Книга «Яма»
25.05.20ХХ (пт) (Глава 2)
Имя Возрастные ограничения 18+
Тупой и мерзкой болью безжалостный звук будильника отозвался в чугунной голове. Глаза не хотели открываться, рука машинально выключила его. Темнота и тишина подарили спокойствие, но, лишь на пару минут.
Из того же источника раздался новый звук, напоминающий звонок старинного телефона.
⁃ да завали ты еблище своё.
Не открывая глаз Андрей сел на кровать, затем приоткрыл один и отключил все будильники на своём телефоне.
Сквозь щель в шторах кое-как пробивался яркий свет, рассекая Андрею лоб, казалось, этот же самый свет направляют в глаза на допросе.
Заставил себя встать и пойти в ванную. Глаза все ещё барахлили. Каждое движение давалось с трудом, как старому ржавому, но ещё рабочему трактору.
Дневной свет дико бесил, Андрей полз в пробке, понося каждого водителя самыми грязными ругательствами, которые были известны его современникам. Сами собой в голове лениво плавали мысли, представлялся выстрел в собственный висок, казалось единственный способ уйти как надо, к тому же — быстро, однако, эти мысли были абстрактны, не были ни планом, не руководством к действию. Но они были.
Конечно, делать этого он не собирался, во первых — дико страшно, во-вторых, кто он, чтобы подвергать родных такому горю.
Андрей думал: «Как же они меня любят, вот за то что я долбоеб, что я не достиг того, чего все ждали, за то, что я никто, за то что я есть. И я их люблю, пиздец как.» Голову наполняли скользкие противные и глупые мысли, от которых сложно было спрятаться: «А вот если пришлось бы погибнуть за отца? Я ведь сделал бы это. Да каждый бы сделал, а как бы он жил с этим потом? Насколько нужна бы была ему жизнь после такого? Гораздо большей силы потребовало бы согласие оставить в живых себя, а не него.»
Стремительо усиливающиеся удары пульса, отдающиеся в голове и во всем теле, мгновенно разогнали все мысли. Прошиб пот, уверенно нарастающая тревога наконец созрела в настоящий животный страх. Он машинально представил уровень своего пульса, как дико поднялось давление, в голове промелькнули воспоминания об инсульте отца его дяди, рассказы об остановках сердца, внезапной смерти. Захотелось остановить машину и пойти, куда-нибудь, не бежать, чтобы не поднимать и без того зашкаливающий пульс, скрыться. Андрей открыл окна, начал равномерно дышать, выдохи делал дольше чем вдохи.
«Никогда не помогала эта херня, надо сказать. В целом, если подумать, откинуться не самый плохой вариант, так что погнали.»
Приступ начал плавно отступать, пульс в голове утихал и уже не пугал так сильно.
" Интересно, у других приступы такие же? В целом, явно бываети хуже, Алина, вот каждую пятницу в обморок падает, разок-другой "
Наконец, он осмелился закурить.
В офисе стояла тишина, прерываемая лишь, механическими звуками и редким раздражённым бормотанием. Это не было чем-то удивительным. Всем прекрасно известно, что к пятнице действие вакцины сходило на нет, уровень гормонов, отвечающих за настроение, мотивацию, влечение, уверенность в себе, да и просто, за ясность мысли сильно падал. Но его хватало, чтобы приходить на работу и, худо-бедно, делать её, чтобы вернуться домой и пережить выходные. Это не было предметом обсуждений и дискуссий, ведь никто из врослых людей не изьявляет желания всерьез рассуждать, к примеру, о смене дня и ночи? Также, всем известно, что за всё нужно заплатить.
Что нас изменило на этот раз?
Людям свойственно разделять историю на этапы и эпохи, находить точки отсчета, определять поворотные события, которые, как будто бы, меняют вектор направления, суть и качество человеческой жизни, словно, определенные свершения властны над будущим человеческой судьбы. Изобретение колеса, бумаги и пороха, печатного станка, паровоза и автомобиля, радио и пеницилина, подчинение электрического тока, полет в открытый космос. Появление определенных вещей даёт повод заключить о грядущих глобальных изменениях. И изменения, действительно, происходят, однако, чего они касаются? Может быть, действительно, такие невероятные события меняют человечество, проникая в глубь коллективного разума, а может быть, меняются лишь условия, в которых человек стримится удоволетворить свои древние инстнкты и потребности? Пожалуй, оставлю право попытки ответить на этот вопрос, уважаемому читателю.
