Стань для них Богом...

Рассказ: «Стань для них Богом»

Рукопись-черновик четвертого рассказа в книгу: «Антилопа».
Критика и найденные орфографические и стилистические ошибки в тексте приветствуются, которые прошу направить администратору группы «Питер из окна автомобиля» на любом удобном ресурсе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить прямо под текстом.

     …Где-то на Балтике.
     Конец восьмидесятых.
     Поздняя осень.
     Понедельник. Утро. Стенка главного пирса Минной гавани. Дивизион морских тральщиков. Подъем флага, точней, пятиминутка командира дивизиона сразу после него.
     — Та-ак, – среди прочего завершая «утренний доклад» командиров кораблей, буднично тянет суровый, не терпящий никаких возражений, комдив рейдовых тральщиков капитан третьего ранга Меряков Александр Иванович, – сегодня в 14-00 также запланирован выход в море на размагничивание у РТ-229… Какие у кого есть вопросы по выполнения плана?
     — Разрешите, товарищ командив? – слышен обескураженный голос командира рейдового тральщика 229 лейтенанта Старикова.
     — Ста-ри-ков? – взрывается комдив. – Ну, какой ты к лешему Стариков? Старики вопросов не задают, они, не рассуждая и рассусоливая, выполняют приказ. Слышишь? Не рас-суж-да-я и рас-су-со-ливая! «Путь постигает, идущий», товарищ лейтенант, слышали такую концепцию? Мудрость… восточную, кажется. Ну, что тут может быть неясным, иди и готовь свою хромую Антилопу к выходу и скажи спасибо механику, что подал тебя в план Базы на размагничивание теперь в конце сезона, будто ему лета было мало. Всё! Снять выход невозможно, пробовал. Выполняй. Ясно?
     — Ясно, товарищ командив, – вытянувшись по стойке «смирно» обречено выдыхает Феликс. Хотя, что тут может быть ясного, ничего-то ему не ясно, по утвержденному плану подготовки его экипажа первый выход корабля в море был запланирован лишь на весну следующего года, а тут на тебе, гонка какая-то. – Что же делать? – с новой беспощадностью, в который уж раз за прошедший месяц, как Феликса назначили командиром корабля, в его голове материализуется этот вездесущий вопрос.
     — И кто виноват? – словно подслушав мысли друга, шутит Пашка, бывший одноклассник Феликса по училищу, ныне командир соседнего с ним тральщика. Он сразу смекнул всю серьезность возникшего ситуации, ведь с момента их назначения на боевую единицу флота прошло едва месяц. И здесь совершенно не важно, что до полигона размагничивания, куда Феликсу предстоит отвести корабль всего полмили от створа гавани, это полноценный выход боевой единицы флота на боевое задание, в море, где всё возможно.
     — Виновного, Пашка, комдив назначил, – уныло парирует Феликс, – это дивизионный механик, но чем это поможет мне он, почему-то не сказал.
     — Потому и не сказал, что не его это дело корабль к выходу готовить.
     — Хорошенькое дело, а чьё?
     — Твое и дивизионных специалистов, – хлопает по плечу друга Пашка, – так что не трать время, беги к начальнику штаба, мировой мужик, он поможет, уверен.
     — Ты прав, Пашка, – радуется Феликс, глядя в спину уже убегающего по своим неотложным делам, коих у любого командира корабля всегда и везде невпроворот, друга и круто меняет курс, направившись в штаб…
     Капитан третьего ранга Данилин, – недавно назначенный начальник штаба дивизиона рейдовых тральщиков, в прошлом опытнейший командир многих больших кораблей, одних только дальних походов у него за спиной больше десятка. Но, всё-таки это не главное: Николай Григорьевич отзывчивый, деликатный и до щепетильности принципиальный человек. Не было случая, чтоб он повысил на кого-либо голос, какую бы антипатию не вызывал у него собеседник, – неважно начальник перед ним или подчиненный – но при этом за нерадивое отношение к делу спуску не давал никому. Увы, это редкость! Огромная редкость, если не сказать больше: сочетание этих качеств в одном человеке в жизни не встречается… почти! Только за одно это его уважают и… боятся. Почему боятся? Так ведь правда глаза колет! И ещё, ему трудно соответствовать!
     …- Знаю, Стариков, знаю, – перебивает командира начштаба, лишь завидев того на пороге своего кабинета. – С вами на выход пойдет опытнейший офицер штаба старший лейтенант Морзун, раз уж он заварил эту кашу с размагничиванием, но это не снимет с вас ответственности ни за корабль и ни за экипаж. Запомните, Валерий Феликсович, командир на выходе вы, а не он.
