«Шнуроукладчик, часть шестая, бескомпромиссная» (Глава 6)

…Где-то на Балтике.
Конец восьмидесятых, начало незабвенной Перестройки.
Осень. Открытое море. Дальний полигон. Шквалистый встречный ветер. Дождь.
Время пятнадцать ноль-ноль.
Третий день продолжаются учения.
Весь личный состав, так или иначе, задействован в отработке, градом сыплющихся на штаб Базы, вводных задач Флота. Практически все корабли Бригады в море, в том числе и дивизион малых кораблей рейдовых тральщиков и шнуроукладчиков, штаб которого во гла-ве с начальником штаба и комдивом расположились на самом быстроходном рейдовом тральщике, прозванным моряками «Антилопой». Лишь три малых, по разным причинам наименее подготовленных, корабля-шнуроукладчика дивизиона во главе с вновь назначен-ным дивизионным специалистом оставались в Минной гавани на якоре. Но сегодня ночью и им неожиданно объявили пятиминутную готовность к выходу. Исполняющий обязанности командира этого соединения старший лейтенант Стариков Валерий Феликсович, проще Фе-ликс, только-только переведённый с должности командира той самой «Антилопы» в штаб дивизиона, вывел эти резервные кораблики в назначенную ему точку выполнения упражне-ния по постановке шнурового заряда, полученную от посредника учений, коим неожиданно оказывается их новый замполит, капитан лейтенант Пырин.
Итак: время «Че… плюс три», давно пора приступить к выполнению поставленной зада-чи, но из-за сложных погодных условий и по причине отсутствия на кораблях части ключе-вых для исполнения данных упражнений специалистов командир соединения принимает не-ординарное решение: отказаться от выполнения упражнение, о чем после небольшого двух-часового колебания доложил оперативному дежурному Бригады. И тут же дал указание ко-мандиру флагманского корабля внести запись в вахтенный журнал, чем отрезал себе путь назад.
Всё! Рубикон перейден…
…Упоительная тишина, кажется, на целую вечность окутывает Феликса, опустошая и ус-покаивая одновременно, наполняя чем-то важным, большим, значимым. Но, несмотря на это, он ни на секунду не выпускает из глаз действия его боевого соединения. Мало-помалу в те-чение полчаса справились с нехитрым маневром на пределе своих возможностей по борьбе с трехэтажными гигантами. Выстроившись в строй фронта, они на полном ходу вот уже как час в ожидании дальнейших указаний безуспешно бодают встречную четырехбальную за-падную волну, оставаясь при этом на одном месте в точке начала учений. Замполит весь этот час пытается достучаться до глубоко ушедшего в свои непростые мысли и не реагирующего ни на что старшего лейтенанта Старикова с одним единственным вопросом:
– Валерий Феликсович, может всё-таки пора… мне выйти в эфир?
«Старлей» будто не слышит и, продолжая опустошёнными глазами упрямо следить за по-тугами ведомых кораблей по удержанию строя, мысленно находится не здесь, – тут решение теперь принимать не ему! – а далеко-далеко, там, где его очень любят и ждут, и где тоже нужно принимать срочные действия для разрешения неотложных проблем. Ох, что-то много их в последнее время сыпется на его двадцатичетырехлетнюю рано начавшую лысеть голо-ву:
Во-первых, дома у жены и годовалой дочки закончились продукты: кроме молока и хлеба практически ничего не осталось, за всем необходимым нужно срочно как-то выбираться в город, в магазины, стоять в длиннющих очередях, отоварить скопившиеся мертвым грузом за последних два месяца талоны. Всё, почти всё, теперь в магазинах продают только при на-личии талонов, у которых есть строго ограниченный срок действия!
Во-вторых, пару дней назад в политотделе Бригады, знакомый секретарь комсомольской организации поведал слух, мол, после учений его снова собираются отправить в престиж-ную, но крайне неудобную командировку, по обучению интернациональных экипажей, отку-да ему только-только удалось отозваться после двухмесячного отсутствия в родной Бригаде, а главное – разлуки с семьей.
В-третьих, сегодня утром, убегая по тревоге на корабль, узнал, что они с женой, кажется, снова ждут прибавления в семье. Это, конечно же, здорово! Да вот только время-то какое те-перь неспокойное, – что их ждёт завтра? – Бог весть. К тому ж у них в дивизионе давно пого-варивают, что в следующем году их дивизион расформируют, сократят, – Перестройка-Катастройка уже во всю входила в свою разрушительную катастрофическую фазу! – корабли за ненадобностью продадут, а офицеров направить в резерв штаба Флота для назначения в другие гарнизоны. А что это значит? Это значит, что всё придётся начать сначала: съемная комната, общежитие, коридоры ЖБК и прочее, прочее, прочее, да и жене придется уволь-няться с работы и вновь заниматься поиском оной на новом месте…
Интересная это штука – выбор, точней поиск работы жены на новом месте службы мужа: никаких привычных теперь баз данных, газет вакансий, бюро по трудоустройству и прочее, прочее нет и в помине. Способ один – оттолкнуться от места временного проживания семьи и ногами с дипломом об окончании соответствующего учебного заведения подмышкой на-чать монотонный обход всех подряд учреждений, организаций, заводов, расположившихся поблизости.
У Феликса с Малышкой на это, в отличие от поиска съемной комнаты, ушло много вре-мени: почти четыре месяца. Устроились они, когда уже не чаяли и, лишь после того, как со-образили, что не нужно говорить в отделе кадров о предстоящем через пять с половиной ме-сяцев рождении их первенца. Благо на глаз это ещё не определяется. Да и про уровень зар-платы не стоит пытать этих номенклатурных «пройдох», которые все свои премиальные над-бавки делают за счет экономии заработной платы трудящихся, путем назначения их на должность с пониженной тарифной ставкой.
