Не поминайте лихом

Третий рассказ в первую повесть «Хорошо то, что хорошо заканчивается» для кни-ги «Феликс»

     …Балтика. Минная гавань.
     Самое начало девяностых.
     Третий день зимы. Ясно. Морозно. Светает.
     Как всегда громко на всю гавань играет «Подъем флага» веселая труба.
     На баках кораблей моряки-сигнальщики отбивают склянки, экипажи стоят в парадном строю на ютах своих «коробок», штабные офицеры дивизионов и бригады выстроились на стенке возле своих рубок дежурного. Выстроился напротив сиротливо покачивающегося в сторонке своего бывшего рейдового тральщика и старший лейтенант Стариков Валерий Феликсович, проще Феликс, как все его зовут с момента появления в имени легендарного отчества.
     – Ну вот, «Антилопа», – мысленно обращается он к кораблю, названного когда-то так за непревзойденные ходовые качества моряками, – оказывается вовсе даже ещё и не всё… пока.
     – У-ух, – словно отвечает бывший тральщик, приподнявшись и шлёпнув об очередную длинную пологую морскую волну своей давно некрашеной кормой.
     – «Хорошо то, что хорошо заканчивается», – вновь зачем-то приходят ему на ум мамины слова из далёкого детства.
     – Воольно! – прямо над ухом гремит команда бывшего командира ныне сокращённого дивизиона рейдовых тральщиков и шнуроукладчиков капитана третьего ранга Морякова Александра Викторовича…
     Сегодня Стариков к своему огромному удивлению на старом пирсе ныне несуществующего дивизиона напротив последнего списанного в утиль, а точнее передающегося в кружок юных моряков корабля дивизиона, оказался не один. Расформированный два с лишним месяца назад штаб в полном составе – и комдив, и начштаба, и замполит, и механик, и штурман! – волей случая, а точней в соответствии с приказом командира бригады до получения соответствующих назначений на новую должность, оказались здесь.
     …– Ай, молодец, Феликс, – жмет руку Николай Григорьевич, бывший начальник штаба, – здорово ты вчера на партсобрании сказал: и про совесть, и про честь…
     – И про партию, – перебивает комдив, – мол, давно пора ей от всякой скверны, налипшей к ней за время славного пути, очиститься, избавиться.
     – Да что я? – счастливо улыбается Стариков. – Это ж всё Олег Анатольевич, я лишь… повторил.
     – Кто-о-о? – усмехается, повидавший виды Рыбалин, бывший дивизионный меха-ник, несколько фамильярно, благо почтенный возраст и срок службы позволяет ему это, хлопнув замполита по спине.
     – Капитан-лейтенант Пы-ырин! – веселится «старлей». – Наш с вами в прошлом нудный заместитель командира дивизиона по политической работе.
     – Оле-е-ег? – тянет начштаба.
     – «Правду говорить легко и приятно…», – цитирует Стариков.
     – О, как! – таращит глаза Сашка Пшёнов, бывший штурман дивизиона. – Это что… тоже он… говорил?
     – Он! – радуется Феликс. – Цитировал Булгакова…
     – Ко-го-о? – тянет комдив.
     – Булгакова… – краснеет Пырин, – Михаила Афанасьевича, из романа…
     – «Мастера и Маргарита», – улыбаясь, перебивает начштаба. – Молодец, Олег Анатольевич, утер нам всем носы. А я-то, старый дурак, грешным делом решил, что ты только конспекты пленумов ЦК штудировать умеешь, чтоб хоть как-то объяснить народу дух и цели, как говорит твой «нач-по», Перестройки… нашего мЫшленья…
     – Тут ведь главное…– весело подхватывает Рыбалин шутку, – на-Ачать…
     – …и углу-Убить, – завершает известную всем цитату Пшёнов.
     – Так!.. Хватит тут шутки шутить!.. – нарочито серьёзно, сдерживая улыбку, давит безудержное веселье бывших подчинённых комдив. – А ты, Олег Анатольевич, и вправду моло-дец, всё верно вы с Феликсом на партсобрании сказали…
     – И про держимордство… и про приспособленчество, – с жаром поддерживает начштаба.
     – А главное, – радуется штурман, – нас всех в наш дивизион обратно отправили.
     – Точно! – выдыхает ещё красный от смущения замполит. – Отправили… и Маркова приструнили, сам слышал, как комбриг сказал ему, мол, не умеешь человеческим языком говорить, так молчи, а не лай на всю гавань, как пёс цепной.
     – Так и «нач-по» на собрании, – сгоряча выстреливает штурман, – говорил, что нужно уметь чу-у-увствовать момент и понимать истинные дух и цели Перестройки…
     – Мы-Ышленья, – с хохотом подхватывает Рыбалин.
