Первый проигрыш (Глава 3)

Мы уже где-то минут 20 сидели рядом с этой статуей, как внезапно Ики прервал тишину:
-Кен, как думаешь, кого бы ты поставил из своих знакомых или даже себя на места этих двух людей?
Он смотрел на меня как-то странно, словно пытался найти во мне что-то новое, как психолог. Мне даже на секунду показалось, что он пытается выяснить, хочу я быть преступником или нет. Но мне как-то не хотелось об этом с ним делиться, поэтому, чтобы его не обидеть и не ляпнуть лишнего, я соврал:
-Я вижу себя убийцей, а убитый… Наверное, это один из… Бесящих меня людей.
Ики снова посмотрел на статую и прищурил глаза.
-Необычно. Не ожидал этого от тебя, Кен. Вряд ли кто-то из тех, кто тебя бесит, не боится тебя, ведь, если мне не изменяет память, ты…
-Всё, не надо. Ты спросил — я ответил. Давай теперь я спрошу у тебя то же самое. Кого ты видишь?
Ики замолчал, но его вечная улыбка стала шире, и это значило, что он что-то определённо мне не договорит или также обманет. Я жил с ним много лет и довольно хорошо знаком с его мимикой, хотя любой другой человек скажет, что он не выражает ни одной эмоции, и я бы согласился с этим. Так как у Ики нет эмоций, он не может их выражать. Но он вполне свободно может их имитировать, показывая, что бы он чувствовал, хотя сам по себе ничего не чувствует.
-Знаешь, я могу увидеть здесь лишь небольшое количество людей, так как эти двое — враги. Скорее всего, они или друзья, или родные друг другу люди. Но только убийца так не считает. Он уверен, что второй — это его враг. Но убитый не сопротивлялся смерти. Он будто отдал себя в жертву, лишь бы успокоить убийцу. Это весьма благородный поступок и я не знаю никого, кто мог бы встать на его место. Но вот убийце лучше всего подходит твоё лицо, но всё же не идеальная копия. Ты бы нацепил на себя сумасшедшую улыбку, а он полностью спокоен. Ему словно жаль убивать его, но он чувствует, что так будет правильно. Здесь сложно сказать, кто — злодей, а кто — герой, ведь может и злодей убить близкого ему человека, и герой убить злодея, который уже долго причиняет боль тысячам людей. Знаешь, Кен, больше всего оба этих человека напоминают тебя. Только вот кто из них какая часть тебя — не известно.
-Хм...- улыбнулся я, -А как по мне, всё давным-давно ясно. Моя жестокая часть убила добрую. Наоборот и предположить нельзя. Или ты считаешь, что во мне ещё осталась жалость и доброта?
Ики с улыбкой молча пожал плечами. Он не знал ответа на этот вопрос, что меня немного насторожило. Неужели он допускает возможность, что я добрый? Разве это возможно? Чтобы после стольких лет у него ещё остались сомнения в моей злодейской натуре? Он сильно меня разочаровал. Я даже не предполагал, что у него бывают такие мысли на мой счёт.
Я сжал кулаки, поднялся со скамьи и, ещё раз посмотрев на статую, выдал:
-Всё, пойдём отсюда, сейчас же! Мне надоело это место.
-Как скажешь.- спокойно ответил Ики и, встав, пошёл за мной.
На часах был уже час ночи, но спать мне пока ещё не хотелось. Впереди оставалась последняя точка пересечения и ещё долгий и извилистый путь на остров, чтобы меня нельзя было выследить. Мне не терпелось познакомить моих друзей с Ики, который, уверен, хорошо впишется в наш коллектив, ведь я с ним поладил, а это значило, что и с остальными моими друзьями у него проблем не возникнет.