     — Есть, товарищ капитан третьего ранга, – бодро выдыхает лейтенант.
     — Задача по подготовке «матчасти», – не прерываясь, продолжает Данилин, – механику поставлена, к управлению кораблем он допущен, да и на рейде он бывал чаще чем дома, так что если даже стемнеет, то по огням и РЛС не заблудитесь. Но это лишь часть дела, для выполнения всей поставленной боевой задачи вам потребуется все ваши знания, смекалка и немного везения, так что садитесь и записывайте…
     В течение часа он подробнейшим образом, выгнав из кабинета собственный штаб, втолковывает Старикову каждый, даже самый незначительный эпизод предстоящего, в общем-то, не особо сложного похода. Феликс записывает, спрашивает и снова записывает. Боже мой, сколько всего надо сделать для всего-то двухчасового выхода на несколько кабельтовых за молы гавани: заполнить многочисленные журналы, проложить предварительную прокладку курса, подготовить многочисленные рапорта на спецдокументацию, согласовать и получить всевозможные разрешения, позывные, отыскать специалиста по размагничиванию, подготовить экипаж и корабль. Но самое сложное это, конечно же, после всей этой «кутерьмы» выполнить приемы маневрирования на небольшом, но очень даже строптивом кораблике.
     Э-эх, чему только не учат курсантов в училищах, даже психологии и философии великих мечтателей-утопистов в светлое завтра, что в принципе-то наверно и неплохо на самом деле, – чего не помечтать-то? – а вот непосредственному командованию кораблем: ведению корабельного хозяйства, экономике и финансам, делопроизводству, матучету, бухучет, навыкам непосредственного управления, швартовки – нет! Считается, видимо, что всё это офицер освоит в своей повседневной практической деятельности исходя на первичной лейтенантской должности в ходе оперативных дежурств по кораблю, глядя за действиями командира, старпома, командиров боевых частей. Но как быть, когда ты единственный офицер на корабле и выступаешь одновременно и в роли дежурного офицера, и старпома, и… командира, наконец? Понятно, что  стать полноценным руководителем целой войсковой части, коей является каждое плавательное средство в ВМФ, сразу по назначению с курсантской скамьи невозможно, но… надо!
     …- Ну, как, тебе всё понятно? – ободряюще улыбается после затянувшегося инструктажа начштаба.
     — Так точно, товарищ командир! – уверено чеканит повеселевший Феликс, – спасибо.
     — Не за что! Уверен, у тебя всё получится, – выходя вместе с ним из кабинета, продолжает Данилин, – главное помни, настоящий командир не тот, кто беспрекословно, не задумываясь, выполняет всё, что валится на него сверху. А тот, кто из нескончаемого потока дел, событий, задач, так называемого «болота», «текучки» безошибочно выбирает те, которые требуют немедленного разрешения. Определив их, не бойся принимать своё самостоятельное решение, как говорит наш корабельный устав, сообразно возникшей обстановки, потому как в море нет мелочей, – наставляет Данилин, – нет простых или сложных ситуаций, задач, каждая самая незначительная проблемка или совокупность проблем может стать серьезной преградой для выполнения боевой задачи. Никто не может за командира выбрать способ и очередность их решения.
     — Понял, товарищ командир!
     — Ты знаешь, многие опытнейшие офицеры будут говорить тебе, мол, инициатива, на флоте наказуема, – горячо, словно продолжаю какой-то свой многолетний диалог, говорит Данилин, – так вот это… правда. Но всё же правда ущербная, неполная. Действительно инициатива не поощряема, да и не только на флоте, но равнодушное отношение к своему делу, а главное людям, выполняющим его рядом с тобой, много хуже. Основная задача командира – это боевая готовность корабля, понимаешь, не красота на палубе и бумагах, а реальная способность твоего экипажа выполнить поставленную задачу в любых, самых неблагоприятных условиях. А это возможно лишь при наличии живой, неформальной взаимопонимания всех членов экипажа. Слышишь меня, Стариков?
     — Угу, – рассеянно кивает перегруженный информацией лейтенант, озабочено глядя на плотно исписанный лист своих записей.