     – Ха-ха-ха, – наконец взрываются все.
     – Мы-Ыш-ле-нья, – давится Стариков.
     – На-Ачить, – задыхается Пшёнов.
     – Углу-Убить, – изобразив серьезность режет начштаба.
     – Ха-ха-ха, – новый взрыв хохота эхом летит по гавани.
     – И всё же, всё же, товарищ командир, – сквозь смех, сдерживая икоту, обращается к нему Феликс, – вы-то все как тут… со мной… у Антилопы оказались?
     – Комбриг приказал, – вырывается у замполита. – Нечего, говорит, вам по чужим дивизионам шататься! Пока приказы о назначении не придут, сказал, чтоб все мы вместе у Антилопы собирались, благо её пока ещё никуда не отправили.
     – Э-эх, братцы! – словно мальчишка радуется седовласый механик. – Это ж мечта командира: ни матчасти, ни личного состава, ни начальства тебе над головой! Ну, что ещё для полного счастья надо?
     – Ни-че-го, – блаженно по слогам выдыхает штурман. – К тому же и служба идёт…
     – Мужики, – вспыхивает механик, – а ведь это нужно отметить! Ну, когда ещё нам доведётся вместе собраться.
     – Кому что, а механику только б выпить, – нарочито строго хмурит брови бывший замполит. – Ты лучше расскажи, куда тебя определили?
     – Куда-куда? – смеётся. – Да пока что и никуда! Вон на снятую с довольствия «Ан-тилопу» командиром приписали, пока её пионерам не отправили. По весне, говорят, погоню её куда-то далеко, за Ладогу, кажется, в Старую Руссу, на Ильмень. А та-ам! – закатывает глаза, – и до осени недалече.
     – А что осенью? – интересуется Феликс.
     – Осенью – дембель! – хлопает по плечу. – Двадцать календарных, как-никак!
     – Неплохо придумал, – вздыхает штурман. – А мне пришлось на курсы записываться. Жду вызова на сдачу экстерном первого семестра, а если не сдам, то придется соглашаться с понижением на базовый… старпомом.
     – Да поступишь ты, Сашка, – вступает начштаба, – не ной, от нас туда все поступают, потому, как уровень Бригады везде знают, котируется.
     – Да-а, – вздыхает комдив и добавляет по слогам, – ко-ти-ро-вал-ся.
     – Почему котировался? – с тревогой умолкают все, вглядываясь в него.
     – Да потому что расформировывают её, – грустно смотрит в глаза каждому. – Уйдут скоро кораблики отсюда… Другие времена… – разводит руками. – Здесь, говорят, нужен новый современный гражданский порт.
     – Если все уйдут, – выдыхает Стариков. – То, кто ж охранять-то этот порт станет?
     – Тебе-то что?.. – в сердцах выстреливает Моряков. – Ты ж партией в народное хозяйство направлен, целину… поднимать. Вот и поднимай, а то в магазинах уже даже водки без талонов нет.
     – О-о-о! – в шутку хлопает Феликса по плечу механик. – Зачем целину, становись строителем, в Минной гавани порт построишь, а нас потом на пенсии возьмешь его сторожить.
     – Кто знает, кто знает? – задумавшись, кивает «старлей». – Хотя вряд ли, мы ж уезжаем к месту призыва, там и придется стройкой заниматься, – жмёт плечами. – Но, а всё же, кто охранять-то всё это будет от потенциального противника? – давит своё, глядя теперь на замполита.
     – Кто-кто? – сердится тот. – Сказано ведь: Перестройка – мир, дружба, разоружение и… доверие…
     – Кому доверие? – рубит комдив. – Врагу?
     – Нашим, как их там… – прячет глаза Пырин, – партнерам по этому, как его….
     – Биз-не-су, – по слогам подсказывает начштаба.
     – По биз-не-су?.. – вскипает Моряков. – Так это они теперь, пока мы добровольно разоружаемся, – сверкает глазами, – партнёры. А когда всё своими руками уничтожим, то, что будет?
     – Не знаю, – смущается замполит. – Но… я всё ж думаю, что они там, — закатывает глаза вверх, — наверху не просто так всё это… затеяли, – смотрит на комдива с надеждой. – Должны ж были всё-таки… как-то это, – запинается, – просчитать, учесть что ли. А в противном случае это вероломное…
     – Конечно, должны, Олег, должны, – приходит на выручку начштаба, не дав договорить ему эту ужасную мысль. – Ну, чего вы все скопом на него-то набросились? Он что ли всё это затеял?
