Глупый страх

Бен откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Чем стремительнее самолёт набирал высоту, тем сильнее колотилось сердце. Бену казалось что в любую секунду самолёт начнёт падать, или например отвалится крыло, которое было прекрасно видно в окошко. Бен вытер вспотевшие ладони о свои дорогие брюки, несмотря на то, что он был человеком очень аккуратным, сейчас ему было наплевать.
Когда самолёт набрал высоту, Бен немного успокоился. Полёт должен длится порядка 5 часов, а это означает что впереди Бена ждёт 5 часов ежесекундного страха. Бен снова закрыл глаза в надежде заснуть. Звуки стали отдаляться, мышцы немного расслабились.
Самолёт дёрнуло.
Бен резко открыл глаза, сердце бешено колотилось.
Снова толчок.
Руки снова вспотели. Загорелось табло — «Просьба пристегнуть ремни». Пилот по рации озвучил тоже желание, добавив что всё в порядке.
— Врёт. Ей богу врёт. — подумал Бен. — Он же не дурак чтобы поднимать панику в салоне? Интересно, как бы звучали слова пилота в этой ситуации, если бы ему было запрещено лгать?
Наверно что-то типа этого — «Уважаемые пассажиры, мы падаем. Можете не пристегивать ремни. Нас уже ничто не спасёт».
Бен ухмыльнулся.
Снова вытер ладони. К влажной спине, неприятно прилипла рубашка.
— Боитесь?
Бен вздрогнул. Из-за своих размышлений он позабыл что салоне находятся и другие люди. Впрочем, если бы он был один, то его нахождение на борту, теряло бы всякий смысл. Повернув голову налево Бен заметил старушку с седыми волосами, одетую в синюю водолазку.
— Немного. — Он попытался дружелюбно улыбнуться, но вышла лишь скверная гримаса.
— Я тоже раньше боялась. Это всё здесь знаете ли. — старушка поднесла морщинистый палец к своей голове. — Даже если вы на протяжении всего полёта буду представлять как самолёт разваливается на части, совсем необязательно что так случится. Но страх настолько завладел разумом, что вы готовы верить в любую чушь.
— В такие моменты начинаешь верить во что угодно знаете ли — в материализацию мыслей, в марсиан, да даже в честных чиновников.
Старушка заливисто рассмеялась, настолько что её смех разлетелся по доброй половине салона.
— Хорошая шутка. — она сняла очки и протёрла влажные глаза платком. — Как вас зовут?
— Бен. — немного поколебавшись ответил её собеседник. Он сомневался, стоит ли называть настоящее имя, но прикинув что очень скоро оно облетит все новости, решил сказать.
— Бен, как насчёт пари?
— Пари?
-Именно! — вскрикнула старушка. — Давайте поступим так, на протяжении всего часа вы будете повторять про себя — " Мы падаем", и вырисовывать в воображении картину как наш самолёт стремительно теряет высоту. Если в итоге мы вернемся живыми, то значит я победила.
— А если нет?
— Значит победили Вы.
— Боюсь, если я выиграю этот спор, то не испытаю никакого удовлетворения. — Заключил Бен.
Старушка снова заливисто засмеялась, а с ней и Бен. Он не знал, что его так развеселило, но гляда на её искреннюю морщинистую улыбку, на душе стало немного теплее. Потом он вспомнил свою цель и улыбки как не бывало.
— А вы весёлый, Бен. — улыбнулась она. — Вы напоминаете мне Патрика. Как вы могли догадаться, это — мой супруг. Он то мне и помог избавиться от страха перелётов. — она немного замялась и стала теребить в руках бордовый платок. — Он всегда мне помогал. Бен, вы читаете газеты?
— Я предпочитаю книги.
— Книги я тоже люблю, но ежедневные газеты, это — моя страсть. Хотите верьте, хотите нет, но просыпаясь утром, я всегда нахожусь в предвкушении какой-нибудь сенсационной новости. Я ожидаю это с таким же трепетом, каким ребенок ждёт подарка под ёлкой на рождество.
Снова неловкое молчание.
Патрик каждый день приносил свежий выпуск газеты. Он вставал 5 утра, чтобы съездить в киоск и успеть вернуться к тому моменту как я начну собираться на работу. Каждый день меня ожидал новый выпуск на кухонном столе. И так на протяжении 15 лет, без каких либо исключений.
Опять молчание.
— Давно? — Бен повернул свой корпус по направлению к старушке.
— Сегодня ночью. Я была у сестры. Мы всегда собираемся с ней раз в год на её день рождения. У нас что-то наподобие девичника, вот такая глупая традиция двух старух.
Молчание.
— Знаете что самое ужасное Бен?
— Что?
— То что я войду в дом, и на кухонном столе будет лежать новый выпуск газеты. — Старушка вытерла слёзы бордовым платком.
Следующие 40 минут прошли в молчании.
«Мы падаем. Мы падаем». — Повторял как мантру Бен, сам не зная зачем. Видимо из-за чувства злости, которое в нем проснулась, на то что он позволил страху контролировать его эмоции. За то что он ни разу не долетел спокойно.
50 минут.
«Мы падаем. Мы падаем.»
57 минут.
«Мы падаем. Мы падаем.»
Бен повернулся к старушке:
— Простите, но вы проиграли.
Она удивленно подняла брови.
Бен нажал на кнопку пульта в кармане. Раздался взрыв.