Мы вышли из этого странного переулка и снова оказались на набережной. Ночь уже полностью устроилась на этой части планеты и чувствовала себя просто прекрасно. Холод с океана с каждым новым дуновением ветра пробирал до мурашек, словно холодное прикосновение. Темень стояла почти что абсолютная, так что я еле-еле мог разглядеть свои кончики пальцев. Ики же просто шёл вперёд, словно идеально видел дорогу. По идее, я в этом даже не сомневался, так как если у него хватило сил подарить мне новую, вторую жизнь, то почему он не может видеть в темноте? Для него это вряд ли было сложное умение. Но я сейчас думал далеко не об этом. Я снова думал о своих верных друзьях. Предполагал, как они выглядят сейчас, после стольких лет. Изменился ли их характер? А, может, кто-то из них уже мёртв? Хотя я и велел им завязать с преступностью в моё отсутствие, но, зная их, я не заострял на этом внимание, поэтому не думаю, что они запомнили эту мою просьбу. Но они могли умереть не от рук правосудия и не от рук других преступников (их никто и никогда не превзойдёт в сражении), они могли просто заболеть какой-нибудь неизлечимой болезнью. К тому же, в нашей банде нет врачей, а надо бы кого-нибудь такого прихватить. В общем, я сильно переживал за них. Не то, чтобы я их ценил и они были мне дороги, но пока они мои друзья, пока они мне подчиняются, пока они не предали меня, пока я могу им доверять, я буду их защищать, потому что других таких найти будет крайне сложно. Но стоит им предать меня, ослушаться хоть один раз, они об этом пожалеют. Сильно пожалеют. Хотя нет, они даже не успеют об этом пожалеть.
Мы подошли к парящей над пляжем машине и сели внутрь. Я ввёл маршрут и машина, плавно отдаляясь от земли, стала ускоряться, и через пару секунд мы уже летели почти на самой высокой скорости. Я был сыт и теперь мне было хорошо. Но я всё-таки хотел спать. Конечно, я доверял Ики, к тому же, с его-то знанием языков он мог попасть в любую точку мира, не только в Японию, да ещё и в заметании следов ему равным оставался только я, но всё же я хотел провести остаток пути не во сне, а глядя на океаны и страны, мимо которых мы пролетали. Я по-удобнее устроился у окна и стал наблюдать, как мы набираем высоту и летим к следующей точке пересечения — к Северным Марианским островам. Филиппины быстро остались позади и теперь моему усталому взору открылось бескрайнее Филиппинское море. Мы плавно летели по гладкому горизонту, совершенно одни, как будто кроме нас больше из этой страны никто не спешил вылетать. Оно и понятно: ночью мало кому удобно путешествовать, к тому же, что днём, что ночью — стоимость будет одинаковой, тогда зачем лишний раз себя мучить? По-правде сказать, я и сам раздумывал тем, чтобы остаться в Филиппинах на ночь, но одна мысль о том, что этим я лишь отдалю свою встречу с друзьями заставила меня передумать. Я бы хотел выспаться там, где я буду по-настоящему в безопасности. Хотя… Чёрт, да кого я обманываю? Я никогда и нигде не был в безопасности, просто в Филиппинах я был для полиции как на блюдечке, а на Гункандзиме меня хоть не будут искать некоторое время. Там я бы мог хоть немного расслабиться, а потом с новыми силами приступить к своему многолетнему плану.

-Ах, как чудесно ночное море!- внезапно прорезал тишину Ики, словно пытаясь продолжить тот разговор, что я оборвал, -В это время суток оно становится поистине великолепным, особенно в его спокойствии. Оно теряет свою прозрачность и получается тёмным, как земля, и зеркальным, как стекло. Кажется, что если ты ступишь на его поверхность, но сможешь свободно прогуляться по его глади, наслаждаясь запахом моря…
-И гнилых водорослей.- добавил я, -и рыбы. Ты уж прости, но я в море не вижу никакой романтики.
-Ничего, я тебя прощаю.- спокойно ответил Ики, -Ты просто слеп и не видишь того, что видят другие.
-Знаешь, с такими речами я бы такое с тобой вытворил!
-Но ты не можешь, поэтому я делаю всё, что хочу, не так ли?
-Ты ужасен, когда так говоришь.
-Откровенная ложь, Кен, я это чувствую. Я не настолько глуп, чтобы понять твою интонацию.
-Заткнись, Ики, или я…
-Не стоит мне угрожать, так как ты не сможешь сдержать свою угрозу, ты это прекрасно знаешь. Тебе нужно лишь попросить меня что-либо не делать, а ты сразу же угрожаешь человеку, который был с тобой рядом вот уже 14 лет…
-Даже если я попрошу, ты не замолкнешь!- смотрел я на безразличное лицо Ики глазами, полными ярости. Он просто пытался меня довести, -Чего же ты хочешь от меня?!
