"Мейд ин Поланд. Тольяттинский след."

«Мейд ин Поланд.»«Тольяттинский след.»

Неделя подходила к концу. Уже несколько дней они жили на хате. У цыган.
Самара осталась позади. Лёд на реке вздыбился торосами. Она ещё не вскрылась полностью.
Крыга залазила одна на другую, нагромождалась пластами. Через проломы, свежие струи воды успевали замёрзнуть к утру. Весна ещё не пришла сюда. С неба срывался лёгкий снежок.В кожаных куртках было терпимо холодно. И не по сезону залётно.

Из окна девяносто девятой, бритый на лысо субъект, лет девятнадцати, тряс головой, в такт вырывающейся наружу музыке.
— Шо ты, ослиная голова, — оторвав левую руку от руля, такой же лысый, лет тридцати, помахал в знак приветствия, из остановившейся на красный, шестёрки.
За тонировкой авто ничего не было видно. Компаньоны Предводителя растянули рты в улыбке.
— Он не слышит ничего. А у самого пушка.
— Давай, братан. — Они тронулись: Звездочёт, Хромой, Недокачаный и чья то девка с третьим размером.

— Мы пока на рынок. Ты, на, доллары купи. Мы тебя на выходе заберём.
Худой поискал спичечную коробку. Стрельнул ручку и на обратной стороне жирным намастырил «S». Углядев детину с два метра, с характерным башкирским лицом, он пристроился рядом.
Ихней бригаде уже надо было уезжать. Подслушав курс «мальчика из Стамбула», Недокачаный придумал «свой.» Через пять, десять минут, он лихо наменял рубли на американские бумажки. Почти.
— Ты почём берёшь?- глаза нерусского дружелюбия не выражали. — Та вот...- объявил молодой.
— Чтоб я больше тебя не видел!
— Ты чё, братан? Та я понял. Буду брать, как и ты.
— Ты не понял, — Громила вошёл в клинч, — Ты наказан! Чтоб больше я тебя здесь не видел!

Их спарринг прервался скрежетом тормозов шестёрки, с номерами IX (Полтавская губерния)
— Чё за проблемы, братан?!- машина у шлагбаума готовилась покинуть авторынок.
Глянув внутрь, Смотрящий за курсом доллара, спросил: — Вы чё, с Краснодара?!
Худой уже подзапрыгнул с правой задней двери.
— Эй, братан! Подтолкни!- звездочёт резко дал на газ, подняв ручник. Густая морозная пылища ошарашила Валютчика. Он обезумел. Всей тушей кинулся наперерез, репетуя, чтоб опустили шлагбаум. Но полтавские номера с Краснодара уже проскочили КПП, за куревой дыма оставив тольяттинцев.
Ещё пару км они ожидали, что бандюки нагонят их, но за ними никого не было. Они удачно затихорились в цыганских кварталах и почти успели сменять рубли на доллары.
_ _ _ _ _ _ _ _ _
Статью за связь с осужденными никто не отменял. Так что металл достать было можно. Приученные к кустарке руки наладили на воле тот же процесс. Кулисы, с выкидухой внутри, в ручке переключения скоростей для вазов шли по сорок долларов, равно как и самурайские мечи. Ромалы брали с удовольствием, перепродавая на рынках города, жилой связавшего весь Союз с городом на Волге- Авто ВАЗом. Сюда, за тыщи километров, ехали люди со всей Страны. И отсюда они гнали новенькие ВАЗы. Это было очень хлебное место.
Затарившись за У.Е., на складах неликвидов, харьковские перерабатывали не кондицию, в рабочий товар. Сбывая на свежеобразовавшемся «Лоске», с капота.
У каждого из них была своя роль. Хата их была перевалочным пунктом. Сюда заезжали отсидеться. Разные.

(продолжение следует)