     – Не он, – серьезно давит Рыбалин. – Партия затеяла, а он замполит, представитель её… в армии! Но вот, что меня во всём этом больше всего беспокоит: говорят, партия решила избавиться и от института замполитов, – представляете! – от своих собственных представителей, от себя…
      – Да мало ли, что там говорят, – перебивает начштаба. – На тебя, кстати, Олег, вчера назначение в дивизион морских пришло, Марков сам, говорят, в Базу за ним помчался, спешил поскорее избавиться от тебя.
     – Ну, а вы-то куда, Николай Григорьевич? – спрашивает Стариков.
     – На меня тоже пришло, – улыбается. – В штаб Бригады старшим помощником.
     – У-у-у, – уважительно тянет руку комдив, – поздравляю.
     – Так значит, завтра ни вас, ни замполита на подъеме флага со мной уже снова не станет? – и радуется, и одновременно огорчается Феликс.
     – Увы, – сочувственно кивают оба, пожимая Старикову руку, приняв от него поздравления.
     – И меня не будет, – вдруг выдыхает Пшёнов, – я завтра на выход, вроде как посредником, комбриг отправляет.
     – И меня, – хлопает по плечу Феликса комдив. – Я в Базу, в кадры, перевожусь в академию, на кафедру, в аспирантуру.
     – А я в Старую Руссу уезжаю, – выдыхает и механик. – Еду к пионерам, документы везу, да пирс, куда «Антилопу» хотят поставить, заодно проверю.
     – Так что, Феликс, – кивает начштаба, – ты дальше один. Смотри тут, не влезь в очередную какую-нибудь историю.
     – Не вле-езу, – тянет, улыбаясь.
     – Ну, давайте ж всё-таки закатим отвальную, – вновь вскипает механик.
     – Я не могу, – вздыхает замполит, – у меня совещание в политотделе.
     – Ой, мужики, – мрачнеет и Стариков, – и я не могу… У меня ж… дочь двухлетняя на КПП в комнате посетителей под присмотром Тихомирова ждёт, – разводит руками. – Её ж в садик замполит так и не пристроил, – улыбается, – а потом в роддом… к же-не, завтра ж выписка, всё нужно успеть подготовить, договориться.
     – Как у тебя с деньгами? – заглядывает в глаза Николай Григорьевич. – Ты ж теперь без оклада по должности остался… Ты в курсе?
     – В курсе, конечно, – признательно улыбается. – Да от него, от этого оклада, всё равно толку нет: ни на что уже не хватает, а морские, надбавки, да прочие проценты, ещё полгода назад сняли.
     – Ну, и как же ты теперь? – лезет в карман комдив, Александр Викторович. – Чего молчал-то?
     – Нет-нет, товарищ командир, не нужно… спасибо! – выставляет забором ладошки. – И вам всем, мужики, правда, огромное спасибо и за помощь, и за собрание, и за совместную нашу службу. А у меня всё нормально, устроился на работу… рядом с домом.
     – О, как? – восхищается механик. – И где это?
     – Сторожем, в какой-то милицейский кооператив, охраняю продовольственные склады города. Да, там вообще-то весь местный отдел милиции подрабатывает, престижно, говорят, да и наши, кстати, тоже кое-кто.
     – И как платят? – вскидывает глаза штурман.
     – Смешно сказать, – грустно жмет плечами Стариков, – за ночь треть нашего с тобой месячного оклада по должности.
     – Не плохо, – таращит глаза механик.
     – Беги, Стариков, – перебивает комдив. – Беги не оглядывайся, – жмет руку, – тебя семья ждет. Беги!..
     – Удачи тебе, Феликс… – хлопает по плечу начштаба.
     – До свидания, золотце, – саркастически улыбаясь, машет механик.
     – Увидимся, – коротко кивает штурман.
     – Прощай, – хмурится замполит. – Не поминай лихом.
     – Прощайте, мужики! – выдыхает Феликс и, круто развернувшись, бежит на КПП к дочке…
     …Не поминайте и вы меня лихом…
02.04.2019г.

     Автор, как обычно, приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных ситуаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в его памяти обычные, в сущности, житейские ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, потому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на документальность, хотя основа сюжета и взята из дневников и воспоминаний друзей и товарищей периода 1987-1991гг.
     Автор благодарит критика и корректора (ЕМЮ) за оказанную помощь и терпение выслушать всё это в сто первый раз, а также приносит свои извинения за возможное совпадение имен, событий, диалогов, потому как рассказ, безусловно, является художественным, вымышленным, написанным на ходу. К тому же в нём вероятней всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, извинившись за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить их прямо под текстом.
     Спасибо за внимание и… сопереживание.

https://proza.ru/2019/06/21/470