-Я? От тебя? Кен, ты в порядке? Выглядишь очень бледным.
Подобные диалоги он редко репетировал на мне, но как только я услышал эти слова, я наконец-то понял, в чём дело. Он это делал со всеми, кто его видел хоть раз. Но, так как эти люди обычно сходили с ума, он не мог с ними общаться как с нормальными людьми, но только у них появлялась возможность вернуться в своё покалеченное Ики сознание, как он начинал эти разговоры и убеждал их, что с ними что-то не так. Что они больны, что внутри них кто-то есть, кто-то другой. Убеждал их, что всё, что вокруг происходило в их психическом состоянии — и есть настоящая реальность, и что сейчас они снова пытаются окутать себя иллюзией. Убеждал, что все что-то скрывают, что каждый человек, что проходит мимо него следит за ним. В общем, по окончании такого разговора с Ики каждый сходил с ума. Но только не я. Что бы он ни сказал, я почти совсем соглашался, хотя сам понимал, что он лжёт. Я просто делал вид, что всё давным-давно знаю, и что живу так всё время и давно привык к этому. Я просто подтверждал каждое его слово с улыбкой, и сейчас понял, что он хочет вновь проверить меня на прочность.
-Я часто выгляжу бледным, когда не высыпаюсь. Поверь, всё в полном порядке.-заговорил я на полном спокойствии, поддержав его игру и решив быстро занять в ней свою роль.
-Но не настолько. Ты точно в порядке?
Я усмехнулся.
-Да точно, я бы почувствовал, если бы что-то было не так.
Ики уставился на меня как на умалишённого, а я продолжал смотреть на него с наглой ухмылкой. Несколько секунд Ики со своей обыкновенной улыбкой рассматривал моё лицо, но не встречался со мной взглядом, а когда уж было попытался, то резко отвернулся в сторону окна.
-Кен, я не хочу, чтобы ты страдал.- с ложным сожалением заговорил он. Он не мог чувствовать, что ещё раз доказывало то, что мы просто играем, -Тебе не кажется, что в последнее время ты ведёшь себя иначе?
-И правда,- снова засмеялся я, -с чего бы мне вести себя иначе? Может с того, что я скоро встречусь со своими друзьями?
-Нет, ты… Ты как будто постепенно становишься другим. Может, это перерождение на тебя так повлияло? Но ты действительно уже не тот маньяк-убийца, которого я знал.
-Да, возможно. Это нормально. Все люди меняются, так как меняется и время, и место, и окружающие. Нельзя всегда стоять на месте, это просто невозможно, так как, в любом случае, Земля движется, а значит, даже если ты захочешь остаться на месте, вместе с ней будешь двигаться и ты, этого не изменить.
-Нет, Кен, ты меня не до конца понимаешь. Мне кажется, что ты стал… Добрей…
Это был удар в спину. Если бы я согласился с этим утверждением, то сломал бы сам себе рассудок, но если бы я стал это отрицать, то его сломал бы мне Ики. Он нашёл моё слабое место, которое довольно долго не мог найти за время всех этих наших разговоров. Он просто загнал меня в угол. Я не знал что ответить. Я думал, как на моём месте выкрутился бы он. Он бы пошёл в наступление. Он бы перевёл стрелки, но как это сделать, чтобы это не казалось увиливанием? Поздно. Ики уже перешёл в наступление. Моё молчание лишь дало ему новый шанс сломить меня.
-Сам подумай: ты так многим причинил боль, но ты до сих пор вспоминаешь их. Вспоминаешь каждого с тоской, а не со смехом, как раньше. Ты даже не уничтожил то место с фонтаном и статуей, где мы были, хотя оно себе не особо понравилось. Ты не угрожал бармену который отказал тебе в лагере. Это на тебя не похоже. Может, по возвращении, спросим мнение твоих друзей? Уверен, они быстро заметят изменения в тебе и со мной согласятся.
Вот так он уже психологически поставил против меня и моих друзей. Я знал, что он делает, я знал, но я понятия не имел, что говорить, чтобы этому помешать.
-Ты всё ещё не согласен, верно? Тогда скажи, почему мы добираемся на такси законным путём? Почему ты вдруг решил притаиться, когда всю свою жизнь предпочитал, чтобы тебя знали в лицо? Почему, Кен? Вдруг ты и вправду изменился?