Что явилось очередным поворотным событием на сей раз, я расскажу ниже, однако, через призму событий, которые так или иначе имеют отношение к герою, с которым я вас уже познакомил.
Идеи о вечной жизни и непоколебимом здоровье много старше экскрементов мамонта и, даже, динозавтра. Такие блага являлись желанными, сколько себя помнит человек. По сему, появление способа, каким бы то ни было образом, приближающего желаемое было обречено на всеобщий интерес.
Медицина, наконец, официально шагнула в ту область, в которой робко пытались заправлять ее внебрачные дети — так называемые, запрещенные препараты. Изменение сознания и работы мозга, как правило, ассоциировались с нарушением закона, негативными последствиями для злоровья и другими проблемами. Официальная медицина никак не желала признавать свой неприглядный придаток, небрежно отмахиваясь от него. Однако, собралась с духом и решила заняться этим вопросом, убрав все ненужное на её взгляд и оставив полезное.
На этот раз, событием, значительно изменившим уклад жизни миллионов людей, стала реализация государственной программы всеобщей вакцинации населения. На этапе обсуждения такая идея была воспринята, как нетрудно догадаться, с различной степенью энтузиазма. Было заявлено, о том, что вакцина невероятно укрепляет иммунитет, решит проблемы нервной системы и ее сбоев, что было научно доказано и не подвергалось сомнению.
Излишне напуганным приводили в пример прививки от вирусного гепатита и туберкулёза, что являлось весьма разумным доводом. Также, согласивишимся на вакцинацию были обещаны небывалые льготы в сфере кредитования, налоговые преференции и пенсия, которая, чуть было, не стала историей. Такие прыжки навстречу своим гражданам, власти объяснянили тем, что вакцинация позволит значительно снизить финансирование сектора здравоохранения, увеличит рождаемость и решит проблемы многих тяжело больных людей таким образом, бюджет можно будет направить на обещанные льготы. Желающих, как и противников было достаточное количество, однако возможность отказаться, логичные объяснения и ощутимая выгода брали вверх. По всем радиостанциям энергичные громкоголосые ведущие разглагольствовали о том, как гормональная революция изменит мир и как нам повезло жить в это удивительное время, приглашали учёных, для обсуждения грядущих изменений, высокомерно критиковали Европу за свободную продажу препаратов, обвиняя их в жадности и излишней капиталистичности, тогда как наша власть, предлагает предоставить каждому законопослушному гражданину эту возможность, гарантированную законом и лично президентом.
В течение 2 лет, каждый гражданин, имеющий электронный паспорт, был «привит». Первая инъекция проводилась в шестнадцати лет, и, удивительно быстро, стала частью социальной культуры, и неотъемлемой частью жизни.
Спустя 15 лет, на каждый жилой сектор приходилось определённое количество автоматов для автоматического проведения инъекий, рассчитанное на конерктное число жителей. Вносились изменения лишь в периодичность процедуры, на определённом этапе, так называемые в народе «прививки» ставились ежедневно во всех дворах любого города.
Позитивные показатели на развития государства, действительно, ринулись вверх, положительное влияние коснулось социальной и экономической сферы, одарив соответстующие органы власти, а также открытые новостные порталы удивительными показателями статистики прозводительности труда, уровня рождаемости, количества разводов, уровня преступности. Даже политическая арена стала яркой, конкурентной и интересной обществу, стала предметом споров и даже денежных ставок на победу той или иной партии.
Работать было невыносимо скучно, казалось, чтобессмысленней занятия нет и не может быть впринципе. Андрей залез в телефон и начал листать фотографии, увидев горячие фотографии Алины, отправленные ему в понедельник уныло поморщился, стал нервно тыкать в них пальцем. Отметил 10 и удалил.
