром они поехали на мусульманское кладбище. Для восприятия Мины зрелище показалось, по меньшей мере, странным: на огороженной территории из земли тут и там, не всегда вертикально торчали прямоугольные мраморные плиты без каких либо постаментов, фотографий и памятников. Некоторые были резные или выбитые с арабскими или египетскими письменами. Торчащие каменные истуканы разной высоты, выстроились неровными рядами, некоторые из них лежали на земле плашмя, словно не в силах стоять ровно. По-сравнению с крестьянским кладбищем, которое вызывает чувство умиротворённости, где полно красивых мраморных памятников, растительности и цветов, это мраморное войско действовало угнетающе, вызывая щемящее чувство тревоги. Вокруг – ни одного деревца, ни единой травинки. Такуру подвёл Мину к одной из плит.
— Ну вот, мама, мы и пришли, – глаза его увлажнились. — Познакомься, это Мина, моя избранница, хочу назвать её женой. Прошу у тебя благословения, — сказал он скорбно, повернувшись на Восток, встал на колени, начал нараспев читать по-арабски молитву.
Расписаться решили после поездки. Через день он уехал. Месяц от Такуру не было ни звонков, ни вестей. А когда Мина заговаривала с прислугой, Вафа отвечала, что ничего не знает о хозяине. Всё это время бедная женщина в смятении не знала, что и думать. Через некоторое время Мина почувствовала недомогание, тошноту. Вафа вызвала для неё врача, оказалось, что Мина в положении. Она была счастлива, но деньги, что оставил Такуру кончились, и она начала тратить свои. Всё это время она почти не выходила из дому. Языка Мина не знала, хотя по-английски изъяснялась довольно сносно. Мешало недомогание, головокружения. На следующий день позвонил Такуру.
— Дорогая, любимая, я всё время думаю о тебе! У тебя всего в достатке?
— Не очень, мне не хватает только твоего присутствия. Ты где? Мне так много нужно тебе сказать! Когда вернёшься? И деньги у меня на исходе.
— Пришлю тебе деньги, не волнуйся. Немного задержусь, милая. Я в Египте, оформляю сделку. Много дел. Буду звонить. Постараюсь поскорее вырваться. Твой шоколадный принц соскучился. Вот-вот растает! Целую.
Разговор прервался. Так в неведении прошли ещё две недели. Мину мучил токсикоз. Жара изнуряла, хотя днём в квартире работал кондиционер.
В этот день ночью Мина проснулась, очень хотелось пить. «Что происходит с моей осью координат? По-моему, она несколько искривилась не в ту сторону и точки все стёрлись!» — иронично подумала она и накинула пеньюар, прошла в кухню, попить чего-то холодненького. Открыв холодильник, выбирая сок, вдруг услышала какой-то подозрительный шёпот. Она подошла к двери в гостиной, откуда слышался голос. Чуть приоткрыв дверь, она услышала разговор экономки с кем-то по телефону.
— Не волнуйтесь, господин, я слежу за ней. Она плохо себя чувствует. У неё сильный токсикоз. Да, хорошо… Сообщу обязательно… А как Айгюль, оправилась после родов? А Минди?.. Ага,… а дети здоровы?.. Ну, я очень рада за вас. Аллах благословен! А насчёт этой русской, я дам знать, когда срок подойдёт. Я всё сделаю, как вы сказали. А деньги она получила, дала мне на расходы. У неё всё в достатке. А, насчёт ребёнка! Я сообщу, как будет его состояние. Пока всё в норме, анализы хорошие, о ребёнке я позабочусь… Ну конечно, это ещё не скоро.
Видимо, услышав шорох, опасаясь, что её услышат, Вафа перешла на арабский.
«Очень странно и подозрительно, значит, Такуру не собирается возвращаться. Ведь служанка говорила именно с ним. Что-то у него произошло. И кто такие — Айгюль, Минди? Может его сестра или родственники. Но почему он не хочет вернуться? Ничего не понимаю. Неужели его не волнует моё здоровье?.. Надо будет поговорить с Вафой, но не сейчас».
Так она стояла в своей комнате, мучаясь в догадках. Потом легла в постель, но сон убежал. Ей удалось заснуть на короткое время лишь на рассвете. После обеда Мина решила поговорить с Вафой и всё выяснить. Что у неё там за секреты с хозяином? Странные дела творятся за её спиной. А может Такуру готовит ей какой-нибудь приятный сюрприз! Но Вафы она не обнаружила дома, видимо экономка поехала в город за продуктами. Не успела она моргнуть глазом, как хлопнула входная дверь. Мина была уверена, что это вернулась Вафа. Но на её оклик никто не ответил. Затем она услышала подозрительную возню в коридоре. Мина поспешила посмотреть, кто там пришёл. «А может, это Такуру возвратился и не хочет подавать голос», — промелькнуло в голове. Она шагнула в коридор и вдруг сзади её обхватили сильные мужские руки. «Такуру!» — вскрикнула Мина. К её носу прижали салфетку с нашатырным спиртом. И она потеряла сознание.