-Я изменился,- неуверенно вымолвил я, перебирая в это время в голове миллионы разных фраз, поэтому говорил постепенно, пока они медленно складывались в правильные утверждения, -просто сейчас я решил, что скрываться — лучше, чем быть у всего мира на виду. У меня больше возможностей, я наоборот стал сильнее. Я делаю всё это не потому, что мне не хочется причинять боль, а потому, что я решил следовать моему плану.-слыша, что Ики молчит, я стал понимать, что у меня появился шанс, и что на этот раз я смогу перейти в наступление, и после этих мыслей я двинулся вперёд и говорил уже уверенно и громко,-Думаешь, мне легко сдерживать себя? Думаешь, я просто поменял свою точку зрения? Тогда ты — идиот, ты не хуже меня это знаешь, я ведь прав? Ты просто в который раз пытаешься в чём-то убедить меня, в чём-то абсурдном, но я не позволю тебе этого сделать. Да я бы, скорее умер, чем…
-Так умри,-внезапно посмотрел на меня Ики со своей спокойной улыбкой, как никогда наводящей ужас,- ведь ты уже изменился.
По спине пробежали мурашки, а меня с головы до ног накрыл холод. Не знаю, как он это сделал, но меня стали посещать мысли о том, что он прав. Я действительно изменился. Я правда стал другим. Действительно, почему я всё делаю законно, это ведь не мой путь? Почему я не мог придумать другой способ попасть в Японию быстрее и показав своё новое лицо миру? Тогда и друзьям было бы проще найти меня, если бы они поняли, что на свете появился не менее опасный преступник, чем Кен, причём с таким же именем, но 14-ти лет? Почему я до сих пор этого не сделал? Я правда стал другим, я правда становлюсь менее агрессивным. Что это со мной происходит?!
Я смотрел на Ики и не знал, что говорить. Он забрался в мой мозг и перевернул моё сознание. Я всё ещё сопротивлялся, но мои непонимающие глаза, мой пустой взгляд уже сказали ему всё, что он хотел.
-Я не… Я не мог…
-Почему ты отказываешься видеть правду, Кен? Ты её боишься?
Я действительно её боялся. Я боялся, что это станет правдой. Он нашёл ко мне подход, нашёл и не оставил от меня ни следа, точно также, как я не оставляю следов ни от кого, кто желает мне зла. Он. Был. Прав. Это ужасно, неизвестные чувства разъедали меня изнутри, не давая больше сил на сопротивление. Мне хотелось закрыть уши, но я знал, что тогда он поймёт, что выиграл, хотя сам мой взгляд уже говорил о моём ярком провале.

Тут Ики стал в полный голос смеяться, хватаясь за живот, тем самым смехом, который доводит до слёз и хрипа. Страх и непонимание тут же отступили. Игра пусть и закончилась моим первым поражением, но я был благодарен Ики за то, что он не пытался поддерживать во мне те чувства, что вызвал во мне этим коротким сражением, хоть я и никогда не скажу ему за это «спасибо». Я смотрел на Ики и меня охватывала ярость. Для него это была просто шуточная сценка.
-Ты что, серьёзно?! Я не проиграл, хватит смеяться! Хватит!!! Слышишь меня, адское отродье?!
Но Ики стал смеяться лишь сильнее. Я никогда его так не называл, но теперь решил точно больше снова не называть, так как это вызывает у него только смех. Какие-то оскорбления его смешили, какие-то он игнорировал, поэтому я продолжал поиски того, которое будет ему действительно неприятно, но пока что не нашёл.
Я не знал, что с ним делать. Успокаивать его было бесполезно, а смеяться вместе с ним желания у меня уж точно не было. Он провёл меня. Впервые за все эти годы. Но больше всего меня тревожило то, что он нашёл моё слабое место, хотя я думал, что у меня их больше не осталось, и в следующий раз он бы обошёлся со мной ещё жёстче. Мне стоило бы потренироваться отвечать и на такие утверждения спокойно и открыто, чтобы меня ничем нельзя было взять, но я теперь уже не был так в себе уверен, и понимал, что раз Ики нашёл одну мою слабую точку, то, возможно, найдёт и другие, хоть я и не знаю об их существовании. Сейчас моим врагом осталось только добро. Если он будет говорить мне о том же добре, о любви, о привязанности, преданности, честности и других положительных чувствах и эмоциях, он в итоге сведёт меня с ума. Он откопал во мне эту яму, которую я обязан был успеть закрыть до следующего подобного разговора.