     — Феликс, закрой свой стратегический план, можешь даже выкинуть его, – понимающе смеется Николай Григорьевич, – ситуация тебе сама подскажет что делать и как, да и Морзун думаю уже давно всё подготовил: и документацию, и матчасть. Ты просто послушай меня ещё чуть-чуть, – они неспешно движутся по стенке Минной гавани в расположения дивизиона рейдовых тральщиков, – я расскажу тебе одну маленькую, скажем так, сказку:
     «В некотором царстве в некотором государстве, возможно даже, что и у нас в дивизионе, некогда, ну или точнее, лет так восемь-десять назад, когда кое-кто из сегодняшних командиров ещё в пионерском галстуке в школу бегал, вдруг, откуда ни возьмись, вероятно, что даже из вашего училища, появился добрый молодец. Правильней сказать молодой, великолепно подготовленный по своему профилю лейтенант: золотой медалист, умница, весёльчак, добряк, очень даже неравнодушный до настоящего дела, к тому ж хороший товарищ. Выдали, значит, этому русскому витязю настоящего боевого богатырского коня, рейдовый тральщик, кто знает какой, может даже и твой, Антилопу. И взялся этот богатырь за дело, да так ретиво и усердно, что объездил коня своего в два счета, за полтора месяца, то есть, в несколько раз быстрее отведенного уставами времени, успешно освоив все элементы кораблевождения и маневрирования. И вот, как только в Минной гавани растаял лед, вместе со своим боевым экипажем он первым в базе сдал курсовые задачи на готовность корабля к новой навигации. В результате нашего отличника, как первого богатыря во всей дружине отправили в самый сложный, но почетный дальний дозор, на первую в новом году брандвахту. А это без шуток, действительно очень почетно, и не только для корабля, но и для всего дивизиона, за это право командиры кораблей в базе традиционно соревнуются каждый новый год. Курсовые задачи принимают флагманские специалисты не только базы, но и флота, так что не подмухлюешь. Опытные командиры немного завидовали молодому витязю, ну, сам понимаешь, вдруг впервые за всю историю бригады конкурс выиграл никому не известный командир, «без года неделя», как назначенный на корабль. Впрочем, завидовать недолго пришлось, брандвахта выпала на редкость сложной, выматывающей. Погода в конце зимы, сам знаешь, не сахар, да и лед огромными полями ещё мигрирует по Балтике, вот и пришлось экипажу вместо недели задержаться на дальней банке у приемного рейдового буя в трудных погодных условиях, аж на двадцать дней. Кто знает, может из-за этого, все-таки рейдовым тральщикам не дано долго находиться в море без захода в гавань, а может по другой какой причине мне неведомой, на корабле случилось ЧП. При возвращении, уже перед самым подходом к базе командир, сделав очередную плановую перекличку по боевым постам, командир обнаружил отсутствие матроса. После говорили, что тот не выдержал долгой изнуряющей качки: не удержался на леерах при возвращении, отдавая очередную порцию внутренностей «Нептуну», а то и просто не смог больше терпеть невыносимое выворачивание организма, сиганув навстречу стихии. Увы, так бывает, от того никто не застрахован, учти это, особенно на ходу корабля. Как бы там не было, но полный осмотр тральщика положительного результата в его поисках не дал. Наш лейтенант, как и положено тут же доложил оперативному дежурному Бригады. Тот по тревоге поднял всю Базу, спасательные вертолёты, но поиск ничего не дал, матрос исчез, а нашего богатыря, обвинив во всех «тяжких», выбили из седла – отстранили от должности. Дальше проверка, следствие, суд. Экипаж нашего витязя встал за командира горой, он действительно был лучший, выдержали всё, вины ни за командиром, ни за экипажем, как не искали, не нашли. Его реабилитировали, но коня не отдали, назначив командиром боевой части на морской тральщик в другое тридевятое царство, на котором он, кстати, и служил всё это время до недавнего времени в звании капитан-лейтенанта без малейшей перспективы дальнейшего карьерного роста, хотя вверенный ему участок службы неизменно лучший на всем флоте. Впрочем, не в карьере счастье, да и не о ней мой рассказ, настоящий русский богатырь после этого случая очень изменился, сник, погас, что ли, практически перестал общаться с окружающими, словно вычеркнул себя из этой жизни. Он до сих пор не может простить себе того случая: что не предугадал, не почувствовал, будто бы мог это сделать. Увы, не всё на свете мы можем изменить, не всё, человек не Бог».
     Остановившись напротив трапа пыхтящей на всех порах Антилопы, начштаба грустно вздохнул и, чуть помолчав, задумчиво добавил:
     — Но ты всё ж попробуй стать Им для своего экипажа. Ешь, пей и спи вместе с моряками, не держи дверь в каюту и… душу свою закрытой для них. Стань для них Богом, Феликс!..

https://proza.ru/2021/02/04/563https://proza.ru/2021/02/04/563