Очнулась Мина в слабо освещённой незнакомой комнате, на железной кровати. Руки были крепко привязаны к изголовью, рот заклеен липкой лентой. Ноги затекли. Окно закрыто снаружи трисами. Но в щель проникали ранние лучи солнца. Она попробовала сдвинуться с места. Руки тоже затекли. Не хватало воздуха. Ей страшно хотелось в туалет. Она стала громко мычать. В двери щёлкнул замок. На пороге показался незнакомый коренастый мужчина средних лет. И заорал на неё по-английски:
— Ну что, квочка, проснулась? Скоро тебя избавят от твоей тяжёлой ноши. Ни к чему она тебе больше. Ишь, размечталась, русская сволочь! У твоего мужика и так детей достаточно. Ещё твоего ублюдка нам только недоставало! Сейчас придёт Зей, он тебе покажет, как чужих мужиков сманивать! Трахаться-то ты, небось, любишь! А пузо твоё ему не помешает. Он тебя утешет, погоди!
«Боже мой, куда я попала? Что за место? Где моя ось координат? Она рушится на глазах. Что делать? Где Вафа? Надо спасаться! Но как, ведь руки завязаны», — мысли лихорадочно путались в голове беременной женщины. Она начала извиваться и истошно мычать.
Мужчина подошёл к ней и резко отклеил изоленту с её рта. Мина вскрикнула от боли.
— Я в туалет хочу. Отвяжи! – потребовала она.
— А-а, это можно. Не писать же тебе в кровать! Погоди, не дёргайся.
Он отвязал ей руки от кровати, и сказал грубо:
— Иди, и подмыться не забудь.
Примерно через минут сорок в комнату вошёл здоровый смуглый бугай, с кучерявыми волосами. Дико улыбнулся.
— Ну что, позабавимся перед операцией!
Он подошёл к Мине, задрал ей платье, и, наклонившись, прошептал ей в ухо:
— А ты хороша! Лакомый кусочек, – и отвязывая ей руки, добавил — Не люблю насилия, милочка! Хочу, чтоб ты меня погладила. Веди себя тихо, а то…
Он насиловал её часа два, издевался по-всякому и кусал за груди, за руки. Настоящее животное. После всего уткнулся в угол и захрапел. Несчастная Мина еле поднялась с постели и поплелась в ванную. На руках, губах, грудях запеклась кровь, и были следы от его зубов.
«Боже, боже милосердный, за что мне такое! Чем я провинилась?» — рыдая, думала она. Неужели они хотят убить моего ребёнка! Надо бежать, но как?»
Зей насиловал и издевался над ней каждый день, а то по несколько раз в день. Мина страшно страдала и плакала безостановочно. Перестала есть. Тогда Зей ей угрожал кнутом, заставляя её поесть, а потом бесконечно насиловал беременную женщину. Мина поклялась отомстить ему, если удастся спастись. Однажды ночью, Зей забыл закрыть дверь на ключ, был очень пьян и заснул. В этот день он сказал, что завтра её освободят от живота. Дрожащими руками она нащупала ключ в его кармане и какие-то бумажки. На её счастье это оказались доллары. Потом нацепила на себя, что было под рукой, стараясь не шуметь, молясь на иврите, со слезами на глазах, дрожащими руками отворила дверь и выскочила на улицу. Бросилась в ночь. Остановила первую попавшуюся машину и скомандовала:
— К Израильскому посольству! Умоляю, быстрее.
Машина понеслась. Через четверть часа она оказалась около закрытых ворот родного посольства. Она стала плакать и звать на помощь на иврите. Распахнулась дверь, и вышел заспанный охранник.
— Что случилось? Я могу тебе помочь? – обратился к ней охранник на родном языке.
— Пустите меня поскорее на территорию посольства, меня хотят убить! Умоляю! Я поданная Государства Израиль! – вполголоса страдальчески произнесла она.
Охранник тут же ввёл женщину во двор. И закрыл за нею ворота. Мина упала на стул и, вскинув вверх исцарапанные руки, в голос вознесла молитвы Всевышнему, что ей удалось спастись, а главное уберечь дитя. На свету охранник увидел её живот и как она растерзана. Извинился, что в темноте не заметил её плачевного состояния. Он тут же вызвал скорую, полицию и позвонил куда надо. Когда её выслушал и осмотрел врач, приехала полиция и консул. Тут начался такой переполох! Позже ей рассказали, что благодаря её приходу, наконец-то удалось взять одного насильника и убийцу. Им оказался тот самый Зей, который так изощрённо насиловал и издевался над нею. А Такуру схватили, как брачного афериста. Оказывается, его давно искали по многочисленным жалобам обманутых женщин в полицию.
Благополучно вернувшись на самолёте в Израиль, Мина благодарила Б-га, что не
продала свою квартиру и долго рыдала в подушку. Вскоре приехала её любимая подруга Серафима.
— Ну, как? Дорогая подружка, надеюсь, твоя линия координат уже выровнялась? Теперь я буду следить за её зигзагами!
7.08.2009г.