-Ну что,-всё ещё немного посмеиваясь, заговорил наконец Ики,-в этот раз моя взяла.
-Ты ошибаешься, я отгородился от твоих слов, я никогда бы не дал себе поверить в то, что твои слова — правда.- говорил я, хотя у самого руки всё ещё тряслись от этого разговора.
-Не нужно меня обманывать, Кен, ты забываешь, что я чувствую ложь. В этот раз победил я, и ты должен это признать, иначе никогда больше не выиграешь.
-Я всё равно не проиграл, я просто думал, что ответить, ты не давал мне сказать, перебивал меня.
-Это и было твоей ошибкой. Если хочешь правильно отклоняться от людей, пытающихся проникнуть в твой разум, то ты должен не на всё отвечать «да», иногда необходимо начать спорить, но это тоже нужно уметь. А ты, обычно, как только начинаешь спорить, тут же прибегаешь к угрозам. Это не всегда правильный подход. Психологи не будут тебя в этом щадить и часто будут пытаться говорить именно то, с чем ты просто не сможешь не спорить, поверь мне. Но если я пытался убедить тебя в том, что ты стал добрым для того, чтобы ты попытался доказать мне обратное, то они будут делать как раз наоборот. Они будут пытаться все твои негативные эмоции направить против тебя. Что-то на подобии «ты грустишь иногда от того, что сделал, тебе плохо, но ты прячешь это, надеясь, что раны затянутся.» или всякое в этом духе. Ты должен быть готов к этому. Прежде наши разговоры не были серьёзными. Мы болтали о твоих друзьях, твоих новых родителях, но теперь ты стал взрослее, а значит и разговоры будут куда сложнее. Сегодня многое изменилось и ещё изменится, почему бы нам тогда не обновить наш с тобой счёт? Начнём вести его заново?
-Нет, иначе ты выиграешь.- фыркнул я, с большим трудом в итоге признав своё поражение, и снова уставился в окно на уже чуть светлеющее небо.
-Я в любом случае выиграю, если ты не будешь стараться,- говорил он так, будто то, что я признал его силу не значило для него абсолютно ничего, -но не можешь ли ты дать мне одну маленькую поблажку? Всего одну? Мы сотрём твои предыдущие победы, ведь они и раньше ничего для тебя не значили.
Я задумался. Он действительно был прав. Благодаря ему я стану неприступным не только в физическом плане, но и в психологическом, чему до знакомства с ним я не учился. Я думал, что мне это не нужно. Я думал, что и так всё смогу, и до сегодняшнего дня у меня это получалось, но тут я увидел новый уровень, к которому ещё не был готов и прекрасно понимал, что дальше я без подготовки не справлюсь. Но дать ему поблажку было для меня слишком. Видя, как он легко меня победил, я понимал, что всё остальное будет даваться мне с огромным трудом, а он просит о поблажке? Это мне нужна поблажка. Нет, лучше всё будет честно.
-Нет, Ики, никаких поблажек. Давай лучше просто всё обнулим.
-Так ведь я это…
-Нет, вообще всё. То есть, эту… Ничью мы также засчитывать не будем, как и не засчитаем пять моих предыдущих, идёт?
-Хорошо, я рад.- сказал он, нисколько даже не настаивая на том, чтобы я вновь признал, что только что победил он.
После его слов у меня сложилось впечатление, что он попросил засчитать свою победу просто для того, чтобы я решил сделать счёт равным. Ещё один психологический ход… Я не понимал, что он приготовил мне на следующий раз, но с его стороны было очень благородно поделиться со мной темами будущих разговоров и советом о том, чтобы я к ним хорошо подготовился.
Черед несколько минут, что мы провели в дружеском молчании и тишине, он достал флейту и стал играть какую-то печальную мелодию. Я вспомнил, что так и не забрал её у него, но тут же осознал, что если я её сейчас заберу, то он всю дорогу от меня не отстанет, так что я всё же решил смириться и размышлять над нашим с ним только что состоявшемся разговором.