«Ой, да ну тебя, утка.»
Некогда бросавшие в жар снимки не представляли абсолютно никакого интереса, возбудиться было невозможно, с таким же успехом, можно было смотреть на бетон или ёлку. Андрей грустно молча удивлялся:
«Вот как мне это могло взвинтить голову в понедельник? Чуть с работы, ведь, не уехал. Вообще, если подумать, секс это страшная тупость, суешь свою часть тела в тело другого человека, и все в восторге, фильмы снимают об этом, книги пишут. Сюр какой-то. Что, если бы каждый день был понедельником? Интересно, такое было когда нибудь? Хотя дед бы точно рассказал про это… И как без прививок люди жили? Вернее, как жили — то понятно, что они чувствовали? Как менялось их настроение? и от чего? Или вообще не менялось? Хотя, бред, колдоёбило их, поди, непредсказуемо, да ещё и дохли от чего попало. Особенно про женщин смешно, мол, внезапно начинали они психовать в какой-то там день месяца и, как говорил дедушка: «всю плешь отъебать были способны запросто»
Андрей, чуть было, не улыбнулся.
« Нет, он, конечно приврать то мастер, иди разбирайся чего там правда, а чего нет. И что? Тело само решает, когда тебе психовать, а когда секса хочется? Или это у женщин только? Херня какая-то"
Ощущениея были исключительно пятничные, словно, в голове электрическим насосом надували резиновую лодку, под монотонный треск, резиновый камок увеличивался и начинал давить на черепную коробку изнутри.
Рабочий день прошёл, как всегда, мучительно, под тупое молчание, изредка нарушаемое редкими ругательствами и бурчанием принтера.
Работники вяло прощались, отправляясь каждый в свою нору.
Андрей небрежно бросил на пол ключи, затем верхнюю одежду, сел на диван в привычном пятничном опустошении. По тв, в этот день недели щедро транслировали уроки медитации, занятия по йоге, концерты классической музыки, естественно в записи, которую, наверняка, сделали в понедельник или вторник, ведь, все что касалось спорта, искусства или интеллектуальной деятельности было живо, лишь с понедельника по среду.
Из того же источника раздался новый звук, напоминающий звонок старинного телефона.
⁃ да завали ты еблище своё.
Не открывая глаз Андрей сел на кровать, затем приоткрыл один и отключил все будильники на своём телефоне.
Сквозь щель в шторах кое-как пробивался яркий свет, рассекая Андрею лоб, казалось, этот же самый свет направляют в глаза на допросе.
Заставил себя встать и пойти в ванную. Глаза все ещё барахлили. Каждое движение давалось с трудом, как старому ржавому, но ещё рабочему трактору.
Дневной свет дико бесил, Андрей полз в пробке, понося каждого водителя самыми грязными ругательствами, которые были известны его современникам. Сами собой в голове лениво плавали мысли, представлялся выстрел в собственный висок, казалось единственный способ уйти как надо, к тому же — быстро, однако, эти мысли были абстрактны, не были ни планом, не руководством к действию. Но они были.
Конечно, делать этого он не собирался, во первых — дико страшно, во-вторых, кто он, чтобы подвергать родных такому горю.
Андрей думал: «Как же они меня любят, вот за то что я долбоеб, что я не достиг того, чего все ждали, за то, что я никто, за то что я есть. И я их люблю, пиздец как.» Голову наполняли скользкие противные и глупые мысли, от которых сложно было спрятаться: «А вот если пришлось бы погибнуть за отца? Я ведь сделал бы это. Да каждый бы сделал, а как бы он жил с этим потом? Насколько нужна бы была ему жизнь после такого? Гораздо большей силы потребовало бы согласие оставить в живых себя, а не него.»
