Необузданная стихия (Глава 2)

Помахав флагом, Сергей направился на встречу уцелевшему товарищу. Но чем ближе к нему подходил, тем более понимал, что этот человек совсем ему незнаком. Видимо, это был представитель одной из соседних буровых установок.
Незнакомец направил на Серёжу своё ружьё.
— Ты что? — непроизвольно вырвалось у парня.
— Я надеялся, что мы вместе будем искать уцелевших ребят!
Незнакомец потупился.
— Кого искать? Уже три дня после шторма! Наших никого нет.
— Но мы то, как — то уцелели! Нужно надеяться на лучшее!
Как будто в подтверждение этого раздался стон.
Сергей метнулся к услышанному звуку. Он стал осторожно разгребать руками расплавленный песок. Словно сотни пчёл впились в его руки раскалённые песчинки. Но желаемый результат позволил не обращать внимания на возникшие трудности. Вот показалась пятка, нога, туловище. Благо, погребённый в песке человек был неплохо одет. Поэтому его телу не была страшна раскалённая ванна. А вот лицо откопанного пестрело алыми пятнами. Только теперь Серёга узнал Виталия.
Когда стемнело, ветер стих. Казалось, всё замерло в предвкушении чего — то более серьёзного. Было решено перебраться в помещение уцелевшей кают- компании.
«MOTEL»,- усмехнулся Сергей. Теперь это было единственное помещение, где можно было спрятаться от песчанной бури.
А она, как видимо, была неподалёку. Вот снова ветер сначала осторожно пробежал по гуслям металлических обломков, рванул парус флага, пытался захватить с собой чудом уцелевшую дверь. Ребята припёрли её скамьёй и табуретами. Только затем, ознакомившись с содержимым рюкзака, поделили найденный там хлеб и сырую картошку. Да, нарисованный смайл точно соответствовал их настроению.
Вдруг раскаты грома оповестили о начале новой стихии. Яркие вспышки молнии прорезали небо огненными мечами. И на их временное пристанище обрушился ливень. Он крошил ещё оставшиеся в живых сооружения, молотил в гигантской чаше песок, пластик, металл. Заглянув в окно, Сергей остолбенел. Ему показалось, что огромный монстр человеческого облика жестами руководит этой стихией. Его подобие руки указало на флаг, и тут же очередная огненная струя молнии превратила его в обугленный карандаш.