Точка пересечения только что осталась позади. Мы наконец-то летели в Японию, в город Нитинан, расположенный рядом с большим городом Миядзаки, на самом южном из крупных островов Японии. Это был самый близкий к Северным Марианским островам город Японии, находящийся на побережье, из которого я собирался очень длинным путём добраться до порта Нагасаки. Я уже проложил себе самый непримечательный маршрут по дорогам, на которых, как мне известно, нет камер, хотя я прокладывал его всего лишь пару недель, многое могло измениться. Рассказывать я его не буду, ибо слишком уж это долго, но я планировал посетить как южную часть Японии, так и западную, так что не стоит думать, что мой маршрут был скучным. Я даже хотел пройтись там, где давно хотел побывать. Хотел сфотографировать эти места для того, чтобы позже сделать альбом «было — стало», до моего второго появления в этом мире и после. Не знаю, буду ли я питать столь же тёплые чувства к другим странам и добавлю ли я от них что-нибудь в мой альбом, но раз я собираюсь пролить тьму на весь мир, то и в других странах я непременно побываю вместе с Ики и со своими друзьями. Но пока что это всего лишь планы. Нужно будет многое учесть, многое приобрести и, не исключено, многое потерять. Но кто не ошибается, тот не добивается. Я тоже человек и я сам по себе склонен ошибаться, но, к счастью, мой опыт делает эти ошибки всё менее серьёзными, так что я обычно не сильно переживаю, что что-то пойдёт не так.

Прошло полтора часа и вдалеке показалась заветная Япония. Как бы мне не хотелось по-быстрее увидеть своих друзей, я знал, что нельзя пренебрегать нашей анонимностью, поэтому был вынужден отсрочить нашу встречу ещё на пару часов. Всё-таки, посетить какие-то места вместе с Ики без моих друзей мне тоже хотелось не менее сильно. Это была моя последняя возможность почувствовать себя нормальным… Ладно, почти человеком, который разговаривает с духом. Но я мог в последний раз прогуляться, понимая, что там, где я буду, я не стану замеченным, и что никто не убежит от меня в страхе. Вряд ли на меня вообще обратят какое-либо внимание. Все эти 14 лет мне это не нравилось, мне хотелось каждому в лицо прокричать, кто я такой, чтобы одни убежали, а другие попробовали бы меня победить. Это было бы крайне весёлое зрелище. Но только сейчас мне захотелось выжить из этого максимум, погрузиться в течение обыденной жизни хоть ненадолго, чтобы ещё раз ощутить, каково это. В последний раз. Больше подобной возможности у меня не будет, ведь я знал, что буквально через пару дней на меня объявят охоту и моё лицо надолго застрянет на экранах телевизоров, государственных сайтах и в полицейских бюро. Я хотел в последний раз попрощаться с этим унылым миром и притвориться, что я счастлив. Да, это действительно были бы чудесные и одновременно ужасные воспоминания о моих самых спокойных временах.
Машина уже сильно снизила скорость, и мы плавно, словно со скоростью лёгкого бега пролетали над Тихим океаном, всё ближе и ближе становясь к пляжу. Машина ветром раздвигала волны в стороны. Пустой пляж, который с первыми лучами солнца станет переполнен толкающимися людьми, спешащих искупаться и в полную меру насладиться красотой подводного мира Тихого океана. Ики смотрел из окна машины на тонкие полоски пены, что оставались от волн опускающейся машины. Мы плавно летели вдоль разрушенных дорог и шоссе, которые сейчас не более, чем напоминание о том, что когда-то машины не могли летать. Мы летели прямо над ними, высотой где-то в 3 метра. Впереди уже виднелась основная часть города, население которого за это время выросло до десяти миллионов, как и положено подобным городам. Вокруг него уже находилось много различных мелких городков с высокими домами, а он сам стал как будто ещё одним претендентом на звание столицы. Пусть я здесь ни разу не был, я знал, как выглядела эта местность раньше, а теперь я просто смотрел вокруг и не узнавал ни уголочка. Куда ни глянь — везде строятся новые дома, в которые быстро, как муравьи заселяются люди. Я бы сказал, что зрелище выглядело просто ошеломляюще чудесно, но мне не позволяла моя преступная натура. Я никогда в жизни не мог признать, что то, что создало Высшее Правительство — это что-то красивое. Над городом летали машины, общественный транспорт, парочка подростков на летающих скейтбордах, которые зачем-то в такую рань решили испытать свои нервы на прочность, лавируя между машинами. Прекрасное развлечение. Мне помнилось, как я в более молодом возрасте в прошлой жизни тоже любил так веселиться. Правда, за несколько лет моих знакомых всех посбивали машины за их неосторожность, и из нашей маленькой скейт-команды остался только я. В целом город выглядел невероятно чарующе, будто сбылось большинство американских фильмов о том, как будет выглядеть мир в будущем. Это было одновременно здорово и ужасно, ведь теперь Высшее Правительство может контролировать практически любой уголок планеты. Разумеется, кроме подпольного мира. Да, туда я и направлялся. Это был самый безопасный способ добраться до Гункандзимы незамеченным.