Стремительо усиливающиеся удары пульса, отдающиеся в голове и во всем теле, мгновенно разогнали все мысли. Прошиб пот, уверенно нарастающая тревога наконец созрела в настоящий животный страх. Он машинально представил уровень своего пульса, как дико поднялось давление, в голове промелькнули воспоминания об инсульте отца его дяди, рассказы об остановках сердца, внезапной смерти. Захотелось остановить машину и пойти, куда-нибудь, не бежать, чтобы не поднимать и без того зашкаливающий пульс, скрыться. Андрей открыл окна, начал равномерно дышать, выдохи делал дольше чем вдохи.
«Никогда не помогала эта херня, надо сказать. В целом, если подумать, откинуться не самый плохой вариант, так что погнали.»
Приступ начал плавно отступать, пульс в голове утихал и уже не пугал так сильно.
" Интересно, у других приступы такие же? В целом, явно бываети хуже, Алина, вот каждую пятницу в обморок падает, разок-другой "
Наконец, он осмелился закурить.
В офисе стояла тишина, прерываемая лишь, механическими звуками и редким раздражённым бормотанием. Это не было чем-то удивительным. Всем прекрасно известно, что к пятнице действие вакцины сходило на нет, уровень гормонов, отвечающих за настроение, мотивацию, влечение, уверенность в себе, да и просто, за ясность мысли сильно падал. Но его хватало, чтобы приходить на работу и, худо-бедно, делать её, чтобы вернуться домой и пережить выходные. Это не было предметом обсуждений и дискуссий, ведь никто из врослых людей не изьявляет желания всерьез рассуждать, к примеру, о смене дня и ночи? Также, всем известно, что за всё нужно заплатить.
Что нас изменило на этот раз?
Людям свойственно разделять историю на этапы и эпохи, находить точки отсчета, определять поворотные события, которые, как будто бы, меняют вектор направления, суть и качество человеческой жизни, словно, определенные свершения властны над будущим человеческой судьбы. Изобретение колеса, бумаги и пороха, печатного станка, паровоза и автомобиля, радио и пеницилина, подчинение электрического тока, полет в открытый космос. Появление определенных вещей даёт повод заключить о грядущих глобальных изменениях. И изменения, действительно, происходят, однако, чего они касаются? Может быть, действительно, такие невероятные события меняют человечество, проникая в глубь коллективного разума, а может быть, меняются лишь условия, в которых человек стримится удоволетворить свои древние инстнкты и потребности? Пожалуй, оставлю право попытки ответить на этот вопрос, уважаемому читателю.
Что явилось очередным поворотным событием на сей раз, я расскажу ниже, однако, через призму событий, которые так или иначе имеют отношение к герою, с которым я вас уже познакомил.
Идеи о вечной жизни и непоколебимом здоровье много старше экскрементов мамонта и, даже, динозавтра. Такие блага являлись желанными, сколько себя помнит человек. По сему, появление способа, каким бы то ни было образом, приближающего желаемое было обречено на всеобщий интерес.
Медицина, наконец, официально шагнула в ту область, в которой робко пытались заправлять ее внебрачные дети — так называемые, запрещенные препараты. Изменение сознания и работы мозга, как правило, ассоциировались с нарушением закона, негативными последствиями для злоровья и другими проблемами. Официальная медицина никак не желала признавать свой неприглядный придаток, небрежно отмахиваясь от него. Однако, собралась с духом и решила заняться этим вопросом, убрав все ненужное на её взгляд и оставив полезное.
На этот раз, событием, значительно изменившим уклад жизни миллионов людей, стала реализация государственной программы всеобщей вакцинации населения. На этапе обсуждения такая идея была воспринята, как нетрудно догадаться, с различной степенью энтузиазма. Было заявлено, о том, что вакцина невероятно укрепляет иммунитет, решит проблемы нервной системы и ее сбоев, что было научно доказано и не подвергалось сомнению.