Этим можно заняться чуть позже – после назначения!
В итоге они попали в много сотенный преимущественно мужской коллектив огромного литейного цеха крупного завода экономистом. Работа там оказалась живой, интересной и… трудной, да и люди непростые, но терять её теперь, когда вокруг царит сплошная неопреде-лённость, ни Феликсу, ни Малышке крайне не хотелось бы.
…Кто знает, может быть и действительно пора, как говорят все вокруг, подумать и об увольнении в запас, уходу в народное хозяйство, прекращению кочевого образа жизни и обустройству семьи на постоянном месте жизни.
Ну и, в-четвертых, собственно само это учение! Впрочем, о нём-то как раз Феликс, к сво-ему собственному удивлению, почти совсем не думает, кроме разве что одного: ветер мало-помалу усиливается, корабли восьмой час, находясь в эпицентре стихии, на грани своих воз-можностей удерживают заданный им строй, курс и место. Выдержит ли матчасть? Справятся ли неполные и молодые экипажи? А во всем остальном он прав! Тут нет никаких сомнений, –так и чего ж про то думать? – пусть теперь думает равнодушный оперативный дежурный. Наконец-то и этому бездельнику прилетела настоящая вводная задачка от лейтенанта, соз-давшего нестандартную ситуацию не только в Базе, но и во всем Флоте, на которую именно ему, хочешь, не хочешь, но придется принимать своё собственное самостоятельное решение, – нужно ж как-то угадать с правильной интерпретацией случившегося, – а это, увы, никто не любит!
…– Нет-нет, Олег Анатольевич, – просыпается Феликс. – Что вы? Ни в коем случае. Здесь решения принимаю я, а вы – посредник, вас Там!.. спросят, кому положено, Там!.. и скажите, надеюсь, всю правду.
– Кончено скажу, – сверкает черными глазами замполит, – я им такого скажу: и комдиву, и командиру Бригаду, и…
– Послушай, Олег, – несколько фамильярно, но по-доброму, по-дружески берет его за ру-кав Феликс, – а вот этого… не надо.
– Почему? – искренне, даже как-то по-детски обижается Пырин, не обратив внимания на нарушение Стариковым субординации.
– Просто поверь мне: не надо!
– Ну, почему, Феликс, почему!?..
– Да потому! – грубо обрывает. – Пойми, наконец, штабная твоя «башка», – почти кричит, хотя и смотрит весело, по-доброму, – нет тут виновных, всё это просто обычные флотские обстоятельства и… всё!
– Как… так?
– Комдив от безысходности забрал личный состав с резервных кораблей, комплектуя эки-пажи уходящих в море РТ, – перечисляет, загибая пальцы. – Комбриг в период отсутствия комдива, отправил ШУ в море, не знал об их готовности. Прогноз погоды метеослужба, как всегда выдала по рейду, а не на дальний полигон. Ты вообще человек новый, которого по-литотдел Бригады на радостях загрузил всякой глупостью, поэтому в течение всех этих дней учения в расположение дивизиона ты ни разу не выбрался, состояние кораблей не знал и, по-лучая пакет, о нецелесообразности такого выхода не доложил, – загибает очередной палец. – Да и вряд ли вообще догадывался, что он состоится.
– Да меня… совсем… – взрывается замполит.
–Я ж про то и говорю, – слегка поморщившись, мягко перебивает Феликс. – Нет в том ви-новных, и ненужно их искать! Всё это просто… – говорит, как в рацию, чеканя слова, – цепь обычных… флотских… обстоятельств!
– И что же делать? – растерянно восклицает капитан-лейтенант.
– Хороший вопрос, – лукаво улыбается дивизионный, непрозрачно намекая на незабвен-ные труды классиков марксизма-ленинизма, преподаваемые всеми замполитами страны на занятиях по политподготовке.
– А главное знакомый, – смеется в ответ Олег, одобрительно хлопая Феликса по плечу. – И всё же, что?
– То, что и делаем.
– ???
– Принимаем самостоятельное, никем и нигде ненаписанное решение, исходя из сложив-шейся обстановки.
– По-нял, – неуверенно тянет Пырин.
– «Командир корабля не может отступить от выполнения боевой задачи…», – цитирует Стариков слова Корабельного устава, – «…кроме случаев когда сложившаяся обстановка на-столько изменилась, что поставленная задача теряет значение», – многозначительно подни-мает палец вверх.
– Понял, – чуть уверенней выдыхает Олег.
– Каждый командир должен сам принять решение в каждой конкретной ситуации.
– Я… понял.
– Понимаешь, Олег? – с жаром выдыхает Стариков. – Сам!
– Понял!
– Никто не должен подсказывать ему это решение, никто.
– Понял!!!
– И решение это может быть только одно.
– ???
– Единственно верное, за которое командиру никогда и нигде: ни здесь, ни на небесах, ни сегодня, ни завтра не станет стыдно…
– Я понял тебя, Феликс, понял. И ты знаешь…
– «Прыжок-3», я – «Шалаш», прием, – неожиданно перебив, прерывает двухчасовое мол-чание оперативный дежурный.
14.03.2019г.
Автор, как обычно, приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных си-туаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в его памяти обычные, в сущности, житейские корабельные ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, по-тому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на докумен-тальность, хотя основа сюжета и взята из дневников периода 1987-1991гг.
Автор благодарит критика и корректора (ЕМЮ) за оказанную помощь и терпение вы-слушать всё это в сто первый раз.