Этюд в благостных тонах...

Волны охлаждают миниатюрность твою розовую, накалённую до предела несколькими минутами ранее от интенсивной ходьбы по ним, подошвам пары стоп изнеженно девичьих, моих впитывающих грузную усталость, исцеляюще красноречивых, пальчиков. Проснувшись гораздо позже меня, ты успела несравнимо больше натерпеться колких прикасаний плоскостью подвижных окончаний разветвлённой стройности природной о легион залегших на пути пытливой девы мертвенных мужланов, камни безразличны к ножкам всех красоток мира, бездушны так к прелестницам им чуждой чаровницы. Исследующей девственно-неискушённой поступью заплывший яростью ближайшей к нам Звезды фривольный полдень, отпуск просочился в пласт календаря. Я жду тебя в тропическом бунгало, легковесном, но комфортабельном вместилище для изголодавшихся по ауре Эдема бесноватых божеских подобий, праздных корольков, оседающих здесь, под пальмами и грёзами, на времени крупинки, выщипать пёрышки, тронутые паразитом северных ветров текущего по венам бытия. Улыбка расползается и самообладание трещит по швам — затылок, едва прикрытый новомодной стрижкой, лизнуло дуновение вздыхания Вселенной, вибрирующей вызовом толчков петляющих в песчинках злат шажков — ты приближаешься. Убежденье в том мне обернётся болью, плоть острейшего ножа накроет реки пясти, и киви заалеет атомом горячих этих вод, поэтому сейчас не стоит… глазами станом увлекаться. Твой самый сладкий фрукт излюблен на кружочки, а после в сектора, дополнить изумрудом цветастый бутерброд.
-Привет.
Салатовый микроскопический купальник естественно вошёл в бунгало ранее хозяйки.
-Кромсаешь?
-Сооружаю. Витаминные пирамидки. Свежесть.
Я знаю, ты притормозила позади и скажешь?..
-Не оборачивайся, стой как стоишь.
Ладони пусть послужат мне креплением, древесная столешница — опорой, мозг — бичом! Ведь именно его заслуга в том — дотла желаю. Чиркнула спичкой она единожды, и я полыхаю, огненные ручейки абсолютной нежности вливаются в каждую клеточку заведённого на крайность организма — искомая реакция… с простейшим реактивом из кончиков каштановых волос. Хлестнувших шею её силой оборота вокруг своей оси. Чуть позже, спустя секунды бальзамического томления, с участком кожи, резкостью обласканным, скользяще контактирует шершавая поверхность.
-Что это?
-Крабовая лапка, нашла на берегу.
Теперь ты улыбаешься. Ложась, как кошечка, в постель, где согреваешь честь мою схождением телесных порождений. Но чаще там, во благах острова, тенистых с ванильных оползней Луны полнейше низкой, мы куролесим по душам. Приснишься мне, Реалией назвавшись, не обманешь. Теперь ты не терзаешься. Раскованная путами Любви.
-Ты оставишь её?
-Нет, верну обратно. Я просто хотела проверить твою устойчивость к чужим клешням. Вот.
Развернувшись, я недолго любуюсь довольной мордашкой, угощая ротик в ней кусочком сахарного киви — проглоченный комочек застревает побуждением к ответному веселью.
-Хан!.. Ха-ха-ха! А-а-а!!!
Смейся, шалунья, смейся! Прочь гони объятия житейских неурядиц, съевших блеск гармонии в тебе. И сияй, с щекотки извиваясь телом по рукам своего друга.

***

Тремя неделями ранее.

Солнце не проникнет сквозь плотно задёрнутые тёмные шторы и не побеспокоит человека, листающего фотки в телефоне. Портреты незнакомцев. Либо почти таких. Всегда есть шанс объять воистину любовью… Просмотр прерывается входящим на мобильный абонентом.
-Говори.
-Хан, привет, солнышко.
-Дальше.
-Есть дельце для тебя одно. Я знаю, ты временно безработный, все расходы беру на себя…
-Какие?
-У моей хорошей знакомой чёрная полоса прям какая-то в жизни, аж отпуск прописали, настолько всех гнетёт её тоска. Составь Молли компанию. Отправлю вас на райский островок… Она нуждается в человеколюбии. Как я когда-то… Хан?
-Ты бывшей себя сделала сам, малышка. К чему игра в закрытые глаза и жалость?.. Молли Янг?
-Да. Та куколка с каштановым пучком. Ну что?
-Я помню её фото…