Излишне напуганным приводили в пример прививки от вирусного гепатита и туберкулёза, что являлось весьма разумным доводом. Также, согласивишимся на вакцинацию были обещаны небывалые льготы в сфере кредитования, налоговые преференции и пенсия, которая, чуть было, не стала историей. Такие прыжки навстречу своим гражданам, власти объяснянили тем, что вакцинация позволит значительно снизить финансирование сектора здравоохранения, увеличит рождаемость и решит проблемы многих тяжело больных людей таким образом, бюджет можно будет направить на обещанные льготы. Желающих, как и противников было достаточное количество, однако возможность отказаться, логичные объяснения и ощутимая выгода брали вверх. По всем радиостанциям энергичные громкоголосые ведущие разглагольствовали о том, как гормональная революция изменит мир и как нам повезло жить в это удивительное время, приглашали учёных, для обсуждения грядущих изменений, высокомерно критиковали Европу за свободную продажу препаратов, обвиняя их в жадности и излишней капиталистичности, тогда как наша власть, предлагает предоставить каждому законопослушному гражданину эту возможность, гарантированную законом и лично президентом.
В течение 2 лет, каждый гражданин, имеющий электронный паспорт, был «привит». Первая инъекция проводилась в шестнадцати лет, и, удивительно быстро, стала частью социальной культуры, и неотъемлемой частью жизни.
Спустя 15 лет, на каждый жилой сектор приходилось определённое количество автоматов для автоматического проведения инъекий, рассчитанное на конерктное число жителей. Вносились изменения лишь в периодичность процедуры, на определённом этапе, так называемые в народе «прививки» ставились ежедневно во всех дворах любого города.
Позитивные показатели на развития государства, действительно, ринулись вверх, положительное влияние коснулось социальной и экономической сферы, одарив соответстующие органы власти, а также открытые новостные порталы удивительными показателями статистики прозводительности труда, уровня рождаемости, количества разводов, уровня преступности. Даже политическая арена стала яркой, конкурентной и интересной обществу, стала предметом споров и даже денежных ставок на победу той или иной партии.
Работать было невыносимо скучно, казалось, чтобессмысленней занятия нет и не может быть впринципе. Андрей залез в телефон и начал листать фотографии, увидев горячие фотографии Алины, отправленные ему в понедельник уныло поморщился, стал нервно тыкать в них пальцем. Отметил 10 и удалил.
«Ой, да ну тебя, утка.»
Некогда бросавшие в жар снимки не представляли абсолютно никакого интереса, возбудиться было невозможно, с таким же успехом, можно было смотреть на бетон или ёлку. Андрей грустно молча удивлялся:
«Вот как мне это могло взвинтить голову в понедельник? Чуть с работы, ведь, не уехал. Вообще, если подумать, секс это страшная тупость, суешь свою часть тела в тело другого человека, и все в восторге, фильмы снимают об этом, книги пишут. Сюр какой-то. Что, если бы каждый день был понедельником? Интересно, такое было когда нибудь? Хотя дед бы точно рассказал про это… И как без прививок люди жили? Вернее, как жили — то понятно, что они чувствовали? Как менялось их настроение? и от чего? Или вообще не менялось? Хотя, бред, колдоёбило их, поди, непредсказуемо, да ещё и дохли от чего попало. Особенно про женщин смешно, мол, внезапно начинали они психовать в какой-то там день месяца и, как говорил дедушка: «всю плешь отъебать были способны запросто»
Андрей, чуть было, не улыбнулся.
« Нет, он, конечно приврать то мастер, иди разбирайся чего там правда, а чего нет. И что? Тело само решает, когда тебе психовать, а когда секса хочется? Или это у женщин только? Херня какая-то"
Ощущениея были исключительно пятничные, словно, в голове электрическим насосом надували резиновую лодку, под монотонный треск, резиновый камок увеличивался и начинал давить на черепную коробку изнутри.
Рабочий день прошёл, как всегда, мучительно, под тупое молчание, изредка нарушаемое редкими ругательствами и бурчанием принтера.
Работники вяло прощались, отправляясь каждый в свою нору.
Андрей небрежно бросил на пол ключи, затем верхнюю одежду, сел на диван в привычном пятничном опустошении. По тв, в этот день недели щедро транслировали уроки медитации, занятия по йоге, концерты классической музыки, естественно в записи, которую, наверняка, сделали в понедельник или вторник, ведь, все что касалось спорта, искусства или интеллектуальной деятельности было живо, лишь с понедельника по среду.
Рецензии и комментарии 0