Машина остановилась на какой-то парковке на крыше одного из домов и я наконец-то вышел вместе с Ики, вдыхая свежий воздух растущей повсюду листвы и ещё закрытых цветов. В Японии сейчас очень развита экология, поэтому тут чуть ли не каждый дом по приказу малого правительства Японии находится под мхом и вьющимися растениями. Всё и везде стоит в цвету, это действительно прекрасное зрелище. Я стоял на мягкой траве, на крыше дома, которая доставала мне до колен, словно сюда никто и никогда не наступал. Но я не был любителем природы, поэтому меня не сильно это впечатляло. Просто было довольно непривычно видеть подобное, когда ты всю жизнь окружён бетонными лабиринтами.
Я достал телефон и вызвал скейтборд. Это был самый безопасный для меня способ передвижения, но была одна небольшая сложность…
-Кен, я не умею летать на скейтбордах. Как мне тогда следовать за тобой?
-Езжай на общественном транспорте, тебя всё равно никто не увидит.
-Конечно, я знаю, что так и тебе и мне будет проще, к тому же, я умею ориентироваться в транспорте, но тогда я оставлю тебя без присмотра.
Я задумался. Я не понимал, он знал, что со мной может случиться или нет? Обычно, когда он настаивал на том, чтобы он пошёл со мной, то это означало, что он мне будет нужен, но сейчас я просто не мог понять, настаивает он или нет. Ики всегда был загадочной фигурой на моей доске.
-Слушай, если ты так хочешь быть рядом со мной, я придумаю что-нибудь ещё. Мне нужно твоё мнение.
-У меня нет мнения, Кен, просто, я думаю, тебе самому будет спокойнее со мной.
-Я и без тебя прожил все свои 38 лет, так что мне твоя помощь не требуется.
-Это я и ожидал услышать. Тогда я поеду на общественном. Где встретимся?
-Наверное, в самом центре, на площади Наомаса, с задней стороны дома 84. Я буду ждать тебя там.
-Не боишься, что здесь могут стоять камеры или жучки, и тебя только что могли услышать?
-Нет, я достаточно осторожен, поверь мне. Просто делай, что я говорю и не высовывайся, понял?
-Хорошо.- сказал Ики как всегда со своей спокойной улыбкой и пошёл на мост к другой крыше, где находилась остановка. Я печально посмотрел ему в след. Не знаю, почему мне вдруг стало не по себе. Возможно, я и вправду слишком привык к нему, а возможно я просто боялся, что он может что-нибудь натворить. В любом случае, я ему сказал не нарываться на неприятности, и он дал мне слово, поэтому причин для беспокойства не было. А может быть, я просто волновался перед встречей с друзьями, так как приближался к ним с каждым шагом, что и для них и для меня может быть слишком быстрым.
Я взял себя в руки и смело встал на скейт. Пару секунд я пытался удержать равновесие, но скоро опыт меня не подвёл и я уверенно полетел в сторону главной площади города, который я так долго изучал на картах. И только сейчас я понял, что не сказал Ики, как называется его остановка. Я резко остановился под потоком машин и посмотрел наверх, в сторону, где проезжал длинный автобус, в который сел Ики. Но я его там не увидел с такого расстояния. Я не знал, доберётся ли он сам туда, куда нужно. Я знал, что он знает каждый уголок Японии, но только не той, в которой мы сейчас были, не той, которая изменилась за эти 14 лет. Ещё несколько секунд я просто смотрел на этот несчастный автобус, а потом, всё ещё думая над тем, что будет с бедным Ики, медленно, но постепенно разгоняясь, полетел дальше вниз, к площади.